Золото солнца и крепкий кофе...

Пятница. Наконец-то уроки кончились. Курчавый парень выбежал из класса первым и мигом направился в раздевалку, чуть не влетев на бегу в учителя. Быстро одевшись и закинув на плечо рюкзак, юноша выбежал из школы, не дожидаясь друзей. На улице было пасмурно. В лицо дул лёгкий весенний ветерок. В тишине, в дымке, словно затаив дыхание стояли вытянутые бледные берёзки, вскинув тонкие голые ветви к небу. Под ногами поскрипывал тающий снежок. Сегодня Мейсон Пайнс собирался навестить могилу сестры, в конце концов, никто, кроме него, не ухаживает за этим местом. Родители всегда в разъездах, да они и не особо хотят навещать свою дочь, говорят, что это навеивает им плохие воспоминания. Иногда Диппер чувствовал себя старше и ответственней своих же родителей. Те просто решили забыться, создать вуаль хорошей жизни, правда только для них самих. Они фактически бросили его всего лишь из-за негативных эмоций. Они почти не общались с сыном, от чего казалось, будто они похоронили и его. Родители бывали проездом дома, дай Бог, раз в месяца два или три, и то, просто чтобы проверить сохранность квартиры, поболтать за ужином и оставить деньги на последующие недели одиночества, а за тем исчезнуть, как ни в чём и не бывало. Даже сухие и только по делу звонки были редкостью . За этими мыслями незаметно пролетело время. Юноша уже прошёл дворик перед домом и направился к знакомой старенькой пятиэтажке. Быстро скользнув по лестнице, шатен оказался на своём этаже. Щёлкнули ключи в замочной скважене. Дома никого… Как всегда. На вид жилище было слегка пустым, будто призрачным и блёклым.Скинув портфель в коридоре, парень проходит в кухню.Теперь здесь остались только плита, тумба, на которой некогда стоял телевизор, и шкафчик с посудой. Холодильник покоился в коридоре, поскольку кухонька была небольшой. В ней так же стояли два стула, но стола не было, его Мейсон продал. Какой смысл его существования, если ест парень всегда в комнате, или, в крайнем случае, на тумбе? К слову телевизор постигла та же учесть оказаться на авито... Пока Диппер наскоро готовил себе чай, стоит сказать и об остальной планировке. Квартира была двукомнатной, в одной комнате жил Мейсон, когда-то вместе с Мейбл, другая же принадлежала родителям близнецов. Она была пыльной и пустой, не только в плане мебели, а ещё и в плане того, что сама по себе ощущалась холодной, пустынной и забытой. Для полной картины не хватало перекати-поля. А ведь ранее, ровно год назад, когда семья ещё была целой, когда была жива Майбл, в этой комнате жили родители, она была тёплой, домашней… Но сейчас ничего поменять было нельзя. Пайнс потерял сестру, потерял Мейбл, единственный лучик любви, надежды и доброты. Но Диппер держался, старался не унывать, старался забываться как угодно. Он либо окунался с головой в учёбу, перечитывая учебники от корки до корки, зубря каждое правило, либо ходил на тусовки, иногда даже по запрещённым заведениям, куда его пропускали только со старшеклассниками, с коими он был в одной компании, либо же уходил в работу, слава богу, двоюродный дед Стен позволил "этому сопляку" работать в своей туристической развлекаловке "Хижине чудес". Неважно где, неважно как, главное не помнить, главное не сдаваться, главное продолжать жить, не смотря ни на что. Мысли вновь поглатили разум, путая парня в своей паутине. Наконец опустошив бокал с чаем, юноша подумал, что как-то он раскис, поэтому включил музыку в наушники и начал собираться. Диппер взял с собой старенький, но вместительный рюкзак и сложил туда пару садовых инструментов, свечу, зажигалку, так же захватив кошелёк, наушники и телефон. Парень надел пальто, напялил любимую кепку и вышел из квартиры. На улице было так же пасмурно, но солнце уже начинало опускаться, окрашивая купол неба в алые и рыжие цвета. Стёкла многоэтажек отсвечивали, словно отвергая цепляющиеся лучи солнца, хороня его в могилу горизонта. Вскоре парень пошёл по тихим частным улочкам. Наконец впереди показался храм. Белоснежные стены его слегка розовели, над небесно-голубыми куполами сияли золотые кресты. Рядом же покоилось кладбище, покрытое тёмной дымкой. Диппер купил двадцать ярко красных гвоздик у какой-то старушки, потратив приличную сумму. Но ему было не жалко. Для Мейбл ему было не жалко ничего. Он тихо прошёл на кладбище. Под ногами шуршали пожухшие листья, не опавшие в свой срок. На кладбище почти не было людей. На его территории было предостаточно деревьев, они тянулись ввысь, а затем, сплетались тёмными ветвями, образовывая сеть, скрывая от неба и солнца. Никто не хотел задерживаться в этом хмуром месте допоздна, но шатену было плевать, он мог остаться здесь и на ночь. Он не верил во все эти сказки про духов и привидений, он воспринимал кладбище, как место, окутанное и задушенное печалью, в самый раз, для покоящихся тел, над коими было пролито немало слёз. Подобное понимание приходит, когда осознаёшь, что здесь лежит и твой родной человек. Парень с лёгкостью нашёл могилу своей сестры. Та была заросшей, надгробие замшело, и на нём была фотография и подпись. Они были такими непривычными, лицо сестры казалось совершенно другим, как будто только-только Диппер гладил её по щеке, а секундой спустя, она оказалась мертва, и всё что осталось: неживая бледная фотография и нечитаемое имя, последний раз слетевшее с губ. Юноша присел, поставил горящую свечу и трижды перекрестился, прошептав молитву. Он молчал. Он даже не думал. Он не хотел ни о чём думать. Минутой спустя он загасил свечку и достал инструменты. Никто не был на этой могиле, а Диппер считал, что эта могила должна быть убраной и красивой, никак иначе, ведь это могила Мейбл. *** Прокопавшись час на могиле, парень начал собирать вещи. Небо яростно полыхало, перетекая в смеренную синеву. Нерушимая тишина, разрываемая только редкими криками гнездящихся здесь ворон. На кладбище уже не было никого, так парень считал, пока не почувствовал на плече чью-то руку. Он даже заметил это ощущение не сразу, ладонь словно была невесома, но потяжелела именно в эту секунду. Предворительно нащупав на земле первую попавшуюся тяпку, Мейсон резко повернулся и направил её туда, где, предположительно, должен был стоять кто-то у него за спиной. Но там никого не оказалось. Лишь пустота. Мейсон быстро поднялся с колен, оглядывая кресты и надгробия в поисках незнакомца. Он стоял к захоронению сестры спиной, когда резко услышал за спиной тихое: —Э-эй..—протянул стоящий позади и пощёлкал пальцами, привлекая к себе внимание. Но Пайнс слишком испугался, от чего у него подкосились ноги и он рухнул назад, в объятья незримого. *** Парень очнулся. Голова неприятно гудела и всё мешалось между собой под тихий гул. Когда странное ощущение отступило, первым, что увидел шатен, было расчерченное ветвями небо и чья-то светлая макушка. —Хах! Какие люди! Неожиданная встреча—голос был отдалённо знаком, но голова Диппера раскалывалась и он не мог собрать картину воедино. Всё плыло перед глазами. Парень постарался востановить воспоминания, для начала поднявшись на локтях. Его чуть качнуло, но былое неприятное чувство уже подутихло. Он огляделся, сначала испугавшись, что находится на кладбище, но секундой позже мысли устоканились и он вспомнил, для чего он здесь. Тогда юноша вновь посмотрел по сторонам и увидел перед собой сидящего почти в позле лотоса парня. Диппер узнал в нём своего одноклассника. Билл Сайфер кажется.. Стоп. Что он здесь делает? Парень открыл рот, чтобы спросить это, но блондин поднёс палец к его губам и, склонив голову на бок, протянул: —Не спрашивай—он улыбался, смотря Пайнсу в глаза. Сайфер встал с корточек—ну? Чего застыл? Поднимаемся! Диппер вышел из состояния шока и шустро встал с земли, но вскоре снова опустился, чтобы собрать вещи, так как прежде встал необдуманно и по приказу одноклассника. Эта покорность была для него довольно странной и несвойственной, на что он и сам обратил внимание. Парень, однако, решается задать вопрос:—и всё же, что ты здесь делал? —Гробы вскрываю и призываю духов—саркастически заявляет парень—лучше скажи, чего я не могу тут делать. Ответь-ка, для чего люди пориходят на кладбища? —Э-эм—Диппер приостанавливает сбор инструментов—ну.. Навестить родных, привести в порядок могилу. —И что? В отношении меня у тебя есть другие варианты, чем я мог здесь заниматься?—блондин приподнимает одну бровь, сверху вниз глядя на застывшего шатена. —Нет—тихо произносит Мейсон, понимая неразумность вопроса. Становится даже как-то стыдно. "У него здесь кто-то из родных..."—это предположение почему-то слишком поздно пришло в кудрявую голову,—"А почему это не имеет места быть? Вполне возможно, даже, если это Сайфер."—"даже" тоже имеет право на существование, ведь на блондина, даже малознакомый человек поймёт, некоторые правила не действуют. Пайнс отворачивается, продолжая убирать вещи и стараямь выкинуть ненужное из головы, в то время, как Билл наблюдает за действиями из-за его спины, и от скуки покачиваясь, сидя на невысоком заборчике вокруг захоронения. От взгляда Дипперу становилось не по себе, поэтому, почти закончив, он обращается к парню: —Ты так и будешь здесь сидеть?—"Не хотелось бы"—в присутствии Билла создаётся впичатление, что он читает мысли, выуживая по крупице, терпеливо и мучительно для жертвы. —Да, пока ты не будешь готов идти,—глядит в душу... и мысли начинают разбегаться в разные стороны, будто их действительно собираются одну за другой выуживать из разума. —А..эм—Пайнс слегка замялся, они не собирались идти вместе, про что юноша и спросил в следующий миг:—мы разве договаривались идти вместе? —Ещё нет, Сосновое деревце, но вполне можем—завершая фразу Билл протянул руку, смотрящему в его сторону шатену. Лицо парня застыло в недоумении–он не знает, что смутило больше. —Сосновое деревце..? Что за.. Пф.. —Зачётный кепарик, Сосна!—блондин постучал пальцем по козырьку кепки, что была у сидящего юноши на голове, выразительно приподнимая брови, и тот сразу же вспомнил о изображении соснового дерева на ней. (которое, к слову, вышивала Мейбл, это был её подарок Дипперу на их тренадцатилетие) —Чушь!—тихо, практически не похоже на отрицание. —Ну так ты не против моей компании? Хотя мне всё равно, я знаю что ты не против,—Билл наклонился ближе к шатену, переходя на шёпот. —Даже отвечать не буду...—а Сайферу ответ и не был нужен. Следующие минут двадцать они сидели в тишине, пока темноволосый юноша не поднялся. Тогда однрклассник тоже слез с заборчика, и они друг за другом вышли с кладбища. Шли тихо, шаг в шаг, почти в унисон, как солдаты. Дипперу казалось, что если он сейчас же не станет копией блондина, не сольётся и не спрячется в его тени, то Билл непременно отыщет его и случится что-то ужасное. Сайфер уже искал–Диппер не успел. —Слушай, я вот что хотел спросить: это случаем не та девчонка, которая пропала в прошлом году? М?—знает, что та. Уже успел разглядеть, пока валялся на земле под грохнувшимся в обморок Мейсоном. —Да. Это моя сестра.. она не пропала, просто ну... Несчастный случай—хочется исчезнуть. Он не любит разъяснять по десять раз, что случилось, но даже от одного упомянания сестры становится больно и тошно. —М, понятно,—выдерживает паузу—и что же с ней произошло? —Не хочу об этом говорить—теперь уже хочется придушить собеседника. —Хотя такие добродушные, ангельские существа, подобные Комете, нередко погибают от рук несправедливости—глядит в пустоту, боковым зрением отслеживая реакцию. —Помолчи. Терпеть не могу эти разговоры,—уже твёрже сквозь сомкнутые зубы процедил юноша. Однако он, конечно, понимал, что Сайфер был обсалютно прав. Ничего бы не случилось, если бы его сестра не доверяла каждому и не стремилась бы помочь во чтобы то ни было. Создётся ощущение, что блондин понял и тему больше затрагивать не собирался, но слишком уж в Диппере много острых тем звенящих болью, словно струны. Блондину нравился этот чувствительный инструмент. –А родители? Ни разу их с того момента не видел. Ты случаем не сиротка вообще? А то.. –Заткнись!—рявкнул шатен, крик разнёсся по всем ближайшим окрестностям, даже какая-то бабуля в платочке испугано шарахнулась и перекрестилась. Воцарила тишина, Билл даже не вздрогнул, просто замолчал и уставился своими золотыми глазами в алый пожар затухающего неба. Инструмент, почему-то представлявшийся скрипкой, сломался, по крайней мере, одна струна лопнула безвозвратно... Сайфер пошёл чуть впереди, будто один, без Мейсона. Казалось, что стоит ему чуть ускориться, и он просто пропадёт из глаз, оставляя Пайнса в одиночестве. Но он не пошёл быстрее, запихнув руки в карманы хилой ветровки, блондин гордо и томно вышагивал, направляясь к дороге, через которую лежал путь домой.