Затмение

— Не корчи из себя героя. - громко говорит Всевидящий, сверлящим взглядом прожигая избитого мужчину. — С таким отвратительным поведением я бы на твоём месте не сопротивлялся и рассказал бы всё, о чем я знаю. - говорит блондин, услышав быстро ответ: — Я работал на вас около трёх лет, и я знаю практически о всех ваших проколах и ваших слабых местах, и советую вам не пытаться что-то говорить плохое в мою сторону, господин. - чуть ли не плюется в конце мужчина, стиснув свои зубы. Терпение Монтгомери подходило уже к концу. Не выдержав этой правды, юноша с силой пинает своей ногой бывшего подчинённого прямо в живот, откинув его прямо в стену. Мужчина в свою очередь громко простонал от боли, а из его рта уже полилась струйка темно-красной крови. Ему было не впервой получать в живот, но это было одно из самых болезненных попаданий. Крови было много. Очень много. На мгновение у него потемнело в глазах, и только голос Ллойда смог вывести его из этого состояния: — Мне действительно жаль, что я вот так избавлюсь от того, кто был сильнее даже моей правой и левой руки. - с тяжелым вдохом говорит Ллойд, наконец остывая. Быстро подойдя к своему бывшему подчинённому, Всевидящий садится возле него на корточки и снимает маску. Лицо его оказалось слишком бледным, видимо от того, что он не выходил на солнце и не ел много витамином. Изо рта кровь все ещё струилась прямо на пол, а глаза были прикрыты. Подняв чужой подбородок парень замечает на лице макияж, состоящий из черно-красных теней и темно-красной помады. Вглядываясь в его лицо, Ллойду всё больше и больше оно казалось очень знакомым, особенно с этим макияжем. Встав с пола Ллойд медленно выходит из камеры, приказав своим слугам позаботиться о мужчине. — Мой господин, почему вы не убили предателя?! Вы должны были убить его! Он же... Он же почти уничтожил маску, которая нужна вам была не первый год! - спотыкаясь бежал за Всевидящим правая рука, стараясь не отставать. — Я не убил его потому что он будет мне очень полезен после проведения ритуала. - монотонно отвечает блондин, направившись в зал. Сев за широкий стол, где обычно проводились собрания между высшими по рангу наблюдателями Ллойд немного повернул свою направо, заглядевшись на стул, где раньше сидел предатель. Он был одним из самых приближенных его людей, и сидел он аж возле правой руки, что означало, что он был одним из самых лучших наблюдателей. Обычно когда все о чем-то говорили или кричали, один только он молча сидел, уставившись куда-то в стену. Всевидящий никогда не видел и не слышал, чтобы он когда-либо с кем-то общался. Эта черта была одна из многих, которая нравилась Ллойду: его трезвость во всех ситуациях, отличная организованность, немногословность, пунктуальность, разговор только по делу, но самая его любимая черта в нем, так это его мастерство. Ему было неизвестно, откуда мужчина знает искусство ниндзя, и как он, будучи обычным горожанином смог научиться обращаться с несколькими видами оружия, и как научился убивать быстро и бесшумно, поэтому видимо он не захотел его убивать. Как ни как он стал близок ему, даже ближе, чем правая рука. Правая рука узнала о его личности относительно недавно, а он знал задолго до этого. Только он. Никто больше. Мужчина всегда давал ему какие-то советы, и иногда пытался вести себя как какая-то мать. Никто кончено же об этом не знал, и особенно никто не знал, как мужчина справлялся с очередным приступом Монтгомери. Он тогда положил голову блондина к себе на колени и стал петь колыбельную, гладя его светлые волосы. Голос в этот момент у него был ангельским, а руки нежные, словно шелк. Тогда он был будто в трансе, и чуть ли не уснул. На удивление Ллойд успокоился в два счета, в полном шоке и непонимании глядя ему прямо в глаза. Гнев быстро улетучился, тело обмякло, а жажда крови вовсе пропала. Ллойду не нравилось, когда к нему обращались как с ребенком, ведь он давно не ребенок, и он не заслуживает такого отношения к себя. Он чудовище. Монстр. Убийца. Разве это было правильно убаюкивать монстра, который бегал лишь за властью и силой? Монстром, который убил стольких людей? Почему-то на мгновение стало... Стыдно? Ллойд уже давно не чувствовал этого. После шести лет он ничего толком не чувствовал, а лишь копировал модели поведения людей, стараясь выглядеть более человечно. Неужели он мог ошибаться? Может его человеческое "Я" живое до сих пор? Нет, он откинул эти глупые мысли. Он практически у цели, и он не может взять и бросить ее только из-за внезапно появившегося чувства стыда. Но его отношение к нему, которое походит на материнское. Мама.. А о какой матери стоило ему сейчас подумать? О Мисако? Нет, она ненавидит его больше всех, и бросила его потому что он чудовище. Императрица? Пф, ей нужна была только его красота, чтобы популяризировать их род. Джемиша? Да, можно, но ее давно нету в живых. Остался только Оверлорд, которого он ненавидит. Он? Это было странно думать о нем в таком ключе. Он ведь мужчина, о чем Монтгомери вообще думает? Маска конечно же не показывала его эмоций, но было видно, как ему было стыдно о таком думать, если конечно же судить по руке, которая сделала что-то на подобии "фейс палм". — Господин? - раздался голос где-то с далека. Как оказалось это был правая рука, который зашёл буквально две минуты назад. — Хорошо, что ты пришел. Приведите мне сюда предателя. Мне нужно серьезно с ним поговорить. - ничего не сказав и быстро поклонившись, правая рука чуть ли не бежит. Спустя буквально десять минут, наблюдатели приводят предателя в кандалах и в маске. Приказав снять с того маску и посадить на то место, где он обычно сидел, прислуги безоговорочно выполняют приказ, быстро выйдя из комнаты. Теперь на него смотрели напуганные глаза, которые ожидали всего самого наихудшего. — Я не собираюсь тебя убивать. По крайней мере пока.. - начинает разговор блондин, уставившись на мужчину. — Тогда зачем я здесь? Я вроде уже всё рассказал.. — Дело не в этом. Я просто. Просто захотел увидеть тебя вновь и поговорить кое о чём. - говорит юноша, кашлянув в конце. Ему не показалось? — Дай угадаю, тебя опять что-то тревожит? - ответа не последовало, но мужчина знал точно, что нужно делать. Встав со своего стула мужчина осторожно прикасается своей рукой маске, где предположительно была щека. На удивление Всевидящий ничего не делал, а лишь наблюдал за его действиями. — Ллойд, ответь мне, разве столько жизней стоит всего этого? Разве тебе нравится казаться монстром? - осторожно спрашивает бывший наблюдатель, на что получает грубый ответ: — Я не кажусь монстром, я и есть монстр! Ты ещё этого не понял? Посмотри на меня! - Ллойд срывается на крик, но в конце его голос начинает заметно дрожать. — Я вижу, не нужно кричать. Меня волнует только одно... — И что же тебя волнует? - раздражённо рычит Монтгомери. — Ллойд, тебе ведь всего лишь шестнадцать. Ты всё ещё ребенок. Совсем одинокий, который всегда один.. Разве ты не замечал? Разве ты ничего не чувствовал? - чуть ли не плачет мужчина, крепко обняв Ллойд. Кажется его кимоно теперь было в слезах. Как отвратительно и в тоже время недопустимо. Ллойд застыл, не зная, как на это реагировать. Ему явно не нравилось, что его кимоно буквально прилепает к одежде. Серьезно? Чувства? Он и чувства - вещи несовместимые. — Я ведь знаю, что ты не выбирал быть таким, так прошу, откажись от этого.. — Уже поздно, я не могу. Это моя суть, моя судьба, и тебя никак не должно это волновать.. - его перебивают: — Тогда прошу, хотя бы.. Хотя бы постарайся сделать это с минимальным количеством жертв. - тяжело вздыхает мужчина, отстранившись. — Ллойд, я верю, что ты не монстр. Это люди и стечение обстоятельств сделали тебя таким. Твоя настоящая мать не любила тебя, и после этого ты думаешь, что ты всегда был монстром? - искренне не понимает мужчина, глядя на его маску. — Я был создан таким. Моя суть всегда заключалась в противостоянии добру. С самого моего первого зарождения я уже становился тем, кем являюсь по сей день. - быстро говорит Монтгомери, нахмурившись под своей маской. — Ты не мог просто взять и стать злодеем. Ответь мне, что тебя так задело в первый раз, что ты стал таким? - а ведь действительно, что же его тогда задело? То, что всё-таки дали на попечение Ниндзяго не ему, а сестре? Или высокое самомнение и гордыня? Или может быть простая жажда быть лучше во всем? Он не мог этого знать точно. Ну уж точно не из-за того, что первый мастер огня отказал ему, из-за чего он сильно разозлился и разрушил пол Ниндзяго. Нет, это было глупо уничтожать людей только из-за каких-то глупых, причем ненастоящих чувств. А может эти чувства были вовсе настоящими, и блондин просто не знает, как они проявляются? Этого он не может знать наверняка. Все его реинкарнации были весьма хладнокровны и не эмоциональны, и почти никогда не проявляли чувств, особенно по отношению к людям. Черт, почему это было так сложно? Почему он чувствовал сейчас разлившееся тепло, которое распространилось по всему его телу после таких откровенных разговоров? Кем вообще себя возомнил этот предатель? — Тебя не должно волновать моё состояние. Ты мне никто. - рыкнул Монтгомери, скрестив свои руки. Мужчина сжал свои губы, виновато опустив свои глаза в пол. Слова были обидными, ведь он все эти три года был единственный, кто мог усмирить гнев Всевидящего. Только Мистаке и он могли это сделать. — Ллойд, я знаю, что я никем тебе не прихожусь, но я вижу, как тебе плохо без родителей. Ты не прочувствовал этого как нужно, и я бы мог... — Что бы ты мог? И хватит меня так называть! Я уже как девять лет не Ллойд. - резко перебивает, со злобой в голосе. Бывший наблюдатель замолкает, вновь сжав свои губы. — Что ты молчишь? Что ты хотел этим сказать? - не унимается блондин. — ..Уже ничего. - бурчит себе под нос мужчина, сразу же спрашивая: — Зачем ты вообще меня привёл сюда? — Если бы ты не начал говорить свои никому ненужные речи про чувства, я бы рассказал об этом раньше. Ты теперь знаешь, зачем мне нужны маски о́ни, поэтому я хотел бы, чтобы ты мне помог. Видишь ли, всё бы ничего, если не ниндзя. Они в любом случае попытаются прервать ритуал, поэтому я хотел бы, чтобы ты помог мне их задержать. — И что мне за это будет? Убьешь меня позже? - саркастично спрашивает бывший наблюдатель, скрестив свои руки. — Ну во-первых, ты не умрёшь. Во-вторых, я возражу любовь всей твоей жизни. Неужто ты думал, что я не догадаюсь о твоей странной тяге к моему отцу? Как ты рассказывал о нем.. Сомневаюсь, что между вами ничего не было. - через маску ухмыляется блондин, посмотрев на растерянное лицо мужчины. Так он и знал. На бледном лице выступил заметный красного цвета румянец, что подтверждала его догадку. И как Гармадон вообще мог положить свой глаз на столь ничего не значащего человека? Было весьма глупо. — Я знаю, ты хочешь этого. Как мило. Неужели мой отец произвел на тебя такое сильное впечатление? - издевается Монтгомери, широко улыбаясь. Даже не смотря на то, что он был в маске, мужчина все ещё мог чувствовать и предполагать, что тот насмехается над ним. — Т-ты ничего не знаешь! - голос заметно дрогнул. Видимо, он был на гране нервного срыва. В яблочко. — Дай угадаю: ты пытался заменить в те переломные моменты мне моего отца? Или может... - Ллойд делает относительно недолгую фразу, смотрит в потолок и, с тихим смехом, продолжает: — ...Мою мать? Хотя скорее всего да, ведь ты уж больно сильно походишь на девушку с этим макияжем. Проще говоря очередная жалкая подстилка, которая ничего толком не может сделать. — Может быть я и похож на девушку, но я не подстилка! - злиться бывший наблюдатель, скрепя своими зубами. Голос его в какой-то момент дрогнул. Он был не прав. Он.. Он не подстилка! Глаза начали немного слезиться, и когда блондин заметил столь жалкое зрелище, с отвращением говорит: — Хорошо, я тебя понял. Надеюсь ты примешь мое предложение и не будешь делать глупостей. Слуги, увидите его обратно в его камеру! Его нытьё совершенно не устраивает меня, - кричит в конце юноша, нахмурившись. Прислуги мигом заходят в зал и забирают предателя, ведя его в камеру. Смотря вслед за уходящими наблюдателями, Ллойд в этот момент в последний раз за сегодня смотрит в мокрые глаза мужчины. Когда двери закрылись, Монтгомери всё ещё думал о том, как низко Гармадон пал: был тёмным лордом, которого все боялись, и его имя говорили со страхом в голосе, и что же с ним приключилось? Он взял и так быстро влюбился в простого мужчину? Что за бред? Или может это была не взаимная любовь? Ему не нравилось это. Из-за привязанности к нему Гармадон может сопротивляться, и тогда ему будет худо. Задумавшись об этом, Всевидящий и не заметил, как нему осторожно, видимо с опаской подходит правая рука. — Господин, нам нужно успеть подготовиться к ритуалу! - подаёт голос приближённый, поклоняясь своему повелителю. — Уже всё готово? - конечно этого не было видно, но Всевидящий вопросительно выгибает бровь, засмотревшись на дверь. — Да, мой господин, всё готово. Наблюдатели более высших рангов всё-таки сумели усыпить бдительность ниндзя, благодаря чему у нас сейчас есть в заложниках брат Гармадона и его жена. - в голосе проскальзывала усталость, которая порой сопровождалась зевками. Удовлетворённо хмыкнув, блондин медленно встаёт и просит направить его в камеру, где находятся Ву и Мисако. Медленно шагая по длинному коридору, они всё же доходят до камеры. Не успели они приблизиться к ней, как уже слышали дикую ругань со стороны его биологической матери. Какая жалость. Она наверняка так жалко выглядела в этой камере, ещё и в цепях. Видимо лишь старик сохранял халатность и хладнокровность, не вступая ни в какой контакт ни с кем. Когда наблюдатели наконец замечают своего предводителя, те от страха подпрыгивают и чуть ли не валяться на пол, тем самым показывая свою безграничную преданность. Мисако тоже замолчала, с каким-то страхом уставившись на тёмную фигуру в плаще и в маске. Единственным сейчас отличием от простых наблюдателей была лишь маска, которая выглядела ещё более устрашающей, чем у остальных. А так всё тело Ллойда было спрятано за черным плащом, в общем как и у остальных. — Здравствуй, Мисако, вот мы вновь встретились. Ты что, думала, что сможешь так легко внедриться в мою организацию, добывать информацию и докладывать об этом ниндзя? Н-е-е-т, ты ошибаешься. - начинает говорить спокойным и медленным голосом Всевидящий, подойдя ближе к камере. — Тебе ещё повезло, что я не дал команду "убить" своим самым лучшим слугам. Ты наверняка знаешь, что у них есть особый статус и полномочия, которые позволяют им делать больше вещей с жертвой, чем остальным. - напоминает блондин, схватившись одной рукой за прут и сжав его. По его действиям уже было понятно, что юноша был неимоверно зол. Шумно сглотнув накопившуюся слюну, Мисако заметно затряслась от страха. Она прекрасно знала, что ее может ждать. Она прекрасно знала, как это могут сделать. — К твоему счастью ты мне понадобишься, поэтому я не буду пока что тебя убивать. У меня на вас весьма больше планы.. - Ллойд отпускает немного согнутый прут, медленно отдаляясь от камеры. Глазами прислуги провожали своего господина, не смея перечить или даже что-то говорить. — Проследите за тем, чтобы эти двое не позволяли себе высказывать лишнее или как-то сбежать, - отдает приказ Всевидящий уходя, предположительно, к себе в кабинет. Как ни как у него осталось ещё много бумажной работы, которая требует скорейшего выполнения.