Мастера стихий. Часть 1: Клинки Бедствий.

Что-то было не так. Ронин начал подозревать об этом чуть ли не с самого начала Как только он и его ребята встретили Келя у Подгорода. Парни как обычно, обыскали мужчину, как-того требовали правила, но уже на этом этапе можно было заметить странности, нечто нехарактерное для этого мужчины. Он никак не возмущался по этому поводу, молча дав боевикам делать свою работу. Тот самый Келиэль, что грозился каждого их них, Ронина в основном, так как он был тут главным, и он единственный кто был в ошейнике, и на ком он и правда мог реализовать свои угрозы, показательнj выпороть на площади прямо перед резиденцией Лайонеля, просто за то, что они смеют его касаться. Да он в своей манере словесно прошелся по Ронину, со злорадством подмечая в очередной раз его положение, и радуясь тому, что мужчина наконец-то доигрался, раз Ронин сейчас был в его полном распоряжение, без свяких ограничений. Кайраги вокруг на это заявление неверующе уставились на Ронина, ожидая что тот опровергнет это заявление, или наоборот подтвердит. Но Ронин молчал, не двигаясь с места и даже не изменившись в лице. «И как ублюдок ты об этом узнал?» пронеслось у него в этот момент в голове. Ведь это решение было принято буквально пару часов назад. И чего только Ронину стоило убедить Лайонеля сделать это. А Кель каким-то образом узнал об этом решении, находясь так далеко от города. Сам Лайонель передать это точно не мог. Об этом прибывшему в Стикс Келю должен был сообщить Ронин лично. Но как оказалось этого уже не требовались. Всё таки как Хозяин и подозревал и у них в доме завелись крысы? Каждый раз когда Келиэль посещал Стикс, Ронин сопровождал его куда бы тот не пошел. Он, в коем-то смысле, уже тогда переходил в его распоряжение, но всё же были вещи которые Лайонель брату делать не позволял. Все касающееся интима в общем. лайонель даже представлять не хотел то, что хоть кто-то будет касаться Ронина в этом смысле. Всё же тот принадлежал ему и он, как полноправный хозяин мог накладывать некоторые ограничения. По сути Ронину даже не обязательно было сопровождать брата своего Хозяина пока тот был в городе. Но этого требовал Кель. Ему нравилось указывать Ронину на его положение и наказывать за самые пустяковые вещи. И его неимоверно бесило то, как брат относится, к по сути, обычной вещи. Он вечно говорил Лайонелю, что тот слишком разбаловал свою болонку, и вечно требовал отдать его тому временно на перевоспитание. Потому что рабы так себя не ведут. Ронин удивлялся, как мужчина каждый раз сдерживал себя, и ни разу не одарил Келя братским ударом кулаком по лицу. Да это было для него примитивно, но Лайонель сам признавался, как сильно ему хочется это сделать. Но запретить брату посещать Стикс он не мог. Даже если был его Хозяином. Оснований не было. Вернее было, но только для самого Лайонеля. Неуважительное отношение к рабу, никого особо никогда не беспокоило. Лайонель знал отношение своего брата к рабам, и потому был абсолютно против, чтобы тот хоть как-то пересекался с Ронином. Но Кель был слишком ценным источником информации и большая часть того, что требовалось Лайонелю поступало именно от него. Но конечно же просто так делиться ей даже со своим брат он не стал. Мог, но в коим-то смысле поступил по законом Стикса. За все надо платить. За информацию плати или деньгами или какой-либо равноценной по стоимости вещью. А всем известно, что дороже светловолосого лидера Кайраги у лайонеля ничего не было. Потому скрепя сердце, он всё же «приказал» Ронину всюду сопровождать мужчину, чего Кель и просил в обмен на информацию. Он давно хотел добраться до игрушки своего брата. И пусть не все ему было позволено, к сожалению, в остальном отрывался он по полной. А в резиденции Лайонеля систематически приходилось менять хрупкие антикварные вещи. Успокаивал себя Хозяин Стикса только тем, что это и правда было не зря. Келиэль всё же был слишком ценным источником информации. А еще единственным кто мог рискнуть залезть в личный кабинет Лайонеля и что-либо у него стащить. А пропала не обычная вещь, а карта с расположением Клинков Бедствий, что много лет назад ему спихнул Ву. Не сказать, что Хозяин Стикса был доволен подобным подарком, но согласился, что у него карта в большей безопасности чем в Императорском дворе, в последнее время напоминавшем проходной двор. Пропала она совсем недавно, чуть больше месяца назад, а Келю просто везло, что у лайонеля были дела по важнее, чем пропавший листок бумаги, что, судя по происходящему, скоро станет бесполезен. Вообще какой был смысл похищать эту карту? Кто-то был настолько наивен, что решил будто бы сможет эти клинки использовать? даже мастера стихий и то не все решались хоть как-то взаимодействовать с ними, дольше чем положено. Правда нынешние дети вообще кажется даже не задумываются, что именно держат в своих руках. остается надеяться, что Ву знает, что делает и проблем с ними не будет. Ронину не хотелось об этом думать, потому что рядом с ним была более весомая проблема. Странная и слишком нехарактерно себя ведущая проблема. Кель был слишком тихим, он молча прогуливался по городу, игнорируя все прожигающие его взгляды. Он знал, что его в городе не любят. В основном из-за отношения к любимой болонки Хозяина, но Келю никогда не было дела до чужого мнения. Для Ронина было привычно следовать за мужчиной, но это было первый раз когда он именно следовал. В своем привычном темпе, а не подгоняемый грубыми словами и дерганием за поводок, которого кстати тоже сейчас не было. Кайраги, из-за углов наблюдали за ними, как будто бы присутствие или вмешательство могло что-либо изменить. А Ронин просто надеялся, что никому из них не придет в голову врываться к Лайонелю и требовать от них ответов. Эти ребята отчаянные, и вполне способны на это. Но мужчина был не причем. Идея передать Келю свою тушку в полное распоряжение принадлежала Ронину, что надеялся, что сможет больше узнать от него в таком случае. Плата всё же была больше. Кель остановился в центре города у «колодца» где был погружен осколок огненного клинка. Ключевое слово был конечно. Ронину было известно, что осколка там уже нет. Но для Келиэля это похоже было сюрпризом. Интересно. О клинке даже спустя несколько дней мужчина всё еще не узнал. Однако о решении Лайонеля (на самом деле Ронина целиком и полностью он узнал буквально за пару часов. Кель долгое время всматривался в бездну где должен был находится клинок. Ронин по тому, как резко его глаза окрасились к красный понял, что тот даже решил использовать чувство стихий, чтобы подтвердить, что ощущения его не подводят, и осколка и правда там нет. Но зачем это делать так долго? Прошло уже минут пять, а Кель даже не шелохнулся, будто бы мыслями он бы не здесь. Было как-то не по себе. Уйти он не мог. Но и стоять и ничего не делать, ожидая непонятно чего тоже. — Вы в порядке? — ничего другого Ронину в голову не пришло, кроме как подойти к мужчине и хоть как-то обратить на себя внимание. Ну что ж своего он добился. Не успел он даже опомнится, как щёку обожгло болью. Не сильной. Эта пощечина скорее просто показывала недовольство Келя, нежели его желание как-то по настоящему сделать больно. Уж Ронину то не знать, насколько болезненным в его исполнении может быть обычный удар ладонью по лицу. Вот что-что а причинять боль тот умел. — Не помню, чтобы разрешал тебе открывать рот. — ровным тоном, от которого у многих в этот момент пробежали бы мурашки по спине произнес Келиэль. Многие рабы на этом моменте попытались бы извиниться, допустив ошибку и напоровшись на очередное наказание. Ведь «хозяин» не разрешал разговаривать. Опять же Ронину это было не по наслышке знакомо. Он слишком давно знал Келя, а тот постоянно искал причины, чтобы наказать так невзлюбившуюся ему болонку, прекрасно зная, что за эти наказания ему ничего не будет. Кроме всеобщего осуждения и ненависти, но как уже было сказано, на чужое мнение ему ужа давно было плевать. Потому самым правильным было молчать не переводя взгляд на мужчину, и просто ожидать, что произойдет дальше. Они! Как же Ронин надеялся, что ни у кого их кайраги не сорвет крышу, и они не ринутся его «спасать». За обычных жителей Стикса он не переживал. Да те могли быть недовольны происходящим, но правила знали, и никогда бы не стали вмешиваться. Но это же были просто отбитые на всю голову, особенно некоторые из них. Они были способны на всё. По этому по сути Ронин с ними и работает. — Смотри-ка ни звука. Даже как-то жаль. Но с другой сторону, похоже мои старанья всё же приносят плоды. — усмехнувшись произнёс мужчина схватив Ронина за подбородок и заставляя смотреть на себя. — Обычно ты более говорливый. Но ничего. Поработать своим прекрасным, но иногда говорящим такие неподобающие вещи, ртом ты еще успеешь. Наверняка где-то в резиденции «разбилась» очередная ваза. Бедный Пьерр. Его хрупкое сердце рано или поздно не выдержит очередного разбитого с тысячелетней истории сервиза или древней вазы чуть ли не из коллекции самого Первого. Если конечно Первый вообще коллекционировал подобные вещи. Ронин глубоко вздохнул. А что он ожидал. Кель и раньше не особо сдерживался в описании тех вещей, что он хотел бы сделать. А по настоящему сделать это, он не мог из ограничений. Однако высказывать вслух свои мысли ему запретить никто не мог. А сейчас, он мог не просто говорить, но его и воплотить све свои угрозы в жизнь. Келиэн явно хотел сказать что-то еще, но вместо этого только усмехнулся и взглядом приказал Ронину продолжать следовать за ним. В общем он выяснил, что хотел. Можно было и перейти к тому, для чего он вообще здесь. Продаже информации. Цену он знает, теперь осталось узнать, что именно за нее с него потребуют.