***
Руки обхватывают шею, притягивая лицо ближе к себе, пока губы не почувствуют тепло, не почувствуют сбитое, тяжелое дыхание. Пока нос не почувствует соприкосновение с другим, ровным носом, холодным. Глаза закрыты, голубые камни горят под веками, соприкасаясь ими острой скулы. Прохладной кожи. Как можно быть таким холодным? Язык сплетается с другим, длинным и гибким. Таким же теплым, мягким, влажным. Они танцуют в быстром, но в то же время медленном темпе. Куда-то спеша, но чувствуя друг друга на столько, насколько возможно. Чувствуется другой вкус, только один новый вкус, ни какой другой. Губы жадно накрывают другие, да и вторые не уступают, жадно действуя. Слюна скапливается в уголках, медленно и незаметно стекая по одному из подбородков. Большие бледные руки блуждают по горячему телу, не такому же как его, холодному и костлявому. По горячему и стройному. Оглаживая рельеф мышц кончиками пальцев под одеждой. Каждый раз горячее тело вздрагивает от странствующих ледышек, прогибаясь в пояснице, прижимаясь все ближе, не собираясь отстранятся. Более маленькие, но изящные и красивые руки спускаются по торсу расстегивая пуговицы быстрыми ловкими движениями, лишь бы снять лишнее. Ненужное. Открылось тощее тело, раскрылись голубые глаза, исследуя каждый миллиметр, проходясь по острым изгибам, выпирающим костям и стоящим соскам через белесые бинты. Много бинтов. Они покрывают его грудь. Слетела рубашка на пол, открывая вид тонким рукам. Запястья и предплечья покрыты бинтами. Слишком много бинтов. Шея скрыта за белой шершавой тканью. Слетела еще одна белая рубашка. Открыты рельефные руки с выпирающими на них голубыми венами. Яростно течет бордовая по ним кровь, пульсируя в них. Стучит сильно сердце, наливаясь кровью, любовью. Оно не выносит, оно хочет больше. Сердцу холодно, оно не чувствует другого такого же быстро бьющегося сердца рядом. Не слышит его. Ему стало одиноко. Вздымается грудь. Напряжен торс, вырисовывая все виднее его кубики на которых виднеется испарина. Ладони упираются в стол, свисают с него ноги, а по ним медленно спускаются черные брюки и нижнее белье, падая в конец на пол. Ненужные вещи. Ледышки поднимаются по икрам, сжимая бедра. Язык медленно идет мокрой дорожкой от основания длинного горячего органа до напряженной, жаждущей головки. Чувствуется солоноватый привкус. Его будет больше. Больше этого вкуса. Он стекает каплями по всей длине, ледышка контрастирует с горячей плотью, которая словно вулкан готова взорваться. Невозможно ждать. Хочется чувствовать. Сильная рука опустилась на непослушные темные волосы, прибавляя силу, приближая распухшие красные губы от долгих чувственных поцелуев ближе. Сладкий протяжный стон разлетелся по комнате, доставая до ушей брюнета. Словно мед разливается по телу. Не только по одному. Нравится слышать желанные стоны, нравится ощущать горячие губы, нравится доставлять удовольствие, нравится наслаждаться. Обоим это нравится. Оба доставляют это друг другу. Это им нравится. Они это делают. Язык обвивает головку, смешивая слюну с предэякулятом. Рот насаживается на длинный член, всасывая щеки, чувствуя выпирающие венки на нем. Вбирая всю длину, слышно громкий стон. Это приятно. Приятно когда губы достают до основания, а язык высовывается и облизывает самое начало яиц. Приятно слышать свое имя из уст, приятно нежное произношение. Оба это получают, оба могут ощутить это чувство. Совсем иное. Раздвинуты красивые стройные ноги — так считает брюнет. Действительно красивые. Раскрасневшееся расслабленное колечко мышц судорожно неконтролируемо сжимается, желая ощутить заполненность снова, как ощущала в себе длинные тонкие пальцы. Холодные пальцы, которые нежно входили по одному в отверстие, не желая причинять ненужную боль. Лишь неприятное чувство было, когда стенки потихоньку раздвигались умелыми пальцами, пытаясь расслабится. Сладко запомнился момент резкого громкого стона, что прошелся по всей квартире и невероятно сильный прогиб в пояснице. Стало очень приятно. Невыносимо приятно. Вечно холодные пальцы двигались внутри, так хорошо. Губы оставляли следы на ляжке, зубами покусывая нежную кожу. Очень красивые ноги. Раздвигаются горячие стенки вокруг головки, принимая его в себя. Желая его. Смазанный член легко скользил внутрь, не причиняя боли своему возлюбленному. Ни разу. Терпеливо ожидая момента, когда можно спокойно двигаться и набирать обороты. Сплетены в замок горячая и холодная руки, прижимаясь друг к другу пальцами. Закрыты глаза, вокруг лишь темнота. Но ты чувствуешь. Когда ты не видишь, чувства обостряются. Языки снова сплелись воедино, танцуя жаркое танго в горячем дыхании. Делится друг на друга воздух. Сердца весело трепещут, чувствуя биение другого сердца. Любимого, по своему чудесного. Бедра начали активно двигаться, создавая шлепки, на скорости хлопая друг об друга. Задевается каждый раз чувствительная точка, а вокруг члена сжимаются стенки. Слишком хорошо. Слетают стоны, липнут ко лбу волосы, закатываются глаза. Горячая рука сжимает потеплевшее плечо до побелевших костяшек, забираясь в копну волос, прижимает ближе к себе. Не хочет отдаления. Бедра двигаются в быстром темпе, стекает смазка на край стола, капая на пол. Напряжены тонкие ноги, свободная рука сжимает ляжку, прижимая ближе к себе, не собираясь отпускать. Наверное появятся следы. Губы снова посасывают кожу на шее, плече, ключице, падают на глаза темные волосы, не смеют закрываться длинные ресницы. Зубы кусают почти алебастровую кожу до появившихся покраснений и видных следов. Разлетаются по столу рыжие пряди. Царапают короткие ногти спину и плечи, не хотя отпускать эту ледышку. Глаза закатываются сами собой, чувствуя невероятный прилив приятного чувства. Дергается член, осипший голос срывается на крик, но тут же успокаивается, когда рука переместилась с ляжки на член, крепко обхватывая и закрывая сочащуюся дырочку большим пальцем. — Потерпи еще совсем немного. — Шепот пронесся возле уха. Горячее дыхание окутывает его, доводя до мелкой рассыпчатой дрожи, собирающаяся у паха. Стало мокро. Теплый язык облизывал ушную раковину, покусывая мочку. Как тут терпеть? Несколько размашистых резких толчков, хлюпая, смешиваясь с громким голосом рыжего, достали до пика удовольствия. Одновременно изливаясь, обмякая в объятиях друг друга, пачкая живот и внутренние стенки белесым семенем. Жарко. Жар разлился по телам, вытекая. Очень хорошо. Оба чувствовали друг друга, каждый вздох, каждый звук и движение чувствовали оба. До сих пор зажаты в замок пальцы, крепко-накрепко связывая обоих чувствами снаружи. Сплетаются сердца равномерным ритмом, слушая друг друга, чувствуя друг друга, связывая внутри.***
— Прощай, мой хороший. Мы встретимся когда-нибудь, но не скоро. Совсем не скоро. — Сказал тихий голос на ухо. Снова на ухо. Дыхание теплое, но им не согреться. Подрагивает он на окончаниях слов. Почему? Почему дрожит? Почему именно эти слова он сказал? Слезы градом катятся по щекам, падая на пол. Горло разрывает колющее чувство, ком в нем покрыт шипами. Невыносимо больно. Покраснела кожа лица от горячих соленых капель, покраснел кончик носа. Влага в носу мешает дышать, стекая вниз. Неприятно. Покраснели губы, опухли от давящего неприятного чувства и горькой влаги из опустевших глаз, в чьих раннее горели не потухшие огни. Они чувствую это оба. Чувствуют неприятную колющую боль в груди. Плачут их сердца, тихо дрожа в груди, не чувствуя другого сердца рядом с собой, не чувствуя его тепла и ритма. Горько обливаются кровью оба сердца. Руки далеко, пустует вторая половина крепкого замка. Где вечно холодные пальцы? Где горячие пальцы? Пустует взгляд, направленный в пустоту. Настало утро. Четыре часа утра. Зима. Тихо на улице и в комнате, темно на улице и в комнате. Холодно. Давит холод, давит тишина и темнота. Чувствуется пустота. Фиолетовые холодные глаза засверкали в надменной улыбке, скрывающейся за замком из худых изящных пальцев в белых тонких перчатках. Он доволен.