***
Так у Максима началась новая жизнь. После двух месяцев работы в фирме Михаила Евгеньевича в кармане завелись деньги. Переехав из общаги, он снял скромную однокомнатную квартиру в кирпичной хрущовке на Бабушкинской. Хоть и не в двух шагах от учебы, но всё-таки. Пусть небольшое, но личное пространство. Обновил и улучшил гардероб. В кои-то веки начал одеваться дорого и стильно. Лох, приезжающий в универ в одних и тех же старых джинсах, и растянутом свитере, канул в лету. Почти сразу это отразилось на внимании университетских девушек. Если раньше Макс, в лучшем случае, вызывал интерес как добросовестный студент, никогда не пропускающий лекции, то теперь он начал ловить на себе пытливые взгляды ценительниц красивой картинки. А посмотреть было на что: темно-русые волосы, уложенные маститым барбером, карие глаза, брутально сверкающие исподлобья и натренированное ежедневными пробежками спортивное тело, с которого теперь почти никогда не сходил легкий загар. Вопреки собственным ожиданиям, личная жизнь у парня практически никак не изменилась. Не то чтобы не было тех, кто вызвал бы у него ответный интерес. Как тогда, так и сейчас, Макс исправно и вовремя отмечал красоту и миловидность однокурсниц. Но теперь всё свободное время, что оставалось после изнурительной учебы, Максу приходилось тратить на работу. Последняя же на личную жизнь не тянула даже с большой натяжкой. Тем не менее, Максу нравилось. Его страх стать геронтофилом поневоле не получил должного подкрепления. Как оказалось, клиентками Михаила Евгеньевича являются хоть и не эталонные красавицы, но уж точно не престарелые дамы, на досуге интересующиеся расценками на ритуальные услуги. За все время работы Максиму попалась лишь одна шаловливая матрона шестидесяти семи лет. И это был рекорд. Возраст львиной доли всех остальных охотниц до молодого тела колебался между сорока пятью и шестьюдесятью годами. Единственное, что было в них общего, это деньги. По какому-либо другому принципу объединить их было сложно. Среди них встречались и бизнесвумен разного калибра, и скучающие жены занятых мужей, и просто обычные тётки средних лет, отчаявшиеся самостоятельно справиться с одиночеством. Большинству из них был нужен секс. Без изысков и перверсий, простой как мычание, часто сводимый к механической долбежке. И здесь та примечательная физиологическая особенность, которой обладал Макс, была несомненным конкурентным преимуществом. Его сексуальная и житейская неопытность на первых порах презентовалась как элемент чистоты и непорочности, что тоже вызывало жуткий интерес среди целевой аудитории. Популярность и стоимость Макса постепенно росли. Нельзя сказать, что только деньги приносили ему удовлетворение. Как ни странно, его пьянил своеобразный экстаз от близости, хоть и не во всех случаях одинаковый. Помимо естественных триггеров возбуждения, более-менее общих для всех среднестатистических мужчин, Макса заводила та необъяснимая власть, какой обладал его член над женщинами. Этот факт был особенно удивительным для него, так как фразу про то, что размер не имеет значения, первый раз он услышал еще в школе. Да и розыски в сети говорили, что далеко не всем нравится подобное. Но так как встречавшиеся с ним дамы были в полнейшем восторге, Макс сделал вывод, что его и выбирали, скорее всего, по этому критерию. Обычно рабочий вечер складывался по следующему шаблону: во второй половине дня, после университета, Максиму скидывали на telegram имя, телефон и адрес клиентки, а также стоимость и время свидания. Прибыв на место и получив предоплату, он сразу же перечислял необходимый процент Михаилу Евгеньевичу, после чего, приняв душ, приступал к рабочим обязанностям. Если по истечении оплаченного времени клиентка желала продолжения, Макс мог остаться до утра. В этом случае доплата доставалась лично ему. Но если при вторичном заказе клиентка покупала ночь сразу, приходилось отрывать от сердца шестьдесят процентов от всей суммы. Макс честно выполнял условия Михаила Евгеньевича и не пытался его обмануть. В редкие моменты он приглашал клиенток к себе домой. Как правило, это были исключения. Ревнивый муж, могущий нагрянуть, отсутствие возможности привести любовника к себе, неприятие почасовых отелей и тому подобные мелочи. В целом, формат встреч почти всегда был один и тот же, хотя иногда случалась и экзотика. С одной дамой он регулярно посещал топовые премьеры в московских театрах, без какой-либо сексуальной подоплеки, а с другой ходил на ночные сеансы в кино, где на последнем ряду на протяжении всего фильма делал ей куннилингус. Однако одна клиентка в своих желаниях всё же выходила за границы ординарности достаточно далеко. Звали её Анжела Викторовна. Это была холеная блондинка с грудью четвертого размера, чувственными губами и сладким ароматом парфюма, следующим за ней по пятам. Будучи хозяйкой стоматологического бизнеса, только-только разменявшей шестой десяток, она уже девять лет как находилась в разводе. Устав от корпоративной власти, Анжела Викторовна мечтала подчиниться и горько сокрушалась, что поблизости нет достойного мужчины, способного навязать ей свою волю. Именно эта задача и была поставлена перед Максом. По наивности он полагал, что дело ограничится атрибутикой, девайсами и невинными ролевыми играми в рамках распространенных паттернов, однако от него ждали большего. А именно: непредсказуемости и разнообразия в хотелках, жесткости и смелости в их реализации, а также умения насладиться последствиями. Изысканный запрос хорошо подкреплялся деньгами, послушанием и уважительным отношением. Первую встречу до мельчайших деталей спланировал сам Михаил Евгеньевич, надо полагать, знавший Анжелу Викторовну и её причуды достаточно давно. Он подгадал так, чтобы стоматологиня подобрала парня вечером у метро. Как только они подъехали к её дому в Измайлово, Макс увлек Анжелу Викторовну на заднее сидение ее сурового внедорожника, где последовательно поимел во все природой данные отверстия, сопровождая процесс грубыми комментариями, шлепками и хватаниями за волосы. Анжела Викторовна такого обхождения не ждала, но обрадовалась сюрпризу до невозможности. Макс стремительно влетел в число её любимчиков. Встречи участились и к середине декабря свелись к постоянному графику с тремя свиданиями в неделю. Что делало Анжелу Викторовну не только самым крупным источником дохода для Максима, но и существенно ограничивало его недельный клиентопоток. Макса стало хватать, максимум, еще на одну-две встречи. За столь благоприятные условия работы приходилось платить постоянным открытием новых чувственных горизонтов. Макс регулярно наведывался к Анжеле в клинику, под личиной клиента записываясь к ней на прием. Но если первый визит он заранее согласовал с ней, добившись подходящего момента, то последующие были вполне уже реальной импровизацией. Чтобы усилить уровень напряжения, однажды Макс махнул рукой на приличия и начал трахать развратную докторессу прямо на глазах у ассистировавшей ей медсестры. Последняя, вытаращив глаза и зажав рот ладонью, сбежала в приемную. Триумфально покидая поле битвы и проходя мимо ресепшена, Максим не без удовольствия отметил в каком нескрываемом возбуждении пребывала девушка. Год подходил к концу. Подводя общие итоги, Макс смело мог занести в копилку следующие достижения: он закрыл семестр без хвостов, выбрался из финансовой ямы и нашел относительно спокойный и нестыдный способ удовлетворения плоти. Круг его рабочих контактов сузился до семи постоянных клиенток, четыре из которых давали о себе знать не чаще одного раза в месяц, две мелькали раз в одну-две недели, и только Анжела требовала внимания почти как законная жена. Самое сложное было придумать для нее что-то новое. Макс понимал, что как только он ослабит хватку, заскучавшая Анжела сразу же найдет ему замену. Именно поэтому к вопросу выбора сценария он относился предельно серьезно. Так, как если бы от этого зависела вся его дальнейшая жизнь. Если встреча предстояла дома, задача усложнялась, ибо он не мог использовать в игре эксгибиционистский элемент. Конечно, Макс вправе был настоять на совместном походе куда-нибудь, где этот элемент был бы вполне уместен, но он не хотел этим злоупотреблять, понимая, что рано или поздно и этот прием себя исчерпает. Поэтому вернувшись из университета в пятницу, он потратил один из немногих свободных вечеров на то, чтобы продумать предстоящую встречу, намеченную на завтра. После трех часов раздумий и небольшого мозгового штурма, он остановился на двух идеях, которые, при должном умении, можно было бы и совместить. Первая заключалась в том, чтобы вздернуть Анжелу на дыбу. Ненадолго, конечно, без выворачивания рук и больше в игровом режиме. В планы Макса не входило физическое устранение нанимательницы. Но так – для острастки, пусть повисит на ремнях немного. Вторая же идея, в той или иной мере, сводилась всё к тем же старым наработкам. Максим решил заказать на время сессии какую-нибудь еду с доставкой, а когда прибудет курьер, при нем жестко и наглядно трахнуть Анжелу. Ну, если и этого будет недостаточно, можно предложить курьеру присоединиться к ним третьим. Правда, здесь были определенные риски. Всё-таки жизнь – не порнофильм, и по земле нечасто бродят здоровые сексапильные работники с желтыми коробами за спиной, только-только вышедшие из душа. Зафиксировав идеи в ежедневнике, Макс по-быстрому сбегал в ванную комнату, и завалился с книжкой в постель. Думать ни о работе, ни об учебе не хотелось. Всё завтра. Даже если творческий импульс иссякнет, а это было не исключено, на одной Анжеле мир клином не сошелся. Всегда найдется, куда пристроить родные дециметры. Но прежде чем подписывать позорную капитуляцию, он еще поборется…***
– Проходи в спальню, щас закончу и приду… Анжела по-домашнему чмокнула Макса в щечку и убежала на кухню. Заглянув туда краем глаза, парень увидал на обеденном столе открытый ноутбук. Судя по отсутствию запахов, готовить Анжела не собиралась. Это хорошо. После сессии заказанная еда будет очень кстати. Склонившись над ноутом, докторесса что-то быстро строчила, не особо обращая внимание на окружающую действительность. Максу вдруг пришла в голову шальная мысль. В конце концов, ничто так не ломает волю, как отвлечение от важных дел в неудобное время. Бросив сумку с атрибутикой на пол, на ходу расстегивая ширинку, он прошел на кухню. Подкравшись со спины, он схватил Анжелу за крашеную гриву и, повернув в свою сторону, без предупреждения вогнал член ей в рот. – Соси, сука, – громко прошептал Макс, стараясь, чтобы слова не сильно расходились с атмосферой игры. Пребывая в теме не так давно и всё больше по инициативе партнерши, он никак не мог привыкнуть к нехарактерной для себя роли грубого доминанта. Ошарашенная Анжела поперхнулась, но послушно заработала губами. Левая рука Максима спустилась ниже и нащупала грудь женщины, стянутую бюстгальтером. Просунул внутрь и сильно ущипнул за сосок. Раздался громкий стон. – Сними… Высунув член изо рта, Анжела торопливо избавилась от блузки и лифчика. Удерживая грудь руками, призывно провела ей по члену Макса. Как никогда последний был близок к срыву своего плана. Отрезвление пришло буквально через секунду. – Не так быстро, – Максим дал Анжеле звонкую пощечину, – заканчивай и голая в коридор… В темпе! Убрав рабочий инструмент туда, откуда извлек, Макс вышел в прихожую. Курьера с едой он наметил на девять часов вечера, а значит, где-то минут через сорок или сорок пять. Не стоило так легкомысленно расходовать время. И тем более, не стоило забывать, что он на работе. Вскоре Максим уже натягивал ремни на перекладину импровизированного турника, сооруженного в двух шагах от входной двери. Его он заметил еще в первый визит и слабо представлял себе на нем Анжелу, проделывающую упражнения. Если в интересы последней и входили какие-либо физические нагрузки, то ей больше подошел бы дорогой фитнес-клуб, чем подобный хэндмэйд. Но кто сказал, что он возведен не для вздергивания жертв? Закрепив ремни, подергал, проверив на прочность. Его вес они выдерживали, есть надежда, что выдержат и стоматологиню. Макс быстро разделся догола. Скрипнула кухонная дверь. Обнаженная Анжела робко переминалась с ноги на ногу, будто не была уверена, что вовремя пришла. – Сюда иди, – как можно грубее позвал Макс, доставая из сумки силиконовый шарик-кляп. Привязав Анжелу так, чтобы она уверенно доставала до пола пальцами ног, заткнул ей рот шариком. Проверил, хорошо ли держится. Ну всё, почти готово, до курьера еще примерно минут тридцать, можно провести кое-какую профилактику, чтобы до конца соблюсти завет незабвенного Михаила Евгеньевича: реально пахать и забыть на веки вечные, что баба всё сделает сама. Макс достал из сумки прищепки для сосков, прицепил. Собрался уже достать кожаную плетку, чтобы хорошенько подготовить Анжелу к дальнейшему, но в этот момент зазвонил домофон. Надо полагать, еда. Быстро прибыли, даже чуть раньше получилось. Макс, не слушая, нажал на кнопку, бросив фразу, что всё будет открыто. Сейчас курьер поднимется, а здесь такое вот зрелище. Макс довольно потер руки и поспешил достать из кармана куртки несколько бумажных купюр, на случай если курьеру потребуется дополнительная мотивация, чтобы всё это досмотреть. За стеной створками громыхнул лифт, послышались слегка шаркающие звуки. Еще чуть-чуть. Приготовиться. Дверь начала открываться и… На пороге стоял очень привлекательный хорошо одетый парень лет двадцати двух или двадцати трех. В руках у него не было ничего, что говорило бы о нем, как о доставщике еды. Глаза цвета хорошо заваренного чая как будто удивленно выглядывали из-под черной челки, падающей на лоб. – Эээээмммм… Мама? Тихий голос вновь пришедшего был как колокол на Пасху. Мысли в голове у Макса полетели словно вечерний сапсан между Москвой и Питером. Стало понятно всё и сразу. Те же скулы, те же глаза, та же линия подбородка. Только если у Анжелы всё это носило еле заметный налет вульгарности, у парня весь комплект был представлен почти в античной гармонии. Наличие заторможенной реакции у докторского отпрыска можно было понять. Неизвестно, что он ожидал увидеть, войдя в родительскую квартиру, но вряд ли обнаженного парня с большим эрегированным членом рядом с подвешенной за руки матерью. Анжела издала призывный стон, словно намекая, что с кляпом во рту ей сложно дать объяснения. На раздумье не было и секунды. Либо надо освободить Анжелу, чтобы она уладила ситуацию, либо продолжить задуманное как ни в чем не бывало. Скорее повинуясь памяти тела, чем следуя каким-то рациональным доводам, Макс подошел к Анжеле сзади и обхватив её груди руками, игриво ими поводил, давая парню всё хорошенько рассмотреть. – Нравится?.. Хочешь потрогать? Он и сам не понял, зачем это спросил, но парень никак не отреагировал, продолжая молча стоять с широко раскрытыми глазами. Нагнувшись к сумке, Макс вытащил лубрикант и презервативы. Пара быстрых движений рукой, потом дырочка Анжелы. Всё. Стараясь действовать быстро, чтобы не успеть задуматься, Максим зашел к докторессе с тыла. На это раз стон был вполне чувственным. Похоже, наличие поблизости сына Анжелу больше не беспокоило. Макс знал, она любит живо и грубо, поэтому задал соответствующий темп. Обеими руками он придерживал женщину за плечи, то и дело опуская одну из них в район груди или влагалища. Анжела текла так, как никогда до этого. Её всё это возбуждало. И почему-то Макс был уверен в том, что присутствие сына играло в этом возбуждении не последнюю роль. Отвесив смачный шлепок анжелиной ягодице, Макс ускорился. Сын стоял в дверях, не шелохнувшись. Движения его ничто не сковывало, поэтому было не похоже, что он задумывается о побеге. Но и его отношение ко всему происходящему пока являлось для Максима загадкой. Внезапно захотелось обострить ситуацию. Всё также придерживая стоматологиню, Макс протянул руку к голове женщины и ослабил ремни на кляпе. Еще один штрих, и громкий вздох облечения вклинился между стонами. – А-а-ах… С-сы-но-о-о-чка… П-по-жалуй-ста-а-а… Максиму понравилось то, как она растягивала слова, не в состоянии соблюсти единый ровный ритм из-за бушующего в анальном отверстии поршня. Желая продлить этот неожиданный эффект, он усилил толчки. Анжела откинула голову назад и закатила глаза. Было видно, что она уже на грани. Захотелось поставить более заметную точку. Макс, вытащил член, стянул с него резинку и резко вернул его обратно в тело Анжелы, но теперь уже в более традиционное для подобных соприкосновений отверстие. Докторесса громко взвизгнула. Высокий звук словно разбудил наблюдателя. Сделав несколько робких шагов вперед, парень подошел почти вплотную и присел на корточки. Член бурил влагалище матери буквально на уровне его лица. Максим не мог видеть его в деталях, но почему-то представлял себе выражение любопытства вперемешку с возбуждением. В фантазиях Макса подобное сочетание было до ужаса красивым и сексуальным. Долго так продолжаться не могло. Ситуация не просто заводила Макса, она выворачивала его мозг наизнанку. Хотелось нарушать все табу на свете, притягивая к себе все грехи, какие только можно. Нервные окончания и эрогенные зоны становились всеядными и ненасытными. Впереди виделось только удовольствие, и Максу было совершенно плевать, каким путем оно достигалось. Ускорившись еще больше, он наклонился к уху Анжелы и произнес настолько громко и отчетливо, насколько было необходимо, чтобы услышали все присутствующие: – Давай, мамочка, еще чуть-чуть… Покажи, как ты умеешь. Пусть сыночек посмотрит, как тебе бывает хорошо… Собственные слова распалили больше, чем вой приближающейся к оргазму Анжелы. Максим выбивал из неё последние крохи сознания, когда сын протянул руку и дотронулся до её клитора. Это была точка кипения для всех. Член Макса выскочил из влагалища. Струя спермы, горячая, как кипящее масло, вырвалась наружу и ударила в лицо наблюдателя. Парень дёрнулся и отпрянул. Макс почувствовал, как Анжела забилась в его руках. Через мгновение она, уже обессиленная, проверяла ремни на прочность. Наклонившись к шее стоматологини, Макс осторожно прикусил её одними губами. Из нутра женщины раздался скулеж в унисон с сигналом домофона. На этот раз это действительно была доставка еды.***
– Ну, просто звонить надо заранее… Как так, Серёж? Меня вообще могло не оказаться дома… За кухонным столом сидели все вместе: Анжела, Макс и сын Анжелы, которого, как выяснилось, звали Сергеем. На середине лежала почти остывшая пицца и несколько наборов с роллами. Атмосфера не располагала к чревоугодию. Мать и сын выясняли отношения, то и дело кивая в сторону молчаливого Максима. Последнему не то чтобы нечего было сказать, но он не без оснований полагал, что это не его дело. Как это ни странно, основной причиной для разборок между родственниками стало именно несвоевременное появление Сергея, а не то, чему он оказался свидетелем. Тема случайного участия в процессе почти не поднималась, словно это было в порядке вещей для матери и сына – помогать друг другу в милых взрослых играх. Макс с удивлением наблюдал, как Анжела распекала наследника стоматологического бизнеса, словно тот был дитём неразумным, а не взрослым лбом на четыре года старше Макса. – Самое главное, ты же слышал, что по домофону ответила не я, мог бы и понять, что я несколько мммм… занята. – Ну, мам… Собственное, ничего же толком не произошло. Ну, увидел я, как тебя эээммм… В конце концов, я же не с друзьями и попкорном пожаловал… – Еще бы… – Хотя, мне кажется, прости за предположение… Это не такой уж экзотический сценарий для тебя. – Погруби еще матери… – Да кто грубит? – Сергей закатил глаза, показывая, как нелепо звучит материнская реплика в данном контексте. – Мы же здесь все взрослые люди… Вроде бы… Прости, я немного не уверен по поводу твоего друга… Макс, конечно, был самым младшим из присутствующих, но намек на его недостаточную взрослость, тем не менее, его задел. Он уже собирался сказать что-нибудь колкое, как вдруг почувствовал, как на его правую коленку легла чья-то рука. Анжеле было проще дотянуться до левой, поэтому интрига умерла, даже не родившись. Сергей совершенно спокойно и беззастенчиво лапал Максима под столом. – Но даже, если моё опасение, в какой-то мере, оправдано, я очень даже тебя понимаю, – рука бесстрашно потянулась выше и легла на член, – такой симпампулечка, не говоря уже о тяжелой артиллерии в штанах… Макс почувствовал, как у него краснеют уши. Хотя вроде бы мог уже привыкнуть. Специфика работы не располагала к излишней стеснительности, однако слушать столь нескромные комплименты от представителя своего пола ранее не приходилось. – Раз понимаешь, тогда проявляй понимание вовремя. В конце концов, я не… – Ты очень красиво стонала, мамуль, тебе нечего стыдиться. Я всё понял. Предлагаю прекратить этот спор, чтобы не смущать нашего юного друга. Ему же необязательно вникать во все тонкости наших взаимоотношений. Я решился тебя побеспокоить по… ээээ… одному не столь значительному делу... Давление на член усилилось. Макс невольно почувствовал возбуждение и даже поймал себя на мысли, что был бы не против, если бы происходящее вышло за рамки приличий. Оборванная на полуслове сессия давала о себе знать. Какая-либо рефлексия по поводу не совсем натуральной природы этого возбуждения, отсутствовала напрочь. – Знаю, что за дело… Зачетку принес? – Анжела протянула руку к висящей на стуле сумочке и достала элегантные очки в модной черной оправе. – Обижаешь, мам… Рука с члена убралась также неожиданно, как и появилась. Сергей быстро выбежал в коридор, но уже через мгновение вернулся, держа в руках столь знакомую Максу синенькую книжечку. Анжела нетерпеливо вырвала ее из рук сына и начала вдумчиво листать. Макс с нескрываемым удивлением наблюдал за происходящим. – Эстетику пересдал… Ага… А почему Культуру повседневности только на четверку? – Меня Архипов, сволочь, не любит, ты же знаешь… Хорошо, хоть четыре поставил. – Смотри, завалишь госы, машины тебе не видать. Будешь на метро ездить… – Ну, мам… – Не мамкай, – Анжела сердито захлопнула зачетку и, протянув ее сыну, снова запустила руку в сумочку, – так как четверка, на пять тысяч меньше, в следующий раз будешь более ответственно относиться к делу… – Фигасе… Это откуда такой курс? – брови Сергея забавно поползли вверх. – Последний раз за тройку минус тысяча была, а сейчас что же это… – А сейчас ты стоишь мне гораздо больше. Я только что потратила на тебя полчаса очень дорогого времени. И вместо того, чтобы заниматься личной жизнью, выслушиваю твоё нытье… – Да? А мне казалось, моё присутствие тебе понравилось. Да и Максим не сказать чтобы… – Щас еще больше урежу… – Молчу, молчу, – Сергей торопливо выхватил из рук матери пачку купюр, – ну, всё… не смею больше обременять вас своим присутствием… – И в следующий раз звони… – Точно звонить? А то ведь я могу и… – Щас в лоб получишь… – Ухожу, ухожу, – Сергей поднял руки в примирительном жесте, не пытаясь стереть с лица глумливую улыбку, – даже на пиццу не претендую… Закрой за мной дверь, пожалуйста. Последняя реплика была обращена к Максу. А чтобы не случилось досадного промаха, Сергей на всякий случай тронул его за плечо. Бросив беглый взгляд на Анжелу и не найдя в ней и толики поддержки, Максим поднялся со стула и прошел за Сергеем в коридор. Учитывая недавние прикосновения под столом, он ожидал какого-нибудь непристойного продолжения. Тем более, Макс хорошо понимал, что статус проститутки, пусть и не вполне типичной, делает его, в этом смысле, уязвимым. Однако Сергей его опасения не подтвердил. Молча одевшись и обувшись, он открыл входную дверь, и только выйдя наполовину из квартиры, обернулся и внимательно посмотрел Максиму в глаза. – Задолбался, наверное? – Что, прости? – Максу показалось, что он ослышался. – Я знаю, каково это, заниматься сексом не потому что хочется, а потому что надо… Деньги, конечно, скрашивают, но… Если захочешь отдохнуть, позвони… Сергей протянул Максиму небольшой клочок клетчатой бумаги с написанным размашистым почерком рядом цифр, после чего вышел на лестничную клетку, громко хлопнув дверью. Максим стоял с бумажкой в руке, пытаясь осмыслить только что услышанное. Удивляясь самому себе, он отметил, что ему совсем не хочется избавляться от полученной информации. Бывает так, найдешь какую-нибудь ненужную фигню и не выбросить – всё время кажется, что она еще понадобится для чего-то. – Малыш, иди сюда скорее. Мамочка хочет ещё… Голос Анжелы заметно дрожал от возбуждения. Макс спрятал бумажку в задний карман джинсов и, настраиваясь по пути, отправился работать.***
Новогодние каникулы маячили, как морковка перед мордой ослика. Макс твердо решил, что в праздники работать не будет, как бы его ни запрягал Михаил Евгеньевич. В конце концов, последнюю неделю он пахал без выходных и брал только полноценные ночи. Так что всесильному держателю борделя было грех жаловаться. Нерешенным оставался вопрос, куда податься тридцать первого числа и в последующие выходные? Сначала подумывал рвануть к своим, как и в прошлом году. Но от мысли провести восемь дней в заснеженном Устюге Максиму поплохело. Нет уж, школьные друзья, плохая водка и полузамерзшая река – не слишком приятный коктейль на праздник. Лучше уж он здесь как-нибудь. В результате, отправив родителям в качестве подарка круглый и симпатичный денежный перевод, Макс занялся планированием досуга. И вот здесь его ждал неприятный сюрприз. Как выяснилось, те немногие друзья-однокурсники, с которыми он был достаточно близок, чтобы напроситься за новогодний стол, собирались справлять праздник не в Москве. Были еще, конечно же, однокурсницы, Макс догадывался, что некоторые из них к нему весьма неравнодушны, но именно по этой причине не рискнул воспользоваться случаем. Клиентки не рассматривались даже теоретически, хотя проблем с ними было бы не так много, как кажется. Не считая замужних и одноразовых, нашлась бы пара-тройка тётенек, готовых получить потрясный секс в обмен на тазик “Оливье”, шампанское, домашний уют и “Иронию судьбы” по телевизору. Но, к сожалению, это очень походило бы на рабочие будни. Причем, даже с теми, к кому Максим уже успел привыкнуть, наподобие Анжелы. Да и вообще, после нескольких месяцев интенсивной работы, Максу стало в тягость женское общество, не говоря уже о женском теле. Он даже не понял, как это произошло. Вроде еще вчера заглядывался на каждую мимо проходящую ляльку, а сейчас уже немного воротит. Нет, он, конечно же, не растерял профессиональных качеств, да и трахаться ему вполне еще было по кайфу, но во всей этой регулярности и обязательности был несомненный подвох – ему теперь постоянно требовалась смена картинки. Пусть иногда и чисто символическая. Наверное, из-за этого Макс и игнорировал любой интерес к себе симпатичных сверстниц. Любовь его еще не накрыла, а просто свидания с продолжением складывались в его мозгу в выполненную, но неоплаченную работу. Поэтому, недолго думая, Макс начал склоняться к варианту празднования Нового Года в одиночестве. Решил отдохнуть от назойливых дам, как говорится. В конце концов, можно заказать еду в хорошем ресторане, запустить с балкона фейерверк, подобрать несколько классных фильмов для ночного просмотра, а на выходных организовать себе поход в интересные места, наподобие Пушкинского музея, Третьяковки и модных московских театров. Если же совсем скучно станет, прошвырнуться по дорогим ночным клубам. Макс не был знатоком и любителем подобного досуга, но когда-нибудь надо и попробовать. Вдруг понравится. Последний день декабря вывалил на голову Максима все праздничные хлопоты, какие только можно было себе представить. Так уж получилось, что раньше вопросами организации всегда занимался кто-то другой, оставляя на долю Макса физически тяжелую, но несложную работу, наподобие, походов в магазин за продуктами и установки ёлки. Сейчас же заняться этим было некому. Как не было и того, кто мог взять на себя хотя бы часть максовых тягот. Пришлось впрягаться самому. Вооружившись шваброй и тряпкой, Макс сжал волю в кулак и за три с половиной часа вылизал до блеска все темные углы своей однокомнатной квартиры. На базар за ёлкой ехать не пришлось, так как еще за неделю до этого он озаботился покупкой небольшой искусственной. Осталось только повесить на нее несколько шаров и обмотать гирляндой. С едой сильно заморачиваться не стал. Всё традиционно, никакой экзотики – два салата, мясо, нарезка, сладости, фрукты. На всякий случай, брал с запасом. Не страшно, если придется выбрасывать потом, а вот если вдруг не хватит, будет неприятно. Из напитков приобрел бутылку итальянского игристого и золотую текилу. На крайний случай, для особо дорогих клиенток, у него всегда хранились литр скотча и две бутылки сухого красного про запас. Накрыв на стол, Макс оглядел придирчивым взглядом все свои приготовления. Вроде бы красиво и достойно. До двенадцати еще шесть часов, а уже вполне себе Новый Год. Не хватает только Деда Мороза со Снегуркой и пьяных вдрабадан гостей. И еще чего-то. Или кого-то… Как-то неприятно стало. Кошки заскребли на душе. Запоздало мелькнуло в голове, что всё-таки это праздник не для одного. Как там обычно говорят? Как встретишь Новый год, так и… И вроде сам решил в одиночестве встречать, но все равно ощущение, будто тебя бросили. Макс грустно вздохнул. Переигрывать было поздно. Разве что придумать что-нибудь этакое, от обратного, чтобы потом было, что вспомнить. Задумался минут на десять, перебрал несколько вариантов, но кроме какой-нибудь пошловатой похабщины в голову ничего не лезло. Взвесил. Подумал и еще раз взвесил. Ну, что ж… За неимением гербовой, сойдет и похабщина. Максим оглянулся, поискав глазами телефон. Запропастился куда-то. Порыскав по углам, зашел в ванную комнату. Взвесил в руке джинсы, брошенные в стирку. Точно, вот он. Вытащив гаджет, набрал в поисковике слово “интим”. В конце концов, не только же ему продаваться за деньги. Вот сейчас как возьмет и купит себе дорогую чику лет восемнадцати на всю ночь, и тогда… Взгляд Макса упал на какую-то бумажку, выпавшую из заднего кармана джинсов. Присмотрелся. Телефон и имя – Сергей. И ничего больше. Откуда ни возьмись, полезли обрывочные воспоминания. Совсем недавно ведь… Анжела Викторовна на ремнях, Макс, взявший её сзади и парень, которому он непроизвольно брызнул на лицо спермой. Забавно вышло тогда. И возбуждающе. Как он сказал? Захочешь отдохнуть, звони… А под столом лапал Макса перед этим. Понятно же, чего он хотел. Явно не в Доту поиграть. Макс глубоко задумался. В принципе, следовало бы сразу отправить телефон Сергея Анжеловича в мусорку. Макс не пидор, в конце концов. Правда, и не гомофоб. В отличие от своих одноклассников в великоустюгской школе, ему всегда претили заигрывания с уголовной культурой. Хоть семья у Максима и простая, но из близких и знакомых никто не сидел. Поэтому все эти высокие отношения, делящие людей на касты, где геям отводилась роль неприкасаемых, ему были абсолютно не близки. В универе он познакомился с парой парней, про которых все знали, что они не просто друзья. И это были одни из самых адекватных и образованных людей, встретившихся ему по жизни. В процессе работы на Михаила Евгеньевича ему тоже неоднократно приходилось сталкиваться с недвусмысленными предложениями в свой адрес. Если речь шла о заказчике-мужчине, то Макс просто отказывался, справедливо полагая, что природа за деньги не продается. Но несколько раз были заказы, где муж покупал любовника для жены, а сам выступал в качестве наблюдателя, тихо рукоблудствующего в сторонке. За такие встречи Макс получал раза в полтора-два больше обычного, поэтому не видел ничего криминального в том, чтобы потерпеть молчаливого зрителя. Конечно, это не означало, что все подобные мужья – по умолчанию, геи или бисексуалы. Некоторым просто нравилось, когда их благоверных долбят своими дубинами молодые мускулистые парни. Но были и те, кто после сеанса с женой выкладывал на стол пухлую пачку наличных, после чего предлагал свою дряблую задницу, в качестве способа её присвоения. Иногда пухлость пачки порождала в душе Макса смертельную битву с жабой, но пока тенденций к поражению, слава богу, не наблюдалось… Но ведь то какие-то левые мужики за пятьдесят, лысые и с животами, а здесь симпатичный парень, почти ровесник. Наверное, девчонки посчитали бы его красивым. Хоть и облапал Макса под столом, но дальше повел себя вполне адекватно и прилично, без намеков на какое-то особое отношение, которое почти всегда возникает в разговоре, если один из собеседников находится в состоянии перманентной продажи. Бессмысленно отрицать, для гея или бисексуала сын Анжелы – более чем лакомый кусок. Но не менее очевидно, что Макс – не гей и не бисексуал. Да, у него был некоторый пограничный опыт в общаге, вызванный общим одиночеством, нищетой и недотрахом, но даже для его соседей, это был всего лишь способ получить более сладкий оргазм, по сравнению с оргазмом от традиционного подросткового онанизма. Помимо этого, Максим отчетливо понимал, что столь длительное раздумье на подобные темы вызваны не возникшим желанием зайти в неизведанное сексуальное море, а скорее чувством досады от отсутствия компаньонов за новогодним столом. Повертев еще мгновение бумажку с телефоном, Макс смял её левой рукой и уже собрался выбросить в мусорную корзину. Но в этот момент в правой руке завибрировал смартфон. Высветился незнакомый номер. Кто это еще?.. – Слушаю. – Привет, Максим, с наступающим тебя. – в трубке раздался незнакомый голос. – Не сильно тебя отвлек? – Кто это? – Хм… Это Сергей. Помнишь, мы с тобой встретились у… – Помню, – перебил Макс слишком поспешно для изображаемого ледяного тона, – откуда у тебя этот номер? Анжеле я его не говорил, а больше тебе… – Не говорил, не говорил, не беспокойся. Она тебя не выдавала. Скажем так… У меня есть свои способы получения информации. Макс мысленно усмехнулся. Сергей явно пытался интересничать, и это было очень похоже на флирт. Максим поймал себя на мысли, что он совсем даже не против продолжения. – Ммм… Я столь важная фигура в твоем внутреннем мире, что ты решил задействовать эти свои способы? – Кто знает… Вдруг я эти способы использую каждый день, направо и налево, – интонация парня явственно свидетельствовала о том, что он улыбается, – сегодня вот решил потратить их на тебя. – Не могу сказать, что мне не лестно… Спасибо, что позвонил. И тебя с наступающим. Это всё? Или… ты хочешь вручить мне подарок? – Хочу, конечно… Но сразу оговорюсь, не такой, какой тебе вручают женщины, наподобие моей матери. Я принципиально не покупаю секс за деньги. – О как… А эти “способы” тебе не рассказали разве, что я вообще не оказываю услуги мужчинам. И не работаю на каникулах, – тон Макса форсировано превращался в айсберг, столь прямой текст убивал всякое желание флиртовать. – Рассказали, рассказали, – в трубке раздался громкий смешок, – если бы рассказали что-то иное, то я бы и звонить не стал… – А тогда зачем все эти… – Затем, что я хочу тебя поздравить с новым годом, с новым счастьем. Почему-то мне кажется, ты его заслужил… И я не хочу быть неправильно понятым. Я хоть и сын своей матери, но я – не она. И между мной и тобой, на самом деле, общего намного больше, чем ты думаешь. – В смысле? – Долго объяснять… Но если хочешь подробностей, то можем встретиться и обсудить… С глазу на глаз, так сказать. Заодно и подарок вручу. У тебя есть какие-нибудь планы на вечер? – Ну, как бы… Сегодня Новый год, если ты не забыл еще, – Макс сделал небольшую драматическую пауза, – и меня ждут друзья… – Поня-а-а-тно… Жаль, – голос собеседника заметно погрустнел, – но, может, я тебя хотя бы на выходных навещу?.. Приставать не буду, обещаю… Макс не смог сдержать улыбку. Возникло ощущение, будто он – первая красавица на районе, которую клеит известный на всю округу хулиган. – Даже так?.. Хм… А гарантии? – Эммм… Гарантии чего? – Гарантии того, что не будешь. – А… Ну… Это… Как бы ты меня выше… И сильнее, судя по всему. Разве этого недостаточно? – В тот раз это тебя не остановило. – В какой еще тот раз?.. А, ну это… Тогда мать была рядом, я понимал, что ты вряд ли скандалить будешь. И потом, мне хотелось узнать твою реакцию. – Узнал? – Узнал, узнал, – Сергей таинственно понизил голос, – ты возбудился… Причем, возможно даже не первый раз. – В смысле, не в первый? – Макс даже глаза закатил от такого нелепого предположения. – Ты на что намекаешь? Я не… – Да ладно, расслабься. Ни на что я не намекаю… Может, ты и не гей, но то, что тебя возбудило делать это с матерью при мне – это точно. Причем, я не исключаю, что возбудило именно то, что я ее сын. – Ну, конечно, – не стал спорить Максим, – кто бы хочешь возбудился… Здесь сама ситуация была… – Об этом я и говорю. И в этом ничего такого нет. Твоя фантазия среагировала на какие-то маркеры. Может, из детства, может, еще откуда… У меня тоже так бывало. – Ты тоже кого-то трахал при… ээээммм?.. – Ха… Нет, – голос парня интригующе замер, – а вот меня при моей матери вполне себе трахали… И неплохо так. С душой. На этих словах сильная волна возбуждения пробежала по всему телу Макса – от кончиков пальцев на ногах до самой макушки. Слова застряли в горле. Картинка, описанная одним штрихом, сразу встала перед глазами. – Ну как? Интересно? И опять этот смешок в голосе, Сергей явно чувствовал свою власть над фантазиями Максима. Последний сглотнул слюну и, стараясь проговаривать слова как можно более буднично проронил: – Забавно… Расскажешь? – Расскажу, конечно. Но только не по телефону. Сам понимаешь… Так во сколько и когда к тебе прийти? Второго вечером устроит?.. Зашел бы первого, да у меня, знаешь ли, тоже друзья. Неудобно будет перед ними. За последовавшие за этими словами пять секунд Макс успел подумать, взвесить и принять решение. Рационального в нем было немного. Разве что порядок слов. – Хорошо… Я, в принципе, не сильно хотел сегодня куда-то идти… Устал и вообще. Так что если твое предложение встретиться сегодня еще в силе, то я… – Не знаю, не знаю… Надо подумать. – Ну, если подумать, то я, наверное, тогда… – Хорошо. Уговорил. Диктуй адрес…***
Макс сидел на диване и вибрировал всем телом. До Нового года оставалось чуть больше трех часов, и с минуту на минуту к нему должен был пожаловать внезапный гость. Объяснить самому себе причину его приглашения за праздничный стол было несложно. Он давно во всех тонкостях познал искусство самообмана. Во-первых, Макс тосковал. При ближайшем рассмотрении, с этим было ничего не поделать. Идея празднования в одиночестве явно была не самой удачной. Во-вторых, Сергей – прикольный. И дело не только в тех возбуждающих откровениях, которые от него ожидались. Бывает же, что у людей такая аура, которая почти мгновенно располагает к себе. С ними приятно выпить и пообщаться на разные темы. Вот и здесь было что-то подобное. Ну и, в-третьих, Сергей вызывал доверие. Здесь, скорее всего, сыграли свою роль те почти семейные отношения, что сложились у Макса с Анжелой Викторовной. Да, он в полной мере осознавал всю иррациональность такого допущения, но мысль, что он регулярно трахает мать своего сегодняшнего компаньона, как-то успокаивала и создавала иллюзию власти над последним. В прихожей раздался противный писк электрического звонка. Сердце в груди у Макса забилось раза в два быстрее, чем прежде. В горле пересохло, а конечности внезапно стали ватными. Захотелось выпрыгнуть в окно и зарыться с головой в грязные московские сугробы. Пересилив себя, Максим поднялся и вышел в прихожую, по пути пытаясь нормализовать дыхание. – К-кто там? – голос предательски дрогнул. – Тот, кого ты ждешь… Это была интонация уверенного в себе человека. И если бы она доверительно не уходила в грудной регистр, можно было бы подумать, что отчасти она враждебна тому, к кому была обращена. Макс, торопливо загремев ключами, распахнул дверь и чуть не задохнулся от неожиданности и восторга. Уже тогда он отметил внешнюю привлекательность Сергея, но то, что он увидел перед собой сейчас, не шло ни в какое сравнение с прошлым разом. Перед ним стояло существо невообразимой прелести. Глаза, оттененные длинными ресницами, были широко распахнуты, и смотрели на Макса с чувственным вызовом. Белый свитер с воротником под горло контрастировал с темно-коричневой дорогой дубленкой и волосами, черными, как душа убийцы. Черты лица, словно нанесенные на холст рукой гения, были столь безупречны и чисты, что не верилось в их реальное существование – невольно хотелось удостовериться и потрогать. А допущение, что их обладатель старше Макса, отныне казалось фантастическим, как и предположение, что он уже бреется. В лучшем случае, Максим дал бы парню лет восемнадцать. В руках Сергей держал большого плюшевого медведя и пузатую корзинку с какой-то вкуснятиной, о чем красноречиво свидетельствовало торчащее наружу бутылочное горлышко. – Привет… Надеюсь, не будет лишним… Это тебе, – гость протянул медведя Максу, – с наступающим… – Спасибо… Максим прижал игрушку к себе и невольно подался вперед, словно собираясь ответить на подарок поцелуем. Это, судя по ироничной улыбке, не ускользнуло от Сергея. – Будет достаточно, если ты меня впустишь… – Оу… Прости… Проходи, пожалуйста, – Макс посторонился, – вон вешалка и тапочки… – Спасибо… Сергей прошел в комнату и деловито осмотрелся по сторонам. Накрытый стол посередине, елка в углу с зажжённой гирляндой и работающий телевизор, беззвучно транслирующий советскую классику. Макс, как мог, постарался изобразить домашний уют. – Классно у тебя… – Хмм… Присаживайся. Усиленно пытаясь найти применение рукам, которые вдруг стали помехой, Максим засуетился вокруг гостя. Сергей же наоборот вел себя естественно и уверенно, будто это он был хозяином дома. Пригубив красного вина, предложенного Максом, он еле слышно хлопнул ладонью по месту на диване рядом с собой, приглашая собеседника расположиться ближе. – Ну как?.. Всё еще хочешь узнать о наших семейных тайнах? Или до речи упыря будем совковый нафталин смотреть? Будто не ожидая подобного вопроса, Макс издал на выдохе какой-то внутриутробный звук – что-то среднее между согласием и удивлением. Сергей, не замечая этой неопределенности или намеренно ее игнорируя, откинулся на подлокотник, бесстрашно взгромоздив левую ногу на коленку ошарашенному Максу. Последний даже не попытался воспротивиться, словно так и надо. – Думаю, телек можно выключить… У тебя же есть возможность зарядить какой-нибудь симпатичный фон? – Сергей махнул подбородком в сторону компактного музыкального центра, недавно приобретенного Максом. Как загипнотизированный, Максим выполнил всё сказанное гостем. Экран потух, по комнате из динамика поползла тихая мелодия: шепчущий фальцет Милен Фармер, гимн сексуальной и распутной Калифорнии. Мелькнула мысль, что музыка как никогда подходит к ситуации. – И кто же тебя эээээ… – Кто же что? Гость медленно провел рукой по ноге и расположил ладонь в районе паха. Макс неотрывно следил за происходящим, не пытаясь скрыть свой жгучий интерес. Сергею явно это нравилось. – Ну, ты говорил… Как бы… Что тебя при матери, – Макс почувствовал, как кровь прилила к его лицу. – А, это… Ты же говорил, что не гей… Тебе правда интересно, как это происходило? – Сын Анжелы явно испытывал Макса на прочность. – А то ведь я могу и не о себе рассказать. – Нет… То есть… Не о себе – неинтересно. – Ну, ладно… Жарко как-то, не находишь?.. Сергей выпрямился, быстро протянул руки за спину и через мгновение уже сидел без свитера, в одной только черной футболке с широким горлом, позволяя во всей красе разглядеть свою белоснежную шею, будто вышедшую из-под резца Праксителя. Откинувшись назад, он как бы невзначай задрал футболку, обнажив узкую полоску кожи над ремнем. От такого зрелища Макса пробил пот. – Только так ведь будет нечестно… Давай я тебе расскажу, а ты мне. Идет? – Я?! А что я могу тебе рассказать? – опешил Макс. – Разве только… – Ну, например, как ты проводишь время с моей матерью… – Эээммм… – Рано испугался. О том, как и в какие отверстия, можешь умолчать… Интимные подробности мне неинтересны. А вот что ты к ней чувствуешь, помимо благодарности продавца к покупателю, мне бы очень… – Зачем это тебе? – А тебе зачем? – Сергей лукаво улыбнулся. – Вот и мне за тем же… Договорились? – Нууу… – Вот ведь какая привереда… Ну, что тебе жалко, что ли?.. Не ссы, никто не узнает. Даже она… Если ты ей сам не расскажешь, конечно же. – Договорились! Макс просто был не в состоянии сопротивляться этой интонации. Парень дирижировал им, как хотел. Казалось, прикажи он Максу откусить себе язык, тот бы послушался. – Тогда начнем, – расположившись на диване поудобнее, Сергей заговорил с легким придыханием, – о том, что мне нравятся мужчины, я начал догадываться лет в двенадцать, наверное… Понятное дело, тогда мои порывы еще не были сексуализированы, мне просто нравилось проводить с ними время… – Ты отца имеешь в виду? – Нет… Я не знал своего отца. Они с матерью развелись, когда мне было два года. Насколько мне известно, сейчас его уже нет в живых… Но, как ты, наверное, обратил внимание, моя дорогая мамочка любит мужское общество. Любовники у нее были всегда, постоянные сожители реже, но, тем не менее, и они случались, – гость засунул руку себе под футболку и потеребил сосок, – среди них бывали разные… Но чаще всего – парни, примерно твоего-моего возраста, плюс-минус… За одного лет десять назад она выскочила замуж. – То есть… Я думал, молодые парни, это потому что ээээ… сфера такая. Они же, в основном, работают в эскорте. – Ну да… Вполне допускаю, что она просто на шлюшек подсела. Хотя… Дело ведь не в этом. Пацанам она тоже нравилась. И нравится до сих пор, как я заметил, несмотря на то, что уже за полтос… Сергей сделал драматическую паузу и внимательно посмотрел Максу в глаза. Чувственные губы были чуть приоткрыты, дыхание стало более глубоким. Максим отчетливо понимал, что его грубо и беззастенчиво соблазняют. Причем нельзя сказать, что безуспешно. Противиться этому не было ни сил, ни желания. – Из достоинств у моего нового папочки были только молодость, смазливая внешность и член. Не такой большой, как у тебя, но вполне заметный. Пользоваться им он тоже умел… – Ээээ… – Когда мне было пятнадцать, мы оказались в одной постели. – Пиздец! – подсознательно Макс ждал чего-то подобного, но всё равно слышать такое было удивительно. – Он тебя… ээээ… изнасиловал? – Ха… Нет, конечно, – Сергей заметно оживился, будто его история дошла до самого интересного места, – девственности я лишился лет в четырнадцать. С одноклассником. Потом были и другие… Скажем так, я уже не был невинной овечкой к этому моменту… Никто никого намеренно в постель не тащил. Всё случилось само собой. – И Анжела эээ… была в курсе? – Ну… Ставить ее в известность мы не собирались. Но всё произошло, как в пошлом анекдоте – она нас поймала с поличным. – И она… – Ага… Увидела, как её благоверный шпилит меня под хвост. Знаешь… Мы тогда не смогли остановиться. Как и тебя в тот раз, ситуация нас возбудила. И пока мы с ним не кончили, мамочке пришлось всё это наблюдать. – Охуеть… И она вот так вот просто это пережила? – Ххе… Разве я что-то такое сказал? – собеседник Макса одним глотком уничтожил остатки вина в стакане. – Она, конечно, женщина прогрессивных взглядов, но не настолько. Благоверного – под зад коленом, меня – без карманных денег. Всё, как полагается… Месяца два потом на меня дулась… – И совесть тебя не мучает? – С чего бы? В каком-то смысле, я оказал ей услугу. Раскрыл глаза, так сказать… Ведь, если он не постеснялся выебать несовершеннолетнего пасынка, то уж обычный адюльтер с женщиной или другим парнем был бы для него семечками. Макс поморщился. Такой откровенный акт предательства, пусть и загримированный под доброе дело, не вызвал в его душе ничего, кроме омерзения. В раздражении он сбросил со своего колена ногу Сергея. – Понятно… Решил, значит, повторить еще раз этот фокус? – он встал с дивана и выключил музыку. – Думаю, тебе лучше уйти… – Какой еще фокус? Ты чё? – замешательство гостя казалось искренним. – Скажи еще, что ты просто так глазами меня раздеваешь… Если у тебя хобби такое – уводить мужиков у матери, то, боюсь, я немного не по этой части… – А раз не по этой, что ты так распереживался? – резко перебил Сергей. – Нет у меня никакого хобби, успокойся. Макс выдохнул и сел на место. Изменение, мелькнувшее в голосе рассказчика, заставило прислушаться. Черно-белые тона, возможно, только показались. – Как я и сказал, дулась она на меня два месяца, но потом мы с ней поговорили… И знаешь, нашли-таки общий язык… Она ведь тоже не овца, как ты, наверное, понял. Мужу своему она изменяла, а взбеленилась не столько из-за измены, сколько из-за того, что неверно всё представляла… Что и он, и я оказались по мальчикам, хотя и в его, и в моем случае это не абсолютно, что “блядство”, по ее словам, я унаследовал от нее, и теперь она чувствует себя виноватой… И тому подобная херня. – Почему “херня”? – Ну, хотя бы потому, что в моем случае, это явное преувеличение. Да, я был пятнадцатилетним идиотом, и не смог удержать свое желание в узде. Да, тогда я только и делал, что рвался за сексуальными впечатлениями. Но у меня это никогда не было основным вектором… Хотя, какое-то время спустя я еще раз подтвердил ее опасения. – Ну вот… – Не в таких обстоятельствах, не переживай. Но тоже было весело. – Обхохочешься. Чувство юмора у тебя еще то… – Какое есть… Как ты думаешь, откуда я взял твой номер? – Сергей подхватил со стола початую бутылку вина и без стеснения разлил в стаканы оставшуюся жидкость. – Ну… Не знаю. Мало ли… Может, Анжела, когда я был в душе залезла в мой смартфон и срисовала вторую симку. Или у тебя есть друзья в силовых структурах, а они уже… – Второе предположение – крутое, но вспомни бритву Оккама, тебе как будущему юристу будет полезно уметь ей пользоваться… – Что ты имеешь в виду? – Ищи объяснение попроще. Кто ещё знает этот номер, помимо тебя? – Ну… Родители, друзья, некоторые однокурсники… Может, еще кто. Работодатель также и, возможно… – Вот! – Что вот?.. Откуда тебе знать моего работодателя? – Максу показалось, что он услышит сейчас что-то неприятное. – Догадайся. – Я – не Бильбо, а ты – не Голлум. Сам догадывайся… – Когда-то он был и моим работодателем. Сергей замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. В голове у Макса быстро замелькали картинки предположений, чем мог заниматься не чурающийся однополого секса сын Анжелы, работая на Михаила Евгеньевича. И несмотря на то, что они с ним оказались коллегами, понимание и солидарность напрочь отсутствовали в спектре возникших чувств. – Ты эммм… встречался с мужчинами? – Нет, – почему-то вопрос Макса развеселил Сергея, – только с женщинами, как и ты… Видишь ли, я – не гей. – То есть? Разве ты не… – Я – бисексуал. Да, больше в сторону любви к парням, но все же бисексуал. – Тогда почему не с мужчинами? – Потому что я – не шлюха, хоть и зарабатывал этим какое-то время… Я не провинциальный студент, как ты, поэтому, в моем случае, речь никогда не шла о куске хлеба. Я просто срубал карманные деньги и спасал дамочек от одиночества… Да, Евгенич очень хотел, чтобы я встречался с мужиками, они были готовы хорошо платить. Тем более за меня, – в сказанном не были ни грамма самолюбования, – но я его сразу послал. Парни и мужчины для меня – скорее отдохновение. Женщины – полезные физические нагрузки с приятным окончанием. – Я правильно понимаю, ты уже на него не работаешь? Макс даже не заметил, как опять стал внимательно слушать собеседника, отрицательный фон, местами накатывающий на него от рассказов Сергея регулярно разбавлялся чем-то интересным. Максим встал и, немного походив, присел на краешек стола, прямо напротив гостя. – Правильно, правильно… И здесь без матери не обошлось. Она случайно меня заказала. – Хм… Это можно сделать случайно? На сайте же фотки есть… – Я же говорю, весело получилось… Должен был другой приехать. Мать любит пожестче, поэтому Евгенич меня не рассматривал. Но тот в последний момент слег и послали меня. На словах он ей рассказал, что я конфетка и вообще. Мать была на работе, лично удостовериться времени не было. А так как встреча первая, она на всякий случай сняла апартаменты, куда я и нагрянул… Короче, я приехал, а там она в нижнем белье… Немая сцена. – И что? – Что, что… Полная коробочка впечатлений. Сначала досталось по первое число. Хули я из семьи врачей, учусь в престижном универе, а зарабатываю на панели? Потом, правда, порадовалась. Она-то думала, что я вообще только по парням, а здесь хоть какая-то надежда на внуков… В результате, Евгеничу от нее по самое не балуйся досталось, а с ней мы договорились, что я уйду из дела, а взамен буду получать от нее скромное вспомоществование за хорошую учебу… Максим прыснул. Несмотря на всю жесть описанного, было во всем этом что-то от театра абсурда. Это как ничто другое позволяло посмотреть на себя со стороны. – Во-во… и тебе смешно, – Сергей расплылся в такой добродушной и красивой улыбке, что Макс почти завис, заглядевшись на нее, – мне, правда, поначалу было не до смеха… Уйти-то я ушел, но голодные тетки мне потом еще года полтора звонили, молили о свидании. Одна даже у дома подкараулить смогла. – Да ладно?! – Я тебе говорю… Я такой иду домой из универа, – Сергей вскочил с дивана и начал иллюстрировать рассказ в лицах, – вокруг зима, вечер, мороз несильный, градусов семь-восемь, но и не Сочи, сам понимаешь… Народа на улице почти никого. Смотрю издалека – у подъезда стоит какая-то мадам в соболиной шубе до земли, ждет чего-то… Ну, ждет и ждет, мне-то что. Темно же, не видно, кто это. Подхожу, а она такая – хлобысь – шубу нараспашку, а там – ничего… – Пиздец… – Не то слово… Сама ко мне подлетает и прям на шею… Будто показывая, как всё произошло, Сергей подошел к Максу и резко положил ему руки на плечи. Пахнуло сладким парфюмом и пряным запахом желания. Повинуясь скорее неумолимой инерции любви, чем осмысленному алгоритму действий в подобных случаях, Макс обхватил Сергея за торс и прижал к себе. Еще час назад он бы задумался над правильностью происходящего, но сейчас по телу просто разлилась приятная томность. Максу было хорошо. И хотелось продолжения этого “хорошо”. Невысокий, по сравнению с Максом, Сергей встал на носки и потянулся за поцелуем. Еще мгновение можно было что-то сделать. Оттолкнуть, сказать что-нибудь резкое, еще раз вслух произнести символ веры в собственную гетеросексуальность. Но ничего из этого не получилось. Теплые губы накрыли его истосковавшийся по искренности рот. Больше не думая ни о чем, он ответил на поцелуй.***
Дышали тяжело, словно умирающие киты, выброшенные на берег, не обращая внимание на неумолимый и беспощадный бег времени. Воздух раскалился. Пожирая наготу друг друга, забирались под кожу. Близко, горячо, сладко. Макс задыхался от новизны ощущений. Еще чуть-чуть и пыльная вечность сломает ему хребет. Где-то на периферии сознания прошелестела мысль о курантах и шампанском. Но в сердце уже не хватало места для этого. Тело Сергея, гибкое и гладкое, отзывалось на каждую неумелую ласку. Интуитивно, больше полагаясь на собственные догадки, Макс исследовал доступные ему точки наслаждения, стараясь не сойти с ума от восторга. Поэтому терзая губами шею любовника, он почти отключил сознание, и только благодаря чистой случайности до его ушных раковин долетел тихий задыхающийся шепот: – Ты мой подарочек, слышишь?.. Долбаный подарочек на новый год… Я хотел… тебя… всё это время… Хотел, блять… Какого же хуя ты натуралом заделался, сука?.. Я же чуть не умер… Огромная волна мурашек пробежала по спине Макса. Закружилась голова. Ему и раньше делали интимные комплименты во время секса, а некоторые особо впечатлительные дамы даже объяснялись в любви, но никогда в жизни у него не было такой реакции на сказанное партнером. Он чувствовал, как за спиной растут крылья. Красота давила на глазные яблоки. Макс не спешил, опасаясь испортить о себе впечатление. Пытаясь поймать каждую эмоцию на вдохе, он усиливал её всеми доступными ему способами. Всё смешалось в мире его замкнутого мгновения: запахи, сладость сиюминутных открытий, горечь неизбежных окончаний, боль тактильных ожогов и ожидание. Тягостное и дурманящее одновременно. Недоступность и неизбежность казались звеньями одной цепи. Ускоряя бег, тонул в его глазах, радуясь, что не видит в них разочарования. Ещё и ещё, будто куда-то опаздывая, вбивал всю свою нерастраченную тягу к настоящему, необязательному, некупленному. Эйфория дышала в плечо, давая понять, что шанса на спасение не будет. Смирившись с этим, Макс бросился в омут без оглядки. Слишком долго он себе в этом отказывал, чтобы сейчас остановиться на полпути… Время замерло. Облегчение принесло с собой эхо окружающего мира. За окном гремели фейерверки, сопровождаемые криками соседей. Макс открыл глаза. Стараясь как можно скорее разогнать сладостный дурман, он всмотрелся в лицо Сергея. Парень блаженно улыбался. – Новый год наступил… Слышишь? – подушечками пальцев он провел по обнаженной спине Макса. – Мы даже шампанское из холодильника не достали… – Тебя это беспокоит? – Неа… Ты во мне – лучше шампанского. – Намного? – Макс приподнялся на локте и посмотрел в затуманенные глаза любовника. – Что намного? – Намного лучше, чем шампанское? – Хе… Я тебе в попугаях должен ответить или в слониках? – В том, в чем ты измеряешь отношения… Получили удовольствие и разбежались? Или тебе чисто галочку напротив моего имени надо было поставить? Да и хрен с ним, с удовольствием… – Вот это было обидно, – в голосе Сергея мелькнули серьезные нотки, – я разве дал основания подозревать меня в подобном? – Нет, – спокойно ответил Макс, – но ты сам сказал, что хотел меня… Так получилось, что сейчас мне это уже не в новинку. Хотя и лестно, врать не буду… Ты получил желаемое. Что дальше? – Не знаю… Зависит от тебя. Ты с меня гарантии требовал, не я с тебя… Я еще тогда дал понять, что хочу тебя. Да и сегодня не сильно скрывал свое желание. Ты же до последнего играл в натурала. Не уверен, что и сейчас не играешь… – Не играю. – Похвально… А в остальном? – Что в остальном? – Ну ты же понимаешь, – Сергей сел на кровати и сладко потянулся, – если ты продолжишь свой бизнес, тем более встречаясь с моей матерью, нам будет крайне непросто договориться о значении в жизни друг друга… Я не осуждаю, сам этим занимался. Но я и не претендовал на отношения с кем-либо. – Для тебя это было развлечение, в отличие от меня. Лишившись его, ты ничего не потерял… По сути. – Наверное… Но если ты ждешь, что я сейчас растекусь в соплях понимания и сочувствия, то зря. Да, мне понятно, почему для тебя это важно. Но значит ли это, что я готов в одно лицо делить тебя с десятком рандомных теток и собственной матерью в придачу? Нет, не значит… Хотя не исключаю, что с близким мне человеком я могу разделить многое… В том числе и то, что сразу не переваришь. – То есть… Дело только в том, чтобы не делить меня с матерью? – Макс сел рядом с Сергеем. – А в остальном, если я правильно… – Я не борец за моральную чистоту окружающего мира. Грехов вон сколько, а я один. Но если я и прощаю грехи близкому человеку, то только те, что общие с моими… Жизнь – штука непростая, но вдвоем ее переварить все-таки не так сложно, как одному… В любом случае, я не… На полу громко завибрировал смартфон Макса, добавляя в новогоднюю какофонию истерические оттенки. Сквозь толщу поздравлений явно пробился кто-то излишне заинтересованный. Протянув руку, Макс поднял гаджет, на экране высветилось имя: Анжела. – Михаил Евгеньевич – та еще сука, надо полагать… Он всем клиентам мой личный номер продал? Алло… – Максимка, тигренок мой ненаглядный, поздравляю тебя с новым годом, желаю… – Анжел, откуда у тебя этот номер? – рявкнул Макс. – Эммм… Это разве так важно? – на том конце провода послышалось смятение и замешательство. – Я не отниму у тебя много времени, не переживай, просто… – Я очень благодарен за поздравление, но должен тебя прервать. Контакт с клиентками вне работы для меня неприемлем. И должен тебе еще кое-что сообщить… – Прости, прости, прости, я компенсирую тебе и больше этого не… – Я ухожу из дела. Прости, но вряд ли мы увидимся ещё… Пока, мне с тобой тоже было хорошо. Не дожидаясь ответа, Макс оборвал разговор и быстро добавил номер Анжелы в черный список. Сергей молча следил за происходящим, не реагируя даже изменениями в лице. – Знаешь… Наверное, ты прав. Вдвоем даже грехи нести по жизни проще. Если тебе мои не в тягость, то и я с твоими разберусь. Сергей задумчиво помолчал несколько секунд, затем улыбнулся своей шикарной улыбкой и наклонился за поцелуем. – Я же говорил, ты – мой подарочек… Первый раз в жизни не ошибся. – Это потому что я – не подарочек, а Дед Мороз. А Дед Мороз не обманывает мальчиков, которые хорошо себя вели в прошедшем году… Губы парней соединились. Волна нежности поднялась из глубины нутра Максима. Он поднял руку и тыльной стороной ладони провел по груди Сергея. Сильные руки обхватили его торс, а в бедро уткнулось доказательство чужого возбуждения. Запоздало мелькнула мысль, что теперь ему придется что-то делать с этой полученной по договору мужественностью. Но почему-то открывшиеся перспективы его не испугали…