***
Я тогда был самопровозглашённым королём двора, и вся мелкотня, сверстники и прочие детишки собирались вокруг меня, следовали за мной, и все такое. А мне это только доставляло, и я пользовался этим положением в свое удовольствие. Правда, чаще всего это были лекции с глупыми выдумками, как в этот раз. — А знаете почему дождик идёт? — с важным видом произносил я, окружённый дюжиной заинтересованных детских взглядов. — Почему? Почему? — Это потому, что боженька на нас с неба писает! Раздалось заливистое и противное детское хихикание со всех сторон, а я упивался им, зная, что дети действительно поверят в придуманную собственно мной правду. — А почему тогда снег идёт, Ханма? — Да, почему, почему? Я задумался, а затем раздался тем же мерзковатым хихиканием: — А это вы узнаете, когда подрастёте, пока вы ещё маленькие такое знать! — Ну Ханма-а-а! — Смотрите, смотрите, дождь! — я поставил руки так, как будто собираюсь «справить нужду» и стал двигаться в разные стороны, ополаскивая пацанов воображаемой мочой, от которой они тут же ринулись врассыпную.***
— Фу, Шуджи, какого черта? — Кисаки уже отложил книгу, слушая мой невероятный рассказ о том, каким я в детстве был тупым, — Хотя, чего я удивляюсь… — Ты слушай дальше, сейчас на сцене появится гвоздь программы, — смеюсь я, приобнимая парня за плечи, и продолжаю рассказывать.***
В какой-то момент веселье с беготнёй от воображаемой струи прервалось внезапным криком какого-то из пиздюков: — Ребята! Бежим! Тут зазнайка идёт, она щас нас заразит своим зазнайством, фууууу! И ребята снова бросились бежать куда глаза глядят.***
— Я, кстати, так и не понял, почему они тебя девочкой называли? Ты ж не был похож на девочку, — прервал я свой рассказ, зная, что Кисаки наверняка знает ответ на этот вопрос. И я был, конечно же, прав! — С психологической точки зрения, думаю, они не могли воспринять меня за кого-то своего уровня. Я был слабее их физически, а ещё увлекался не догонялками и стрелялками, а чтением и учёбой. Они не видели во мне равного им «пацана», и им было проще назвать меня «девочкой». — Иногда я хочу поцеловать твой мозг, — смеюсь я, на что он только фыркает и продолжает слушать.***
Ты вышел из этой толпы, а они попрятались кто куда в пределах, ну, шагов десяти от тебя. А я остался стоять, как истинный лидер, чтобы поговорить с тобой наравне, чем не могли похвастаться мои поданные… Да-да, знаю я, что я зазнался, от тебя мелким тогда видимо и заразился. Так вот, ты выходишь и говоришь что-то вроде: — А тебе не стыдно их обманывать? — грозный такой, ножкой топнуть не хватало для пущего эффекта. Я не испугался (ещё бы!): — А с чего я их обманываю-то? Это всего лишь шутка, над которой мы смеемся. — Но это неправда! — (нет, ну какой ты крохотный тогда был, ещё с темными волосами, ай, всё, не бей, рассказываю дальше), — Вообще-то дождь идёт не из-за того, что небесный дядька нужду справляет, а потому что это… квугоровот воды в природе, я в книжке читал! Мальчики со всех сторон стали смеяться с твоей оговорки, а я тебя тогда поправил: — Круговорот, — и ещё так букву «р» выдавил, прям задавил своим превосходством. Мальчики затихли, но я прям слышал, как они жаждут драки. Ещё бы, я бы тоже посмотрел на драку с типичным тихоней! Но тогда я почему-то не хотел драться, и решил поговорить с тобой наедине, — Ребят, уйдите. Я сам с ним поговорю, хорошо? Я посмотрел на пацанов и они тут же отошли на приличное расстояние, а мы с тобой отсели на одну из скамеек на площадке. — Хорошо, извини, что я оскорбил твои… ээээ… академические чувства, вот, — я махал ногами, хотя они доставали до пола, и просто растряхивал песок вокруг, — А в какой книжке ты это прочитал? Я плохо читаю, но мне, вот, интересно. Только ты пацанам не говори, а то засмеют ещё… А я тебе взамен защиту от этих драчунов, давай? А ты, я клянусь, ты уже тогда действительно был таким же как сейчас, ни на каплю не удивился, а даже как-то обиженно посмотрел на меня: — Не нужно мне это! Я не хочу тебе читать, учись читать сам! — вот теперь ты действительно вскочил и грозно топнул ножкой. Ей богу, такой миленький ты был… да всё, молчу, — Я тебе в следующий раз букваль дам! — Букварь, — я снова тебя поправил. — Отстань! — А как тебя хоть зовут, мальчик? — А не скажу! — и ты ушел. Букварь ты мне, кстати, так и не подарил…***
Кисаки удивлённо кивнул. — А как ты понял, что тогда это был я, а не какой-нибудь другой мальчик? — Ну как же я своего любимого душнилу с кем-то перепутаю? — я драматично хлопнул по лбу, — Ну точь в точь же ты! Ладно, просто я увидел пару твоих детских фоток случайно, вот и вспомнил, что это ты был. — Романтик ты недоделанный, а. — Зато твой. Кстати… ты же поклялся, что никогда мне читать не будешь? Тетта с подозрением глянул на меня, кажется, догадываясь, куда я клоню свою мысль. Или нет… — Так. И? — А как же все те разы, когда я тебя просьбой почитать мне разводил тебя на секс, ммм? Ты что, забыл?! — я снова притворяюсь удивлённым, на что Кисаки прячет лицо за ладонью. — Забудешь тут такое… — А ты напиздел, получается. — Получается, что напиздел, — Кисаки запрокидывает голову назад, а я не могу удержать желание его поцеловать, и радуюсь как самый настоящий щеночек, когда он целует меня в ответ. Каждый раз как в первый, ну не могу не радоваться, — А что, ты хочешь наказать меня за то, что я обещание не сдержал? — Я удивлён, что ты сказал это первым. Но нет, давай-ка отложим наказания на потом и наконец досмотрим этот фильм. — Фильм это ты смотрел, а я читал, — Кисаки снова берет в руки книгу, но не успевает он открыть нужную страницу, как я выхватываю её из рук. Он тяжело вздыхает и снова поворачивается ко мне, — Что, сколько раз мне тебя поцеловать, чтобы ты отстал? — Думаю, одного слова для описания такого числа не хватит. — Дохуя? — Дохуя ♡