***
Дома Марк снова отказался от еды и, пока Фрэнк возился на кухне, ушел в душ, а потом устроился на диване, завернувшись в плед. От его злости не осталось ни следа, на ее место пришли апатия и грусть. Фрэнк хотел приготовить стейки, но, глядя на состояние младшего брата, прибавил к мясу гарнир из овощей. Марк сам изображал овощ на диване, когда альфа позвал его за стол. — Не хочу, — пробормотал он. — Я пожарил овощи, — Фрэнк присел рядом с омегой. — И мясо. — Не хочу. — Даже чуть-чуть? Марк вяло помотал головой. — А йогурт? Есть твой любимый. Младший высунул нос из пледа, влажно блеснул глазами. — Если только немножко… — Конечно, — улыбнулся Фрэнк и быстро принес баночку с ложкой. Альфа устроился рядом с братом на диване со своим стейком, и через пару минут Марк потянул носом: — Пахнет… — Что? — удивился Фрэнк. — Чем? Он понюхал тарелку — пахло нормально: жареным мясом и овощами. — Хорошо пахнет. — Нет, — Марк наморщил нос, потом отбросил ложку и зажал рот рукой. — Все-все, ухожу! — альфа спешно поднялся с дивана и скрылся на кухне. — Прости! Фрэнк доел, вымыл посуду и, на всякий случай, сменил одежду, чтобы на ней точно не было никаких посторонних запахов. Марк все так же лежал на диване, недоеденный йогурт стоял на столе. — Убрать? — поинтересовался альфа. Омега закивал. Старший брат вздохнул и понес баночку обратно в холодильник. — Все готово, — он устроился рядом с Марком и потянул младшего к себе. Марк перевалился на другой бок, позволил себя обнять, и они затихли. По телевизору шло какое-то развлекательное шоу, и братья тупо уставились в экран. Ключи в двери зазвенели около девяти, и на пороге появился усталый Эрик. Он прищурился, силясь разглядеть братьев, и заметил их на диване. — Привет, — он стянул ботинки. Фрэнк махнул ему рукой. Кокон из пледа у него под боком зашевелился, но Марк не появился. — Как дела? — Эрик дошагал до них и присел рядом с омегой. Марк судорожно вздохнул, Эрик погладил его по голове, убрал волосы со лба, задержав ладонь на несколько секунд. Кожа была горячей. — Так же, — коротко отозвался Фрэнк. — Настроение скачет, голова болит, тошнит. — Опять… — Эрик закусил губу, сочувственно глядя на младшего брата. Тот хлюпнул носом и зарылся в плед с головой. — Ну-ну, — Фрэнк прижал его к себе. — Ш-ш-ш! Мы с тобой, рядом. — Значит опять придется менять таблетки? — уточнил Эрик с тревогой. — Это какие были? — Третьи, — пожевал губу Фрэнк. — Может у него просто аллергия на синтетические гормоны? — Я не врач, — буркнул Эрик и поднялся. — Жрать хочу. — Тарелка в микроволновке. И ешь, пожалуйста, на кухне. Марка тошнит. — Ладно, — Эрик наклонился, отыскал в пледе макушку младшего братика и чмокнул его. — Эх, мелкий-мелкий… Он пошел умываться и ужинать, а Фрэнк вытянул из кармана спортивных штанов телефон и вбил в гугле запрос: «Аллергия на противозачаточные таблетки». После течки они, как и планировали, отвели Марка ко врачу на обследование, и тот выписал омеге таблетки. Неудачные — Марка всего обсыпало прыщами, поэтому это лекарство пришлось отменить. После вторых омега высох как пустыня — естественная смазка перестала вырабатываться, а значит и эти таблетки тоже не годились. Они возлагали надежды на самое дорогое лекарство, но и оно сбоило. Вот уже который день у Марка болела голова, а настроение будто каталось на американских горках. Он раздражался, в следующую минуту был готов рыдать без остановки, а потом вдруг невероятно сильно возбуждался, но и падало у него все так же стремительно, как поднималось. На поисковый запрос интернет выдал Фрэнку очень много медицинских сайтов, альфа открыл первый и углубился в чтение. По всему выходило, что аллергия на противозачаточные быть могла, и штука эта была не из приятных. — Ну что? — Эрик опять сел на диван. — Сами таблетки могут не подходить, — Фрэнк погасил экран. — Ну не три же марки? — вполне резонно заметил Эрик. — Сходим ко врачу. Может он выпишет какие-нибудь другие, — поморщился Фрэнк. — Не хочу таблетки! — хныкнул из-под пледа Марк. — Без таблеток не обойтись, — погладил его по голове Фрэнк. — Я из-за них толстый! — Ты не толстый, ты красивый, — убежденно протянул Эрик. — А я и не говорю, что я некрасивый! — зашипел на него омега. — Я не некрасивый, я толстый! И он сильнее закопался в плед и зарыдал там, не боясь задохнуться в тесном жарком пространстве. — О-ох! — выдохнул Фрэнк и постучал по лбу, показывая, какую глупость сморозил Эрик. Тот развел руками и подергал свободный конец пледа: — Эй, мелкий! Я не то имел в виду. Ты очень красивый! Самый красивый. И совершенно не толстый. Почему ты решил, что толстый? — Это все таблетки! — Марк вынырнул наружу с взлохмаченными волосами и красными глазами. — Все эти три месяца, что я их пью, я толстею. Я надел утром мои любимые джинсы, и они не застегну-у-лись! И он заплакал пуще прежнего, только теперь качнувшись в руки к Эрику. Альфа принял его, обнял и посмотрел на старшего брата поверх темной макушки младшего. Фрэнк закатил глаза и мотнул головой. Эту истерику просто так было не успокоить, оставалось только ждать. Марк затих в один момент. Вот он рыдал, а вот уже успокоился, вытер глаза ладошкой и пытливо уставился на Эрика. Альфа подобрался, ожидая от него сложного вопроса. — Я правда не толстый? — выдал Марк. — Не толстый, — подтвердил Эрик. — И красивый? — Самый красивый. — И ты меня любишь? — омега закусил губу. — Люблю, — покивал альфа, чтобы его ответ выглядел убедительнее. — А ты? — Марк повернулся, уставился на Фрэнка. — И я тебя очень сильно люблю, — подвинулся к ним старший брат, положил ладонь омеге на спину. — Докажите! — потребовал тот. Альфы переглянулись и, не сговариваясь, поднялись.***
Они удобно устроили Марка на кровати и завалились следом, каждый со своего бока. Фрэнк повернул голову омеги к себе и занялся его губами, целуя аккуратно и нежно, а Эрик скользнул языком по шее Марка, отчего тот дернулся и хрюкнул в поцелуй от щекотки. Фрэнк легко его куснул, призывая к порядку, и омега сладко вздохнул, расслабляясь в умелых руках братьев. Они гладили его по груди, задевали соски и немного прихватывали бока. Марк действительно поправился, бедра округлились, талия стала шире. Для молодого омеги — целая катастрофа, для альф — возможность потискать мягкие бока и помять аппетитную задницу. И Фрэнк с Эриком активно этим пользовались и в четыре руки уже тянули с младшего братика футболку. Марк им помогал, извиваясь всем телом, и, когда остался без одежды, притянул братьев к себе и подтолкнул вниз. Альфа понятливо хмыкнули, сместились и обхватили губами соски омеги. Марк выгнулся, вцепился им в волосы. Он очень любил, когда они ласкали его так — плавно и нежно. Обводили языком ареолы, чуть царапали зубами вершинки. Это было совсем не больно, наоборот, омега лишь сильнее заводился. Он постанывал, облизывал губы и прижимал головы братьев к себе. Марк сейчас мало заботился об их комфорте, ведь это он получал удовольствие, все здесь было для него. — Красивый наш, вкусный, — шептали альфы, покрывая тело омеги поцелуями. Шорты Марк начал снимать сам. Он кое-как просунул руки между братьями вниз, зацепился за резинку и уперся пятками в кровать. Альфы встряхнулись, Фрэнк, недовольно рыкнув, одним движением избавил Марка от одежды и несильно хлопнул его по бедру. Омега дрыгнул ногой и прикусил губы Эрика, за что получил еще один шлепок и захныкал. — Прости-прости-прости! — тут же зашептали альфы и принялись спешно зализывать краснеющие отметины. Марк бесстыже раскинул ноги в стороны, давая братьям больше пространства, и прикрыл глаза. Фрэнк и Эрик поцелуями и влажными касаниями приближались к его члену и горячо выдыхали на головку. От каждого их вздоха у Марка от пяточек до макушки прокатывалась сладкая жаркая волна. Он слегка напрягался, приподнимался над кроватью и снова падал в подушки. Жмурился до цветных кругов перед глазами, мотал головой и сопел. А когда кто-то из братьев все-таки провел языком по его члену от основания до головки, Марк протяжно застонал и накрыл ладонями свои соски, потому что в миг они стали слишком чувствительными. Альфы переместились вниз, расположились между ног омеги. Фрэнк с упоением отсасывал младшему братишке, то заглатывая его член целиком, то дразня кончиком языка только головку, то толкаясь в щелку уретры. Эрик с таким же наслаждением массировал Марку яички, оттягивал мошонку и обводил языком влажную дырочку. От переизбытка ощущений омега стонал, как заведенный, и все пытался свести колени, но Фрэнк и Эрик возвращали их обратно. У Марка пылало лицо от возбуждения и горела остальная кожа, натертая бородами братьев. Терпеть больше не было сил, и омега резко выдохнул, выплескиваясь Фрэнку в рот. Альфа все сглотнул, перехватил член и водил по стволу пальцами, пока Марка не перестало трясти, и он не обмяк и безвольно не растекся по кровати. Эрик, получивший свою порцию сладкой смазки омеги, звонко чмокнул его прямо в пульсирующую дырочку, скинул с себя ногу младшего брата и выпрямился. Они с Фрэнком переглянулись и повернули головы к Марку. Тот шумно дышал приоткрытым ртом, по его щекам, плечам и груди расплылись красные пятна, волосы были взлохмачены, а по виску катилась одинокая капля пота. Альфы самодовольно хмыкнули: они получили то, что хотели — расслабленного, мягкого и податливого омегу. Фрэнк и Эрик отбили друг другу пять, приспустили штаны вместе с бельем, синхронно сплюнули себе в ладонь и обхватили чужой член. Они дрочили друг другу жестко, компенсируя нежный вечер. Если бы Марк чувствовал себя хорошо, они бы обязательно полноценно трахнулись, но совать член в расстроенного и болеющего омегу было просто неприлично. Альфы с негромким рыком кончили на живот и грудь младшего братишки и потом несколько минут любовались этой картиной — Марк выглядел восхитительно и порочно. Только похрапывал совершенно несексуально. — Маленький, а храпит, как трактор, — наморщил нос Эрик. — А ты как бульдозер, — Фрэнк пихнул его в бок, Эрик ответил, и они пару минут толкались в шуточной потасовке, раскачивая кровать, но омега не проснулся — сказались дневные переживания. — Ладно, все, — Фрэнк первым слез с кровати. — Надо укладываться. Кто первым в душ? — Иди ты, — отозвался Эрик. — А мы потом сходим. — Хорошо, — старший брат снял мешающиеся штаны, вытащил из них белье и ушел в ванную, а Эрик опустился рядом с младшим. Он аккуратно провел пальцем ему по середине груди, подцепил немного спермы на палец и измазал Марку губы. Омега во сне нахмурился, зачмокал и все слизал. Эрик усмехнулся, про себя отметив, что Марк свою вкусняшку не упустит. Альфа наклонился и уткнулся носом омеге в шею, вдохнул запах сладкой ваты и так и застыл, пока в комнату не вернулся старший брат. — Спишь что ли? — он стегнул Эрика по спине полотенцем. — Нет, — нехотя распрямился тот. — Просто устал. Отдыхаю. — Понимаю, — мягко улыбнулся Фрэнк. — Малыш этому способствует. Ладно, надо спать ложиться. Помочь тебе его донести? Эрик обернулся и оскалился на старшего брата. Фрэнк поднял руки в защитном жесте: — Шучу-шучу! Эрик сгреб с кровати спящего Марка и, недобро зыркая на Фрэнка, ушел мыться. Старший брат фыркнул на это, но потом с улыбкой покачал головой — он прекрасно понимал Эрика, но не подколоть его просто не мог. Фрэнк распахнул окно, чтобы комната немного проветрилась, и убрал покрывало с кровати. Он с наслаждением вытянулся на простынях, закинул руки за голову и закрыл глаза. Посвежевший Эрик вернулся через пятнадцать минут, сгрузил сопящего Марка под бок старшему и закрыл окно. Фрэнк аккуратно притянул младшего к себе, погладил его по голове, вдохнул смягчившийся аромат сладкой ваты — Марк пах домом, покоем и счастьем. Эрик подкатился к ним, прижался к омеге сзади, поцеловал пару раз в шею. Некоторое время они лежали молча, но Эрик тихо поинтересовался: — Ну и что будем делать дальше? — Что? — переспросил Фрэнк. — Я про Марка. Что если у него действительно аллергия на все противозачаточные? — Не знаю, — задумчиво отозвался старший, поглаживая Марка по плечу. — Завтра опять запишем его к врачу. — Может сделать тест на аллергию? — Посмотрим, что врач скажет, — зевнул Фрэнк. — А если… — начал, было, Эрик. — Есть у меня одна мысль на это твое «если». Но прибережем ее на крайний случай. Все, спокойной ночи, брат. — Спокойной, братишка. Альфы синхронно поцеловали Марка в плечо с разных сторон и закрыли глаза. Проблемами младшего братика они займутся завтра, а пока нужно было отдохнуть.