Дом моего отца

      Х       Кларк неспешно спустилась по лестнице, как вдруг замерла на несколько секунд, ступив на паркет в гостиной. Этот достаточно громкий звук, эхом разнёсся по всему дому. Но на него никто не отреагировал. Как-то подозрительно тихо. Где все?!       Кларк поправляет рубашку, отлепляя влажную ткань от своего тела. Как же душно. Залезла бы с удовольствием в ванну со льдом. Как в фильмах, когда люди просыпаются в грязной комнате без почки?! Фу, Кларк! Хватит нагнетать. Ты скоро начнёшь хихикать невпопад, и тебя отправят в специальное заведение для душевно больных.       Ступив в сторону кухни, перед ней довольно неожиданно, появился Беллами. Он перегораживает ей путь и нагло, не моргая, прожигает взглядом, расплываясь в широкой улыбке. Кларк даже стала опасаться услышать треск или звук лопающейся кожи при виде его сверх довольной физиономии.       Беллами протягивает ей руку, приглашая следовать за ним. На что Кларк не сдержала нервный смешок. Это походило на какую-то игру, правила которой забыли рассказать и теперь ей предстоит разбираться в процессе. Она останавливается в дверном проёме, лицом к гостям, что собрались за обеденным столом.       Ее внимание фокусируется лишь на одном человеке, когда небесно-голубые встречаются с зелеными. Время начинает течь медленнее. Эмоции закручиваются в тугой клубок. Здесь и радость встречи с любимым человеком, который жив вопреки всем домыслам и опасениям, а также страх и неопределенность. Осознание всего спектра людского безумия и головокружительной панорамы человеческих пороков.       Она не в силах успокоить свою нервозность. Лекса так близко, всего в паре метров от нее. Она заметно осунулась и похудела. Кларк слегка улыбаясь, машинально делает рывок, чтобы подойти ближе и прикоснуться к любимой. Но тщетно. Беллами останавливает ее, обхватив за талию. Она ежится от его рук поверх мокрой рубашки. Это смущает ее. В то время как ему откровенно все равно на ее восприятие.       — Кларк, знакомься с нашими гостями, — он по порядку указывает на гостей, что сидят за столом, и начинает представлять их слева направо. — Это Линкольн — тихий сосед, и по совместительству, через-чур любопытный зверёк, что застрял в нашей изгороди.       Кларк переводит удивлённый взгляд на темнокожего парня, что примотан скотчем к подлокотникам деревянного стула. Подбородок опущен к груди, глаза закрыты. Голова и одежда испачканы застарелой кровью. Из руки торчит большая вилка для переворачивания ребрышек на гриле. Замешательство Кларк не осталось незамеченным и Беллами решает уточнить.       — О, не волнуйся. Я проверял, не уснул ли он. Нет, не уснул. Но мне нравится, что в таком состоянии он меня не перебивает. — Беллами чему-то улыбнулся про себя.       — Благодаря тебе, Линк — овощ. Но думаю, он так же, как и я взбешен твоей тупостью, — Лекса не может спокойно выносить этот цирк.       — Заткнись! Тебе пока слова не давали, — Беллами переводит взгляд на Кларк, замечая, как она рассматривает Лексу с вселенской грустью.       — Лекса — подруга Линка по несчастью. Ещё та красотка, не правда ли?! В школе, на уроках биологии, меня тошнило от вида органов животных и людей в банках. Но для её зелёных, наглых, высокомерных глаз я сделаю исключение. На моей прикроватной тумбе выделю им почетное место. В высокой банке.        Сердце Кларк начинает набирать ход. Отчетливо и громко биться в грудной клетке, ища выход.       — Такую улику хранить в доме?! Ты долба… — Лекса вздрагивает.       — Закрой пасть, гребаная сука! Твоя болтовня меня изрядно достала. — почти кричит Беллами. Глубоко вздохнув, он дергает головой и в прежней спокойной манере продолжает. — Хм. А с Окти ты знакома.       Октавия не отрывает взгляд от тарелки, держа руки на коленях, как прилежная ученица.             — Садись сюда, — он указывает на свободное место перед ними. Отступив от Кларк, он отодвигает стул, как галантный джентльмен. Она присаживается. В это время Беллами, не отпуская спинку стула, смакует момент, осматривая всех присутствующих. Пока отца нет — он главный. Вся власть сконцентрирована лишь в его руках.       — Итак, все в сборе, можем приступать! — говорит он, опускаясь на стул напротив Кларк, складывая руки в замок, в импровизированной молитве. Все здесь собрались по доброй воле, точнее по его воле.       — Блейк, ну что ты за злодей то такой? — вырвалось у Лексы, и не хватало только картинного удара по лбу. Она непременно бы так сделала, не будь ее руки примотаны к подлокотникам.       — Милая, пожалуйста, не нарывайся. — говорит Кларк, покачивая головой.       Беллами резким движением сметает всю посуду со стола, до которой может дотянуться. Грохот и звон бьющегося стекла заставляет вздрогнуть, от неожиданности и уставиться перед собой, всех присутствующих, кроме Лексы.        — Боже, Блейк, нужно беречь себя и свои нервы. Пить витаминки, таблеточки, чай с ромашкой хорошо помогает.       Кларк теряется на пару секунд в мыслях. Ну такой себе план выводить психа из себя, Лекс. Она точно многого натерпелась, если так себя ведет.       Покрасневшие глаза Беллами не отрываются от Лексы. Скорая расправа не заставит себя долго ждать. Тянуть время — единственный план. Но и он уже трещит по швам.       — Беллами, а куда ты денешь столько тел? Нас тут трое. Трое взрослых людей, которых будут искать, — говорит Кларк, шкрябая в тарелке и пытаясь перевести все внимание на себя. Посуда осталась только у неё и Линка. Она смотрит в его тарелку и ворует из нее салат.       — Знаешь, Кларк, вы мне порядком надоели, что уже плевать, — Беллами готов продолжить свою мысль, но глядя на поведение Кларк, оторопев, он лишь беззвучно шевелит губами, как рыба. Она хрустит салатом, неестественно громко, словно никогда в жизни не ела такой вкусной зелени. — Ты умна Кларк. За это я приоткрою тебе часть моих планов. «Исчезновением» Линкольна займётся Окти. Уже скоро, между прочим.       Они обмениваются взглядами, и та молча встаёт со стула. Чуть задержав взгляд на Лексе, словно извиняясь, она отводит его себе под ноги и виновато удаляется, захлопывая за собой входную дверь.       — Кларк, ты проснёшься завтра с адской головной болью. Что не сможешь с точностью определить, что здесь было правдой, а что вымыслом. — повернувшись всем телом к Лексе, он самодовольно шипит, как змея. — А тебе придется расстаться с сердцем. Утром оно будет биться в груди богачки, которая заправляет всем в этом штате. Фамилия широко известная, чтобы произносить ее вслух.       Кларк смеется. Это начинает напоминать истерический припадок. Беллами и Лекса непонимающе смотрят на неё.       — Что смешного я сказал?       — Нет, это не о твоих словах. Знаешь, я сейчас вспомнила, что у меня же была пушка. — давясь от наигранного хохота, делится Кларк. — Прости, милая. Было тошно и очень обидно, что я не смогла выстрелить, когда был шанс.       — Все в порядке. Ты не виновата. — Лекса дёргает связанной рукой, в попытке дотянуться до Кларк.       — Я взяла её с собой. Но… Опять мой промах и моя вина. Забыла наверху, в ванной комнате. Все из-за гадкой выпивки в местном баре. Я не в восторге, Беллами. Хочу оставить жалобу. — несколько секунд помолчав, она продолжает. — Лекса, я — непроходимая тупица! Прости!       — Ты особенная, Кларк! — Лекса щурится, пытаясь разгадать, что задумала Кларк. А она явно к чему-то ведет, не настолько ее девушка глупа, чтоб нести речи раскаянья в такой ситуации.       — Особенная тупица… — Кларк вымещает эмоции на вилке, что крутит в руке, пытаясь ее согнуть.       — Кларк, я жалею на смертном одре, в эти самые часы сейчас, что рассталась с тобой в аэропорту, тогда. Внутри самолета, когда я заняла свое место, мне так захотелось броситься через ряды, по проходу. Столкнуться со стюардессой, закрывающей выход и спешно и путанно объяснять ей, что я не могу лететь. Что совершаю огромную ошибку, улетая от своего человека.       — Побег из самолета — это такое клише ромкомов, Лекса. — вставила Кларк.       — Подожди, не перебивай! Если бы я сошла в тот день с самолета, то наши отношения начались бы гораздо раньше. И возможно, сейчас мы не сидели бы здесь, с этим психопатом за столом, а праздновали бы в кругу близких и родных нашу…       — Я знаю, милая! Я нашла кольцо, Лекс.       — Кларк, ты портишь момент. — она смущенно тянет уголок губ вверх.       — Достаточно, Лекса. Я наслышан о твоем профессиональном таланте. Даже Октавии сумела голову заморочить своей чепухой. Посмотрим, что ты будешь делать дальше без языка?!       Беллами встает и в два шага подходит к стулу Линка. Выдернув вилку из его руки, он разворачивается и тянет голову Лексы назад, крепко держа за волосы. Мычание, лязганья по зубам металлического предмета и шарканья стула по полу, заставляют Кларк чуть ли не потерять сознание.        Булькающие звуки густой жидкости, наполняющей гортань Лексы, срывают с Кларк все оковы. Она бросается через стол, в порыве дикого зверя, защищающего свое, на спину Беллами, кусает его сначала за шею, а затем за лицо. Он взвывает и развернувшись на 180 градусов вокруг своей оси, скидывает её через себя на стол.        В результате падения, на стуле Лексы, ломается подлокотник. Она освобождает руку и упирается ею в пол, пока откашливает сгустки крови, пытаясь вдохнуть воздух, а не тягучую смесь, что душит её, попадая в дыхательные пути.       Оставшаяся посуда разбита вдребезги. Кларк выплевывает кусок плоти, что вырвала из Беллами. Она дышит глубоко и часто, пытаясь прийти в себя. Переворачивается на живот, встает на корточки и опять бросается на него, сбивая с ног и опрокидывая мебель. Беллами не успевает ничего предпринять, когда Кларк в своём безумии, издавая хрипящие горловые звуки, смыкает руки на его шее.       — Тебе конец, Беллами! Тебя ничего не спасет.       — Безумная сука! Отцепись от меня!       Он борется с ней из последних сил, пытаясь скинуть с себя. Ее кроваво-красные от лопнувших капилляров глаза и мокрые пряди волос, прилипшие к лицу, придают ей демонический вид.       Беллами дотягивается до упавших на пол массивных настольных часов и бьёт ими Кларк по голове. Она бездыханная валится на него. Опихнув ее от себя, он вскакивает, озирается по сторонам и спешно прокручивает в голове все то, что сейчас произошло. При этом больше акцентируя свое внимание на Кларк, а не на Лексе. Она спутала все его платы.       Коснувшись раны на щеке Беллами шипит.       — Кровь не останавливается. СУКА! — он толкает Кларк ногой. — В подвале были бинты. — взяв ножницы из ящика кухонного стола, он идёт туда, оставляя на полу смачные окровавленные следы.       Открыв дверь, он торопится вниз, но наталкивается на Лену, что только что вышла из потайной двери.       — Какого черта?! Почему прислали тебя? — сказал он, презрительно махнув рукой.       — Беллами, не делай глупостей. — пытается успокоить его Лена, выставив одну руку вперед, а другой медленно тянется до кобуры.       — Вы решили избавиться от нас?! Не выйдет! — острый конец ножниц пронзает Лену ровно под рёбрами над согнутой рукой, схватившейся за пистолет.       Лена выдохнула и ее обмякшее, ослабленное тело начало сползать вниз. Беллами, вытирая пот со лба окровавленной рукой, перешагнув через неё, как ни в чем не бывало, двинулся дальше на поиски бинтов в коробке под лестницей. Отодвигая канистры с топливом и различный бытовой хлам, наконец, находит нужную коробку, доверху наполненную медицинскими принадлежностями первой необходимости. Размотав бинт и смочив его антисептиком, что был в той же коробке, он прикладывает его к ране, жмурясь от боли.       — Тварь! Ещё пожалеешь об этом.       Смокнув кровь, Беллами бросает бинт на пол и вспоминает о незванной гостье, что, по его мнению, пришла по их душу. Он решает поднять Лену на первый этаж, ко всём остальным. Нужно подумать в спокойной обстановке, что делать дальше. До приезда отца остаётся ещё пара часов.       Беллами берёт её за руки и тащит вверх по лестнице. Лена не сопротивляется. Из раны кровь почти не сочится наружу.              Тем временем, Октавия выходит из гаража Линкольна со спортивной сумкой. Шарит по карманам куртки в поисках ключей. Найдя их, открывает дверь и садится, закидывая сумку на заднее сидение. Она смотрит на дом напротив. Дом ее проклятого детства, юности и части взрослой жизни. Сегодня последний день, что она провела в этом скрюченном, как ее психика, домишке. Выскочив на автостраду, она начнет все с чистого листа. Без давления. Без насилия. Без жалости к себе.       Перепарковав авто поближе к крыльцу, она снова направляется в этот дом, где сейчас стало подозрительно тихо. Октавия решает хоть как-то увеличить свои шансы и берет биту, как обычно стоявшую за дверью. Пройдя чуть дальше, она зовёт брата по имени.       Сделав пару шагов, она наступает в жижу на полу, от чего ботинок издает противный скрипучий звук. Октавия смотрит под ноги и отскакивает от этого места в сторону. От лестницы ведущей в подвал ровными красными линиями тянутся следы в направлении кухни.        — Лекса?! — она движется быстрее, надеясь, что не опоздала, и останавливается в дверном проёме. На стульях у стола рассажены Линк и брюнетка, с опущенной головой.       Октавия осторожно подходит к неподвижно лежащей Кларк и наклоняется к ней, проверяя дыхание.       — Кларк?! — тихо спрашивает она.       Почти рядом, в полуметре от них, Октавия замечает Беллами стоящего и неотрывно смотрящего ей за спину. Звук взвода курка пистолета заставляет Октавию похолодеть.       — Лекса, не нужно, опусти оружие.       Беллами поднимает руки вверх. Октавия следует его примеру и медленно выпрямляется.       — Давай всё уладим?! Ты просто уйдёшь, и мы забудем обо всём.       Лекса тянет бровь дугой. Сплюнув кровь, что наполняет её рот, она косится на тело Кларк у их ног.       — Возьмешь Кларк и вы просто уйдёте. Обещаю, на этом всё и закончится.       Лекса вопросительно кивает в сторону Лены и Линкольна.       — Они сами виноваты. Девка тут по мою душу. Видимо, контракт разорвали в одностороннем порядке. Не о чем беспокоиться. Она долго не протянет, у неё внутреннее кровотечение.       Ожидая пока Лекса примет решение, он продолжает.       — Подумай о Кларк. Она в который раз получает по голове. Для неё это может закончится плачевно. Посмотри на неё, она выглядит не естественно бледной.       Лекса, раздумывая над словами Беллами о возможных последствиях, переводит внимание на Кларк, и тем самым теряет бдительность.       Беллами растягивается в злодейской улыбке и, воспользовавшись моментом, резко сокращает дистанцию. Он вцепляется ей в локти с огромной силой, что от боли руки Лексы трясутся, не в силах более удерживать пистолет. Октавия вспомнив, что в её руках до сих пор бита, вкладывает всю мощь и ненависть в этот удар. Снизу вверх, по импровизированному мячу, в районе головы Беллами. Звук чёткого попадания отрезвляет Лексу, и её глаза округляются. Будь это спортивный момент, то стадион взревел бы, болельщики вскочили со своих мест, наблюдая как мяч улетает за пределы поля. Но здесь и сейчас бита в руках Октавии трещит от удара и лопается ровно у основания, где заканчивается её хватка.       Кровь из большого рассечения на затылке Беллами льётся по опущенным плечам. Лекса пораженным взглядом, смотрит на свою руку, в которой больше нет пистолета.       Глухой хлопок, из-за близкого расстояния оружия и тела, возвращает её внимание прямо перед собой. Октавия медленно отступает.