New Year's Ball of loneliness

Белые хлопья снега падали с небес на землю, кутая её в свой морозящий плед того же цвета. Снежинки такие хрупкие, их столь легко сломать. Точнее... они тают, а не ломаются. Лишь коснутся тёплой человеческой ладони и их нет – одна капля. Тают от тепла, прям как и многие люди. Многие хотят счастья, тепло и каждый получая его: тает теряя голову и может даже не заметить, что его согревающее одеяло полно шипов. Подвох везде ждёт тебя, за истинное счастье надо бороться. Порой даже кажется, что слова родителей «отдохнёшь на том свете иль на пенсии» кажутся правдой, ведь за каждым углом эти испытания и боль. Гончаров нашёл альтернативный способ стать счастливым. Одна лишь операция и теперь на лике лишь улыбка, а человек, что оперировал Бог, которому ты верно служишь. До чего может довести желание счастья – до безумных поступков. Под ногами хрустел снег. Так приятно ведь сравнимо с костями. Можно прикрыть глаза и представить, что это все твои враги: обидчики наконец пали и ты наступаешь на них, вдавливая в землю. А они пусть кричат в страдания, а светловолосый будет улыбаться. Страха нет, есть счастье. Подставь пулю ко лбу юноши, а он и скулой не поведёт – всё та же эмоция. Он в любой ситуации будет рад. Иван, идёт с магазина с пакетами продуктов и подарков для самого себя. Новый год – семейный праздник, но из этих рамок он уже вышел и теперь даже в кругу друзей можно отпраздновать его. Да и порой, в некоторых ситуациях, с друзьями комфортнее чем с роднёй. А с кем будет праздновать обладатель алмазных очей? Пф, да со всеми! Главы двух организаций договорились снять дом на краю города, средь деревьев и отпраздновать. Что-то ему подсказывает, что это может плохо кончится ведь не все организации дружны меж собой. Да даже эти парочки дуэтов: Гоголь и его прекрасный господин Достоевский; Дзёно и любой человек без каменного терпения – думается ему, что кто-то из них точно всё разрушит. Это было бы прекрасное шоу, где все будут в полном отчаяние. Кстати, возможно всё испортит один Гоголь, который решит как-то не удачно пошутить. А эти ищейки? От туда, скорее всего, Дзёно. Ищейки бы не пришли, если бы не Фукучи. Без них бло бы спокойнее. Да и уговор был на две организации. В голове Гончарова уже был набросок всего чего хотелось бы увидеть, но честно, по большей части хочется просто спокойно отпраздновать этот день. Только вот... кому подарок дарить? А Богам дарят подарки? Дозволено ли ему, низшему, подойти и протянуть новогодний свёрток в руки того кто сделал его счастливым? Вот и гложат его сомнения. Отворил дверцу и поставил полные пакеты на пол. Сняв с себя пальто, аккуратно уместил его на вешалку к остальной одежде всех присутствующих. Переодел свои ботинки на небольшом мужском каблуке в домашнии тапочки. Одежда на нём была простенькая: чёрные джинсы и чуть большеватый свитер. Зайдя на кухню, начал раскладывать все продукты по местам, ранее помыв руки. Устало сел на стул и тяжело выдохнул. Всё же Ваня не робот и имеет свой лимит. За сегодня он уже успел умотаться, ибо занимался украшением дома. Хотелось бы чьей-то помощи, но тот кто низок по статусу не достоин. Он тут лишь прислуга, нужно стараться и авось взойдёт на ступень выше. Хотя если такому не быть, Ваня уже счастлив. Натягивая уголки губ, достаёт все нужные продукты и начинает готовить еду на праздничный стол. Кухня пуста, ни кто не мешает и можно насладиться Моцартом играющим на фоне. Светловолосый открыл свой излюбленный плейлист и теперь спокойно слушал. Хотя хотелось пуститься в вальс. Взять кого-то за руку и кружить в бальном зале. Пусть будет какая-то дама с тёмными волосами, в чёрном платье и бледной коже – прям как смерть... Ах, какое наслаждение. Готовка шла своим ходом. Одиночество не так паршиво. Есть в этом своя ценность. Когда ещё будет такая тишь и покой? Все заняты своей суетой: кто-то веселится, бегая по дому, а кто-то что-то обсуждает. Подарки надо ещё красиво украсить. Вся эта морока утомляет и сразу появляется ответ, почему хочется спать. Зевок, что мог бы передаться кому-то будь на кухне люди. Прикрыв глаза и отложив нож, Ваня начал кружить по просторной кухне. В голове тут же всплыл вид большого бального зала, с высоким потолком и такими же окнами, что с бархатными шторами красного цвета. Занавес этот связан золотыми бантами. По среди этого чарующего места пышная и большая ель, что столь роскошно украшена. Ах, эта краса по царски лишь в мечтаниях для слуги. Нога делает шаг вперёд, в бок, назад, снова в бок. Кружится по кухне, а в разуме с незнакомцем в маске. Из этих мечтаний выбило не аккуратный шаг, что привёл к падению. Грохот и громкое «ай» от удара спиной о угол стола и Гончаров вышел из своих дорогих грёз. Глянул на стол с едой, тут же понимая, что этой Золушке принца не видать. Останется лишь в стенах прислуги. А сердце так и желает тепла, любви и ласки от какого-то человека. Как жаль, что новогоднего чуда нет ведь светловолосый был бы безумно рад в эту ночь получить самое романтичное признание. Но остаётся лишь обнять себя и вновь фальшиво улыбнуться. Встаёт с, начисто вымытого им же, пола, уберая итоги готовки. Весь этот пир был приготовлен столь нежными руками, которым работа не почём. Всё так же прекрасны и светлы. Минуло вновь время под песни Бетховена и кухня чиста и словно нова. Можно спокойно направляться к себе в комнатушку. Гончаров взял свой гаджет, смотря на время. Час до нового года. Нужно самому что-то выбирать из нарядов. И Гончаров был готов. Ещё вчера он на спех сбегал в магазин и подобрал себе. Чёрные классические брюки, белоснежная рубашка с кружевными вставками и фрак, что напоминал собой жилет с уудлинённой задней частью. Выглядит элегантно и весьма аристократично, что не может не подчеркнуть тонкую натуру Ивана. На руки перчатки из чёрной сеточки. С волосами пришлось попотеть. Самому себе тяжко что-то делать, но через пол часа пытки паренёк смог привести свои светлые локоны в порядок и мог стоять у зеркала, дивясь своим видом. Как чудесно. Можно вновь окунуться в недолгие мечтания, как кто-то возьмёт тонкую ручонку прислуги, нежно коснётся губами и скажет как же дивно выглядит в эту праздничную ночь. Пригласит на танец в котором Гончаров, наверняка, потеряет голову, а затем они убегут прочь из этой шумихи и тихо посидят вдвоём, под покровом ночи. Наряд подобран, волосы приведены в порядок можно и на бал в таком виде и ни кто даже и думать не станет, что столь прекрасный юноша с аккуратными и светлыми чертами лица кому-то служит, находясь на низшей ступени от них. Не дав себе дозволеноя находиться за праздничным столом со всеми, светловолосый взял заранее приготовленную корзину с лёгким перекусом, шампанским и направился в одну из пустых комнат для отдыха. Там был небольшой круглый столик с белоснежной скатертью. Именно на ней оказались продукты с бакалом алкоголя. На фоне теперь уже играет Шопен Claudio Arrau - Nocturne №.1 In B Flat Minor, op 9 №.1 Композитор и один из представителей западноевропейского музыкального романтизма. Его творение, что играет так и берёт за душу, внушая покой. Его игра на фортепиано так ласкает слух. От этого лишь сильнее хочется пуститься в вальс. Благо комната была просторной. Жаль это не бальный зал. Мелодия может ввести в некую печаль, но светловолосого она успокаивает. Движет по воздуху пальцами словно по клавишам, нежно водя. Все эти движения вскоре прекращаются, а в изящно длинных пальцах оказывается бокал, который был медленно опустошён на половину. Когда как не в новогоднюю ночь может себе позволить прислуга такую роскошь безделья? Присел на диван и блаженно выдохнул пока композиция сменяется на другую. Тот же исполнитель, та же романтика. —Ах, как прекрасен вид из окна, — восхитился юноша, разглядывая россыпь звёзд средь тьмы. До ушей доносится бой курантов. Последнии секунды чуда. Вот уже небо разрывают краски и восторженный смех, а светловолосый кружит по комнате с лёгкой улыбкой. Подходя к окну, садится на подоконник испивая остатки алкоголя. Утром ждёт много работы... Каждый подобный праздник оставляет после себя гору посуды, грязи и иного мусора. Облокотился о рамы окна. Как прекрасен феерверк, но на мороз выходить не тянет. Да и куда спокойнее тут, в тиши и мечтаниях. Гончаров счастлив с той операции и будет счастлив до смерти. Бог одарил его этим. Но всё это не то. Этого словно мало. Не сомненно, будучи благодарным за свою улыбку юноша будет верен своему хозяину, но будет продолжать ощущать себя птицей в клетке. Но уйти не хочет. Ему нравится прибывать в таких страданиях и находится в чьих-то руках. Иван давно понял, что уйди он, то боле не найдёт себе занятия. А что делать на свободе? Он был рождён быть в прислугах и так умрёт. Главное, что с улыбкой хоть и терзающей пустотой, которая, если бы не операция, выжгла слёзы. Но увы от этого всего голубоглазый ощущает лишь счастье. Бинты давно сняты, и сейчас, подходя к зеркалу и приподнимая чёлку он видит шрам. Клеймо благодати жизни, почти несходимых приподнятых уголков губ. Словно робот. Хорошо ли утерять эмоции и оставить одну? Может для кого-то это мечта и он бы всё отдал ради этого. А Гончаров тогда к кому относится? Хм. А что думать насчёт этого и зачем, когда ты счастлив? Вот и ответ. После того дня он и не жалел, хотя стоило бы явно. Просто он не ощущает насколько порой несчастен и что ему не хватает чего-то явно. Тепла от возлюбленного? —Бред, — выдаёт вслух свои заключения на мысли и выключает мелодию. Взяв бутылку шампанского кидает её об стену и та с характерным шумом разбивается. Алкогольный напиток оставляет след и растекается по полу. Убирать всё равно будет он, так что можно позволить. Накинув чёрное пальто, выходит на улицу. Стоит на крыльце глядя в даль. Пихнув руку в кармен, достаёт временем убитую коробку сигарет. Её явно очень давно не трогали, но настал этот час. Поджигает и затягивается горчащим никотином. Выдохнул пар и расслабился. Голова безумно болела. Почему? Впервые такое. Ну в плане того какая боль по ощущениям. Она же бывает разная, верно? Вот и сейчас после того буйства ощутил какую-то странную боль, которая утихает после сигарет. Точнее после расслабления. Столь утончённая личность и не скажешь, что курит. Это должно было остаться в прошлом, но сегодня позволит. Прикрыв свои чистые омуты и даже не заметил как кто-то тихонько подошёл и выхватил сигарету с изящных пальцев, втягиваясь ей. —Ни когда не видел чтобы ты курил, — подметил брюнет, волосы которого прикрывала белоснежная ушанка, которая словно и не снимается. Гончаров тут же распахнул глазки и будто от огня оступился на шаг. —Господин Достоевский, почему Вы не со всеми? — интересуется весьма робко и взволнованно. —Слишком шумно. Пойдём в дом, ато заболеешь, — Фёдор берёт своего прислугу под руку, что вынудило второго нежно улыбнуться и последовать за Богом, умиляясь с его беспокойство за низшего. Те зашли в комнату, где праздновал Ваня. Достоевский окинул взглядом это место и уселся на диван. Пригласительно похлопал ладонью подле себя, а светловолосый в сию же минуту подбегает и садится рядом. Не успевает среагировать, как его укладывают на колени, начиная нежно перебирать светлые локоны. —Отдохни Ваня, ты сегодня много работал. Ты же не робот, — взяв в свою господскую ладонь ручонки своего прислуги, аккуратно начал целовать каждую костяшку, —Измучился в этой клетке. Пусть хоть в Новый Год прибудет с тобой покой. В мгновение очей Достоевский встаёт с дивана, притягивая к себе за талию юношу. Ранее включив уже взъевшегося Шопена, которого слушал голубоглазый. Под столь приятную мелодию брюнет начал танцевать столь желанный вальс, кружа по комнате. Осчастливленный Богом потерял голову как и ожидалось. Он не мог нарадоваться и поверить в то что это реально. Впервые за долгое время на щеках выжигаются слёзы, но то от счастья. Сердце, что желало любви, обрело его в эту ночь – новогоднюю. Гончаров повторял те движения, которые успел заучить от частых повторений в мечтаниях.

Потерялись во времени этого чуда. Эти два силуэта нашли друг друга И пусть не разлучит их даже зимняя вьюга.