О последствиях примирений

В небольшом помещении повисла тишина. Олег гипнотизировал взглядом тест. Марина, стоя рядом, пыталась понять его реакцию. Очень сильно нервничала, хотя и старалась не показывать этого. Потому что её изменения в организме огорошили. Целых два дня думала, что это виной всему стресс, но… Две полоски на тесте окончательно огорошили. Даже Марину — прагматичного и собранного человека. Чувствовала себя потерянной. Впервые в жизни осознавала, что абсолютно потеряла контроль, отчего ощущала лёгкую панику. Больше всего нервировало то, что в тот раз, когда они мирились на съемной квартире, подумали о предохранении. Но, как известно, даже у самого надежного способа бывают осечки. Олег положил тест на тумбочку, прикрыл глаза, оперся на стену и выдохнул. Сюрприз-так сюрприз. Все мысли куда-то исчезли из головы. Понимал, что нужно что-то сказать, но вот только что… Марина напряженно смотрела на него, пытаясь считать эмоции по лицу. Не получалось, и от этого нервничала только сильнее. — Брагин, — тихо проговорила, привлекая его внимание, — ты… Может быть, — скрестила руки на груди и сдула прядку, неаккуратно упавшую на лицо, — скажешь что-нибудь? Он медленно раскрыл глаза и посмотрел на неё. Нервно дёрнул губой, затем потянул Марину на себя, вовлекая в свои объятия. Тяжело выдохнул, скользнув ладонью по её спине. Подушечками пальцев нежно коснулся лопатки. — Чего я? — Прошептал ей на ухо, — а ты чего? — Делать-то чего? — Ей безумно не хотелось отстраняться. В объятиях Олега ей всегда было спокойно и хорошо. В любой ситуации. Даже если Марина знала, что это ненадолго, его руки успокаивали. На несколько секунд погружали в какой-то другой мир, где нет места боли и печали. Он всегда знал, как нужно правильно её успокоить. Знал, что сказать, знал, как правильно коснуться, чтобы… Но сейчас нельзя было поддаваться эмоциям. Нельзя. Слишком важен тот вопрос, который нужно обсудить. Она сделала шаг назад, посмотрела на него. В её глазах металась лёгкая паника. Олег тяжело вздохнул. Для него это было крайне неожиданно. Даже несмотря на свою любовь к детям, он прекрасно понимал — сейчас им с Мариной… Будет гораздо тяжелее с беременностью, чем с первой. Особенно при условии того, сколько им сейчас лет. Нервно провёл ладонью по лицу, затем постарался успокоиться. Сейчас гораздо важнее поговорить с Мариной, подобрать нужные слова. Олег понимал — ей сейчас тяжелее. — Мариш… — Уложил ладони на её плечи и посмотрел в её глаза, — скажи мне, ты сама хочешь этого ребёнка? — Замер, затаив дыхание. Олег понимал, что согласиться с любым её решением. Испытывал сильное нервное напряжение, но не собирался отступать от своих мыслей. Уговаривать он её не станет. — Я… — Марина на секунду закрыла глаза, собираясь с мыслями, — я не знаю, Брагин, — прошептала и резко посмотрела на него, её взгляд забегал по его лицу, — Надо же обследоваться… Надо понять, можно ли? — Её нервный шёпот провоцировал его на сумасшедшие мурашки, которые забегали по спине. Несколько секунд они внимательно смотрели друг на друга, затем Олег снова обнял Марину. Она прижалась к нему, судорожно вдохнув. — Сделаем все обследования, — прошептал он ей на ухо, запустив пальцы в распущенные светлые волосы, — обязательно… Проконсультируемся с Покровской… Марина покачала головой. — Нет… Не хочу я пока никому ничего говорить. Тем более, из наших… Хотя, — в голове моментально всплыли воспоминания. Уже однажды она сходила к толковому врачу, которая проглядела ей миому. Марину бросило в озноб. «А сейчас может вылезти гораздо больше проблем, чёрт…» Разумеется, она следила за своим здоровьем, но… К горлу подкатил страх. — Тише, — Олегу передалось её настроение, — всё будет хорошо. Сходим лучше к Покровской, она проверенный врач. И уже потом будем решать… Ты Катьке ещё ничего не говорила? — Крепко обнял за талию. — Да нет, ты чего, с ума сошёл? — Спокойно ответила Марина, уложила подбородок ему на плечо и закрыла глаза. — Ничего я не сошёл. Сейчас только не нервничай лишний раз, хорошо? Марина только кивнула, продолжая стоять в его объятиях. Какое-то время они молчали, просто наслаждаясь теплом друг друга. Им даже не надо было разговаривать — за столько лет, проведенных рука об руку, разве что мысли читать не научились. Умело понимали каждую реакцию друг друга. Удивление, напряжение, страх, облегчение. Марина отстранилась первой — услышала, что её зовёт дочь. Посмотрела в глаза Олега. — Я пойду тогда… — Подожди, — он снова уложил ладони на её талию, — Марин, я буду не против ребёнка. Ну, точнее, — выдохнул, пытаясь подобрать нужные слова, — если всё будет хорошо… Мы можем попробовать. Будет у Катьки, — попытался разрядить атмосферу и улыбнулся, — ещё одна сестрёнка. И у Томки тоже. Но только, — коснулся губами её лба, — если ты сама захочешь. Марина выдохнула, вновь прикрыла глаза, переваривая его слова. Слишком много на неё сегодня свалилось событий. Но она была благодарна Олегу за те слова, которые он нашёл. Очень давно не ощущала такой поддержки от него. — А почему это ты думаешь? — Подняла на него взгляд. — Что у нас обязательно будет вторая дочь? Может быть, всё-таки сын… Мало ли. Только узи покажет. — Ой, — Олег поморщился, ощутив, как с души упал ком, — не начинай. Я только это, — его губы растянулись в улыбке, — девок делать умею. — Ну, вот и проверим… — Кашлянула, уложила ладони ему на грудь, — а если серьёзно об этом говорить… То, я хочу сначала увидеть результаты анализов… И вердикт Покровской услышать, — нервно провела кончиком языка по верхней губе, — и только тогда, — говорила проникновенно, чтобы донести до Олега весь смысл, — будем думать. Над мальчиком или девочкой. Он медленно кивнул, откладывая в голове всё, что она сказала. Потом наклонился и нежно поцеловал её. Очень сильно хотел сейчас почувствовать Марину рядом с собой максимально. Хотел поддержать её через такое простое действие. Хотел, чтобы она понимала, что он рядом. И старался не думать о том, сколько времени они упускали, когда он оказывался где угодно, только не с ней. Марина ответила на поцелуй, обняла Олега за шею, приподнявшись на носочки. Постепенно напряжение, окутывающие их с начала разговора, начало спадать. Поцелуи не переходили свою грань, оставаясь нежными. Но и оторваться друг от друга оказалось крайне тяжело. — Пойдём, — тихо проговорила Марина и отошла в сторону, — нас Катька ждёт. Люда уже ушла, пока мы тут… Но ей ни слова! — На всякий случай повторила. Олег усмехнулся и кивнул. — Да я могила, чего ты. — И никому больше! — На всякий случай добавила. — А то я тебя знаю! И нет, Брагин, ни сейчас, никогда что-то уже решим. Кроме Покровской никому! Она была сейчас настолько серьёзной, что вызывала у него улыбку. — Покровская расскажет Лазареву, Лазарев… — Направился за ней, и в дверях они столкнулись. — Я сказала, — Марине очень сильно захотелось укусить Олега за нос, — никто никому ничего не расскажет. Саше я скажу. Но и ты не смей языком трепать! А то будет как в тот раз с Ниной. Он улыбнулся, потом развернул её спиной к себе и крепко обнял. Марина замерла, ощущая, как по телу разливается приятное тепло. Как же сейчас ей было хорошо. Коснулась пальцами его предплечья. — Всё будет нормально, — в очередной раз прошептал Олег, отвёл кончиком носа светлые пряди от виска, оставил на коже лёгкий поцелуй. — Надеюсь, — ответила она, прикрыв глаза. Какое-то время они так и стояли — снова близко друг к другу, снова в тепле. Вокруг царила атмосфера неподдельной заботы.