Богатство - наша любовь.

Юнги незаметно подкладывает деньги в карман пальто Чимина, целует его раскрасневшиеся от вина губы, машет ему на прощание и уходит... Потому что поехать домой на такси он не может. Только что все спустил в ресторане на Пака. И ничуть не жалеет об этом. Жалеет только Чимина. Потому что он достоин лучшего, прекрасной жизни, много денег, роскоши и богатого мужика, который на высоте будет выполнять все капризы ангела и любить, так сильно любить! Из этого всего Юнги не делает ничего. Вернее, он любит. Очень и очень сильно. Но, возможно, богатый мужик любил бы ещё больше. Он не знает. Чимин не избалованный сынок, он знает цену деньгам, знает цену роскоши. Не знает только, что Мин врет ему. Отдает все кровно заработанное, тратит на рестораны и маленькие подарки, влезает в долги и не спит ночами, просто потому что ему нужно зарабатывать. Ради того, чтобы Пак любил его. Чимин просто чуть богаче его. Чимин просто заебанный родителями ребёнок, которого тошнит от контроля. Он хочет сбежать, поэтому проводит ночи в квартире с Мином, ещё совсем не разрешая себя касаться. Квартира, кстати, не Юнги. Его друга, который сейчас живёт со своей девушкой. Ключи любезно оставлены Мину, ведь тот живёт в съёмной комнатке огромного общего дома. Что-то типа общежития. И там шумно. И там совсем не для Чимина... Чимин любит сидеть перед Юнги на коленях, играя на виртуальном пианино, а затем солнечно улыбаться. Так, что у того исчезают все проблемы. И плевать, что он заебался, что у него болит спина и плечи, что он не спит, что он практически не ест и что до безумия хочет быть с Чимином всю жизнь. Хочет сделать ему предложение. Хочет создать семью. Но знает, что этого не будет. Пак ещё не знает правды, а когда узнает, то сбежит. И родители его ещё собак на него натравят. Но пока Чимин с ним и он думает, что Юнги довольно обеспечен. Ну, или так думает сам Мин. Ему достаточно того, что его ласковый Чимин без отвращения касается его натруженных рук, без плевков целует его прохладные и чуть дрожащие губы и без брезгливости растягивается на чужой кровати. Юнги возвращается в свою комнату, хлопает дверью и вспоминает, как счастлив сегодня был его ангел. Чимина взяли в лучшую танцевальную студию и значит, что он уже делает себе карьеру. Теперь он может даже летать в другие страны, чтобы выступать. И теперь он может найти кого-то лучше, чем Мин. Возможно, это правильно. Чимин заслуживает прекрасного. Чимин должен лежать на шелковом белье, носить золото, хотя серебро идёт ему больше, пить дорогое шампанское и выйти замуж где-то очень-очень далеко, под шум океана, пение тропических птиц и... — Чего хмурый такой? — Хосок без разрешения вваливается в комнату, плюхается рядом и с отвращением слушает пение пружин в матраце. — Как ужин прошёл? С Чон Хосоком они дружат давно. Он и посоветовал ему этот дом, помог обжиться и вот теперь считал, что ему всё можно. Фактически, так и есть. — Может, нам расстаться? — шепотом спрашивает Юнги и смотрит на заставку телефона: его Чимин-и, конечно же. Улыбается нежно. Красивый. Желанный. Познакомились они, когда Юнги помогал тетке в танцевальной академии. Она была костюмершей, он бегал к ней, чтобы убираться после рабочего дня, помогать с выкройками и перешиванием костюмов. Там и встретил это Чудо. Чимин пришел, чтобы снять мерки для нового образа и Юнги бережно обматывал его лентой, касался тела и смотрел-смотрел-смотрел. А Чимин болтал без умолку. А потом пожал ему руку и пропел: «Приятно познакомиться, Пак Чимин, солист» и упорхнул, слыша лишь неловкое: «Юнги». Их встречи после стали регулярными и Юнги безбожно врал: «Сейчас в отпуске, помогаю тётушке с работой». На вопрос: «А кем ты работаешь?» отвечал: «Композитором». Немного не врал. Действительно писал музыку. Для себя. А работал официантом в кафе. — Расстаться?! — Хосок хмурится. — С ума сошел?! Да ты от него без ума! — Я не смогу ему ничего дать. Я не смогу дать ему счастья! Кто он и кто я! — Ну и кто ты? — Чон складывает руки на груди. — Такой же человек как и он. Как и я. — Он неземной. — Да пускай. В чем проблема? Юнги дрожащими руками треплет волосы на голове и всхлипывает: «Люблю его! Но не смогу дать ему хорошей жизни!» и тут же пишет сообщение... Чимин кутается в халат, забирается под одеяло и улыбается. Он очень доволен сегодняшним вечером, он счастлив, что Юнги был так общителен. И он очень его любит. Деньги кладёт в шкатулку, хмурится немного, а потом сползает по подушке вниз. Звякает уведомление и Пак в ожидании ласковых слов от Юнги хватает телефон. «НАМ НУЖНО РАССТАТЬСЯ». Чимин перечитывает несколько раз, трёт глаза и набирает номер Юнги. — Я не буду отвечать, — шепчет Мин, пока Хосок материт его. — Нет, ты ответишь и скажешь, что полный еблан! — Нам, действительно, лучше расстаться. — Мин Юнги! И тот отбрасывает телефон в сторону. Утром он плетется в кафе, приступает к работе и абсолютно не хочет жить. Начинать утро без «Я люблю тебя, удачи сегодня» очень тяжело. А не писать: «Я люблю тебя, мой маленький, будь аккуратен» - ещё тяжелее. Юнги разносит заказы по столикам, крутится на кухне, но сердце ноет и ноет. И в итоге он просто разбивает чашку. Слушает выговор и плетется домой. На телефон приходит уведомление: «Ты не отвечаешь на звонки и тебя нет дома. Мы можем встретиться и поговорить? Пожалуйста». Дома. Хах! Дома... Чимин приехал на квартиру к другу Юнги. Конечно. Это же «его» дом. Юнги игнорирует, выключает звук и мчится через дорогу, плюя на то, что сейчас горит красный свет светофора. Проходит неделя и Чимин пишет ему каждый день. И его сообщения меняются. От «Пожалуйста, поговори со мной» до «Что я сделал не так?». И Юнги загибается. Он даже думает сменить номер. Но останавливается. — Долбоебина тупорылая, — Хосок валяется на его кровати, жуя бутерброд. — Ты его мучаешь. — Я ясно дал понять, что хочу расстаться, — Юнги пожимает плечами и удаляет с телефона виртуальное пианино. — Поступаешь как малолетка. Взрослые люди разговаривают, понимаешь? А ты просто поступил как свинья. — Ну, вот, пускай поймёт, что я урод. — Ты ранил его, Юн. — Если бы я не ранил его сейчас, то ему было бы больнее потом. Хосок качает головой и шумно выдыхает. Аргументов больше нет. Чимин мается. Все мысли только о Юнги. Он путается на репетициях, сбивается в танце, перестаёт есть и каждый день мотается к квартире Мина. Только там закрыто. А соседи говорят, что вообще-то это квартира некоего Ким Намджуна и никакого Мин Юнги они знать не знают. Чимин мчится к костюмерше и выпытывает у нее про племянника. Женщина пожимает плечами и рассказывает. Ей-то не известно, что ее Юнги врал и вообще влюблен в этого парнишку. Пак со всех ног летит к общежитию, понимая, что унижается, но ему нужно знать! Ему нужно понять. Поэтому так громко стучится в дверь. Юнги немного удивлён, ведь Хосок никогда не стучит, а больше никто и не ходит, поэтому, когда открывает, отшатывается. Перед ним стоит Пак Чимин, бледный и уставший, с красными глазами и дрожащими губами. — Юни-я, — шепчет он, сдерживая слезы. — Хён. Юнги отходит, пропуская его в комнату и понимает, что ломается. Он так соскучился. Он так тосковал. Пытается собрать себя в руки, старается не смотреть в сторону Чимина, но тот сам льнет к его спине. Обнимает. И цепляется сильно. — Почему? Почему-почему-почему?! Я сделал что-то не так? Я обидел тебя? У тебя какие-то проблемы? Скажи мне, Юнги-я! Поговори со мной! Что происходит?! — Уйди, Чимин, — хрипит Мин, борясь с желанием обернуться и обнять в ответ. Прижаться. — Не гони меня, — умоляет он. — Расскажи мне. Я хочу знать. — Я изменил тебе. — Врет. — Не люблю тебя. — Но... Почему? Это звучит так разбито. Так сильно. Юнги просто чувствует, как его сердце сейчас перестанет биться. Ему так больно. Но, очевидно, не больнее Чимина. — Из-за того, что мы не спали? — Пак ослабляет хватку на чужих плечах. — Так трахни меня. Если хочешь, трахни. Ты будешь моим первым. Я приму тебя, Юнги. Или... Может, потому что я не красив? Или может, я слишком полон? Или что, Юнги, скажи мне?! Почему ты просто бросаешь меня?! Почему я приезжаю к тебе домой, а мне говорят, что это квартира Намджуна?! Почему твоя тётя говорит, что ты живёшь здесь?! Юнги, пожалуйста, скажи мне. Скажи, Юнги, мне умереть хочется. Давай просто поговорим и решим всё. Юнги ломается окончательно. Он рывком оборачивается, прижимает Чимина к себе, обнимает так, что у того хрустит что-то внутри. Утыкается носом в чужое плечо и воет. Просто воет. — Маленький мой... Ангел мой. Мой малыш. — Хён, скажи... И Мин рассказывает. Абсолютно всё. Вытирает слезы, кается, потом усаживает Пака на кровать и падает перед ним на колени. — Прости, прости, я люблю тебя, я так тебя люблю! Но я хочу для тебя хорошего. Тебе нужен кто-то другой, не я. Чимин. Тот роняет руки на матрац, прижимает ноги к груди и нервно качает головой. — И ты тоже... Сначала родители делают так, как нужно мне. Потом ты. А я был так счастлив, что впервые делаю так, как хочу я. Юнги... Зачем ты так со мной? — Прости. — Ты мог поговорить со мной. Но ты просто бросил меня. — Я не хочу без тебя, Чимин. Но и с тобой не могу. Я никогда не стану чем-то большим. Я никогда не смогу оплатить все твои прихоти. — Я хоть раз чего-то просил у тебя?! — голос Пака ломается и переходит на хрип. — Скажи мне! Разве я просил тратить деньги на меня?! Юнги! — Никогда. — О чём тогда речь?! — О том, что ты достоин лучшего! — Да плевать, как ты не понимаешь?! Пошёл ты, Юнги. В комнате становится тихо. Мин встаёт с колен, подходит к окну и прислоняется лбом к раме. Становится прохладно, разум успокаивается и мозг начинает думать трезво. Чимин укладывается на его подушку, смотрит одним влажным глазом и сжимает пальцами наволочку. — Я был так счастлив с тобой, — шепчет он. — Я действительно жил всё это время. Жил сам. Не как скажут родители, а сам. Ты не гнобил меня за мой вес, за мой выбор. Ни за что. И деньги мне твои не нужны, Юнги. Там в сумке кошелёк, забери. Я не потратил ни копейки из того, что ты мне давал. Прости меня... Можно я немного побуду с тобой? А потом уйду. Я просто очень соскучился. И Юнги не выдерживает. Падает на кровать к нему, утыкается носом в живот. Гладит по спине, бокам и шепчет как мантру: «Люблю, люблю, люблю», ощущая, как маленькие ручки зарываются в его волосы. — Я хочу, чтобы ты вышел за меня. — Я тоже этого хочу, — Чимин улыбается и гладит чужие покрасневшие уши. — И ты бы сказал «да»? — Угу. — У меня нет денег на кольцо. — Ну, — Пак приподнимается легонько, осматривает комнату, а потом кивает на катушку ниток на столе, — можешь намотать мне на палец ниток. Юнги смеётся, щекоча живот Чимина. — Я заработаю, слышишь? — Давай купим сразу два кольца, поженимся и не будем устраивать церемоний? Мин смотрит на него сверху-вниз, улыбается глупо, а затем тянется вверх. — Люблю тебя больше жизни. Чимин припадает к его губам и ощущает, как сильные руки сжимают его тело. — Я отдамся тебе после женитьбы, потерпи, — обещает ему Пак, а Юнги этого и не надо. Он счастлив лишь тем, что Чимин снова с ним, что они вместе. Когда в комнату как всегда заходит Хосок, то замирает, потому что слышит тихое: «Свали» и сбивчивый смешок. Чон ухмыляется и уходит, довольный тем, что друг образумился.