Птичья любовь

      Тысячелетние деревья, чьи покрытые пошарпанной корой стволы возвышались до уровня величественных туч, а пышные кроны раскинулись на многие метры вокруг, были здесь давно. Очень давно. Ещё до первых вастайи, в те давние времена, когда магия была такой же привычной, как воздух. Древние великаны безмолвно взирали на покрытую сочной зеленой травой землю. То ли с укором на нынешних смертных, допустивших такое истощения магии, то ли с безразличием. И Шая не могла сказать, какой ответ больнее отзывался в душе.       Резкая боль кольнула в боку, и рука невольно зависла над раной, а лицо лишь на мгновение скривилось в выражении боли. — Шая, ты как? — обеспокоенный голос Рэйкана раздался откуда-то сбоку.       Сам вастайи быстро появился в поле зрения. Его пестрый вид резко контрастировал с более мягкими цветами окружения. В светло-синих глазах мелькает тревога. Вертикальные зрачки пристально осматривают её лицо. — Я в порядке, — голос звучит уверенно и обыденно, несмотря на общую слабость, усталость и боль.       В глазах Рэйкана мелькает скепсис, но он молчит. Шая была уверенна, что будь его воля, он бы и дальше тащил её на себе, несмотря на собственную усталость и постоянно расходящиеся раны, покрытые пропитанными кровью бинтами настолько сильно, что напоминали полноценный нагрудник.       Слишком их потрепала последняя передряга. Слишком много ран, слишком много адептов Ордена Тени у них на хвосте… всего слишком много. В этом древнем месте пара надеялась найти временное убежище, зализать раны и пересидеть основную охоту. Какими бы не были адепты фанатиками, они не смогут слишком долго находиться в этом лесу. — Пойдем, осталось не так много, — голос Рэйкана необычайно спокоен, а вид сосредоточен.       Таким он бывает только в двух случаях: когда дело касается человеческих сладостей и её, Шаи, жизни. И последнее неимоверно льстило вастайи.       Шаг отдается болью в ребрах, ноги подкашиваются, но верный Рэйкан подхватывает за талию, второй рукой держа её ладонь.       Секундная заминка, пока Шая беззвучно справляется с болью, лишь стиснутые зубы выдают её эмоции. В глазах Рэйкана тревога, которую не в состоянии развеять спокойное выражение лица его любимой. — Всё хорошо, просто нужно… немного отдохнуть, — пытается успокоить его Шая.       Рэйкан неуверенно кивает, и они начинают шагать.       Скала посреди леса была очень заметной. Если бы стояла просто на открытом месте, а не была практически полностью укрыта в раскидистых корнях очередного гиганта по ошибке названного деревом. Мутно серый камень тяжело заметить за толстыми отростками, напоминающими коричневых змей, даже когда знаешь куда смотреть. Проход внутрь скалы заметить было ещё сложнее, но Рэйкан с этим справился.       Темный провал, настолько тонкий, что Шая с трудом протиснулась боком, отгораживал куполообразную комнату диаметром в двадцать шагов. Темноту разгонял нежный голубой свет естественного магического кристалла. От давности и влияния дождей камень начал трескаться, создавая достаточный поток воздуха, чтобы не задыхаться от пыли, а тонкий слой на полу можно было и потерпеть.       Рэйкан быстро расстелил плащ из грубой ткани, прихваченный у Ордена. Удивительно, но он был не черным, а темно-зеленым. — Ложись, тебе нужен отдых, — голос вастайи звучал наставительно, отчего Шая не сдержала смешок. — Что я такого сказал?       Недоумение на полускрытом тенями лице выглядело так потешно, что стало последней каплей. Заливистый смех вастайи отразился от стен, наполняя комнату своей мелодичностью.       Быстро преодолев разделяющее их расстояние, Рэйкан положил прохладную ладонь ей на лоб. — Хм, жара, вроде, нет, — удивленно протянул вастайи.       На это Шая лишь улыбнулась, уже перестав смеяться. Рэйкан нахмурился, убрал ладонь и прислонился ко лбу губами. — Жара нет? — спросила она, а в глазах плясали озорные огоньки. — Нет, — авторитетно заявил отстранившийся Рэйкан. — Но тебе всё равно нужно лечь и отдохнуть. — Как и тебе, — мягко, но в то же время настойчиво ответила она. — Сейчас мы разве что ребенку сможем дать отпор. Нет нужды утомлять себя ещё больше. — Но… — хотел было возразить он, но, встретившись с её янтарными глазами, поник.       Плащ был достаточно широким и толстым, чтобы можно было лежать на голом холодном камне, как для одного. Вдвоем они едва уместились, и то, Шая была уверенна, Рэйкан частично лежал на полу, лишь чтобы ей было комфортно. — Если ты заболеешь из-за своего «геройства», то спать будешь один, — спокойным голосом бросила она.       Судя по тому, как Рэйкан зашевелился, немного плотнее подвигаясь к ней, то её мысли были верными.              Наступление ночи ознаменовалось лишь похолоданием. Стало зябко и невольная дрожь пробегала по телу. Хотелось согреться, но плащ был только один. Можно было бы прижаться к Рэйкану, но Шая опасалась этой идеи. И дело не в тупых шуточках, от которых тот точно не сможет удержаться, и не в кровавых бинтах, после которых она сама будет похожа на жертву мясника, а в состоянии самого вастайи. Шая попросту не знала, как сильно он пострадал и не станет ли подобное причиной ухудшения его травм.       Но Рэйкана подобные мысли не терзали. Рука вастайи притянула Шаю ближе, уткнув в непокрытое бинтами плечо. Та поморщилась от боли в боку, но тепло его тела полностью компенсировало неприятные ощущения.       Свет кристалла придавал обычно неугомонному, а сейчас абсолютно спокойному, лицу Рэйкана потусторонний бледно-синий вид. Его можно было бы принять за мертвеца, но мерно подымающуюся и опускающаяся грудь развеивала эту идею.       Мысленно дав себе по лбу, Шая выкинула лишние мысли из головы и поудобней устроилась на его плече. Прикрыв глаза, она отдалась на откуп других ощущений.       Слух различал одинокое уханье совы снаружи, едва слышимый шелест ночного ветра и скрип исполина, в корнях которого находилось их убежище.       Обоняние взрывалось кучей оттенков различных запахов: застарелый пот, который нельзя смыть, не оторвавшись от погони, пропитавший их тела дым, которым адепты пытались вытравить вастайи, запах свежей травы и листвы, добавляющий в эту жуткую смесь новый оттенок, грязь и пыль, давние спутники двух воинов.       Осязание выделяло теплоту плеча Рэйкана, неудобство собственной повязки, нанесенной в откровенной спешке, неприятный зуд по коже от давно не стиранной одежды.       Невольно мысли Шаи вернулись к тому, как им повезло добраться сюда. Точнее, ей повезло, что с ней был Рэйкан, что и тащил бессознательную Шаю треть дороги, а оставшиеся две трети уже вполне соображающую. Лишь под конец она сама смогла стоять на ногах достаточно уверенно, чтобы хотя бы попытаться передвигаться самой.       И это при том, что сам он пострадал едва не меньше её! Да, он мог стоять и двигаться, но и основной удар принял тоже он. Ей досталось намного меньше и распоротый бок — мелочь, по сравнению с тем, как она могла пострадать, если бы не отвлечение Рэйкана.       С такими мыслями сон окончательно взял верх над усталым разумом, отгораживая Шаю от реальности и даря столь необходимый отдых.              Несколько дней сидения в уютной пещере, без возможности нормально размяться снаружи, понемногу бесясь с собственной слабости прошли... напряженно. Рэйкан часто выходил в поисках еды, воды и ища следы их преследователей, а Шая, с её травмами, не могла себе этого позволить, слишком опасно. Так что, её единственными «друзьями» оказались каменные стены, точнее, одна стена, что попутно являлась и потолком.       Из хороших новостей: Рэйкан смог найти небольшой пруд и не нашёл никаких следов ищеек Ордена. Из плохих: то, что следы не были найдены, не значит, что их нет. Так что, вастайи придется повременить с привидением себя любимых в удобный и приятный вид.       Травмы понемногу уходили, а рана на боку понемногу превращалась в шрам. Рэйкан чувствовал себя всё лучше и лучше, даже его привычная нахальная ухмылка вновь вернулась на лицо. Как и шутки, от которых не то, что смеяться, даже плакать от ужаса не выходит.       Спустя ещё неделю, когда Шая уже смогла нормально ходить, а вместо ранее рванной раны осталась лишь тонкая полоса бледного шрама, Рэйкан мог смело заявить, что Орден потерял их след. Это не было поводом для безалаберности, но можно было привести себя в порядок.              Сочная зеленая трава переходила в белоснежный песок. Спокойная водная гладь была настолько прозрачной, что было видно песчаное дно. Прозрачность очень быстро исчезла, окрасив воду в мутно-красный цвет, стоило Шае только опустить в неё свою одежду. Голое тело неприятно чесалось, а прохладный ветер неприятно обдувал кожу, вызывая мурашки.       Методичные движения понемногу приносили свои плоды. Краснота переходила из ткани в воду, пока Шая не признала результат терпимым. Развесив мокрые тряпки на ветке ближайшего дерева, вастайи и сама двинулась в воду, немного в стороне от места стирки.       Прохлада приятно холодила тело, вымывая грязь, пот и усталость. Перья потяжелели под грузом воды. Нырнув с головой, Шая полностью отдалась невольному блаженству, пока легкие не потребовали воздуха. Вынырнув, она отметила мелькнувшее между деревьями разноцветное пятно — бдящий Рэйкан следил за окрестностями.       Тяжело вздохнув и мысленно пожаловавшись на жестокость мира, Шая вылезла из воды и принялась надевать ещё мокрую одежду. Как бы ей не хотелось ещё понежиться в воде, но Рэйкану также было необходимо привести себя в порядок.       Вастайи быстро передвигался между кронами окружающих пруд деревьев, будто та обезьяна. Заметив Шаю, он лишь кивнул и отправился к воде.              Сидя во временном убежище и наслаждаясь ещё теплым отваром из сладких ягод с целебными свойствами, Шая чувствовала себя прекрасно. Добавляло чувству прекрасности сидящий рядом Рэйкан, активно жующий что-то. Спокойная и уютная атмосфера убаюкивала и Шая невольно начала клевать носом. — Шая? — голос Рэйкана заставил её встрепенуться. — Да? — спросила она и не смогла сдержать зевок. — Я… не важно, — торопливо закончил он.       Тяжело вздохнув, Шая нежным движением удержала того за подбородок, заставив посмотреть на себя. — Рассказывай, — спокойный и уверенный голос придавал уверенности. — Когда… я нёс тебя после боя… видел твои раны, — голос Рэйкана был серьезным, даже слишком. — Я… испугался, что больше никогда не увижу тебя. Что ты больше не очнешься и… — Шшш, — палец Шаи лёг на его губы. — Всё закончилось хорошо. Мы в безопасности, относительно целые и здоровые.       Лёгким движением тот убрал её палец и впился в её губы. Шая, удивленная подобной инициативой, на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки, отвечая настойчивому поцелую.       Их языки столкнулись в противостоянии, но никто не желал уступать сейчас. Сплетались узоры, инициатива переходила из губ в губы, но первой пришлось сдаться Шае — из-за неожиданности «атаки» не хватило времени набрать достаточно воздуха в легкие.       Легкое постукивание по плечу и Рэйкан отстраняется. Тонкая нить слюны осталась между их устами. Тяжелое дыхание Шаи единственное, что нарушает образовавшуюся тишину. — Ты сегодня… активный, — хриплым голос произнесла она, невольно облизав губы.       Тот лишь улыбнулся, наклонился ближе, обжигая своим дыханием кожу. — Это только начало, — хриплый шепот с непонятными нотками вызывал приятную дрожь по телу.       Не дожидаясь ответа, он спустился к шее и одарил её быстрыми поцелуями, вызвав стон.       Когда она оказалась на спине, та и ещё без одежды, Шая не могла сказать. Та и не хотела, если честно. Рэйкан, проклявши дорожку поцелуев до груди, сейчас занимал все её мысли. Легкие покусывания и посасывания чувствительных нежно-розовых ореолов некрупной груди вызывали приятную истому и непроизвольные стоны.       Легкий толчок и картина меняется: теперь сверху Шая, лицом возле уже возбужденного члена. Противостояние пошло на новый виток: пока Шая языком и губами ублажала Рэйкана, тот не оставался в долгу и занимался её киской и клитором. Настойчивость первой столкнулась с умением приковывать внимание второго.       Стоны наполнили пещеру. Но долго так продолжаться не могло. Первым сдал Рэйкан, разрядившись белым потоком в рот Шаи. Та пришла следом, задрожав всем телом и облив лицо любимого своими соками.       Новый толчок и Шая падает на спину. Тело ещё не отошло от оргазма, как пальцы, губы, язык и зубы Рэйкана вернулись к соскам. Новая порция стонов заканчивается новым поцелуем. В этот раз никакой борьбы — лишь чистая похоть.       Пальцы спускаются к уже влажной киске. Раздвигают, трут, сжимают горошину клитора. Второй оргазм накрывает Шаю сильнее первого.       В себя она пришла уже впиваясь ладонями в спину Рэйкана. Его член поступательными движениями двигался внутри неё, вызывая дрожь, стоны и истому. Сам он подрыкивал, наслаждаясь ощущениями.       Новое движение быстрее предыдущего. С каждым вдохом темп увеличивается, а стоны становятся всё громче. Они оба дрожат в обоюдном удовольствии, смотря друг другу в глаза: она из полузакрытых век, он прямо, нависая над ней.       В этот раз первым приходит Рэйкан. Рывок и семя расплёскивается по открытому животу. Теплота на коже доводит до края и Шаю. Её тело содрогается, и она блаженно разваливается. Рядом ложиться Рэйкан. — Это… было… интенсивно, — язык слабо поддается желанием уткнувшейся в грудь любимого хозяйки. — Ты была прекрасна, — улыбнулся Рэйкан, убирая выбившейся перышко.       На это Шая уже не ответила. Приятная истома и скоротечный, но интенсивный марафон — и вот она уже сопит. Крыло Рэйкана укрывает её, даря тепло и уют. Ему вторит её крыло, укрывшее уже его.       Завтра они уйдут отсюда, может навсегда. Но именно эта ночь надолго останется в памяти обоих.