Призрачный выстрел

      Смерть напоминала Адриану избавление. От мук при жизни, от угрызений совести за то, что не разглядел предателя, и... от одиночества.       Смерть была похожа на свободное падение. На полёт вольной птицы. На прыжок без парашюта.       Смерть не была яркой или быстрой. О, для Кота Нуара она была воистину мучительной. Полной боли и страданий. Его сердце превратилось в мелкую крошку, мускулы напряглись до предела, нервы грозились лопнуть. Багровая кровь измазала костюм, но его душа героя не сломилась.       На его лице застыло того рода выражение, какое бывает, когда весь мир рушится, когда не остаётся даже щепки от прошлых надежд, когда собственные идеалы грызут внутренности. Когда прошлое сгорает и становится пеплом. Но когда находишь силы подняться.       И Кот Нуар поднимался. Он боролся до последнего. Со своими демонами, шепчущими сдаться без боя, с отцом, потерявшим себя под маской злодея.       Он стоял и держал оборону. Он падал снова и снова. Он сплёвывал кровь, принимая на себя удары, отвлекая внимание Бражника, пока Ледибаг, настоящая героиня, обдумывала сотни способов, чтобы выбить победу.       В эти минуты Адриан был совершенно один. Наедине со своими страхами. С предательством отца. С тем фактом, что для любимой девушки он был балластом, бесполезной невидимкой, ни на что не годным слабаком.       Он посмотрел в лицо одинокому себе.       И тогда Кот Нуар пропустил роковой удар куда-то в грудь. Он едва нашёл в себе силы на тихий вскрик.       Словно сквозь толщу воды он слышал, как кто-то звал его. Касался холодными скользкими пальцами его бледных щёк, бессвязно бормотал, раздражая чувствительный кошачий слух, и почти... плакал?       Потом что-то вопило, грохотало, скрежетало, но в полутьме и бреду Кот Нуар не мог ничего разобрать.       Вскоре звуки вокруг затихли.       «Так мы победили?» — прохрипел Кот.       «Да», — сжав его ладонь, ответила обессиленная Ледибаг.       Адриану стало легко-легко, и как только одинокая слеза скатилась по его виску, он наконец улыбнулся.