Красный и белый под огнем

Глефа и катана изгибались в воздухе, танцуя под музыку своих столкновений, пытаясь опередить друг друга. Их владельцы были тенями, рожденными зеленым и красным, любая их форма отражалась на искусственно освещенных стенах додзё лишь на мимолетную секунду. Снаружи люди и конструкты заполнили улицы мегаполиса, шум их разговоров и смех поднимался в безоблачное небо. Луна сияла над ними, как маяк, но сегодня ночью ее свет затмили сотни бумажных фонариков, украшавших каждое заведение, от самого скромного киоска до самой резиденции. Однако все сияние и весь шум в мире не могли достичь двух фигур, сражающихся в додзё. Как будто они были изолированы в пустоте. Девушка, размахивающая катаной, отразила приближающийся пронзительный удар женской глефы, а затем использовала инерцию, чтобы повернуться влево, стремясь разрезать лицо противника. Она была быстрой, умной и искусной в бою, но у женщины было больше опыта в отслеживании хода боя. Это не всегда приносило ей победу, но сегодня принесло. Она увернулась от атаки девушки, развернулась вправо и выбила из-под себя ноги рукоятью глефы. Пытаясь подняться, девушка оказалась на острие клинка противника. Она вздохнула и осталась лежать на полу. – Зачем мне снова тратить время на это? — спросила женщина, нахмурившись. — Ты не можешь просто оставить меня в покое? Особенно в такой день. Она убрала свое оружие и отошла на несколько шагов. Девушка встала и уставилась на свою катану. Он отражал спутанную версию ее самой, хаотичное месиво черного от ее волос и белого от ее кожи. Она не смела смотреть на правителя Коулуна. Во время боя она чувствовала себя спокойной, почти безмятежной, но теперь, когда у нее не было другого выбора, кроме как позволить словам Кью пронзить ее, словно она была сделана из масла, ей хотелось быть где угодно, только не здесь. Она ожидала большего и, к своему огорчению, не ошиблась. – Ты подходишь ко мне в день празднования, когда я должна быть там, наблюдая за происходящим, и приставая ко мне своим непрекращающимся ворчанием о том, как ты хочешь тренироваться, а затем ты платишь за мою доброту этим жалким зрелищем, которое ты называешь фехтованием? Логика требовала, чтобы она заговорила и объяснилась, но что-то удерживало девушку. Слова как будто застряли у нее в горле. Ку подошла и схватила ее за подбородок, заставив их взгляды встретиться. – Ты отвлеклась, Люсия. Почему? Люсии ничего не хотелось, кроме как вырваться и бежать, но ее фрейм не реагировал. Глаза Кью впились в нее, давая Люсии ощущение, что они раскрывают все ее существование. Спасения не было. Ее разум сломался под давлением, и слова вырвались потоком. Она рассказала женщине все. К тому времени, как она закончила, Кью потерла лоб. – Ты хочешь сказать, что чуть не испортила мой первый Лунный фестиваль из-за проблемной личной жизни? Твое сознание было повреждено в одной из твоих миссий или ты всегда была такой глупой? – прошипела Верховная. – Я… извините, Леди Кью. Я просто… в замешательстве, и я хотела сделать что-то, что меня больше не будет путать, – ответила Люсия, ерзая. – Люсия, прошло пять часов! Как долго ты собирался держать меня здесь? До конца дня?! – Ну… если можно… Кью фыркнула и покачала головой. – Невероятная. Послушай меня, если ты не уйдешь сию же минуту, я тебя по кускам отправлю к твоему Коммандеру. Я знаю, что обычно ты можешь держаться против меня, но теперь ты так рассеяна, что я могу убить тебя одной рукой. Уходи. – Но, леди Ку…! – Твои проблемы – не мои проблемы, девочка! Если тебе есть, что сказать своему коллеге из конструктов, скажи это! Хватит убегать и докучать другим! Лидер решает их проблемы лицом к лицу, а ты ничего не решаешь, притворяясь, что их не существует, или надеясь, что они исчезнут сами по себе! Вы двое в одной команде, так что разберитесь с этим вместе. Мы закончили. Верховная вылетел из додзё, ни разу не оглянувшись. Люсия просто стояла в пустой комнате. Брань, которую только что дала ей Кью, ела ее мысли, как голодная крыса. Лунный фестиваль был традицией Восточной и Юго-Восточной Азии Золотого века, которая лишь недавно была вновь реализована в мегаполисе Коулун. Это была попытка возродить человеческую культуру в рамках усилий по закреплению на Земле плацдарма в, казалось бы, бесконечной войне против Развращенного и Карающего Вируса. По всему земному шару уже были созданы многочисленные военные базы, но людям особенно нужно было нечто большее, чем просто безопасное пространство. Им нужно было место, которое они могли бы назвать домом. Коулун должен был стать первым, кто достиг этого. Его жители привыкли к этому, и среди них не было чувства беспокойства, но Кью чувствовала, что чего-то не хватает. Сначала ей было трудно определить, что это было за что-то. По ее мнению, экономика процветала, здравоохранение существовало и было доступно, а правоохранительные органы охраняли мир. Были даже специальные мероприятия, организованные периодически для развлечения. Этого должно было быть достаточно. Однако в конце концов Верховная поняла, что, хотя у людей была хорошая жизнь, они в основном держались особняком. Переходя из одного угла города в другой, она заметила, что нет ощущения единства. Долгое время человечество объединяла их постоянная борьба за избавление мира от Карающего вируса, но теперь и этого больше нет. Естественно, она не хотела, чтобы весь хаос и смерть вернулись среди ее подданных, но она пришла к выводу, что это чувство товарищества не должно теряться. Населению нужно было что-то, на что можно было бы равняться единодушно. Большинство из них уже смотрели на нее снизу вверх, но она не была причиной этого. Она была всего лишь агентом, которому было поручено руководить и защищать их, фигурой, которую, как и ее брата, всегда можно было заменить. Что было необходимо, так это символ, идея, которая пребудет вечно, в отличие от выживания, за которое все с таким трудом боролись. Изучая бесчисленные записи Золотого века, она определила несколько вариантов, которые были успешными в то время, и выбрала из них праздники как наиболее перспективные. До Карающего вируса в мире было много праздников, но она чувствовала, что большинство из них были направлены не на то. Поклонение богу было нелогичным и со временем оказалось бесплодным, поскольку верующие стояли парализованными в своих молитвах, когда болезнь распространилась и впервые появились Оскверненные. Радость за таких людей, как политики, активисты и артисты, была мимолетной, как и радость от достижений в различных областях науки и новых открытий. Что привлекло внимание Ку, так это концепция духа , невидимой силы, которая сойдет на человечество и сольется с ним на короткий период времени. Выяснилось, что были разные расписания таких событий, например, 25 декабря, 31 декабря, 31 ноября, 4 июля и так далее. У некоторых из них не было фиксированной даты, но они, как правило, происходили в течение определенного месяца, и большинство из них ограничивались страной или группой стран в геополитическом регионе. Понимание того, что такое дух и как он действует, было нелегкой задачей для Верховной, но ей показалось, что люди создали его, просто подумав о нем. Дух – не инопланетная сила, пришедшая из-за пределов Земли, чтобы соединиться с ними, а скорее нечто, о чем они коллективно договорились на время празднования. Он существовал, потому что они хотели, чтобы он существовал, и он предлагал им радость, любовь и единство. Это было то, что искала Кью. Копнув глубже, она узнала о Лунном Фестивале, ознаменовании, которое возникло на большой территории азиатского континента, включая то место, где теперь находился Коулун. Это был региональный обычай, отмечавший конец года, время в январе или феврале, когда люди собирались вместе, чтобы почтить память своих семей, друзей и собственные усилия в течение периода 353-355 или 383-385 дней. Обдумывая это событие в течение нескольких дней, Верховная решила, что нет ничего более подходящего для мира, в котором они живут сейчас, чем то, что каждый гражданин может оглянуться назад и быть благодарным за все, чему они научились и за все, чего они достигли, а не только самих себя, а как часть сообщества. Даже если они боролись, они заслужили новый старт, краткий момент передышки, чтобы собраться с мыслями, разобраться в своем опыте и набраться решимости попытаться снова, с новыми силами, в наступающем году. Вскоре после того, как она завершила свое исследование, Кью официально объявила, что Лунный фестиваль будет интегрирован в культуру Коулуна как для людей, так и для конструктов, как для местных жителей, так и для посетителей. Реакция населения, похоже, была положительной, так как в последнее время все были заняты установкой киосков, постройкой подиумов и изготовлением декораций. Теперь все жители мегаполиса бродили по улицам, громко болтая и аплодируя группами разного размера, часто останавливаясь, чтобы проверить принесенные продукты и напитки или аксессуары и игрушки, которые были выставлены на обозрение. Толпы собирались всякий раз, когда появлялось художественное представление, например, музыкальный номер или повествовательное шоу. Некоторые, в основном человеческие дети, даже пустились в пляс вокруг исполнителей поп-музыки и электронной музыки. Общее опьянение нависло над Коулуном от всех движений людей, сочетания запахов еды и напитков и пота, воспламененного жаром их тел, прижатых друг к другу, когда они упивались тем фактом, что не только существуют, но и на самом деле живы. Это был образ, застывший во времени, который Люсия видела везде, куда бы ни посмотрела, пока пробиралась сквозь суету. Прошло несколько часов после ее спарринга с Кью. Верховная пристыдила ее как в бою, так и в принципе. Поразмыслив над словами женщины, Люсия решила, что больше не может избегать того, что мучило ее последние несколько месяцев. Ей нужно было взглянуть в лицо себе и быть решительной в этом. Она надела наряд, который Пулао подарил ей так давно, и теперь была готова, наконец, действовать. Она вышла на большую площадь, которая была немного в стороне от празднеств, где несколько групп, казалось, отступили, чтобы отдохнуть от волнения. Она почти сразу заметила белую фигуру, стоящую у перил спиной к ней. Она ускорила шаг и вскоре оказалась на расстоянии вытянутой руки. – Лив! – она говорила громко, несмотря на то, что шум празднования был слишком далеко, чтобы оправдать ее слова. Девушка-конструкт повернулась и одарил Люсию улыбкой, которая сияла почти так же ярко, как бумажные фонарики. На ней было белое традиционное платье ципао с розовыми цветочными узорами. – Люсия! Ты сделала это! Мне было интересно, не задержало ли вас что-то. Я волновалась, потому что твой голос казался встревоженным, когда ты звонила. Я не ожидала этого. Все в порядке? Люсия сжала кулаки. – Да, нет, я не знаю. Я долго думала о чем-то, и сегодня я поняла, что я должна сделать, поэтому я попросила о встрече с тобой Лив нахмурилась. –Я… не думаю, что понимаю. Это из-за миссии или…? Тебе нужна моя помощь? Я всегда помогу тебе, если тебе это нужно. Люсия покачала головой. "Давай, просто скажи это! Тебе нужно, чтобы она знала!" –она думала. – Лив… Мы уже некоторое время ссоримся, и я не всегда уделяла достаточно внимания своим чувствам, потому что мы все пытались выжить и выполнить свои миссии. Конструкты никоим образом не должны вызывать эмоций, потому что взамен может пострадать наша игра на поле. Однако с тех пор, как мы впервые приехали в Коулун, у меня было это чувство неудовлетворенности, хотя я и не знала, почему. Я знаю, что это было давным-давно, и я думаю, что смогла разобраться в большей части своего замешательства после совместной работы над защитой этого мегаполиса, а затем после воссоединения с Луной, но чего-то не хватало, или было не на своем месте, или … Я не знаю, мне трудно даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы объяснить это, но я знаю, что это имеет отношение к тебе. И я не говорю, что у меня проблемы с тобой, нисколько! Просто, пожалуйста, послушай меня. Когда я думаю о тебе, мое тело словно сдавливает какое-то невидимое давление, словно меня швыряет на дно океана. Мое тело и моя голова словно загораются, даже сейчас, просто стоя здесь, перед тобой. Мои мысли становятся труднее формировать и удерживать в разуме и… Сначала, когда я впервые начала чувствовать это, я не знала, что это такое, я не понимала этого, но… у меня есть это желание просто… всегда быть там, где ты есть, буквально рядом с тобой, смотреть на тебя, слышать твой голос и слушать, как ты говоришь. Я ничего не хочу, кроме как сделать тебя счастливой, потому что ты улыбаешься, когда ты счастлива, и ты такая красивая, когда улыбаешься… Я месяцами пытался понять эту эмоцию и… я думаю, что это любовь. Думаю, я влюблена в тебя, Лив. Когда она излила свою душу, лидер Серого Ворона загудел. Это было не буквальное гудение, а ощущение покалывания, которое постепенно переросло в нечто похожее на зуд. Спусковым крючком послужила девушка-конструкт перед ней, и теперь, когда Лив смотрела на нее с открытым ртом и широко раскрытыми глазами, зуд было невозможно игнорировать. Чтобы удовлетворить его, Люсия бросилась к товарищу по команде, схватила ее за плечи и прижалась губами к губам Лив. Она много раз изучала поцелуи и другие проявления любви у людей и была уверена, что то, что она чувствует сейчас, не соответствует этим описаниям. Однако она ожидала этого, потому что конструкты искусственны, а не сделаны из плоти и крови, как их создатели. Тем не менее, она чувствовала оттенок разочарования в груди. К сожалению, это не продлилось. Всего через несколько секунд Лив оттолкнула Люсию и сделала шаг назад, ее тело уперлось в перила. Застыв, Люсия могла только смотреть на Лив. Сначала она не могла понять реакцию седовласого конструкта, но затем ее разум быстро породил мысль. "Она не чувствует, как я… Конечно, нет, ни один другой конструкт никогда раньше не влюблялся. Я была так глупа, что толкнула себя на нее. Она, должно быть, думает, что я сумасшедшая. Может быть, я… О… О, нет… Теперь все наши отношения разрушены… Нет-нет, Лив, пожалуйста, прости!" Когда неприятие Лив пронзило каждую частичку ее существа, Люсия не могла даже озвучить свои мольбы. Вместо этого она схватила себя за голову одной рукой и несколько раз ударила себя другой, медленно отступая. Глупая, глупая, глупая… Она продолжала проклинать себя, слезы лились из ее глаз и падали на тротуар. Ее разум чувствовал, что он перегружен, стал беспорядочным и хаотичным, и часть ее хотела заставить его замолчать, но другая часть определила крайность действия, побуждая ее просто убежать на данный момент. Она повернулась, чтобы сделать это, но не смогла сделать больше одного шага, прежде чем почувствовала, что ее руку оддергивают. Оглянувшись, она увидела, как Лив — с влажными глазами, выгнутой спиной и упирающимися каблуками — изо всех сил сжимала руку Люсии. Люсия потеряла дар речи. – Пожалуйста, не уходи! – умоляла Лив с чувством отчаяния в тоне. – Прости, что я оттолкнула тебя. Я просто удивилась… я не это имел в виду! Люсия стояла неподвижно, больше не намереваясь бежать, но ее тело оставалось напряженным, ее рука слегка тянулась к ней. Она не хотела встречаться взглядом с Лив. Она не это имела в виду? Не может быть, чтобы это было правдой. Она никак не может ответить взаимностью. Конструкты не предназначены для эмоций. Хотя это могло быть правдой, когда они были впервые созданы, лидер Серых Воронов вспомнила выражение лица Лив после того, как узнала истории о Сопло, Тифе и Клине Розы, что она сама чувствовала, когда Отрекшиеся похитили Лив, ярость и ненависть Альфы, боль и привязанность Луны, как она хотела спасти свою сестру, несмотря на то, что она была Асцендентом, и так много других моментов, больших и маленьких, которые украсили ее истерзанный войной путь лишь небольшим количеством цвета, включая сегодняшнее разочарование Кью. Люсия поняла, что эмоции всегда были частью ее жизни и жизней всех конструктов, которых она встречала до сих пор, и тем не менее никому из них они никогда не мешали. Во всяком случае, эмоции всегда давали им силы двигаться вперед и бороться за то, во что они верили. – Тогда ты хочешь сказать, что чувствуешь то же самое ко мне? Ты хочешь сказать, что тоже любишь меня? — спросила она Лив, расслабляя свое тело. Лив ослабила хватку на руке Люсии, но не убрала свои руки. Она сделала шаг вперед. Теперь их разделяло всего лишь дыхание. – Я… я не понимаю своих собственных эмоций прямо сейчас, но… Когда ты сказала мне, как ты видишь меня и как ты ко мне относишься… Люсия, я был потрясена и сбита с толку, да, но так счастлива… Так, так счастлива. Со слезами, текущими по ее щекам, она протянула руку и погладила ту сторону головы Лючии, где девушка ударила себя. – Так что не вини себя, – продолжала она, – за то, что чувствуешь то, что чувствуешь, и за то, что говоришь об этом честно. И, пожалуйста, не плачь. Хотя в данный момент в моем разуме все очень беспокойно, я точно знаю, что хочу разобраться в них вместе с тобой. Пока Лив вытирала лицо Люсии большими пальцами, Люсия обняла ее и издала взрыв рыданий и новых слез. Лив обняла ее за спину и начала гладить волосы лидера. Внезапно вдалеке послышался грохот. Два конструкта повернулись лицом в его направлении, но их приветствовали десятки миниатюрных звезд, падающих на жителей Коулуна, но исчезающих, прежде чем они успевали их достичь. Сразу же после этого отовсюду в мегаполисе вверх взлетело и взорвалось множество блестящих шипов, раскрасив темное ночное небо красками красного, оранжевого и желтого цветов, пронзив тишину небес и заставив замолчать всех на земле. Вместе взрывы создали сотни огней, которые, несмотря на короткую продолжительность жизни, освещали сердца каждого человека и конструкта. – Фейерверк, – наконец сказала Лив, словно в трансе. – Прошло так много времени с тех пор, как мы видели их. Они такие же красивые, как я помню. – Да, они очень красивые. Люсия была слишком отвлечена близостью своего товарища по команде, чтобы по-настоящему оценить шоу, но, тем не менее, она думала, что Кью проделала хорошую работу. Глядя на Лив, ее грудь расцвела, когда она увидела благоговение девушки. Пока их обоих заливал свет, Лив повернулась к Люсии, задержавшись всего на секунду, прежде чем наклониться и поцеловать ее. Люсия была застигнута врасплох, но быстро пришла в себя и в ответ прижалась к ней, притянула Лив ближе за талию. Слияние губ с другим конструктом было странным опытом для лидера Серых Воронов, и она была уверена, что если кто-нибудь их увидит, они также сочтут это странным, возможно, даже ужасным зрелищем, но она обнаружила, что ее это ничуть не заботит. Лив была той, кого она любила, и возможность быть с ней нежной была всем, чего она жаждала. По большей части — месяцами. Она намеревалась использовать все возможности, которые ей представятся. Когда фейерверк начал стихать, Люсия и Лив разошлись, их лица покраснели. Никто из них не говорил ни слова, пока Лив не взяла Люсию за руку и жестом не велела ей следовать за собой. – Да ладно, на фестивале столько всего, чего я еще не видела. Пойдем вместе! – сказала она. Люсия моргнула, затем улыбнулась и пошла в ногу с седовласой девушкой, переплетая при этом их пальцы. – Между прочим, когда ты сказала мне не винить себя за, эм… за то, что я люблю тебя, с чего ты взяла, что я виновата? – спросила она, когда они приблизились к толпе. – Ах это! Ну, во-первых, твоя реакция, но я также услышала твои мысли через свой Инвер-Девайс. Ты назвала себя глупой и боялась, что твое признание разрушит наши отношения. Я просто хотела убедить тебя, что этого не произойдет. – Подожди, через ваше Инвер-Девайс? Но я отключила связь. – Я тоже выключила свой, но все равно приняла тебя в тот момент. Я думала, что это было необычно, но у меня не было времени думать об этом. Я была слишком сосредоточена на тебе. Затем они вдвоем решили попробовать отправлять сообщения друг другу, не внося никаких ручных изменений в Инвер-Девайс. Никто из них ничего не слышал. Лив предложила проверить их завтра вместе с Ли на случай каких-либо неполадок, предложив им не торопиться, чтобы насладиться сегодняшним праздником. Мысль о том, что их техника действует наугад, обеспокоила Люсию, но она согласилась пока отложить этот вопрос. Выкинув это из головы, она присоединилась к Лив у стенда с аксессуарами. Она задавалась вопросом, должны ли они получить подходящую пару чего-нибудь. Кью прибыла в условленное место. Это был традиционный ресторан, который сейчас оказался почти пуст. Люди все еще бродили по улицам, пытаясь как можно дольше продлить празднование, но одна фигура предпочла остаться внутри. Это был Коммандер Серого Ворона. Верховная подошлп, и мужчина за барной стойкой поклонился ей, прежде чем исчезнуть сзади. Она села рядом с Коммандером. – Я думала, что ты будешь там, наслаждаясь праздником. Почему ты уединился здесь? – Я обедал здесь и просто подумал, что составлю компанию бармену. В конце концов, ты просила меня убедиться, что я случайно не наткнусь на Люсию и Лив. Кстати, не могла бы ты, наконец, объяснить, почему? А где мой пульт? Кью подтолкнула к коменданту прямоугольный кусок металла размером с ладонь со встроенным в него выключенным экраном. – Примите мою благодарность. Я была удивлена, что он действительно оказался полезным, поскольку он был сделан в Вавилонии. Коммандер взял устройство и осмотрел его со всех сторон, а затем довольный сунул в карман. – Действительно, зачем тебе это нужно? Это прототип. Мы оба знаем, что это работает не так, как задумано. На его сигнал реагируют только Инвер-Девайсы Люсии и Лив. Подожди, это как-то связано с просьбой держаться от них подальше сегодня вечером? Губы Коулуна изогнулись вверх, но она быстро приняла обычное суровое выражение. – Хм, давай просто скажем, что эти двое были родственниками, да. Коммандер раздраженно вздохнул. – Пойдем, Кью. Почему тебе всегда нравится держать меня в неведении? Партнерство, которым ты меня заманила, ничего для тебя не значит? Кью на мгновение задумалась над вопросом. – Отлично. Я тебе скажу. Однако я не буду раскрывать все подробности. Тебе не стоит узнавать от меня абсолютно все. Согласен? – Думаю, это лучше, чем ничего, и больше, чем ты обычно мне даешь, конечно. Верховная усмехнулся. – Ты такой жалкий, когда жалуешься, это почти мило. В любом случае, Люсия пришла ко мне с проблемой, с которой она не могла найти в себе мужества. Я дала ей хороший толчок, но не была уверен, сможет ли она правильно выражать свои мысли, когда это имело значение, поэтому я решила… ненадолго лишить ее мыслей. Коммандер нахмурился. – Но… только Лив могла принять ее. Да и вообще, Инвер-Девайсы не передают все мысли, только самые сильные, на которых конструкт фокусируется. Как ты могла предсказать, что подумает Люсия и когда? – Я признаю, что это была авантюра, но я уже достаточно хорошо знаю Люсию. Я та, с кем она тренируется всякий раз, когда она в Коулуне. Я также знаю, что ты можешь подтвердить, что она много думает, но обычно мало говорит. Вне боя она редко проявляет инициативу, за исключением случаев, когда у нее нет выбора. Поставить ее в такое положение было моей целью. Что касается того, когда, ты забыл, что я не единственная в Коулунской Корпорации? Я заставила других участников следить за ней и сообщать мне, когда они ее заметят. – Хорошо, но я все еще не понимаю, как Лив участвует в этом. – Ах, точно. Что ж, проблема Люсии касалась Лив. Именно Лив должна была иметь доступ к мыслям своего товарища по команде и помогать ей справиться с тем, что ее беспокоило. Коммандеру потребовалось несколько минут, чтобы обдумать слова Кью, прежде чем снова заговорить. – Мне кажется, что я понимаю все, что ты мне сказала, но в то же время и не понимаю. Как это возможно? Мягкий смех сорвался с губ Верховного, когда она встала. – Скорее всего, уже завтра ты все поймешь, Коммадер Серого Ворона. Я подозреваю, что теперь ваша команда будет совсем другой командой. Мне было бы почти жаль вас с Ли, если бы вся ситуация не была такой забавной. Позаботься о себе сейчас. Счастливого Лунного Фестиваля. Не дожидаясь ответа, Кью вышла из ресторана. Бармен вернулся, как только она это сделала. Коммандер заказал выпивку и посетовал, что быть напарником Кью утомляет больше, чем драться прямо на поле.