Однажды в Шмелерозовке

— Феечка, дорогая, пожалей старика! Я в этих па-де-де запутаюсь и свалюсь прямо на сцене. Вот позору будет!..       — Не наговаривайте на себя, Дед Зима! — звонкий смех Феи Драже разнёсся по пустующему залу ДК Шмелерозовки. — Мы-то с вами знаем, какие кренделя выдаёте, когда завьюживаете и заснеживаете всё окрест. Давайте ещё разок попробуем! Фея поправила пачку, проверила хорошо ли зашнурованы пуанты и включила музыку…       Зал был полон. Новогодняя программа обещала быть зрелищной. Виданное ли дело, сам Дед Зима будет выступать.       На сцену выходили и опытные исполнители, и новички. Песни сменялись танцами, декламациями стихов, миниатюрами. Благодарные зрители, не жалея рук, одаривал и всех аплодисментами. Наконец наступил долгожданный момент.       Свет рампы высветил обитый переливчатым велюром трон. На нём восседал Дед Зима, облаченный в длинную мантию. Мантия была расшита снежинками и зверушками. Чистый лоб обрамляла высокая шапка с меховой опушкой. Из-под неё выбивалась грива волос. Черты его правильного лица носили мужественный отпечаток, как у повидавшего жизнь человека. В руке был зажат резной посох. У ног лежал огромный мешок, наполненный доверху подарками. Зазвучала чудесная челеста, и на сцену вышла Фея. Движения ее были плавны и изящны. Хрупкая музыка, переливаясь, рассыпалась хрустальными колокольчиками по всему дворцу. Фея кружилась, почти не соприкасаясь с поверхностью пола, и постепенно приблизилась к трону. Дед Зима внимательно следил за девушкой. Дождавшись кивка, степенно достал из мешка подарок и вручил ей. Фея, не прерывая танца, передала подарок помощникам, а те раздарили присутствующим. С окончанием музыки опустел и мешок. С последними нотами Дед Зима подал твёрдую руку, поддержал, помогая прокрутиться во время па-де-де. Кланялись они уже на пару. — Вот видишь, Феечка, справились на отлично. А ты волновалась!.. Звонкий смех рассыпался хрустальными каплями и затерялся в грохоте оваций.