По расчёту

Нами устало вздохнула, потирая виски. Грязные пальцы мазнули по коже и волосам, оставляя после себя грифельные пятна, делая из неё юного шахтера-любителя. Обычно она подсчитывала сметы архитектурных проектов, которые позволили ей перебраться в этот чудесный курортный городок, состоящий из милых пряничных домиков цвета леденцов, поближе к друзьям, которых, словно зов из другой жизни, тянуло к морю. Первым, будто почуяв приключения, особенно на свою тощую задницу, из столицы, забросив прибыльный дедушкин бизнес, переехал Луффи. Стремясь защитить друга, в первую очередь от него же самого, за ним потянулся Зоро, каким-то чудом добравшись вовремя до нужного аэропорта. Загрустив без этих двух идиотов, приехала и Нами. А следом за ней Санджи и все остальные. Сначала все складывалось, как нельзя лучше. Нами, например, нашла себе архитектурное бюро, Санджи, пользуясь финансовой поддержкой семьи, которая свято верила, что он расширяет их империю, а не слепо следует за дамой сердца, открыл ресторан. Зоро, как поговаривали, с помощью угроз физической расправы устроился в местный полицейский участок. Где все это время болтался Луффи — ведомо было одному господу богу. Но вот сейчас она сидела в своей очаровательной квартирке в мансарде на бульваре Виктора Гюго и понимала, что в следующем месяце ей придётся делать мучительный выбор между этой самой мансардой и завтраками, обедами и ужинами. А ещё теми милейшими туфельками...И сумочкой... И... Конечно, думала Нами, захлопывая толстенную папку со счетами и ребром ладони смахивая карандаш, калькулятор и листы бумаги в выдвижной ящик стола, всегда можно было вспомнить бурную юность и вернуться к карьере карманника, благо доверчивых туристов, любовавшихся лазурным морем, здесь было завались в любое время года, но она ведь пообещала Белльмере-сан... А от мысли, как Ноджико снова надирает ей уши, Нами стало дурно. Она прошлепала босыми ногами до маленькой кухни и щёлкнула чайником. Открыла верхнюю полку, надорвала упаковку и кинула в чашку чайный пакетик. Уже занесла руку, но, вспомнив колонку с расходами и ее крайне неутешительное соотношение с доходами, опустила кубик сахара обратно в коробку. Она просто блюдет фигуру, — храбрясь и натягивая улыбку для несуществующих зрителей, думала Нами, с чашкой в руках выходя на небольшой балкончик. В углу весело шелестел молодыми побегами росток мандаринового дерева, которое она подрезела у Белльмере-сан. Где-то внизу город бурлил своей обычной вечерней жизнью. Тихо гудел трамвай по недавно проложенным здесь путям. Она видела, как из клиники напротив вышел уставший Чоппер, и помахала ему рукой. Юноша, покраснев до ушей, помахал ей в ответ и двинулся на остановку, смешиваясь с десятками других пассажиров. Она как раз допивала чай и собиралась уже вернуться к работе, как откуда-то снизу послышался оглушительный крик: — На-а-а-а-ами-и-и, ты дома? Чуть не поперхнувшись, она отставила чашку на столик и перегнулась через витые чугунные перила, вглядываясь в сумрак. Этот балбес ухитрялся светить своей лыбой на пять этажей между ними, размахивал руками, словно лопастями ветренных мельниц, привлекая её внимание и раздавая незаслуженные тумаки невинным прохожим. Нами покачала головой и, нащупав телефон, набрала его номер. — Прекращай орать и поднимайся, — не здороваясь, сердито рявкнула она, надеясь, что хозяйки квартиры нет рядом. — Я код от домофона забы-ы-ыл, — жалобно прогундосил Луффи, наконец, опуская руки. Прохожие были спасены. Нами закатила глаза. — Ноль-пять-ноль-пять. Пятый этаж, первая дверь налево, — она совсем не была удивлена, что он не мог запомнить код, который по невероятному совпадению был датой его рождения. Он радостно побежал к подъезду. — Ну не знаю, — задумчиво и чуточку грустно сказала она, опуская голову на ладонь согнутой в локте руки. Луффи уже минут двадцать сидел у нее на балконе, забравшись с ногами на плетеное кресло, обчистив её кладовку и сожрав прошлогоднее печенье, которое им дарили клиенты на Рождество и о котором Нами и думать забыла. А жаль, был бы запас продовольствия на непредвиденный случай. На голове у него красовалась новенькая соломенная шляпа, опоясанная красной лентой, как у какого-нибудь короля пиратов из глубокой древности. Он уже потянулся своей длинной, будто резиновой ручищей за недоспевшим мандарином, наивно думая, что Нами не увидит этого коварного маневра, как она легонько пнула его под столом. Луффи, ойкнув и виновато улыбнувшись, убрал руку обратно. — Да че-е-е ты, будет весело! — снова загорелся он, потирая ушибленный ей локоть, — Мы ж уже лет сто не виделись, — Луффи скуксился, осев на стуле, как сдувшийся воздушный шарик, — Вы все такие занятые со своими взрослыми серьёзными работами, — обиженно надулся он, что не помешало ему сожрать за один укус принесенное им же самим пирожное из ближайшей кондитерской. Нами задумалась. Лишних денег на посиделки у неё решительно не было. Но они слишком много сделали друг для друга, чтобы по такой несущественной причине проигнорировать встречу старых друзей. — Ладно, уговорил, — улыбнувшись, наконец согласилась она. Его радостный вопль, кажется, слышали аж в Старом городе. *** Прочитав сообщение, Санджи закатил глаза и предался праведному гневу, резко взмахнув венчиком и забрызгав белоснежную стену рядом с плитой только начавшим густеть соусом голландез. Луффи, хотя этого, положа руку на сердце, стоило ожидать, проигнорировал все его рекомендации по ресторанам, начиная от заведения в пятизвездочном Негреско и заканчивая местом напротив Оперы, где подавали божественный филе-миньон с трюфельным пюре, и пригласил их старую университетскую компанию в какое-то кафе средней руки, располагавшееся в самом центре Порта. Винсмоук был уверен, что восхитительным там был разве что вид. Закончив смену пораньше, он выдвинулся на место. Чудом нашёл парковку для своего крошечного белого Фиата в одном из близлежащих переулков, где, сколько он себя помнил в этом городе, шли дорожные работы. Сейчас монстроподобные бульдозеры, напоминавшие окаменевшие скелеты диназавров, замерли и словно бы мирно отдыхали, взирая сверху вниз на раскуроченный, как после землетрясения, асфальт. Санджи, повинуясь какому-то инстинктивному страху, постарался побыстрее прошмыгнуть мимо. Брассри Старого Порта (какое оригинальное название, злорадно подумал Санджи, переходя на противоположную сторону улицы) располагалось на верхней перекладинке буквы П, которую представлял собой Порт, и укромно пряталось за рядом широких, как старые дубы, колонн. Рядом заливалась колокольным звоном церковь Нотр Дам дю Пор. Прямо напротив золотилась светом заходящего солнца сапфировая вода, на которой мерно покачивались лодки, начиная от роскошных трехпалубных яхт, отделанных дорогим красным деревом, заканчивая мелкими рыбацкими посудинками. Мимо сновали велосипедисты и пешеходы. Подъехал автобус, следующий дальше по побережью. Винсмоук злорадно мечтал, что Зоро сел именно на этот рейс, заснул и в этот самый момент направлялся к границе с Италией. Санджи, как оказалось, явился первым, уселся за столик и с удовольствием затянулся, лениво наблюдая, как переливаются в желтоватом свете пылинки и шуршат высокие каштаны. Здесь были скатерти в сине-белую полоску, повсюду развешены миниатюрные якоря и штурвалы и другая топорная морская тематика. Выдыхая дым, Санджи отчасти понял, почему Луффи выбрал это место, — несмотря на многолюдность и бешеный трафик, особенно в конце рабочего дня, здесь было на удивление спокойно. Винсмоук пролистал меню, заказал (сразу) три бутылки самого дорогого белого вина, которое распорядился поставить в ведра со льдом, усмирил очередной приступ ярости, когда узнал, что в этой дыре не подают устрицы, и принялся ждать. Первой подошла источающая тончайший аромат розы Робин, улыбнувшая ему так мягко и тепло, что заставила его сердце лихорадочно биться в груди. Следом за женой появился и Френки. На троих они довольно быстро приговорили первую бутылку. — ...и в октябре, когда поток туристов будет поменьше, мы приступим к раскопкам, — пригубив вина, Робин закончила свой монолог о недавно найденном где-то на северных окраинах города древне-греческом амфитеатре. Фрэнки, увлечённо жестикулируя, рассказывал про су-у-уперский тюнинг Ламборджини какого-то молодившегося и чудовищно богатого деда из Кап-Ферра, когда мирный покой улицы, на которую уже медленно наползали сумерки, нарушил рёв двигателя. Спустя мгновение на небольшой площади появился и исторгающий его из себя мотоцикл, круто вильнув на повороте. Санджи готов был поклясться, что видел позади неугомонного Луффи огненно-рыжые волосы Нами-суан. Сердце ушло в пятки. Занятый по горло в своем ресторане последние несколько месяцев, Санджи почти не видел её и изнывал от тоски, а сейчас, когда она изящно соскочила с мотоцикла и отвесила Луффи подзатыльник за потенциально убийственную манеру езды, чуть не задохнулся от восторга. Кипенно-белое платье мягко светилось, делая её похожей на ангела, локоны, освобожденные из плена шлема, ласково перебирал набирающий силу вечерний ветер с моря. Винсмоук подавил болезненное желание быть на его месте. Нами тем временем, перелетев на крыльях его любви пешеходный переход, наконец оказалась в ресторане и, традиционно проигнорировав его широко распахнутые руки, обнялась с Робин, сдавленно ойкнула, когда к ним присоединились Френки и Усопп, чмокнула в щеку недавно подошедшего и как всегда покрасневшего Чоппера. — Нет-нет, мне только салат, будьте добры, — ответила она на вопрос официанта, — Я дома успела поесть, когда этот маньяк меня забрал, — будто оправдываясь, объяснила Нами, кивая на Луффи, тянущего ребрышко с тарелки Усоппа. — Ты же нифего не ела, — изогнул бровь Луффи с набитым ртом. Усопп, увлеченный фотографией очередной тачки на телефоне Френки, оставался в счастливом неведении. — Здорово, народ, — почесывая зеленый затылок, у столика стоял Зоро, оглядываясь в поисках свободного места. От ресторана как раз отъезжала полицейская машина. — Что, голова-трава, начальнице пришлось забирать тебя из самой Италии? — съязвил Санджи, радостно помахав высунувшейся из окошка Ташиги-тян, что-то кричавшей Ророноа напоследок. — Заткнись, дерьмовый кок, — огрызнулся в ответ Зоро, как-то ревниво, как показалось Винсмоуку, проследив за его движением, — Тут недалеко была авария, надеюсь, что это твой Фиатик был в смятку, — ухмыльнулся он, просачиваясь между Луффи и Нами и ощущая вкус сладкой мести, глядя на искаженное гримасой лицо Санджи. С торжественной частью было покончено. *** Она старалась есть поменьше, чтобы сократить свою долю в счёте, но как это сделать, когда Санджи постоянно подливал вино, требующее закуски, а Луффи, получивший колото-резаную рану вилкой в руку от Усоппа после очередного похищенного ребрышка, то и дело крал что-то с её тарелки? В итоге к концу вечеринки её бюджет заметно просел, и ей пришлось долго рыться в потайных кармашках кошелька, чтобы найти спрятанные там двадцать евро, которые она с щемящим сердцем положила в небольшую коричнувую кожаную книжечку к ровным банкнотам, явно Санджи или Робин, и скомканным, как из задницы, наверняка Луффи или Зоро. Ну ничего, она возьмёт еще пару проектов на работе, начнет учить английскому местных детей, ограбит богатую старушку на пляже Руль, в конце концов... Френки и Робин ушли в сторону Мон Борона. Нами втайне завидовала тому, что им хватало на небольшой домик в этом тихом сосновом лесу на вершине горы. Луффи, запрыгнув на мотоцикл, укатил в сторону центра, прихватив с собой до последнего упиравшегося Чоппера. Усопп, широко зевнув, помахал на прощание и побрел в сторону автобусной остановки — он жил рядом с Френки, чтобы было удобно вместе добираться до работы, но идти пешком больше пятнадцати минут ему сейчас совсем не хотелось, даже по волшебному сосновому лесу. Куда подевался Зоро — оставалось загадкой. Нами только надеялась, что он не уснул где-то между столиком и туалетом, а то утром Ташиги ждал бы необычный вызов на место совершения мелкого хулиганства. Нами шумно выдохнула, наслаждаясь тишиной, отдававшейся звоном в ушах после их шумных посиделок, но вздрогнула, когда до её оголенного плеча дотронулись чьи-то тёплые тонкие пальцы, пустившие колючие электрические разряды по коже. Она-то думала, что уже все ушли. — Позволь подвести тебя, Нами‐суан, — предложил Санджи, подавая ей руку. — Всё в порядке, Санджи-кун, — улыбнулась она ему, вкладывая свою ладонь в его. Он помог ей встать, потянув на себя, из-за чего Нами едва не врезалась ему в грудь. От него тянуло теплом и сигаретами, — Я пройдусь пешком, тут недалеко. — Днём может и недалеко, — Санджи покачал головой, все еще не выпуская ее руку, — Но ночью я не позволю своей драгоценной меллорин полчаса идти по тёмным улицам. — Да брось, это Зоро придётся тащиться аж до самого Жан Медсана, потому что Луффи уже уехал, — она махнула рукой, мол, пустяки. — Я настаиваю, — настойчиво прошептал он, утягивая её за собой. Нами и оглянуться не успела, как оказалась в его Фиате. Санджи завёл мотор и выехал на набережную. Они опустили оконные стекла, позволяя соленой свежести затопить салон. — Давно у тебя проблемы с деньгами, Нами-суан? — не отрываясь от дороги, спросил Санджи через пару минут, выпуская дым в ночь. Нами встрепенулась, чуть не подпрыгнув на месте. И как только заметил?.. — Санджи-кун, неприлично девушке такие вопросы задавать, — немного нервно отшутилась она. Он покачал головой, сворачивая с набережной в один из узких мощеных переулков. Они ехали мимо уже закрывшихся до утра ресторанов и бесконечных сувенирных магазинчиков с потемневшими витринами. — Ты сегодня почти не ела и не пила, — на удивление серьёзно, без своих обычных раздражающих кривлений заметил Санджи, и что-то в Нами надломилось, — Потом долго считала деньги. — Ты же знаешь, как я отношусь к ним, — упрямо гнула она свою линию, — Для меня лишний цент отдать смерти подобно, а там хоть дыра дырой, — она фыркнула совершенно искренне, хотя неохотно призналась сама себе, что мидии в маринаре были чудо как хороши, — Но цены заломили просто грабительские. — Робин-тян говорила, что ты уже несколько недель отказываешься с ней ходить по магазинам. А я видел новые коллекции, смотрелись бы на тебе просто чудесно. Раньше ты никогда такое не пропускала, — Винсмоук бросил на неё быстрый взгляд, когда они остановились на светофоре. Вот же черт. Шпион проклятый. Нами, хмыкнув и принимая свое поражение, потянулась к подстаканнику с его пачкой, вытянула сигарету и прикурила его же зажигалкой, краем глаза ловя ошалевший взгляд Санджи, — последний раз при нем она курила лет шесть назад, когда Белльмере-сан подстрелили на задании, где ей пришлось задерживать чересчур буйных, вооружённых до зубов мигрантов. — Уже несколько месяцев, — угрюмо выдавила она из себя чистосердечное признание. Тлеющая сигарета жёлтым огоньком завораживающе мелькала между её тонких пальцев. — И насколько все плохо? — обеспокоенно спросил Санджи, глуша движок. Они уже пару минут как приехали и стояли напротив её дома. — Настолько, — Нами горько усмехнулась, — Что скоро придётся поменять это, — она указала кончиком сигареты на свой дом, — На свободную коробку на вокзале. Они докурили в тишине. Нами, отправив окурок в полет в канализационную решётку щелчком пальцев, уже хотела было прощаться, как Санджи повернулся к ней. — Выходи за меня замуж, Нами-суан. Ладонь Нами замерла на ручке двери. — Че-е-его-о-о?! — ослабевшая рука хлопнулась на сидение. Нет, не то что бы она думала, что он шутил раньше, раз сто, когда звал ее замуж, но что-то в его голосе и поведении ей подсказывало, что сейчас он был настроен серьёзно, как никогда, и ожидал, что она хотя бы рассмотрит его предложение, а не ударит, накричит или отшутится, как все десять лет до этого. Санджи откинулся на сидение, запрокинув голову. Потянулся за новой сигаретой. Не замечая, что делает, Нами повторила его движение, и он прикурил им обоим от одного огонька. — Я могу помочь с деньгами, — спустя несколько мгновений объяснил Санджи, — И ты мне, как ни странно, — он усмехнулся, тряхнув чёлкой, — Тоже, — Нами прямо слышала, как Зоро где-то далеко шутит про удовлетворение похотливых желаний. — Родители намекают, что мне пора жениться, иначе не видать мне финансирования. А я как раз собираюсь открыть сеть ресторанов по всему городу, деньги мне тоже нужны. Молодая прекрасная жена, — он перекатил сигарету в другую руку, чтобы взять её ладонь и сжать вдруг похолодевшие пальцы, — Хорошо повлияет на имидж нового предприятия, — на выдохе закончил он, ожидая её ответ. Нами думала недолго. — Ну и балбес же ты, — беззлобно сказала она, улыбаясь и пожимая ему руку в ответ, — Мало того, что делаешь мне предложение ночью, в машине, так ещё и без кольца. — Ну почему же, — Санджи со светящимися глазами полез за кошельком, — У меня все с собой... *** — … забронируем для первой брачной ночи королевский люкс в Хайятте, остальным хватит и обычных. К церкви мы поедем на Роллс Ройсе, а гости — на Бэ-эм-вэ. На платье хватит и двадцати-тридцати тысяч, Вера Ванг, думаю, будет в самый раз… — Стоп-стоп-стоп! — воскликнула Нами, всплеснув руками и яростно качая головой из стороны в сторону, из-за чего хлестнула его собранными в хвост волосами по лицу и прервала поток влажных фантазий, — Санджи-кун, это все слишком дорого. Нами сидела по-турецки на его кровати, окружённая свадебными журналами, брошюрами, визитками и прочей макулатурой. Перед ней, выглядевшей, по скоромному мнению Санджи, просто невероятно сексуально в этих очках, которые она носила, когда работала, лежал толстенный блокнот, исписанный колонками яростно перечеркнутых цифр, калькулятор, за ухом торчал остро наточенный карандаш — почему-то писать ручкой она отказывалась ещё со школы. Винсмоук поднял на неё недоуменный взгляд. Устав после работы, он скинул пиджак, вытянулся на животе и теперь украдкой наслаждался видом снизу вверх. Санджи следил, как капелька пота ползет у неё между ключиц. — Но, Нами-суан, я просто хочу организовать для тебя самую красивую и незабываемую свадьбу, — виновато объяснился он и ойкнул, когда она стукнула его блокнотом по голове. — А рестораны свои ты на что открывать будешь?! — прикрикнула она. Нами вздохнула, потёрла переносицу и продолжила уже более спокойно, — Санджи-кун, не обязательно тратить сотни тысяч евро, чтобы организовать что-то запоминающееся. Вспомни хотя бы, как мы справлялись в универе. — Как тебе будет угодно, Нами-суан, — покорно, но скрепя сердце согласился он — мысль, что он не обеспечит эту женщину всем самым лучшим и дорогим причиняла ему почти физическую боль, — Но ты хотя бы позволишь мне самому приготовить праздничный ужин? — он с надеждой посмотрел на неё. — Нет! — рявкнула Нами, но улыбнулась, потрепав его по голове, когда увидела, что Санджи окончательно упал духом, — Приготовишь мне первый совместный завтрак, — она подмигнула ему, раскрывая блокнот на чистой странице и вытаскивая из-за уха карандаш, — Давай теперь обсудим список гостей. Зал нам нужен действительно большой, только твоей семьи хватит, чтобы заселить небольшую деревню… Они пытались распланировать дальнейшие шаги еще часа два или три. Направить гостям пригласительные, посмотреть варианты помещений, заказать фотографа, продегустировать еду и составить меню, съездить на примерку платья… Когда Нами смилостивилась и решила, что на первый раз хватит, солнце уже успело окончательно скрыться за горизонтом, вечерний ветерок легонько трепал тонкие полупрозрачные занавески, принося звуки веселья из открытого настежь балкона, — народ праздновал наступление пятницы и потянулся на улицу. Теперь они уже оба, истощённые, развалились морскими звёздами на кровати, окружённые ворохом бумаги и почти соприкасаясь бедрами. Нами закинула руку за голову и устало прикрыла глаза, используя буклет одного из ресторанов в качестве веера. — Думаю, скоро будет дождь, — проговорила она в потолок. — Я люблю тебя, — едва слышно прошептал Санджи, убирая с ее лица мокрую от пота прядь волос. Нами повернула к нему голову и долго смотрела каким-то нечитаемым взглядом, поджав едва заметно дрожащие губы. А потом потянулась и поцеловала его в лоб. — Прости, — сказала она ему куда-то в шею. Санджи было щекотно от ее дыхания, — И спасибо. — Пустяки, — улыбаясь, ответил он, невесомо гладя ее по макушке. Санджи ожидал дежурного подзатыльника, тычка или хотя бы окрика, но ничего этого не последовало, Нами только сильнее зарылась лицом ему в грудь. — Закажем пиццу? — пробормотала она, почти засыпая. — Нет уж, — почти гневно сказал Санджи, выпутался из ее объятий и направился на кухню, на ходу закатывая рукава рубашки. *** Санджи уже с минуту, не мигая, смотрел на Нами, чуть приоткрыв рот от удивления, пока она не рассмеялась, тряхнув волосами. Сигарета, непонятно каким чудом державшаяся у него на губах, угрожала упасть и спалить квартиру. — Почему тебя так удивляет переезд к тебе твоей же невесты, Санджи-кун? — весело спросила она, перехватывая по-удобнее ручку громадного и пузатого чемодана и опираясь другой рукой о дверной косяк, — Да впусти ты меня, не стой как истукан, — Нами нетерпеливо переступила с ноги на ногу. — Но, Нами-сан, я же оплатил твою квартиру на полгода вперёд, — объяснил своё недоумение Санджи, все же пропуская ее внутрь, — когда это он отказывал красивой девушке, желающей у него поселиться? Закатив чемодан в прихожую и закрыв за собой дверь, Нами фыркнула и вытерла пот со лба. Выходить замуж в этом пекле можно было только в шёлковой ночнушке. Она смерила своего жениха взглядом — а он и не будет против. — Ну сам подумай, Санджи-кун, — сказала она, садясь на маленькую скамеечку и скидывая с ног сандалии, развязав ремешки. Он жадно проследил за ее движением, — Ты же женишься на мне ради позитивного имиджа, — Санджи яростно замотал головой, хотя сам же предложил такую, шитую белыми нитками мотивировку, — А невеста прямо перед свадьбой живет отдельно? Ну и кто в это поверит? К тому же, будет удобнее готовиться, не мотаясь туда-сюда, — закончила она, с наслаждением вытягивая длинные ноги. Санджи ничего не оставалось, кроме как согласиться с ней и не верить своему счастью. Следующий час или два они распаковывали ее одежду, расставляли туфли, косметику и рабочие принадлежности. Винсмоук уже сотни раз видел на ней эти бесконечные платья и юбки, но сейчас было что-то волшебное и интимное в том, что он сам прикасался к ее вещам и развешивал их, стоя напротив шкафа рядом с ней, то и дело соприкасаясь локтями, задевая плечи или кисти друг друга голой кожей. Наконец с ее внезапным переездом было покончено. — Я сделал тебе холодный коктейль, Нами-сан, — он поставил перед ней запотевший стакан с потрескивающим льдом и долькой лайма. — О, благодарю, — с легкой улыбкой кивнула она. Нами полулежала в кресле с раскрытым ежедневником на коленях, — Вчера ходила выбирать платье вместе с Робин, — сказала она, устало откидываясь на спинку, — Попробуй только мне изменить, Санджи-кун! — Нами угрожающе наставила на него карандаш, — Второй раз в ближайшее время я не хочу это упражнение повторять. — Почему вы не позвали меня с вами? — он разве только на колени не рухнул от разочарования в этой жизни. — Нельзя! — возмутилась Нами, — Примета плохая. — она опустила глаза в свои записи, — А в конце недели нас ожидает перекрестный допрос с родственниками, — она выпустила из лёгких воздух, смешно надув щеки. — Не волнуйся, ты им наверняка понравишься, — с горящими глазами попытался успокоить ее Санджи. — Ну не знаю, не знаю… *** Нами с превеликим трудом отыскала у себя единственное платье ниже колена и теперь, заведя руки за спину, мучительно долго пыталась застегнуть его. Она заметно нервничала, то и дело чертыхалась и кусала губы, переминаясь с ноги на ногу в ставших вдруг неудобными туфлях. Словно на экзамен идёт, не подготовившись, ну ей богу. — Давай помогу, — у неё за спиной внезапно возник уже полностью собравшийся Санджи и одним лёгким движением довёл замок молнии до конца, — Не переживай ты так, — бархатно сказал он, опустил руки ей на плечи и легонько сжал их, передавая свою уверенность и смотря ей в глаза через стоящее напротив зеркало, — Я тебя в обиду не дам, — а потом взял и невесомо поцеловал в шею, из-за чего у неё волосы на загривке зашевелились. Сглотнув, Нами кивнула, опустив свою ладошку поверх его. — Спасибо. Действительно, чего это она. Со строителями справляется, справится и с его семейкой. Для этого утомительного, но, к несчастью, неизбежного мероприятия они забронировали уютный ресторанчик, спрятавшийся подальше от стай туристов, рыскавших по городу в поисках пропитания. Санджи говорил, что выбрал это место для создания располагающей и семейной атмосферы. Нами шутила — чтобы не привлекать свидетелей и полицию. Заметив Белльмере и Ноджико, Нами, позабыв все свои туманные страхи, радостно взвизгнула и кинулась к ним обниматься. Как-то неожиданно пришло осознание того, как же на самом деле давно она не была дома. — Белльме-е-ер-е-е-са-а-ан, Ноджико-о-о-тя-я-ян! Как же я рад снова вас видеть, — расплылся в улыбке Санджи, присоединяясь к ним, но был остановлен выставленной вперёд рукой ее матери. — Надумал, значит, жениться на моей девочке? — сурово спросила она, вытряхивая из пачки сигарету. Остолбеневший от ее выпада Санджи на автомате прикурил ей. Нами подавила желание хихикнуть — он был похож на кролика, застигнутого врасплох удавом, но она знала, что это лишь безобидная шалость, — Белльмере-сан в нем души не чаяла и всегда была рада, когда он заглядывал на огонёк, — А потянешь ли? — прищурилась она. Не хватало только направленной в лицо лампы, как на допросе в дешевых фильмах. — А у нас вот встречный вопрос: потянет ли Нами нашего ма-а-альчика, — прогундосил, передразнивая, один из братьев Санджи. Нами вечно их путала и не стремилась исправить ситуацию. Они уже втроём успели облепить его и устроили импровизированный спарринг прямо здесь. — А ну заткнись, Ичиджи, — синхронно сказали Санджи и Рейджу, от которой Ичиджи прилетел смачный удар по затылку. Моя девочка, — мстительно подумала Нами, пряча злорадную улыбку и обнимая сестру Санджи. В конце концов, они уселись за стол. — Полагаю, что нам следует обсудить более существенные вопросы, — пророкотал над ними голос Джаджа, и Нами невольно поежилась, — Например, — он, не здороваясь ни с кем, не обращая внимания ни на ее мать и сестру, ни на неё саму, словно они были пустым местом, уселся во главу стола, — На какие средства молодожёны собираются вести свой бизнес? — Это только мой бизнес…отец, — скрипя зубами и с плохо скрываемым отвращением выплюнув последнее слово, прошипел Санджи. Нами нашла его руку под столом и легонько пожала ее. Он сжал ее пальцы в ответ и немного расслабился, хотя и продолжал волком смотреть на Джаджа и братьев. Нужно было просто сбежать в Монако и пожениться там, — отстранённо рассуждала Нами, глядя куда-то поверх их голов, на показавшуюся на небе луну, пока Джадж и Санджи спорили о наличии или отсутствии коммерческого успеха его местного ресторана, о том, какие условия включить в брачный договор и как подавать налоговые декларации. Закипающая Белльмере-сан уже готова была наподдать обоим. Милый вечер в кругу любящей семьи, ничего не скажешь. — Послушайте, — чуть хрипло, но твёрдо сказала Нами, и все внезапно, к ее радости, заткнулись, — Предлагаю тост — за свадьбу! Не зря говорят, — осушая очередной бокал, думала, Нами, — истина в вине: после ее внезапного тоста все вдруг переключились на еду, а разговоры соскочили на относительно безопасные темы, хотя напряжение так до конца и не развеялось. Прощались они уже скорее в состоянии худого мира, чем доброй ссоры. И на том спасибо. В такси Нами в моральном и физическом истощении уронила голову ему на плечо и даже не сопротивлялась, когда он обнял ее и прижал к себе, крепко целуя в макушку. — Ты меня, конечно, прости, Санджи-кун, но твою семью я ненавижу, — сонно проговорила она. — В этом мы очень похожи, Нами-сан. Дома она, не колеблясь, забралась к нему в постель, даже не думая идти в галантно отведённую ей гостевую спальню, и сама же закинула его руку себе на талию. — Нами-сан? — тихонько, на всякий случай уточнил Санджи, аккуратно, на пробу проводя ладонью по шуршащей ткани ее пижамы. Нами прогнулась в спине, прижимаясь ближе. — Цыц, — шикнула она на него, поудобнее устраиваясь и переплетая их ноги. Подняла на него блестящие в полумраке глаза и долго смотрела, ещё больше вгоняя Санджи в краску. А потом потянулась и поцеловала. — Нами-сан?! — громко, очень громко прошептал Винсмоук, разрывая поцелуй и привставая на локтях, но рухнул обратно, едва она чуть надавила ему на грудь, нависая сверху. Ее волосы щекотали ему щеку. — Надо же нам отрепетировать свадебный поцелуй, — выдохнула она ему в губы и поцеловала снова. А потом опять. Промычав что-то неразборчивое и послав тем самым мурашки ей по позвоночнику, Санджи зарылся пальцами ей в волосы, притягивая ближе. Стало жарко. Ее губы все ещё хранили лёгкий привкус вина. — И как? — спросил он, тяжело дыша, когда она отстранилась. Нами задумчиво посмотрела на него, чуть наклонив голову набок и улыбаясь уголком губ. — Нужно ещё потренироваться. *** Нами проснулась на удивление рано. Поерзала на нем немного, сладко потянулась, а потом посмотрела на него снизу вверх, положив подбородок ему на грудь. Санджи улыбнулся ей неловко, почти извиняясь. Вчера они тренировали свадебный поцелуй достаточно долго и даже немного вышли за рамки программы, и теперь Винсмоук опасался, что вчерашняя внезапная благосклонность Нами, вызванная, скорее всего, стрессом и вином, уже прошла, и сейчас ему сполна достанется за распускание рук. И языка. — Ты вообще спал, Санджи-кун? — спросила она, погладив его по щеке и дотронувшись до тонкой кожи под глазами. Винсмоук догадывался, что после бессонной ночи напоминает енота. — Немного, — зевнув, соврал Санджи. Он-то и дышать даже боялся, когда она уснула. — Балбес, — беззлобно заметила Нами и прикрыла глаза — торопиться было решительно некуда: девичник и мальчишник начинались только вечером. — Нами-сан, — серьезно начал Санджи через несколько минут, — Если… — он помедлил, подбирая слова, — Если это из-за денег, то не стоит. Не заставляй себя. — Дурак! — она, разозлённая, стукнула его кулачком в ребра и яростно сверкнула глазами. — Тогда почему? — опешил он, не находя другого объяснения. — Потому что мне хорошо с тобой, — вздохнув, ответила Нами, вновь закрывая глаза и опуская голову обратно, — Когда ты не кривляешься и не ведёшь себя, как влюблённый клоун. Санджи усмехнулся, прижимая ее к себе и, кажется, ещё до конца не осознавая, что она только что сказала, иначе бы уже радостно носился по квартире с ней на руках. — Надо было попробовать десять лет назад, когда мы только встретились. — Ничего, — сказала Нами, кажется, снова проваливаясь в сон, — Ещё наверстаем. Они провалялись в кровати большую часть дня, изредка прерываясь на еду и последние созвоны насчёт свадьбы, — то шарики остались только лососевого цвета, а не розового, то голубей пришлось срочно вести в ветеринарку, то порций гребешков заготовили меньше, чем нужно было. Санджи, у которого уже начинала болеть голова от этих бесконечных разговоров, решил было забить на последнее обстоятельство и подать одному из своих братьев говядину, на которую у него была жуткая аллергия, как Нами, закатив глаза, выхватила у него трубку и невероятно ласковым тоном, от которого у Санджи кровь отошла от конечностей, разъяснила, что она сделает с поварами, если их заказ не сделают нормально. — Ладненько, — отдавая ему назад телефон, Нами с плохо скрываемой неохотой вылезла из постели, — Я собираться, — она пошла в сторону ванной, но резко развернулась и направила на него указующий перст, — Много не пей, на провокации не ведись, других баб не лапай, — дала ему последнее строгое наставление перед мальчишником. Санджи яростно закивал и зачем-то отдал ей честь. Нами звонко рассмеялась и скрылась за дверью. *** Винсмоук , чуть пошатываясь, вышел из душного и шумного зала на веранду и вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух, задрав голову и опустив руки в карманы. Луна, единолично властвовавшая на безоблачном небе, ярко освещала начинающий засыпать город, звёзды блестящим ковром рассыпались всюду, куда хватало глаз. В голове чуть прояснилось. Голова-трава, незаметно улизнувший с час назад, предсказуемо сидел тут же и, заметив Санджи, с ухмылкой отсалютовал ему украденной из бара бутылкой, приглашая стать соучастником и вместе избавиться от улик. Санджи, усмехнувшись в ответ и тряхнув челкой, неспешно подошёл, уселся на стоящее напротив Маримо кресло, расслабил галстук и с удовольствием затянулся — как же он скучал по временам, когда курить можно было, где вздумается. Зоро плеснул виски в бокалы и подвинул один ему. Они, не говоря ни слова и кивнув друг другу, чокнулись и залпом выпили. Ророноа задумчиво курил одолженную у Смокера сигару, изредка бросая на Винсмоука быстрые взгляды. Санджи, не замечая этого, невидяще смотрел на стоящие напротив дома, улыбаясь своим мыслям, — уже завтра он женится на лучшей в мире девушке. — Ты же понимаешь, что она тебя использует? — хрипло спросил Зоро, будто угадав его мысли. Винсмоук мгновенно сжал кулаки. — Да как ты смеешь, чертов коп?! — он бы кинулся на Ророноа через стол, но глубоко в душе понимал, что он, скорее всего, прав. Нами привыкла выживать любыми способами, и выйти замуж по расчёту, пусть и за одного из близких друзей, было вполне в ее репертуаре. Зоро лишь покачал головой и примирительно поднял руки. — Я имел ввиду, что, даже заполучив ее, не рассчитывай на любовь, — хмыкнул Ророноа, — Она не будет тебе изменять или что-то такое, но… — он развёл руками, мол, такая она у нас. — Знаешь, — успокоившись, сказал Санджи с горькой усмешкой. То, что произошло ночью, уже казалось лишь сладостным сном, — Даже если и так, я только рад. — Мы с тобой, вообще-то, тоже друг друга по началу не переваривали, — глубокомысленно заметила внезапно появившаяся Ташиги-тян, опускаясь на подлокотник кресла Зоро. — Ты что тут делаешь, женщина?! Это мальчишник, вообще-то! — вздрогнул Ророноа и с негодованием и лёгким испугом уставился на неё. — А домой ты сам как, через Англию пойдёшь?! — вскинулась Ташиги, конфисковала у него стакан и выпила. Санджи рассмеялся — у него отлегло от сердца. Все у них с Нами-сан получится. Когда они втроём вернулись в зал, то тот напоминал поле после ожесточенной битвы. Луффи, крепко зажав в руках надкусанную куриную ножку, дрых на закрытой крышке рояля, у него в ногах примостились Усопп и Чоппер, безмятежно улыбаясь. Френки, в обнимку с его братьями, похрапывал за столом. Ташиги и Зоро безуспешно пытались их растолкать и отправить по домам. Винсмоук, улыбнувшись, ушёл по-английски. Санджи решил пройтись пешком и спустя минут сорок оказался у своего подъезда, закинув пиджак на плечо, галстук спущенным флагом повис на шее, когда он нос к носу столкнулся с Нами, которая возвращалась с девичника. Она выглядела уставшей, но довольной. Прическа чуть растрепалась от ветра, платье шелестело по ногам, в руках она за ремешки держала туфли. Заметив его, она улыбнулась и уткнулась лицом ему в грудь. Безнадежно счастливый, он поцеловал ее в лоб, а потом взял за руку и потащил за собой на пляж. Там уже собрались разрозненные группы подростков, которые передавали друг другу спрятанные в бумажные пакеты бутылки с вином и закуски из ближайшего супермаркета. Пахло пиццей. Звучала музыка из динамиков телефонов и смех. Кричали чайки, рассчитывая на поздний ужин. Волны с тихим рокотом накатывали на берег, самые отчаянные даже полезли купаться. Санджи постелил пиджак на гальку и потянул ее за собой. А потом поцеловал. Сам. Они просидели так ещё часа полтора. *** С самого раннего утра этот день закрутил Нами в бешенный водоворот, не давая перевести дух. Ее причёской и макияжем занималась Робин, у которой, казалось, было намного больше двух пар рук, иначе как объяснить то, как быстро она справилась? Церемония планировалась в отеле в соседнем Эзе. Он ступенчатыми террасами, украшенными мраморными скульптурами и фигурно подстриженными кустами, будто родом прямиком из «Алисы в стране чудес», спускался с горы, с вершины которой открывался головокружительный вид на окрестности. Сейчас там были расставлены столы, украшенные цветами, рядом — свадебная арка и стулья для гостей. Далеко внизу море переливалась бирюзой в лучах ласкового солнца, лодки, казавшиеся крошечными детальками Лего с этого расстояния, рассыпались по всей мягкой ряби воды. Дорога на побережье петляла извилистой лентой, уходя за горизонт, в утреннюю дымку. Нами нервно барабанила пальцами по поверхности стола, пока Робин шнуровала ей корсет. — Может, шампанского? — мягко предложила подруга, легонько похлопав ее по спине и этим давая понять, что с платьем закончено. — Думаешь, это хорошая идея — нажираться на собственной свадьбе с самого утра? — криво усмехнулась Нами, повернувшись к ней лицом, но в душе была ей благодарна. — Так мы и не будем нажираться, — все так же ровно, будто ребенку, ответила Робин, потянула ее на балкон, усадила за стул и скрылась в номере. Вернулась уже с бутылкой в одной руке и двумя высокими бокалами — в другой. Ловко выкрутила пробку, не издавшую ни звука, и изящно разлила золотящееся, чуть шипящее шампанское, не пролив ни капли. Ох уж этот бесценный опыт работы в казино. Они чокнулись и выпили, глядя на море. Нами глубоко вдохнула и закрыла глаза. Ветер тронул ее лицо, погладив по щеке и принеся с собой лёгкий аромат каких-то местных цветов, и она выдохнула, чувствуя, как тревоги покидают ее, а сердце успокаивается, переходя с бега на шаг. — Спасибо, — почти прошептала она, не раскрывая глаз. — Обращайся, — ответила Робин с мягкой улыбкой. Открывая глаза и щурясь от солнца, которое уже начинало припекать, Нами решила, что с этой секунды она отдастся течению и не будет сопротивляться, даже если оно занесёт ее куда-то не туда, хоть в новый, ещё не исследованный океан. Оно вынесло ее на ту самую террасу, в начало белоснежной дорожки, усыпанной розами, в конце которой ее ждал Санджи, лишившийся дара речи и нижней челюсти, когда увидел ее. Течение пронесло ее сквозь клятвы и поцелуй, который они так старательно репетировали. Не зря. Вышло восхитительно. Мягкая волна подхватила ее и посадила за стол к своему новоиспеченному мужу, окружила семьей и самыми дорогими друзьями. Провела сквозь первый танец, торжественный ужин, несуразные конкурсы и чуть не подравшихся за еду Луффи и кого-то из братьев Санджи. Кажется, Ниджи. — Давай сбежим? — опустив к ней голову, тихо спросил Санджи, кивая на творящийся вокруг хаос. Чоппер и Усопп, обнявшись, нестройно пели в воображаемое караоке, одержавший победу Луффи расправлялся с чужой порцией горячего и покушался на остатки свадебного торта, Зоро о чём-то спорил с Ташиги и Смокером, к ним время от времени оборачивалась Белльмере-сан, Робин болтала с Френки, но, поймав ее блуждающий взгляд, улыбнулась и подмигнула. — Погнали, — прошептала в ответ Нами, взяла его за руку и стала пробираться к их номеру, стараясь не попасться никому на глаза. Она знала, что они будут в порядке. Когда за ними закрылась дверь, Санджи, устало выдохнув, прислонился к ней спиной, переводя дыхание. Хотел уже вытащить из кармана пиджака пачку сигарет, как Нами, скинувшая туфли, схватив его за лацкан, потянула за собой, уронила в кресло и, перекинув через него ногу, уселась сверху, наслаждаясь видом. — Нами-сан? — ошалело позвал Санджи, когда она, усмехнувшись, стала осыпать его шею горячими и влажными поцелуями. — Санджи-кун, — отозвалась она, кладя его руки себе на бёдра, — Пора консумировать наш брак. Он шумно выдохнул через рот, когда ее пальцы стянули с его плеч пиджак, расстегнули одну за другой пуговицы рубашки и отвели ткань в сторону, огладили плечи, живот и грудь, задевая соски. Санджи не глядя нашёл ее рот и поцеловал, крепко, жарко. Поймал зубами ее нижнюю губу, мягко потянул вниз, посасывая. Зарылся руками ей в волосы, круша прическу, задевая невидимки, легонько сжал шею, притягивая ближе к себе. Рука упала вниз, дрожащими пальцами ослабляя шнуровку на платье, которое повисло у неё на плечах. Нами сильнее прильнула к нему и промычала что-то неразборчивое ему в шею, тут же прикусив повлажневшую от пота горячую кожу, стоило ему осмелеть и сжать ее ягодицы, чуть надавливая короткими ногтями. Санджи почти заскулил, когда она в нетерпении поерзала на нем. Он комкал платье, собирая его в складки, пока не добрался до голой кожи, провёл ладонью по ее ногам от щиколотки вверх к колену и обратно к бедру, и Нами, раскрасневшись, застонала сама, когда он мазнул пальцами по белью. Платье окончательно свалилось к ней на талию, оголяя налившуюся возбуждением, потяжелевшую грудь. Санджи тут же жадно втянул в рот сосок, очертил его кончиком языка. Нами, прерывисто, шумно дыша, выгнулась ему навстречу и вцепилась ему в волосы, царапая кожу и прижимая к себе. Он сжал вторую грудь рукой, другой гладил, сильнее надавливая, повлажневшее белье. Глянув на него затуманенными, потемневшими глазами, Нами потянулась к его ширинке. Он чуть привстал, позволяя спустить с себя брюки вместе с трусами, стянул с неё насквозь мокрые трусики. Она потерлась о его голый член, выбивая из него хриплые стоны. Санджи запрокинул голову, когда она плавно опустилась на него, качнул бедрами. Нами уперлась руками ему в плечи и начала двигаться. Он замер на несколько мгновений, привыкая, а потом сгреб ее в объятие, прижав к себе, гладя то по спине, то по ягодицам, двигался ей навстречу, постепенно теряя себя в ощущениях. Он кончил со стоном, падая без сил на спинку кресла и тяжело дыша. Она двинулась вверх-вниз ещё пару раз и следом упала ему на грудь. — Я люблю тебя, — прошептала она ему куда-то в шею. Санджи обнял ее и улыбнулся. — Наконец-то. *** На побережье мягкой поступью опускался вечер. Солнце оросило красным раскинувшееся перед ними море и лежащий за ним Вильфранш. Сосны тихонько шептались где-то вдали. Они сидели на веранде своего дома и любовались этим чудесным закатом. — Может, — отпив колу, аккуратно начал Фрэнки, вспомнив как она…затянула его на первое свидание, — Уже разрешишь шефу Нами переводить ей зарплату и сожжешь компромат на него? — Хм, — Робин задумалась, ставя чашку кофе на стол, — Давай ещё немного подождём. Чтобы уж наверняка.