**********
— Черт! Да запускайся же ты, старое дерьмо! Альфред терпеливо наблюдал за тем, как Дик потратил добрых полчаса на то, чтобы справиться с плащом нового, реконструированного под нужный размер, но все еще — жутко неудобного и громоздкого костюма Бэтмена, и, наконец, устроиться в водительском кресле бэтмобиля. Но, когда молодой преемник принялся долбить по панели управления, справляя собственные потуги крепкими ругательствами — наконец, не выдержал: — Юный мастер Дик. Обращение было справедливым. Конечно, Грейсон с натяжкой соответствовал эпитету «юный», учитывая годы приобретенного опыта и биологический возраст, стремящийся к четвертому десятку. Но, поведение нового защитника Готэма — взрослым и уравновешенным назвать было нельзя. Однако, дворецкий так называл нового хозяина поместья (да и большей части наследия) — совсем не поэтому. Как и сам первый Робин, старик не мог смириться с тем, что прежнего, старшего «мастера» — больше не существовало. И, несмотря на этот прискорбный факт, события продолжали складываться так, как того велела последняя воля Брюса Уэйна. Дик Грейсон теперь был Ричардом Уэйном — не только на бумаге, но и в миру. Новое публичное лицо, сменившее породнившийся Готэму, образ миллиардера-филантропа, пришлось надеть на себя приемному сыну. Но, не потому что, кровный наследник, был не способен осилить подобную роль — а потому, что Дэмиан никогда бы на это не согласился. И это было известно всей семье еще до того, как ее главы не стало. Найтвингом, также, вполне ожидаемо, пришлось пожертвовать в пользу образа Бэтмена. И это — оказалось практически непосильной задачей даже для того, кто уже побывал в легендарном костюме неоднократно. Потому что мертвый Брюс оказался куда более невыносимым, чем живой. Потому что к тому, что смерть своей семьи, Дику придется пережить дважды — его никто не готовил. — Я не поеду сегодня никуда. — Грейсон сдернул с себя ушастую маску и небрежно бросил ее на соседнее сидение, которое обычно занимал Робин. — Зови Дэмиана, Альфред. — Ночной патруль нельзя пропустить, сэр. — сдержанно отметил дворецкий. — Я не сказал пропустить. — Дик ненавидел повышать голос на старика, но в последние несколько месяцев, которые были окрашены в траурный цвет, его эмоциональный фон был неуправляем. — Я сказал — зови Дэмиана. — Я позову, сэр. — Альфред медленно кивнул и сделал шаг назад. — Но, Дэмиан — Робин. Он не может патрулировать в одиночестве. Это простое несогласие стало для нового Бэтмена последней каплей. Он отстегнул ненавистный плащ и запустил в дворецкого. — Потому что он так сказал?! Или потому что всем так хочется?! — Грейсон рыкнул и отвернулся, не желая наблюдать укоряющий взгляд. — Этот Робин превосходит меня в габаритах. Он — моложе и сильнее. Он — его родной сын! Они, черт бы их обоих взял, даже похожи! — Да. — Альфред оценивающе посмотрел на стратегически важную часть костюма, так неаккуратно брошенную Диком, и поднял ее, не комментируя поступок хозяина. — Но, Дэмиан — не Бэтмен. Сын Брюса действительно был первым Робином с уровнем физической силы, которая в разы превосходила навыки Бэтмена. Он был выше, мощнее и агрессивнее Ричарда в свои двадцать, и такое сочетание отпрысков великого Уэйна — казалось Дику отвратительно комичным. Однако, воля наставника не предусматривала обмена ролями — он знал, и неоднократно говорил Грейсону, что Дэмиан повторит судьбу Азраила, если унаследует образ отца. Кровь рода Аль Гуль в нем — затмевала наследие Брюса, и перевоспитание совместной работой — помогло истинному Бэтмену изменить своего сына лишь отчасти. Мститель в образе летучей мыши — все еще не имел морального права убивать преступников. А такая задача ребенку Талии — была неподвластна. Но, Дик, верил в то, что костюм достался ему лишь из-за хорошо знакомого ему эгоизма. Его учитель просто не мог представить своим последователем кого-то не травмированного и психически полноценного. Уэйн, словно, хотел, чтобы новый Бэтмен был заперт в клетке с мученической борьбой, точно также, как и он сам. С уходом дворецкого, в пещере повисла тишина. Привыкший к пограничным состояниям юного мастера, Альфред, погасил основное освещение рабочей зоны в половину, стараясь создать искусственное ощущение спокойствия в пространстве. Но, в этом, впрочем, и таилась главная проблема опустевшего особняка –– теперь богатые интерьеры, сложные девайсы и, даже, члены семьи — казались Дику абсолютно ненастоящими. Словно, ушедший Брюс, забрал с собой весь смысл происходящего, оставив вместо привычного — пустые болванки, натренированные на рабочий процесс. Панель управления бэтмобиля уныло поблескивала тусклым синим светом, застыв в ожидании новых команд от водителя. Грейсон беспомощно прислонился щекой к кожаной обивке руля и глубоко вдохнул, пытаясь проглотить комок горечи, застрявший в районе гортани. Спустя мгновение, парень почувствовал легкое покалывание. Ощущение отозвалось детским воспоминанием Дика, в котором Бэтмен брал анализ крови у маленького Робина после отравления галлюциногенной смесью Пугала. Что-то невидимое всколыхнулось внутри, но, сделав быстрый оборот по кругу в районе желудка — снова испарилось. «Дик?» Казалось, воспоминания о дряни, что распылял Крейн во время боя с, почти неразлучным, дуэтом, сработали точно так же, как и его препарат. Грейсон тряхнул головой. Он был готов поклясться, что, только что, услышал голос Брюса, доносящийся до него откуда-то со стороны спидометров. «Дик. Прекрати это.» Новоиспеченный Бэтмен завел руки за спину и, нашарив пару кнопок на воротнике, спешно расстегнул их. Может быть, в этом костюме, и вправду было слишком душно? «Нет, тебе не кажется. Я действительно прошу тебя прекратить. И ты знаешь, о чем я говорю.» Ричард уставился на приборную панель, чувствуя, что больше не может бороться с собственным сумасшествием молча. Он сглотнул слюну, орошая мигом пересохшее горло, и, наконец, выдавил из себя то, на что хватило фантазии: — Брюс? — Надеюсь, ты произнес это имя, не будучи в патруле? — ответ от приборной панели вновь не заставил себя ждать. — Н-Нет… — Дик заикнулся и закрыл себе рот руками, более не в силах отличить реальность от навязчивой идеи. — Молодец, Дик. Грейсон схватился за голову и зажал собственные уши. Голос наставника, должно быть, настиг его как высшая кара за отвратительное поведение с домашними. По-другому — это объяснить было нельзя. Но, сердце, давно замершее под звуками труб живого похоронного оркестра, вдруг забилось вновь, а кровь потекла по венам в разы быстрее. Это значило, что диалог должен продолжаться. — Как?... — навыки построения осознанной речи, пока отставали от перезапуска других частиц организма. Раннее, острый на язык и активно получающий за это от Бэтмена, бывший Найтвинг — не мог подобрать слов. — Кажется, ты слышишь меня впервые. — в конце фразы, Дик смог распознать знакомую усмешку. — Я… — Ты не пользовался бэткомпьютером эти полгода. — интонация строгого учителя, вполне стандартная для Брюса Уэйна, подсказывала, что невидимый владелец родного голоса, был жутко недоволен этими обстоятельствами. — Нет…— задиристый нрав Грейсона больше не мог ждать своего часа и начинал вырываться наружу. — Какой компьютер, Брюс?! Ты умер! Какой может быть компьютер, идиот! — Ты очень предсказуем, Дик. — невидимый, но очень привычно уставший от выкрутасов преемника, Бэтмен — тяжело вздохнул. — Надеюсь, Дэмиан сдержал слово и выполнял работу, как полагается. Но, так не может продолжаться вечно. Подойди к компьютеру. Словно завороженный, Ричард поддался губительной привычке и поступил так, как велит учитель. Он покинул салон бэтмобиля, и, все еще странно оглядываясь на оживший транспорт, подошел к рабочему месту хозяина дома, которое он так старательно игнорировал последние шесть месяцев. Парень не мог и подумать о том, чтобы запустить программное обеспечение. Каждый раз, оказываясь в бэтпещере, он старался избегать взглядом кресло, на котором, то и дело, украдкой замечал знакомый силуэт. С почившим Бэтменом у них действительно не ладилось — главным образом, потому что теперь, Дик боялся его, словно обезумевший от собственных злодеяний преступник. Высокая тень в плаще мерещилась ему то в коридорах особняка, то в столовой, а то, и вовсе — на соседней крыше, будто, Брюс лично наблюдал за его неумелой работой свысока. Это чувство давалось ему тяжело — он знал, что лишь члены семьи и соратники рыцаря Готэма никогда не боялись персонажа, созданного для того, чтобы вселять панику лишь в незаконопослушных граждан, а теперь — из строя выбился тот, кто был ближе, роднее и дороже всего. Тот, кто никогда не делил Бэтмена и Уэйна между собой, воспринимая его, как единого, любимого человека. Грейсон провел руками по клавиатуре, подключенной к центральному монитору и нерешительно нажал кнопку пуска. Экран загорелся привычными фиолетовыми оттенками и завис. Новоиспеченный рыцарь Готэма неоднократно видел, что Альфред и Дэмиан часто задерживаются у системы после ночных патрулей, заполняя игнорируемые им отчеты, но такое изображение на веб интерфейсе — он не наблюдал никогда. Главное меню предлагало ему выбор профиля: «Бэтмен» или «Найтвинг». Покусав нижнюю губу, Дик опустил глаза на свое одеяние, но, все же, выбрал второй вариант, который располагался чуть ниже первого. Компьютер снова погас, но, на этот раз, приветствовал парня синим оформлением. — Наконец-то. Голос Брюса залил пространство и столкнулся с высокими сводами пещеры, врезаясь в них, и, возвращаясь обратно к Грейсону, словно верно нацеленный бэтаранг. — Ты…запись? — глаза Ричарда бегали по экрану, на котором начинали, сами собой, появляться папки с говорящими заголовками: «То, что ты не знал о бэтмобиле», «На первое время», «Архив профилей», «Обновляемая сводка новостей» и прочими. — Так нелюбимый тобой искусственный интеллект, Дик. — Брюс вновь усмехнулся, но, вскоре, закашлялся. Осознание пронзило парня, словно заблудшая шаровая молния — Бэтмен обучал нейросеть в период своей болезни. Гимнаст вновь прикрыл рот рукой. Первичное состояние шока потихоньку сходило с его восприятия, давая свободу отложенным эмоциям. Та частичка учителя, что дала ему надежду на чудо — была разоблачена. Настоящий Уэйн-старший все еще покоился в холодной земле на центральном кладбище, и больше никогда не сможет заговорить с ним по-настоящему. — Мочить клавиатуру не нужно. — с легким укором заметил голос Брюса. — Это ничем не отличается от крошек, которые оставляли твои прекрасные полуночные сэндвичи, мальчик. Ричард не смог сдержать улыбки, хоть и выходила она безобразной из-за потока слез. Совместные ночи тренировок, проводимые в пещере, теперь казались парню сном. Первый Робин был совсем ребенком и не мог сдержать своего восторга перед огромным количеством мониторов. Стоило Брюсу покинуть бэтпещеру на несколько минут для перерыва, рабочее место Бэтмена тут же окупириловалось маленьким Диком для просмотра всех боевиков на свете. Живой Уэйн, наверняка, посчитал бы ироничным то, что в детстве, Грейсон имел неудержимую страсть к этому компьютеру, а теперь — и вовсе не не мог заставить себя к нему подойти. — Полгода — максимальный срок, что я предполагал на адаптацию. — нейросеть продолжала использовать отцовские интонации наставника. — Я не рассчитывал, что ты догадаешься настолько поздно. Ричард нервно засмеялся. — Живым или мертвым…Ты думаешь лишь о миссии. Полгода, Брюс? — быстрая смена реакций свидетельствовала о крайней степени нервного истощения Дика. Теперь его начинала охватывать злость. — В такие сроки ты оцениваешь травму, которую нанес, оставив меня? Кажется, после смерти Томаса и Марты тебе понадобился не один десяток лет! — Я знал, что ты приведешь этот аргумент. — искусственный голос приобрел ледяные нотки — если только их действительно можно было распознать сквозь цифровую запись. — Но он — не релевантен. Ты — взрослый мальчик, Ричард. И знал, что я не могу быть твоим отцом вечно. — Отцом! — горько выкрикнул Дик в адрес центрального монитора и со всей силы ударил по клавиатуре. — Да я… Центральные железные двери, ведущие в шахту лифта, связующую особняк Уэйнов с убежищем Бэтмена, с грохотом отворились. Как только об основания вековых сталактитов ударился звук тяжелых шагов, бэткомпьютер прощально мигнул заставкой и отключился. Владелец грузной походки не нуждался в том, чтобы обнаружить себя вслух. Грейсон, внимательный и чуткий, давно умел различать всех членов семьи по приближающемуся шуму. Главным образом, потому что теперь — имел большую практику в том, чтобы от них прятаться. — Дэмиан, патруль на тебе. — слегка понизив голос, произнес новый рыцарь Готэма. Обоснований для Робина, по обычаю — не требовалось. Эта пагубная модель взаимодействия, казалось, передалась Найтвингу с новым костюмом. — Да ладно? Я-то думал, на свидание пойдем. — силач привычно оскалился, и подошел к Дику вплотную. — Хоть бы раз нарушил правила! Папаше, глядишь, уже все равно дела нет. Парень отвернулся, тяжело выдерживая горячее дыхание домашнего монстра Уэйнов, которого он все еще не мог отделить от вредного мальчишки, так непохожего по нраву на своего отца. Еще десять лет назад, Ричард тратил на воспитание младшего сводного «брата» каждую свободную минуту — потому что Брюс справлялся с ролью родителя, выпавшей ему по биологической случайности — из рук вон плохо. Агрессия Дэмиана, с годами, превратилась в хорошо обузданную силу, но вот характер — практически не изменился. Проведя большую часть своего взросления именно с Грейсоном, сын Бэтмена — упорно считал Дика своей собственностью, хоть и признавал его неоспоримый авторитет. Еще в пятнадцать лет, он заявил Брюсу, что у нового Бэтмена всегда будет защита, а у Найтвинга — наконец, появится, уважающий его, партнер. В своих стремлениях показаться лучшей версией своего биологического отца, Дэмиан забывал о чувствах первого Робина. Двадцатилетний юноша превосходил Уэйна-старшего в физической форме, и был значительно жестче, однако, все еще, слишком сильно походил на него внешне. В свои худшие периоды, гимнаст даже называл его Брюсом — но парня, казалось, это полностью устраивало и только придавало мотивации в отстаивании своих прав. То, что Дик Грейсон — отнюдь не является семейным трофеем богатейшего рода Готэма, Дэмиану — никто не объяснил. — Убери свою морду, Робин. — не поворачивая головы, отчеканил помощнику Ричард. — И немедленно выдвигайся в патруль. — Ай, да пожалуйста! — юноша усмехнулся и приобнял Бэтмена за талию. — Вот только, что это ты у компьютера торчишь? Неужто отчеты решил проверить? Очень вряд ли… Заметив то, что вторая лапища сына Брюса тянется к клавиатуре, бывший Найтвинг с силой отбил и откинул вторую руку парня от себя. — В машину, Дэмиан. — подражая родоначальнику образа, понизил голос Дик. — Ты меня слышал. Наследник легендарного Рас Аль Гуля самодовольно улыбнулся и отстранился от парня. Ослушаться его приказа он не мог — в этом, главным образом, и выражалась его щенячья преданность. Юноша мог распускать руки, опускать пошлые шутки, но все, о чем просил его Грейсон — выполнялось с превеликим удовольствием и неукоризненно. — Понял, сэр. — Уэйн-младший шутливо отдал честь и направился в углубление пещеры для того, чтобы надеть экипировку. Последние слова он бросил уже на ходу. — Я же не отец. В гляделки-намеки с тобой играть не буду. Простое замечание, вновь, ударило по самому больному месту, потому что было абсолютно правдивым. Ричард опустился в кресло Брюса и обхватил себя руками. Даже после своего ухода, Бэтмен не соизволил дать ему прямое указание о пользовании нейросетью. Он ждал, пока Дик догадается сам, или, случайным образом, предоставит машине свой ДНК, для активации системы. И это было омерзительно привычно. Дэмиан принял полное облачение всего за несколько минут. От яркой расцветки и карнавального стиля первых костюмов Робина не осталось практически ничего — теперь, помощник Бэтмена выглядел как вполне самостоятельный темный рыцарь в черной броне с редкими желто-зелеными вставками, способный защитить не только Готэм, но и всю страну разом. Смуглая кожа отпрыска Брюса давала ему еще большее преимущество перед бледными предшественниками — под покровом ночи, его сильный силуэт практически полностью скрывался во тьме. Двигаясь медленной, но, такой же тяжелой, поступью, юноша вернулся в рабочую зону Бэтмена. Наклонившись над высоким кожаным креслом отца, он легко коснулся губами макушки Ричарда, и серьезно произнес: — Только не вздумай торчать на кладбище. Там идет снег. Лучше иди спать, ладно? Дик закрыл глаза и начал массировать виски. Рекомендацию Робина он предпочел оставить без ответа. Дождавшись сначала ревущего звука мотора бэтмобиля, а затем — лязгающего звона открытия металлического занавеса, ведущего наружу, Грейсон нащупал на приборной панели диммер, отвечающий за общее освещение пещеры и выкрутил его в ноль. Брюс установил в убежище три переключателя света — один у дверей, для Альфреда, один на приборной панели компьютера — для себя, и один, спрятанный в раздевалке — для экстренных случаев. В удобстве, бэтпещера не уступала ни одному существующему умному дому. Хотя, Ричард, предпочел бы не диммеры, а хлопки — правда, в таком способе было больше эмоций, которые истинному Бэтмену отнюдь не были свойственны. Повторив, теперь понятный ему, порядок действий — Найтвинг вновь запустил собственный профиль на центральном мониторе. Однако, в этот раз, нейросеть не спешила себя проявлять. — Совсем как живой. Ждешь от меня первого шага. — Дик невесело ухмыльнулся, уже начиная верить в то, что искусственный интеллект был лишь плодом его больного воображения. — Интересно, запоминаешь ли то, о чем мы говорили до этого? Или тоже, все как раньше? — Запоминаю. — ровным тоном произнес «компьютерный Брюс». — Все выключилось, стоило Дэмиану зайти. — Все верно. — наставник вновь закашлялся. — Эта система коммуникации разработана только для нас с тобой. — Надо же! — Грейсон опустил взгляд вниз, рассматривая массивные ботинки Бэтмена. — В жизни ты такую систему выстроить не смог. Бэткомпьютер проигнорировал острое замечание. Ричард был не силен в том, чтобы выискивать колкости без непосредственного лицезрения родного выражения лица. Отсутствие визуального образа подкреплялось болью, которую навсегда поселила в нем утрата и инстинктивным, детским страхом. Бэтмен воспитывал своего первого Робина со всей строгостью, и, ощутимо часто — сильно переусердствовал с методами. В том, чтобы вспоминать оплеухи, наказания и запреты — давно не было никакого смысла. Дик давно смог проглотить обиду, однажды сбежав из особняка и создав свой независимый образ. Он легко конвертировал свои негативные эмоции в язвительные комментарии, неестественно бодрый дух и агрессивное желание самому порешать всех плохих парней, но, каждый раз, возвращаясь домой, бередил старую, совсем не зажившую рану. Каждый визит Найтвинга спотыкался о холод, исходящий от Бэтмена, вплоть до момента появления Дэмиана. Как только Брюс распознал в Ричарде няньку для родного сына — лед начал таять, но лишь на поверхности, доступной глазу. Стоило бывшему наставнику и ученику остаться наедине — все возвращалось на круги своя, и один не понимал другого, а любой диалог — медленно, но верно переходил в скандал. Все начало меняться, когда Бэтмен заболел. Грейсон, ведомый всплесками адреналина от ужаса происходящего, выходил в патрули в одиночку, ни на секунду не задумываясь о том, что костюм летучей мыши теперь останется с ним навсегда. Ослабленный и непривычно тихий Уэйн, часто говорил с Диком как раньше, в далеком детстве и больше не выстраивал стен, потому что в них более не было смысла. Но ни один разговор между мужчинами, ни одна случайная связь — все еще не вскрывали старых нарывов и оставляли после себя стабильно ужасное ощущение недосказанности. На закате своей жизни, Брюс не хотел каяться в своих грехах, а Ричард — не имел права его заставлять. Во многом, тогда помогал Альфи — это ласковое прозвище было дано дворецкому еще совсем маленьким Диком — и с тех пор, как первый принял такую версию своего имени от мальчика, они со слугой были очень дружны. Грейсон воспринимал того, кто вырастил Бэтмена — как родного дедушку, а тот, в свою очередь, полюбил приемного сына Уэйна ничуть не меньше хозяина дома. Являясь постоянным и неизменным референтом Брюса, Пенниуорт говорил с первым Робином о чувствах мастера, но это — к огромному сожалению, Найтвинга — не подтверждалось действиями Бэтмена, а потому, со временем, и вовсе перестало восприниматься парнем, как что-то, хотя бы на долю связанное с истиной. У них не было времени — а, может быть, и шанса — на то, чтобы говорить правду. Сначала Уэйн-старший был занят сохранением порядка в Готэме, затем — всем, что помогало удерживать Уэйн Энтерпрайзес на плаву, еще позднее — заранее обреченными на провал, попытками сохранить свою жизнь. Брюс спасал всех и каждого, но, под конец собственного века, так и не нашел ни минуты на то, чтобы спасти мальчика, которого однажды забрал из под, затянутого трагедией, купола цирка. — Ты ведь…— Грейсон помялся, стараясь завуалировать тяжелую мысль. — Настроен только на помощь в работе? — Я не понял вопроса, Дик. — тихо отозвалась нейросеть. — Я…— шальная идея мелькнула в голове нового Бэтмена, и он, понизив голос, произнес. — Хочу покончить с собой! Подобное заявление, в рамках последних обстоятельств, звучало мерзко и инфантильно, но лучшего решения для проверки эмоций искусственного Брюса, воспаленное сознание Ричарда выработать не смогло. — Хм. — бэткомпьютер сменил интерфейс на красную расцветку. — Вряд ли бы ты делал это здесь, возле монитора, но я отправил тревожный вызов Альфреду, и он придет сюда через тридцать секунд. — Нет! Стой! Отмена! — гимнаст принял немыслимую позу, пытаясь дотянуться до всевозможных кнопок на панели управления. — Отмена, Брюс! — Отмена принята. — усмехнулся родной голос. Нет, так это работать не могло. Имея настолько низкий эмоциональный диапазон, Уэйн освоил лишь один неоспоримо полезный навык, связанный с человеческими реакциями — он хорошо распознавал фальшь. И, предполагать, что цифровая копия будет воспринимать все уловки Дика всерьез — было очень глупо. Не придумав ничего лучше, Грейсон обратился к появившимся папкам на рабочем столе. Паузы в разговоре с искусственным интеллектом не оказывали давления, и Ричард мог позволить себе подождать лучшего момента для того, чтобы вновь к нему обратиться. В файлах не нашлось ничего решительно интересного — никаких прощальных записок или инструкций по работе со своей искусственной копией. Лишь огромная коллекция досье на всех ранее побежденных преступников, ряд статей со свежими криминальными колонками, собранными прямиком из интернета и краткие гайды по работе с не самыми очевидными бэттехнологиями. В папке «На первое время» оказался сборник чек-листов, которым, по задумке Брюса должен был следовать новый Бэтмен, когда вступит на пост. Пролистав тонну полезной, но, как казалось Дику, невероятно скучной информации — парень стянул с себя шипастые перчатки и закинул ноги в тяжелой обуви на рабочую панель. Привыкнув к эластичному костюму Найтвинга с плоскими чешками, Грейсон частенько забывал о весе брони летучей мыши, и двигался неуклюже. В момент, когда Ричард решил расслабиться в нагловато-вальяжной позе, резиновый шип на его ботинке задел боковой монитор, оставив на экране темную полосу грязи, собранной на, теперь весьма редких, уличных вылазках защитника города. Мысленно отругав себя за то, что нечеловеческая ловкость, приобретенная еще в цирке, исчезала, стоило лишь надеть на себя непривычную экипировку, Дик подскочил с кресла в поиске чего-то, похожего на салфетки. Рабочий стол Брюса не был похож на ученическую парту, а потому — искать шкафчики с базовыми принадлежностями было абсолютно бесполезно. Прежде хорошенько подумав, бывший Найтвинг принялся обшаривать собственный костюм. В поясе нашлась губчатая ткань, очевидно, ранее используемая Брюсом для сбора образцов жидкостей на местах преступлений. Уже через мгновение, грязь на мониторе стала частью не распознаваемой тряпки. Будучи крайне довольным собственной находчивостью, Грейсон картинно провел пальцем по поверхности, вновь чистого, экрана, и, впервые за этот день — улыбнулся. Кто бы мог представить, что нового Бэтмена будут радовать такие глупые вещи…Но, может, именно это и могло помочь вновь почувствовать жизнь? Стоило бывшему Найтвингу коснуться компьютера, он вновь почувствовал покалывание и одернул руку. Справа от панели управления в центре — открылся отсек с круглой металлической поверхностью, похожей на считыватель. Форма тайничка, ожидаемо, представляла собой силуэт вездесущей летучей мыши. Нахмурившись, Грейсон неуверенно ощупал рукав своей брони и выудил из под крепкой ткани бэтаранг. Однако, тот оказался слишком большим для появившегося углубления, и, совсем слегка, но все же — отличался по форме. Казалось, нужный момент для того, чтобы вновь вызвать «компьютерного» Брюса — наступил. — Эм…— несмотря на то, что этот полуживой диалог начинался не впервые, Дик все еще чувствовал себя неловко. — Тут…какая-то ниша. Бэтниша, я бы сказал. В твоей панели управления. — В твоей панели управления. — вторил искусственный интеллект. — Боже! Хорошо, хорошо, в моей панели управления — какая-то ниша. — Грейсон подкатил глаза и скорчил мину, теперь — откровенно пользуясь тем, что наставник его не видел. — Тайник, если угодно. — Тайник открыт. — слишком безжизненно отрапортовала цифровая копия Уэйна. Экран компьютера погас. Но, не успел парень вновь потянуться к клавиатуре, гулкое эхо заполнило все пространство убежища от пола до потолка. Теперь голос истинного Бэтмена звучал из ниоткуда и отовсюду одновременно, не давая бывшему помощнику возможности выбрать нужную точку для того, чтобы расслышать сказанное лучше. «Ричард. Я знаю, что с тобой происходит. Ты будешь удивлен, но мое понимание никак не связано с анализом, дедукцией и не пересказано мне Альфредом. Однажды приходит время, когда тишина — более не имеет смысла. Люди смертны. Но, то что их формирует — нельзя уничтожить, даже если мы теперь находимся по разные стороны, и решения можешь принимать только ты сам. Считыватель, который ты нашел — можно активировать лишь с помощью ряда ключ-карт. Когда ты был Робином, то больше всего на свете — любил помогать мне в поисках. Начни с самого начала.» Когда обращение прекратилось, Дик тряхнул головой, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения того, что Брюс только что был в пещере, и вдруг исчез. Высокие своды превращали все громкие звуки в акустическую муку, которая пробирала слушателя до кончиков пальцев. С механической интонацией голосового помощника, эта запись — была несравнима. Грейсон недолго побродил вдоль железных перил, ограждающих рабочее пространство Бэтмена и, неуверенным шагом, отправился в коридор надстройки второго этажа, который он в шутку прозвал «Алеей ностальгии». Именно там, в высоких стеклянных капсулах с подсветкой, хранились все предыдущие облачения темного рыцаря и его помощников.**********
Прозрачная кабинка с костюмом первого Робина оказалась пуста. Дик бесцеремонно отворил дверцу, обыскал стены, пол, потолок — успел обшарить даже, слегка потемневшие от времени, части своего облачения — но, не нашел ничего, что могло напоминать послание почившего Брюса. Бэтмен никогда не давал своим подопечным легких задач, и надежда на то, что, смертельная болезнь могла повлиять на его тяжелую систему мышления — увы, не оправдалась. Ричард чувствовал усталость. Колесница противоречащих друг другу эмоций заполнила эту ночь без остатка — на то, чтобы продолжать поиски по особняку — больше не оставалось сил. Выносливость, которой славились все братья-Робины в их семье, постепенно оставляла Дика вместе с натренированной ловкостью — он тратил ресурсы в неправильное русло. Эмоции и миссия рыцаря Готэма были несовместимы также, как цирковые навыки Грейсонов и тяжелый бронированный костюм. Бывший Найтвинг последний раз оглядел экипировку, олицетворяющую начало его пути и коснулся буквы «Р» на малиновом жилете. Брюс сотни раз просил первого помощника заменить этот элемент одежды на что-то более крепкое — но, маленький Дикки не соглашался. Именно эта часть костюма была когда-то сшита его мамой для последнего выступления, в котором двое из летучих Грейсонов погибли. О том, что буква принадлежала отнюдь не прозвищу ассистента Бэтмена, а полному имени того, кто по праву им являлся — знали только сам Ричард и Уэйн, ставший невольным свидетелем рокового перфоманса, который разделил жизнь юного акробата на до и после. Высокий силуэт незнакомца, застывшего над плачущим ребенком в центре цирковой арены — Дик помнил до сих пор. «Начни с самого начала.» Решение озарило сознание парня, словно вспышка. Гимнаст быстро запер капсулу и вернулся к стоянке бэтмобиля бегом. Новый всплеск адреналина прогнал хандру и придал решительности — однако, готовность Дика покинуть пещеру для вечернего поискового рейда, вновь разбилась о последствия необдуманных Грейсоном действий. Прогнав Альфреда, новый Бэтмен стянул с себя маску и оставил ее в машине, на которой около часа назад умчался в патруль Дэмиан. А глаз, измазанных черным гримом, было отнюдь недостаточно для того, чтобы скрыть личность медийного лица, которое регулярно светилось на всех городских билбордах. Все детали костюма летучей мыши были связаны между собой, и абсолютно бесполезны по отдельности. Дик, постоянно пребывающий на посту темного рыцаря всего шесть месяцев — в своем арсенале имел лишь один костюм, идеально подшитый под его габариты. О том, чтобы реквизировать что-то из облачений Брюса — не могло идти и речи. Грейсон пожевал пересохшие губы, и, оценив сложившуюся ситуацию, решительно коснулся экрана гаджета для связи, спрятанного под рукавом на запястье правой руки. — Альфред, куда ты убрал костюм Найтвинга?**********
Эластичный кэтсьют ощущался на теле как желанная передышка. Конечности Ричарда вновь обрели, так необходимую ему, свободу действий, а дополнительный вес в виде громоздкого плаща и бронированного торса — больше не сковывал походку. Найтвинг был образом, который, однажды, позволил своенравному Робину обрести независимость, и, несмотря на то, что гнетущая тень наставника, теперь была интерпретирована им иначе, чувство собственной полноценности, все еще, передавалось Дику через сине-черную ткань. — Альфи, спасибо. Дворецкий сдержанно улыбался. Резко возросшая активность нового хозяина симпатизировала ему куда больше, чем непредсказуемость действий. — Все же, отправитесь в патруль, сэр? — учтиво поинтересовался слуга, проверяя крепления для палок эскрима на спине Дика. — Я заметил, что ваше прежнее облачение содержит лишь орудие для ближнего боя. — Не буду забирать лавры у Дэмиана. — Грейсон выдавил из себя привычную ухмылку, тем самым, стараясь приободрить старика. — Есть отцовское поручение. В глазах Пенниуорта мелькнуло понимание, быстро сменившееся оболочкой прежнего образа. Даже смерть хозяина дома не могла заставить Альфреда изменить своей натренированной, профессиональной сдержанности, присущей идеальному дворецкому. Продолжая проверять прочность давно устаревшей экипировки Ричарда, он произнес: — Подумал, что вам пригодится эта информация, юный мастер. Цирк «Хейли» сейчас дает представления за пределами Готэма. Купол находится под охраной частного предприятия. Вполне вероятно, вам потребуется чуть больше того оснащения, что уже имеется. Слуга вытащил бархатный кейс из внутреннего кармана фрака и, застыв в кротком полупоклоне, протянул Дику. Но, парню не требовалось открывать коробку для того, чтобы узнать о содержимом — во времена, подобные нынешним, даже такие «подарки» несли в себе особую символичность, природа которой, теперь — имела значение лишь для одного. Того, кто еще остался в живых и должен был продолжать борьбу не только со злом, но и с невидимым призраком. — Бэтзрение под запретом для Найтвинга. — грустно улыбнулся Грейсон. — Но, не когда вы — Бэтмен, сэр. — дождавшись, пока мастер заберет коробку, Альфред, все же, позволил себе приобнять нового хозяина за плечо. — Я встроил форму линз, похожую на ту, что используется Робинами. Это было несложно. Дик крепко обвил своего «дедушку» свободной рукой и поспешил скрыть личность с помощью привычной латексной маски. Брюс лелеял свою обиду на первого помощника до последнего, лишая его доступа ко всем новым моделям современных бэтгаджетов, но, забывал, что Ричард был лучшим его учеником и мог создавать и совершенствовать орудия — собственными руками. Единственной, неподвластной ему технологией было бэтзрение, позволяющее оценивать количество, состояние и даже уровень опасности врагов — по их тепловому следу. Приняв образ Бэтмена, Дик мог распоряжаться абсолютно всей экипировкой, что хранилась в пещере, однако, сегодня — простым, но очень точным действием, Альфред смог закрыть давний гештальт Грейсона, который сеял дополнительный холод между наставником и подопечным. Каменная стена, поддерживаемая низкой эмоциональностью почившего темного рыцаря, начинала разрушаться.