Stray Kids

Бан Чан       Глубоко вздохнув, Т/и откинул надоевший порядком телефон в сторону. Почему надоевший? Парню требовалось в ближайшее же время написать хоть что-нибудь, иначе работа над новой главой грозит так и не начаться. И проблем, по сути, вообще не должно быть, ведь сюжет на эту часть уже намечен и нужно было лишь его написать. Но вот беда - желания совершенно не было. Как только в руках Т/и оказывался телефон с открытыми заметками, где он пишет первоначальный вариант главы, то настроение сразу же стремиться вниз, а дельные мысли выскальзывают прямо из-под носа. Руки не могут напечатать на клавиатуре ни единого словечка, а если это и удаётся, то парень очень быстро начинает чувствовать усталость. И ведь ничего не помогало исправить ситуацию: ни взятый ранее мини-отпуск, из-за которого он и вынужден теперь так торопиться, ни любимая музыка, ни что-то расслабляющее. В общем, всё было бесполезно.       Почувствовав срочную потребность в сладком, Т/и с тяжёлым кряхтением и хрустом в коленях поднялся с тёплого местечка на кровати. Взяв в холодильнике запрятанную ранее шоколадку, он облокотился на стоящий рядом кухонный гарнитур и принялся думать, как исправить сложившуюся ситуацию, поедая шоколад и периодически сокрушённо мотая головой или горестно вздыхая.       Такой расклад событий не нравился Чану, поэтому первым делом он забрал шоколад, не слушая возмущённые фразочки Т/и, который после такой наглости решил перекочевать за стол, а во-вторых стал делать какао, которое поможет слегка расслабиться.       — Что-то случилось? — наконец спросил Чан спустя несколько минут молчания, пока высыпал порошок в уже успевшее разогреться молоко.       — У меня ничего не выходит, — Т/и снова глубоко вздохнул, подняв взгляд к потолку. Белый, гладкий, без единой трещинки, — Я даже строчки написать не могу. А ведь мне совсем скоро нужно будет выкладывать главу, а у меня ничего не готово. И размером меньше часть я выложить не могу и не хочу, у меня есть определённый порог по количеству страниц, который я стараюсь всегда переступать.       — Может тебе стоит отдохнуть? У тебя уже нет сил писать что-то.       — Да куда уж больше? — Т/и недовольно насупился, вспоминая, как он отходил после длительного периода, когда он писал каждый день и по много. Руки так и чесались снова взяться за текст. И всё-таки надо было браться, — И так месяц без дела сидел. Лишь пару строчек написал.       — Давай тогда попробуем отвлечься вместе, — Чан поставил кружку с ароматным и горячим какао перед Т/и, садясь напротив него, — Глядишь, тебе придёт дельная мысль, и ты захочешь её осуществить.       И таки пришла. Ли Минхо       Минхо растерянно смотрит на гиперактивного Т/и. Он чуть ли не скачет на кровати, размахивает руками, воодушевлённо записывая кому-то голосовое, периодически издавая непонятные звуки или тихий визг. Минхо редко видит у него НАСТОЛЬКО яркую и широкую улыбку. Даже у него самого заболели щёки. Чего же его так обрадовало? Задаваясь этим вопросом, Минхо сосредоточенно смотрел на Т/и. Тот заметил его взгляд и посмотрел на него в ответ.       — Что? — спросил он с глуповатой улыбкой.       — Что это тебя так развеселило? — задал вопрос в лоб Минхо, присаживаясь рядом с ним на кровати.       — О~, — довольно протянул Т/и, возвращая себе самую счастливую улыбку на свете, — Я тут такое придумал! Там короче девушка попадает в таку~ю ситуацию!…       Минхо честно пытался вслушиваться в воодушевлённый рассказ парня о его новой идее для фанфика, но все его мысли были направлены лишь на то, какой он милый. И как же Минхо рад, что Т/и занимается тем, что ему нравится, и он получает от этого удовольствие. Лино очень любит, когда его парень счастлив, и он готов даже слушать моментами бессвязную речь по теме, в которой он ничего не понимает. Он сам чувствует себя счастливым в такие моменты. И об этом свидетельствует лёгкая улыбка и полный любви взгляд, направленный лишь на одного человека. Со Чанбин       Т/и сидит за компьютером, внимательно вчитываясь в текст. Часто от него можно услышать раздражённые вздохи, после которых следует стук клавиатуры. Он очень ответственно подходит к своей работе, но часто настолько погружается в текст и своё занятие, что вообще не обращает внимания на внешний мир. Вокруг него как будто образуется вакуум, в который не может проникнуть ни один звук.       В их число входили и слова Чанбина. Сначала он радостный ввалился в их квартиру, крича о том, что на сегодня всё отменили. Когда не услышал ответа и нашёл Т/и в спальне, пытался снова это ему рассказать, но он просто продолжил смотреть в монитор, даже не повернув голову в сторону Со.       Чанбин сначала растерялся и подумал, что с Т/и что-то случилось, но когда заметил, как он листает страничку вниз и что-то печатает, то просто подумал, что его игнорируют. Слегка надувшись, Чанбин просто решил пока заняться своими делами. Например, сходить в душ для начала.       Но даже после этого Т/и продолжал не замечать Чанбина. Тогда ему пришлось искать себе самому занятие. И дорама отлично подходила для коротания времени. Правда, одному было смотреть не так интересно.       Но вот спустя ещё где-то час, Т/и наконец-таки закончил работу. Он глубоко вдохнул, расслаблено выдохнув. Откинувшись на спинку стула, он пару секунд бездумно пялился в потолок. Но подскочил от удивления, когда услышал сзади себя чьи-то голоса. Он шокировано обернулся и облегчённо выдохнул, когда увидел Чанбина с ноутбуком.       — Бинни! — Т/и встаёт со стула и подходит к кровати. Только он собрался обнять парня, как тот чуть отстраняется, знатно этим удивив. Обычно он очень требователен до скиншипа, — Ты чего?       — Ничего, — Чанбин нахмурил, громко произнеся.       — А, — до Т/и постепенно дошло, с чем связано такое плохое настроение. Обычно Чанбин не заставал его за работой, поэтому и не знал о полном погружении, — Прости меня, пожалуйста. Я просто настолько сосредоточился на редактировании главы, что не заметил тебя. Я старался как можно быстрее выполнить свою работу, чтобы больше времени уделить тебе вечером.       — Так бы сразу и сказал! — Чанбин очень быстро остыл, тут же притягивая Т/и к себе. Теперь они смогут вместе посмотреть дораму, побомбить с действий героев и возможно поплакать, ведь он выбрал драму… Хван Хёнджин       — Почему? — это было первое, что услышал Хёнджин после вопроса "что случилось?", когда заметил грустное настроение своего парня, — Почему люди такие странные? Почему глава, которую я писал СЕМНАДЦАТЬ, МАТЬ ТВОЮ, ДНЕЙ понравилась гораздо меньше, чем глава, написанная за ПОЛТОРА ЧАСА!? Вот почему? Да, вторая глава более милая, а у первой больше идёт напор на сюжет и информацию, НО… неужели людям не интересно это? — Т/и поднял свои печальные глаза на Хёнджина, бровки его были приподняты в форме домика и в целом его вид такой жалостливый, что Хвану хотелось только обнять его и шептать всякие глупости, чтобы не видеть его таким грустным, — Почему наши старания с бетой просто в итоге никому не интересны? Как я сидел ночами и строчил эти несчастные сюжеты, как искал большое количество информации, только чтобы эта глава получилась как можно разнообразней и интересней? Как бета сидела и редактировала эти несчастные 7000+ слов? Мы потратили столько времени и сил и для чего? Чтобы не получить никакого отклика? Так зачем мне вообще тогда заморачиваться? Буду писать главы на две странички с одним абзацем в качестве реакции и всё.       — Ты же не сможешь так, — Хёнджин приобнял Т/и за плечи, притянув его ближе к себе. Он слегка наклонился так, чтобы их глаза были на одном уровне, ведь голова Т/и была понуро опущена, — Я же знаю тебя. Ты любишь писать, а тем более объемный текст. Пусть устаёшь и жалуешься на это, но видно, что ты горишь этим, как получаешь удовольствие от самого процесса и, когда заканчиваешь, как довольно улыбаешься и хвастаешься, что закончил. А читатели… Как бы печально это не было, но никогда не известно какой отклик подучит твоя работа. Так всегда и со всем. В этом нет твоей вины или проблем в твоём тексте. Просто… это дело вкуса. К тому же они не видят процесс написания. А ведь удовольствие ты получаешь в основном от этого, поэтому некоторые главы для тебя особенные, а для читателей они такие же, как и тысячи других, только в твоём исполнении. Так что не надо из-за этого расстраиваться. Дай им шанс.       — Хорошо, — Т/и глубоко вздыхает. Он понимает, что Хёнджин прав, но… всегда тяжело принять то, что людям не нравится или не интересно то, во что ты вложил столько сил и времени. Т/и поднимает свою голову, решительным взглядом сверля стену, — Скоро выйдет одна глава. Она будет большой, я потратил на неё уйму времени и сил! Но. Там будет очень много милоты, семейного тепла и уюта. И пусть только им не понравится! Пошлю их всех нахер!       — Ах! — Хёнджин театрально удивляется, шокировано приоткрывая рот, — Ты от кого таких словечек нахватался? Хан Джисон       — Нет, ну ты представляешь! — Т/и возмущённо взмахнул рукой, рассказывая Джисону историю, произошедшую всего два дня назад, когда Хан отсутствовал. Они стояли в коридоре у окна, перед их классом, не обращая внимания на окружающих, — Она взяла и поставила мне двойку! А ведь я болел, и меня вообще в школе не было. Я, конечно, к ней подошёл и…       Резко речь парня обозвалась. Т/и широко раскрытыми глазами смотрел на Джисона, что так же удивлённо на него посмотрел, опешив от его резкого молчания.       — Ты чего? — Хан забеспокоился, не видя никакой реакции со стороны друга.       — Я придумал! — Т/и так же неожиданно отвис, быстро хватая свой телефон. От его крика все ненадолго взглянули на них, но быстро вернулись к своим делам. Т/и начал что-то быстро печатать, периодически поднимая взгляд на стены или окно, ненадолго задумывался, но так же скоро возвращал своё внимание экрану телефона. Ему потребовалось некоторое время, чтобы удовлетворённо выдохнуть и вернуться из мира фантазий обратно к Джисону.       — Что это было? — Хан всё ещё был в шоке, сощурив глаза, присматриваясь к Т/и.       — А, не обращай внимания, — парень безразлично взмахнул правой рукой, — Мне просто пришла идея. Так вот, на чём я там остановился?… Ах да! Я подошёл к ней и спросил, мол "как так?", а она мне отвечает, что… Ли Феликс       Т/и в очередной раз громко шмыгнул, сильно прокашлявшись после этого. С самого утра его самочувствие оставляет желать лучшего. По ощущениям, у него была чуть повышенная температура, нещадно болело горло, сильно заложило нос и болела голова. Но, несмотря на всё это, парень сидел и упорно редактировал новую главу, которую совсем недавно дописал автор. По некоторым обстоятельствам он поздно её завершил, а выйти она должна была совсем скоро, поэтому Т/и решил тут же сесть за работу. Безусловно, он может это сделать завтра, но кто гарантирует, что завтра его состояние улучшится? Правильно, никто. Поэтому пока способен перемещать пальцы по клавиатуре и хоть что-то понимать, он должен работать.       Феликс вернулся домой раньше обычного. Настроение у него было выше отметки "хорошо", несмотря на усталость после работы. Он оповестил о своём приходе и удивился, когда не услышал ответ. Ликс зашёл на кухню, затем в гостиную и напоследок пошёл в спальню. Там он и обнаружил Т/и, закутанного в плед, но сидящего за рабочим столом у окна справа. Тот уткнулся в ноутбук, сосредоточенно щурясь, пытаясь вникнуть в текст.       — Т/и? — Феликс окликнул парня, заставив его отвлечься от экрана. Он устало взглянул на растерянного Ликса, тихо буркнув приветствие, — Ты плохо себя чувствуешь?       Феликс подошёл к Т/и, положив руку на его лоб. Убедившись, что он горячее, чем положено, он сходил за градусником, лежащим в аптечке на кухне. Ртутный столб поднялся до отметки в 38 и 3. Феликс ужаснулся и сразу же попытался затащить уложить Т/и в постель. Тот наотрез отказался, говоря:       — Мне нужно сделать свою работу. Я обещал закончить её до завтрашнего вечера, — парень ослабевшими руками ухватился за край стола, но они не удержали его, и Феликс спокойно смог поднять Т/и на руки.       — Подождёт твоя работа. Ты даже понять смысл текста в таком состоянии не можешь, — уже засыпая, Т/и мог понять сейчас лишь то, что на руках Феликса очень хорошо и он тёплый, а ещё, что он всё-таки очень сильный, хотя на вид так и не скажешь… Ким Сынмин       — Ну ты представляешь! — Т/и чуть ли не с разбегу приземлился на диван рядом с Сынмином, спокойной сидевшем в телефоне, — Я потратил на него своё время и силы, чтобы отредактировать целых семнадцать страниц текста, а он даже простого "спасибо" не написал!       — Пошли его, в чём проблема? — Сынмин всегда прямо говорил людям, когда ему что-то не нравилось. Хотя больше предпочитал подносить это под видом тонкого сарказма и юмора, но и в лоб сказать мог.       — К сожалению, это последний автор, с которым я работаю на данный момент. Совсем недавно один завершил свою работу, второй заморозил, а третий вообще удалил. Это последний фанфик и моя последняя соломинка, — Т/и печально вздохнул, вспоминая, как он пытался предложить свою работу некоторым авторам, но натыкался на отказ. И как с таким количеством ошибок они отказываются от помощи от грамотного человека?       — А разве на просторах того сайта нет достаточного количества безграмотных фанфиков? — будто прочитав его мысли, задаёт Ким вопрос.       — В том то и дело, что их много. А очень жаль. Но авторы отказываются от БЕСПЛАТНОЙ помощи. Не все конечно. Но есть те, которые и пары слов правильно написать не могу, либо у них полно опечаток, но они настаивают на том, что у них всё хорошо и им в редактировании помогает друг, — Т/и устало опускает свою голову на левое плечо Сынмина, прикрывая болевшие глаза. Ким же автоматически приподнимает его за плечи, чуть призадумавшись над чем-то.       — А хочешь, я фанфик напишу, чтобы у тебя работа была?       — Боюсь, фикбук такой трагедии не переживёт, — слегка смеясь произносит парень, — Ты подставишь под удар психику многих людей.       — Всё ради тебя. Ян Чонин       Т/и устало откинулся на спинку стула, потянувшись на месте. Размяв затёкшую шею и выгнув заболевшую спину, он решил сходить за чаем, заодно слегка пройдясь. Окинув последний раз документ в ворде, исписанный на десять страниц (специально посмотрел на сайте), гордый собой он пошёл к двери. Мимо его ног, через распахнутый проход, в комнату проскочил уже подросший чёрный котёнок, которого совсем недавно они с Чонином нашли на улице и забрали домой. Он маленький, но резвый и очень игривый.       Дождавшись, когда вода в чайнике вскипит, он налил кипяток в любимую кружку с фото Чонина на ней. Заварил в нём чай и вернулся в свою комнату, прихватив с собой чашку.       Т/и немного отпил с чашки, зашипев от слишком высокой температуры воды (что вроде бы и норма). Но чашка тут же полетела вниз, когда он не услышал звука работы ноутбука, а его экран был полностью чёрным. На клавиатуре спокойно сидел их новый житель, вылизывая свою спину.       Вместе со звуком разбившейся посуды, Т/и почувствовал, как разбивается его сердце. Пять часов беспрерывной работы коту под хвост. В буквальном смысле. Это же… ему теперь всё придётся писать с самого начала. С нуля. Всё. Заново. Только от мысли о пропавшей работы у Т/и на глазах появились слёзы. Подумать только. Столько работы пропало в один миг.       Т/и с напускным спокойствием убрал всё с пола и сел обратно за компьютер, убрав котёнка с клавиатуры, тот тут же резво поскакал в сторону кухни. Т/и запустил устройство и программу ворда обратно, рассчитывая на автосохранение. Он замечает, что оно отключено. Тогда он глубоко вздыхает и начинает писать заново. Но не успел Т/и закончить и второго предложения, как просто разрыдался. Чувство огромной обиды и безысходности захлестнули его с головой. Писать перехотелось моментально. Возникло лишь желание закутаться в плед с головой, чтобы его никто не видел и не трогал. Но работу сделать надо. Он и так задержал прошлую главу, поэтому эту надо было написать в ближайшие два дня, чтобы её успели проверить. Первый подходил к концу, а у Т/и ничего не готово! Глотая слёзы, периодически вытирая их об салфетки, парень продолжал писать через "не хочу".       Чонин, пришедший домой и зашедший в спальню очень удивился увидев кучу скомканных салфеток и Т/и, что с опухшими глазами сидел перед компьютером и зло смотрел в монитор. Чонин ненадолго впал в ступор, растерянно проморгавшись пару раз. Он осторожно подходит к Т/и, опасливо кладя руку ему на плечо. Парень вздрагивает, тут же испуганно взглянув на Яна.       — Ты плакал? — сразу спрашивает Чонин. Т/и грустно вздыхает, и в уголках его сглаз снова появляются слезинки, — Ну ты чего?       — У меня… — начинает Т/и, но тут же захлёбывается в слезах. Казалось бы, он всё выплакал, но нет. Чонин повернул стул, на котором сидит Т/и, так, чтобы парень сидел к нему лицом, — Глава на д-десять страниц не сохранилась! И я её даже з-закончить не у-успел.       Чонин ничего не ответил, потому что и не знал, что он может сказать, чтобы ободрить Т/и. В такой ситуации, наверно, ничего. Зато он притянул его ближе к себе, чтобы голова Т/и уткнулась ему в живот. Парень обхватил его талию руками, продолжая плакать, а Ян лишь успокаивающе поглаживал его по голове.