Дед Мороз и Снегурочка

Пока Брабус неторопливо полз по проспекту Вернадского, Штольман задумчиво молчал, едва придерживая руль, а Анна рассматривала огромные портреты Вернадского и Выготского, лет пять назад появившиеся на фасаде здания “педа”. Если бы можно было посмотреть на все это сверху, к примеру, с вертолета, то видны были бы разноцветные змеи, ползущие в разные стороны, а может даже и кишащие в своем огромном серпентарии - мегаполисе. Сколько эти ненасытные змеи пожирают человеческих жизней - даже страшно представить. Ведь среднестатистический москвич ежедневно проводит на дорогах часа четыре, а суммарно в неделю, наверное, не менее суток. И о том, чем занимаются москвичи в пробках, даже стихи слагают и фильмы снимают. Иногда, кстати, и эротические. Впрочем, Анне со Штольманом до этого было еще далеко. Во всяком случае, так казалось… Тут телефон у Анны в кармане громко пискнул, а потом пискнул еще, и еще, и еще. Не успевая реагировать, она просто отключила звук, виновато глянув на Якова. - Интернет почему-то долго не работал, теперь вот приходят сообщения, - объяснила Анна. - Перед Новым годом всегда так. Все друг друга поздравляют, и связь перегружена. Вас тоже поздравляют? - предположил он. - Ну да, - с улыбкой читая сообщения, ответила она. - Друзья? Семья? Или может поклонники? - поинтересовался Штольман, краем глаза любуясь ее улыбкой. - С чего вы взяли? - покраснела Анна. - Взял Что? Что у вас есть поклонники? - усмехнулся Яков. - А что тут смущаться? Вы - молодая красивая женщина, и это естественно, что у вас может быть молодой человек. - Да нет у меня никакого молодого человека! - отчего-то возмущенно прервала она его рассуждения. - Да знаю я! - ответил он в тон ей. - Откуда? Это тоже было написано в моем досье? - еще больше возмутилась Анна. Штольман от души рассмеялся и пальцами, словно расческой, прошелся по волосам. - Сам догадался, - улыбнулся он примирительно. - Разве стали бы вы сейчас кататься со мной по Москве, если бы вас любимый человек где-то ждал? - А может и стала бы? Вы ведь мой начальник… - решила немного подразнить его Анна. - Кто-то другой бы и стал, но вы… нет, вряд ли, - покачал он головой. - Не такой вы человек, Аня. - Да? Ну, начальству, конечно, видней, - сдалась Анна. - А меня друзья поздравляют, - показала она ему экран телефона. - Не понимаю я этих соцсетей, - проворчал Штольман, мельком взглянув на ее сообщения. - Я знаю! - наивно поддакнула Анна и тут же пожалела об этом. - Откуда же? - тут же зацепился за ее слова Яков. - Так… вас же нет ни в одной соцсети, - ответила она, отводя в сторону глаза, в которых большими буквами светилась правда о том, что она сразу же после собеседования с будущим еще тогда шефом поискала его странички везде, где только могла, но не нашла даже ни одной фотографии, кроме той, что висела на сайте их редакции. - И откуда же вам это известно? Тоже мое досье изучали? - судя по голосу, Штольман был польщен до безобразия. - В офисе говорят, - нахмурилась Анна, почувствовав себя разоблаченной. - Прямо так и говорят? - усмехнулся Яков и, резко сменив тон на серьезный, добавил: - Не стоит, Аня, верить всему, что говорят. - О чем это вы? - не поняла Анна. - Ну, к примеру, о том, что порой следить за чужой жизнью бывает интереснее, чем жить своей. А уж распространять, скажем так, не всегда достоверные светские новости… Я вот читал где-то, что это может приносить человеку почти такое же удовольствие, как секс и еда, - посмотрел он на нее со знанием дела. - И что? - от его слов Анна тут же покраснела буквально от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах. Ей сразу вспомнились все слухи, ходившие о нем в офисе, включая череду романов, которые ему приписывали “знающие” люди. Причем о девушке, увлекающейся горными лыжами, ради которой он и сам ими увлекся, среди них почему-то никогда не упоминалось. Не говоря уже об Алисе. Зато с завидной регулярностью упоминала саму себя его секретарша, молоденькая Виктория. Ее рассказы о том, как она переодически проводит время с шефом, всегда казались такими реалистичными. Только вот в Снегурочки он ее почему-то не взял. - Как, что? Представляете, какая это возможность для кого-то? - видя как сильно она смущается, Яков опять не смог сдержать улыбки. И почему она так соблазнительно смущается… - Так вы опять шутите? - рассердилась Анна, а Штольман машинально подумал, что и сердится она, пожалуй, не менее соблазнительно. - Только вот ваша Виктория… - решительно посмотрела она на него. - Виктория? - вздернул бровь Штольман. - Грамотный секретарь. С хорошей фантазией. Явно скучает на рабочем месте. Но скоро пойдет на повышение, и, поверьте, скучать тогда ей станет уже некогда, - рассказал он прям как HR. - На повышение? - разочаровано переспросила Анна. - Аня, вы серьезно думаете, что повышение у меня можно получить за то, о чем рассказывает Виктория? - он даже повернулся к ней всем телом. И вопрос, и то, каким тоном она его задала, его явно задели. - А вам известно, о чем она рассказывает? - уточнила Анна, мягко разворачивая его обратно, чтобы не слишком отвлекался от дороги. - Было бы странно, если бы мне не было известно, что творится в моем офисе, - улыбнулся Штольман. - Я вот даже иногда, шутки ради, у нее спрашиваю, что там нового происходит в моей жизни. И вы знаете… ну хоть где-то у меня все хорошо. Анна озадаченно посмотрела на него. - Что? Вас интересует, почему я никак не реагирую? Наверное, потому что до сегодняшнего дня меня это никак не волновало, - пожал он плечами. - Да и какой смысл что-то опровергать или доказывать? Те, кому это будет нужно, все и так поймут правильно, вы согласны? - Яков опять повернулся и вопросительно посмотрел ей прямо в глаза. Сворачивая в этот момент во двор нужного дома, он вдруг резко ударил по тормозам и остановился. - Что это там? - спросила Анна, увидев, как перед ними на въезде во двор громко выясняли отношения курьер Яндекса, чей велосипед валялся на дороге не в самом лучшем состоянии, и водитель новенькой “бэхи”. - Картина Репина “Приплыли”, - раздосадовано потерев подбородок, ответил Яков. - К вашему сведению, такой картины не существует, - поправила его Анна. Штольман подозрительно покосился на нее. - Так ошибочно называли картину Соловьева “Монахи. Не туда заехали” - пояснила она. - Да тут как ни называй, а… - расстроено махнул он рукой, потому что на ум ему приходили только нецензурные выражения. Посмотрев карту в навигаторе, Яков понял, что другого проезда нет, и немного подождав, посигналил. Но те лишь быстро и сердито одновременно взглянули на него и продолжили ругаться еще громче. - Аня, оставайтесь в машине, - оценив ситуацию и видя, что в ход вот-вот пойдут кулаки, Штольман решительно заглушил двигатель. - А вы… куда? - Анна не успела даже задать свой вопрос, прежде чем он хлопнул дверцей. Не зная, что делать, она дрожащими руками набрала 102 и услышала автоответчик: - Вы позвонили в полицию. На данный момент все операторы заняты, оставайтесь на линии. - Вы что, издеваетесь? - Анна испуганно округлила глаза, не веря своим ушам. - В девятнадцатом веке полиция, наверно, и то лучше работала! Видя, как Яков пытается разнять нервных участников дорожного движения вместе с еще каким-то неравнодушным прохожим, она выдержала всего несколько секунд ожидания, а потом сунула телефон в карман и тоже выскочила из машины. Успев открыть багажник прежде, чем машина в отсутствии ключа заблокировалась, Анна судорожно начала перебирать все, что там лежало, мысленно прикидывая, что подойдет лучше. Схватив, в конце концов, лыжную палку, она закрыла багажник и, с грозным видом обогнув машину, увидела, что накал страстей уже, оказывается, снизился. Яков собирался идти обратно, но, увидев ее - воительницу с лыжной палкой в руке, застыл на месте, обаятельно улыбаясь. Из открытой дверцы BMW доносилась знакомая песня про черные глаза, а эти двое, которые еще пару минут назад были готовы наброситься друг на друга, весело хлопали друг друга, а заодно и Штольмана, по плечу, с опаской посматривая в сторону Анны. - Идемте, Аня, - подойдя к ней, он взял в одну руку лыжную палку, а другой благодарно приобнял ее за плечо и направил к багажнику. - А как же они помирились? - удивленно спросила Анна. - Оказались земляками, оба из Адлера. А там все друг другу братья, - рассказал Яков. - Да если бы не вы… - возразила Анна, посмотрев на руку, лежащую на ее плече и все крепче и крепче прижимающую ее к нему. - Да что я? Просто не могу оставаться в стороне. Это у меня в крови. Может кто-то из предков был стражем правопорядка, - пожал плечами Яков. - Вы поэтому журналистскими расследованиями занимаетесь? - поинтересовалась она. - Ну да. Наверно, поэтому, - согласился он. - А вы, Аня, тоже молодец… Только ведь с палкой обычно идут драться, а не мирить. - Это я для защиты. За вас испугалась, - Анна смущенно опустила глаза. - Вы геройствовать побежали, а мне что оставалось делать? - в ее голосе было столько неподдельной тревоги, что Штольман растрогано заулыбался. Обогнув машину, он развернулся к Анне, но отнимать руку от ее плеча не торопился. - Простите. Не хотел вас напугать, - извинился он, заглядывая ей в глаза. - Только в следующий раз, пожалуйста, оставайтесь все-таки в машине. - В следующий? - быстро заморгала от волнения Анна, чувствуя себя в его объятиях несколько непривычно. - Ну, наши с вами приключения ведь еще не закончены, - тоже смутился он. - К тому же такие смелые сотрудники, как вы, мне нужны. А верные союзники, нынче, и вовсе на вес золота. Анне в этот момент показалось, что он немного наклонился к ней, и она, тут же обо всем забыв, замерла в предвкушении поцелуя, а Штольман вместо этого открыл багажник и на мгновение замер с открытым ртом. - Ущипните меня, Аня. Тут, похоже, кроме Репина и Соловьева, еще и Кандинский побывал, - нахмурившись, пробурчал он, увидев, как все вещи были перевернуты вверх дном. - Любите порядок? - покраснев, спросила Анна. Знал бы он, какой беспорядок бывает иногда у нее… - Чувствую так себя спокойнее, - пояснил Яков. - Порядок в доме - порядок в голове. Кажется, так обещают психологи? - Да и не только психологи. Но лично мне кажется, что в жизни никогда не бывает полного порядка, - скептически заметила она, наблюдая, как он перекладывает вещи, пытаясь из хаоса создать какой-то свой порядок. - В моей до сегодняшнего дня все было, по крайней мере, понятно, - ответил он и, немного разобравшись с багажником, отправился к ее дверце. - А что ж такого случилось с вами сегодня? - спросила она, присаживаясь на уже ставшее ей “своим” сидение. - Вы, Аня, - ответил он и сразу захлопнул дверцу, заставив Анну вздрогнуть. - Я же не специально, - вздыхая, ответила она уже самой себе и по-хозяйски достала из бардачка варежки, каким-то волшебным образом согревающие не только руки, но и душу. - И Кандинского я, кстати, люблю… Усевшись на свое сиденье, Штольман удивленно посмотрел на нее. - Вам они правда понравились? - кивнул он подбородком на свои варежки. - Почему нет? Они ведь такие теплые и уютные… - Анна нежно прижала ладони к щекам, а потом смешно принюхалась. - И пахнут как-то по-особенному. - Я думал, девушкам, в основном, нравится, когда модно и дорого, - улыбнувшись, Яков завел машину и, дождавшись пока дорога освободится, завернул, наконец, во двор. А Анну вдруг осенило. - Точно, они же Гончаровы! - воскликнула она. - И что? - осматриваясь по сторонами в поисках свободного места, поинтересовался он. - Я туда не пойду, - безапелляционно заявила Анна. - Почему? - Штольман резко повернулся к ней, но краем глаза все же успел заметить дырку в ровном ряду припорошенных автомобилей и снова ударил по тормозам. - Это квартира моего одноклассника, - нерешительно пояснила она. - И что? - продолжал ничего не понимать Яков. - И-и-и ничего… - несчастно вздохнула Анна. - А-а-а… Неудачный школьный роман? - усмехнувшись, предположил Штольман, проявляя чудеса проницательности. - Нет, - обиженно ответила на его усмешку Анна. - Он… он просто не обращал на меня внимания, - призналась она. - Да вы что? На вас? - искренне удивился Яков. - Да вы же самая… - запнулся он, чуть не выдав все, что думал о ней. - Что? - сверкнула она глазами. - Вы… умница и красавица, - ответил он. - А еще? - требовательно поинтересовалась Анна, страшно желая услышать то, что он хотел сказать ей сразу. - А ещё вы очень милая и… добрая, - улыбнулся он ее тону. - А-а-а, - разочарованно протянула Анна, не желая слушать дежурные комплименты. - Ну вот поэтому и не пойду, - отрезала она решительно. - Не пойдете? - не поверил Штольман. - Там же ребенок… маленький. Он ждет Деда Мороза со Снегурочкой и подарки. И ему совершенно все равно, кто и что о вас думает. Вы будете для него самым настоящим чудом, которое он запомнит на всю свою жизнь. - Ну ладно, ладно, вы правы! - сдалась Анна. - Но надеюсь, что Стаса не будет дома. А вообще, это несправедливо, что Снегурочке тоже борода не положена, - выходя из машины, ворчала она. - И слава богу, что до нас бородатые Снегурочки еще пока не дошли, - усмехнулся Штольман. - Надеюсь, что и не дойдут, растают где-нибудь по дороге. Квартира, а точнее квартирка, в которую они попали, оказалась небольшой, но уютной и празднично украшенной. Встретили их Игорь с женой и маленькой девочкой Анюткой лет семи. Анна подумала было, что это сестра Стаса, но когда к ним с уставшим видом вышла еще и молодая девушка в спортивном костюме с годовалой малышкой на руках, Анютка кинулась к ней. - Мама, мама! К нам Дед Мороз пришел! - восторженно сообщила она. Розовощекая девочка, одетая в очаровательное такого же розового цвета платьице, сразу же потянула ручки к Анне, заинтересовавшись ее ярким костюмом. - Возьмете ее? - спросила девушка, будучи явно не против хоть ненадолго избавиться от своей ноши. - Я? - удивилась Анна, но малышка так упорно стремилась к ней, что отказываться было неудобно. Внимание Деда Мороза, который пытался общаться с маленькой Анюткой, при этом полностью переключилось на взрослую Анютку. Даже с бородой и шапкой до самых бровей, закрывающих его лицо, было видно, как он улыбается этой прекрасной картине Мадонны с младенцем, которая, похоже, имела все шансы стать его любимой. Но маленькая Анютка была девочкой неробкого десятка и не позволила Деду вдоволь насладиться моментом. Желая поскорее получить свой подарок, она сразу начала рассказывать стих. А все вокруг, включая маму, стали снимать ее на телефон. Я не зря себя хвалю, Всем и всюду говорю, Что любое предложенье Прямо сразу повторю. - Миронова? Аня? Ну и встреча! - шёпотом воскликнул молодой человек, тоже заглянувший в этот момент в комнату. - Привет, Стас, - опустив глаза, также шёпотом поздоровалась она. - А ты здорово смотришься Снегуркой! - расплылся в восторженной улыбке тот. Ехал Ваня на коне, Вел собачку на ремне, А старушка в это время Мыла кактус на окне. Анна хотела улыбнуться в ответ и сказать спасибо, но подняла глаза и поймала пристальный взгляд Штольмана, украдкой наблюдавшего за их разговором и одновременно пытавшегося все-таки слушать стихотворение, которое в это время смело и громко рассказывала Анютка. Ну о чем тут говорить? Стал бы я себя хвалить. Мне историю про Ваню Очень просто повторить: - Значит, работаешь вместе с моим отцом? - спросил Стас с нескрываемым интересом. - Ну да, - кивнула она смущенно. - Значит, и на свой филологический поступила? - уточнил он. - А ты помнишь, куда я собиралась поступать? - удивленно посмотрела на него Анна. - Давай выйдем, поговорим? - предложил он, чтобы не мешать. - Я не могу, - отказалась она. - Да у тебя классный Дед, он справится, - Стас взял у нее малышку, передал бабушке и потянул Анну за руку в коридор. Ехал Ваня на коне, Вел собачку на ремне, Ну, а кактус в это время Мыл старушку на окне. Возмущенный до глубины души Штольман, судя по его глазам, явно не ожидал такой бесцеремонности, как, впрочем, и того, что кактус будет вдруг мыть старушку на окне, но Анна успела показать ему, также глазами, что она всего на минутку. Ехал кактус на коне, Вел собачку на ремне, А старушка в это время Мыла Ваню на окне. Анютка тем временем продолжала свое представление. Ехал Ваня на окне, Вел старушку на ремне, Ну, а кактус в это время Мыл собачку на коне. - Ты прости, что тогда все так получилось, - пожал плечами Стас. - Ты мне нравилась, но всегда казалась такой неприступной что ли. Умница, отличница. А тут Жанка… Анютка у нас сразу после школы родилась. - Да я все понимаю, - сказала Анна, хотя совсем не понимала зачем он ей все это говорит. - Представляешь, а мы с тобой тоже сейчас могли бы Деда Мороза для нашей дочери приглашать, - улыбался он. - Что? - оторопела Анна. - Для нашей? - Или даже для двух! - продолжал он. - У нас с Жанной уже две. - Знаешь, Стас… - Анна внимательно посмотрела на него, потом на дверь, за которой Яков сейчас отдувался как раз за двоих. - А судьбу не обманешь. Знаю я, что говорю. Говорил, что повторю. Вот и вышло без ошибок, А чего хвалиться зрю? - А мне иногда кажется, что меня она обманула, и все могло быть по-другому, - вдруг крепко обняв Анну, горячо прошептал Стас. - Ты с ума сошел? - она испуганно оттолкнула его. В этот момент в коридор выбежала Анютка и кинулась к отцу, а следом за ней вышел и Штольман с крайне обеспокоенным видом, а за ним и все остальные. - Папа, папа, ты знаешь, что мне Дед Мороз подарил? - спросила Анютка. - Неужели то, что ты и хотела? - сделал тот удивленное лицо, присев на корточки. - Да, представляешь! Я теперь такая счастливая-счастливая, - делилась она своей радостью и обнимала его за шею. - Ну вот видишь, кто хорошо себя ведет, тому Дед Мороз приносит самые лучшие подарки, - похвалил Стас, с сожалением взглянув на Анну. Выйдя из квартиры, она не смогла сдержать слез, а Штольман заботливо подставил свое сильное плечо. - Аня, да что случилось? Что он тебе сделал? - прижимая ее к себе, взволнованно спрашивал Яков, машинально перейдя на ты. - Я ему сейчас так кактус на лице помою, что он еще долго с ошибками говорить будет, - злился он. - Да ничего! Мне - ничего! Но у нас ведь так никогда не будет? Правда? - рыдала она, уткнувшись в грудь своему защитнику. - Никогда! - искренне заверил он, хотя совершенно не понимал, как “так” у них никогда не будет. Но в этот момент его занимало не это, а ее внезапное “у нас”. От этого “у нас” все в его жизни вдруг как-то внезапно стало совсем другим. Вот был он, один он, а теперь есть Они, он и она. Еще и не вместе, но уже Они. И все у них будет “так” или “не так” - все, как она захочет. Но не так у них уж точно никогда ничего не будет. Как-то так! - Почему, ну почему же вокруг так много несчастливых людей? - Анна подняла на Якова заплаканные глаза. - Потому что, на самом деле, они - не целые, они - всего лишь половинки, и они никак не могут найти свою вторую половину, которая бы сделала их целыми и счастливыми, - ответил он. - Это слишком большая удача и далеко не всем дается. По дороге к машине, все еще переживая, Анна шла нетвердым шагом, и хоть Штольман и старался ее поддерживать под локоть, но она, конечно же, все равно поскользнулась. - Ай! - схватилась она за ногу. - Что? - Штольман тут же опустился перед ней на колени. - Больно? - Немного, - Анна потерла коленку и, проведя рукой по штанине, наощупь убедилась, что кожа не пострадала. Подхватив Анну подмышки, Яков помог ей подняться. - Ну как? - участливо смотрел он на нее. - Да все в порядке, я дойду, - заверила она и, припадая на правую ногу, пошла дальше. - Ну уж нет, - Яков решительно подошел сзади и как пушинку подхватил Анну на руки. - Таких ценных сотрудников, как вы, нужно только на руках носить, - улыбнулся он. Держась за Штольмана, Анна с наслаждением вдыхала еле ощутимый мужской парфюм, который исходил от его оголенной шеи. Этот запах завораживал, опьянял и притягивал настолько, что ей хотелось чувствовать его бесконечно, зарывшись носом в волосы этого необыкновенного мужчины. Посадив Анну в машину, Штольман немного помедлил. Он и не ожидал, что пронеся девушку на руках всего каких-то метров тридцать, можно почувствовать такое возбуждение. Причем девушку полностью одетую, да еще и на таком морозе. - Черт, дружище, ты серьезно? - удивляясь самому себе, Яков опустил ладони в сверкающе-белый холодный снег. - Как там было? Ну, а кактус в это время мыл собачку на коне? - обреченно вздохнул он и потер щеки, ставшие от этого только красными. Кажется, от столь близкого общения с Анной он терял над собой контроль. Ему почему-то вспомнилось, как она пришла к нему полгода назад на собеседование. Выдавив из себя скупое приветствие, Яков еще пару минут сидел и как дурак молча смотрел на нее, пытаясь собраться с мыслями. Широко распахнув глаза и ничего не понимая, Анна тоже смотрела на него в упор. Но на его лице, наоборот, был фирменный прищур, который тогда и спас Якова, потому что Анна, видимо, приняла такой взгляд за оценивающую строгость. Тогда на собеседовании она была очень напряженной. Да и потом, когда они встречались в коридорах, никогда не улыбалась ему. А назначив ее Снегурочкой, он ведь всего лишь хотел получше узнать ее. Сходить с ума Штольман уж точно не собирался. Наивный! Закинув костюм Деда Мороза в багажник, Яков сел рядом с Анной в одной рубашке и вместо того, чтобы снова предложить свои варежки, взял ее все еще мокрые от снега руки в свои. Анна громко вздохнула. И почему у него были такие теплые, почти горячие руки? А дыхание, которым он тоже попытался согреть ее… Почему оно было таким обжигающим? Ох, а еще этот взгляд… Он так смотрел на нее, что она была уверена, что вот сейчас он ее уж точно поцелует. Наверное, от собственных мыслей она сама немного подалась к нему, навстречу поцелую, потому что Яков загадочно улыбнулся и последний раз, почти касаясь ладоней губами, выдохнул на них горячий воздух. А потом отпустил ее руки и завел машину. Он тоже очень хотел поцеловать Анну, но побоялся, что его накроет еще большее возбуждение. А накинуться сейчас на девушку в хоть и просторном, но все-таки автомобиле было бы во-первых как-то преждевременно, а во-вторых… во-вторых… во-вторых… Черт, никаких во-вторых ему в голову не приходило. Да и во-первых было каким-то не очень убедительным. Так что, оставалось просто смириться с тем, что целовать сейчас Анну было нельзя. Просто нельзя… Ну, хотя бы потому, что нужно было еще успеть поздравить детей по последнему адресу. Ну, или, к примеру, потому, что тем, кто хорошо себя ведет, Дед Мороз приносит самые лучшие подарки. Хотя это тоже как-то несерьезно. Да и какие, к черту, подарки, когда рядом такая женщина? Включившееся радио, словно считав его путанные мысли, радостно и затейливо начало вещать какую-то ересь: Мороженое “Чистая Линия” - порадуй свои вкусовые сосочки! Услышав это, Анна со Штольманом одновременно смущённо переглянулись. Эта реклама напрягала его все лето, но откуда она вдруг взялась на радио зимой? - Не понимаю, кому в голову мог прийти такой странный рекламный слоган, - словно извиняясь за эту неловкость, сказал Яков. - Можно я лучше свой сборник включу? - попросила вдруг Анна. - Да конечно! - Штольман заинтриговано посмотрел на нее в нетерпении узнать, какую же музыку она сейчас предпочтет. - Сможете подключить телефон? - доставая из подлокотника пару протеиновых батончиков, уточнил он. Понимая, что ни хорошая еда, ни секс ему пока не светят, он надеялся, что хотя бы протеин как-то притупит желание и того, и того. Анна кивнула, не отвлекаясь от экрана телефона, и через несколько секунд из колонок романтично зазвучал сборник старых добрых рождественских песен в исполнении Синатры. - Будете? - Яков протянул батончик и ей. - Вы проголодались? - с удовольствием угостилась она, тоже чувствуя голод. - Может тогда в Быстро и точка опять заедем? - Нет, кофе пить там можно, а вот есть я вас туда точно не повезу, - отказался Штольман, в два укуса проглотив батончик. - У меня тут, если что, большой запас здорового питания, - довольно похлопал он по подлокотнику. Выбрав в навигаторе следующий адрес и медленно выехав из двора по сильно занесенной снегом дороге, Штольман расслабился и начал постукивать пальцами по рулю, тоже явно наслаждаясь музыкой. А Анна, заметив это, довольно заулыбалась. Только вот просто смотреть на его руки ей теперь было уже недостаточно. Очень хотелось снова почувствовать их тепло и силу. Ее телу просто физически было необходимо, чтобы он снова крепко обнял ее. А губы… Боже, как же хотелось прикоснуться к ним и, наконец, почувствовать их вкус. Такое с ней происходило впервые и было совсем на нее не похоже! Еще вчера они были просто коллегами. Ладно, может и не просто… Но сегодня этот мужчина определенно вызывал у нее уже слишком уж смелые желания. И что интересно - ее это совсем не пугало! Зато пугало другое - часы на приборной панели показывали уже семь часов тридцать пять минут, и Анна с ужасом осознавала, что их маленькое путешествие вот-вот подойдет к концу. Наивная!