Собственно..

      Аморе резким движением хватает револьверы, встает в театральную позу. Вся эта интеллигенция прячется за стулья, скамейки и ограждения. Они так чертовски боятся получить шальную пулю? Вы мертвы, господи (не используем эту концепцию),второй раз не умрёшь. Ах, да, пули у Аморе обладают особым свойством, свойством влюблять людей. Вот этого они боятся, боятся любить..       В этой всеобщей шумихе и небольшой панике спокйными остались только Адвокат, Прокурори, да и сам виновник торжества, ухмыляющийся во все тридцать два, Аморе. Он же, как-то уж очень показушно поднимает обе руки с оружием и медленно крутится вокруг своей оси. Своеобразная русская рулетка, если не учитывать, что Антонио итальянец. Хотя тут, как впрочем и там всем истинно все-равно на вашу национальность.       Антонио крутился с наслаждением, в полной и испуганной тишине. Концом всего этого действия, стали два, довольно интересных направления: одно дуло смотрело на Прокурора, другое же на Адвоката.       Молчание продолжало плавать в воздухе, Аморе продолжал улыбаться, из изменений был только цвет лица Адвоката, стремительно менявшийся в сторону листа бумаги на столе. Он испугался скорее рефлекторно, жив ты или мертв, направленный на тебя пистолет не может не волновать сознание.       А вот Андрей оставался спокойным (по статусу не положено иное поведение) и смотрел на Антонио, так, будто это у него здесь оружие и причём явно серьёзнее чем револьвер. Попытка надавить на совесть (если она конечно была у Аморе), дала свой результат:       –Ну, вот! Хоть кто-то сдесь с яйцами. Господин прокурор первой ступени, чего же вы не прячетесь, как ваши уважаемые коллеги? Господин Адвокат не в счет, он тоже боится,–на это собственно хотели возразить, но Антонио продолжил,–по глазам вижу, не отпирайтесь.       Поднялся небольшой гомон, пробежавший по всему помещению. Всем резко стало интересно, что же ответит Прокурор, самые любопытные даже выглянули из-за своих укрытий. Но все как один продолжали ждать, вылупив глаза на Андрея.       —Напомните пожалуйста как вы работаете?–произнёс Андрей, эта вся клоунада его забавляла, но нужно было объяснить почему это так уморительно.       —Эм, ну я стреляю в людей и в них зарождаются чувства романтического характера, –несколько озадаченный вопросом Аморе сказал, уже кажется заученное, определение своей деятельности.       —Хочу обратить ваше внимание на кого именно действует наш свидетель,– по своей профессиональной привычке он было начал похаживать из стороны в сторону, но дëрнувшееся следом дуло, отбило всявое желание,– а действует он на людей, подчеркиваю на людей. А мы с господином Адвокатом, давно уже не люди. Я даже не знаю кто мы, так что все ваши действия не имеют ни смысла, ни результата.       —Ах результата они не имеют, ну чтож тогда пора провести эксперимент, –в глазах Антонио мелькнул азарт, что-то в его голове щелкнуло и он нажал на курки       Раздался выстрел, кто-то из присутствующих закричал, кто-то взвизгнул, к их числу отнёсся и Веня, совершенно не ожидавший такого поворота событий.       —Блять,– выкрикнул Адвокат.       —Не ругайся Вень, ты всë ещё в зале суда,–совершенно спокойно прозвучал голос Прокурора,– или ты меня вообще не слушал? Мы не люди, не работает на нас его как оно там..       —Любовные чары,– вставил свои пять копеек Антонио.       —Завались,– злобно произнёс Веня, слова Аморе вогнали его в краску, уж что-что, а к Андрею он ничего кроме дружбы не чувствовал и не собирался чувствовать.       В тот момент опомнилась охрана, они скрутили Аморе и выволокли из зала, тот в свою очередь был крайне доволен своей выходкой и улыбался так, будто он был под воздействием каких-либо веществ, а может так и было.       «Во всей этой вашей любви, раненый с сердце бывает только один, другой продается за бабки, жратву и заботу»— произносил Аморе пока его волокли к выходу.       Наконец, когда процессия скрылась за дверями, присутствующие начали вылезать из укрытий.       Андрей как всегда был чертовски спокоен, единственное, что его немного волновало, была пуля, неизвестным образом растворившаяся в его жилетке. Но скоро его мысли снова были заняты нынешним заседанием, которое никто не отменял.       После довольно спокойного заседания, полного низкосортных шуток (спасибо господину Адвокату), Андрей вышел из зала и отправился к себе домой. Ну как домой, эту комнату наполненую лишь кроватью и столом не назвать домом. Дело в том, что тут спать вовсе не обязательно, сон в основном используется как перезагрузка могза (без неё некоторые дорабатывались до сумашествия, представте себе сумашедший труп, не особо приятно). А стол собственно, есть стол, тут секретов нет.       —Как же надоело это всë,–стенает Андрей падая на постель, потирает лицо руками,– Даже после смерти работать! Ещё и этот Аморе, выкинул опять какую-то дичь. Веня наверное там трясётся, никогда меня не слушает, надо кстати будет заглянуть куда-нибудь уточнить, прав ли я, –усмехается, записывая ещё одно дело в ежедневник.       Вот будет интересно если я ошибся, станет за мной Венька бегать. Анекдот! А если серьезно, с дедом же сработало вдруг и с нами так же будет? Ну а что, господин Адвокат довольно хорош собой, не зря на него женщины вешаются. Так стоп, – он резко сел,– Я сейчас свадьбу тут распланирую. Все же на внушении работает, поверю в то что эти Аморовы чары на всех работают. И всё! Прощайте господин Прокурор Первой Ступени.       Поднялся на ноги, привычно стал мерить шагами комнатку. В голове крупились мысли, но ни одной верной не попадалось, как на зло. Стало душно, скинул пиджак, опомнился и аккуратно повесил его на спинку стула. Все это: и пиджак, и стул, и стол— конечно, бутафория, ровно как и сам Андрей.       Но это не отменяло давней привычки, да и чистота внешняя давала чистоту мыслям. Вот и сейчас повешенный пиджак навел его на идею и Андрей выбежал из комнаты в неизвестном нам направлении, но вполне известном ему самому.