В кабинке школьного туалета

— Та отпусти же ты! — кричал Арсений, пытаясь вырваться из цепкой хватки Шастуна. — Отпущу, как только получу желаемое. — хитро ухмыльнулся Антон, закрывая кабинку на щеколду. Арсений учиться в одиннадцатом классе, а Антон его одноклассник. Они не любят друг друга с первых дней учёбы здесь, а Арсений начал получать в седьмом. Антон был тем самым местным хулиганом, который задирал многих,а в особенности Арсения. Он со своей "бандой" могли избить его за школой, забрав все заработаные деньги. Выкидывали портфель то в окно, то в мусорку. Издевались как могли, при этом регулярно называя "сиротой" и "отбросом". А как узнали что тот не традиционной ориентации... Они в тот же день избили его, при этом обзывая всяко. После, когда тот вышел вечером прогуляться, подловили и... А что сказать? Могу лишь описать картину: Арсений с побитым лицом стоит на коленях, в то время как Антон улыбается во все тридцать два, снимая как бедный парень хочет просто умереть и просит прощения. Тогда его изнасиловали... Конечно не на камеру, потому что зачем улики? Шаст тогда смеялся как не в себя, получая удовольствие. Попов тогда уже прощался с жизнью, сидя на полу с порезанными венами, но не получилось. У отца алкоголика кольнуло что-то внутри, и он всё же позвонил в скорую. Спасли. Эту тему в доме не поднимали, но записали к психологу. Да, родители тогда ещё не так много пили, не то что сейчас. Мать даже в другом городе, а отец ночует у друга. На ребёнка не забивали, хотя бы продукты покупали и не пили дома. На этом спасибо. Но внимания было чертовки мало. Что поделать? — Та отпусти меня! — крикнул Арс, давая отпор Шасту. Щека последнего неприятно заныла, а улыбка расцвела на устах. — Ты драться умеешь? — задал глупый вопрос шатен, цепляясь крепкой хваткой в подбородок брюнета. Тот недовольно зашипел, а после был прижат к стенке кабинки. — это будет наш второй раз. Если кому-то скажешь — убью. — усмехнулся Антон, стягивая с мальчишки штаны. Рука ложиться на губы Арсения, не позволяя издать лишний звук. Вошёл без растяжки, сразу начиная быстро двигаться.

***

— Вы утверждаете. что Шастун Антон Андреевич вас изнасиловал в школьном туалете? — задал вопрос директор школы — Станислав Шеминов. — Да... — тихо прошептал Арсений, находясь в кабинете вместе с родителями Антона и самим пацаном. — Станислав... Мы можем с вами поговорить один на один? — задал вопрос Андрей Шастун, смотря на директора с ожиданием. — Смотря о чём разговор. — подавил в себе хищную улыбку Шеминов, поднимаясь со своего места. Попов сразу посмотрел на них с испугом в глазах. Неужели на это закроют глаза? А вдруг Арсений не один такой? Он ведь не единственная жертва Шастуна. — Сто тысяч. — прошетал на ухо Шастун старшый, а улыбка директора сказала всё за себя. — Думаю что мы сможем с вами договориться. — пожал руку директор. — Что? Вы не можете. Вы не можете так поступить! Это неправильно! Я не единственная его жертва, нас как минимум трое! Нельзя допустить что бы он хоть кого-то пальцем тронул! — начал кричать Арсений, чувствуя как слёзы накапливаются в уголках глаз. — Я подам заяву! — Доказательства есть? Ты мелкий мальчуган, которому не поверят. Скажут что ты просто хотел содрать денег. — начал Шастун старший, сложив руки на груди. — Вы монстры! Вы все! Гореть в аду таким людям как вы! — после этих слов Попов выбежал с кабинета, направляясь на выход под непонимающие взгляды людей. Ему сейчас всё равно как он выглядит, главное — добраться домой.

***

— Его уже нет в школе вторую неделю. Может руки на себя наложил? — с опаской спросил Серёжа Матвиенко, который не участвовал в побоях Попова, и даже помогал ему несколько раз. — Та похуй, пусть гниет в своей однушке. — с улыбкой сказал Антон, идя на химию. А Арсений не мог подняться с кровати уже двенадцатый день. Он просто пилил взглядом потолок, ожидая смерти. Мысли никак не шли, а чувство апатии полностью захватило его. Рядом со старыми шрамами появились новые порезы, которые были недостаточно глубокие, что бы умереть. Он сейчас потерял счёт времени и смысл своего дальнейшего существования. Но зато он понял одну вещь — деньги решают всё. — Сегодня сдохну... — прошептал Попов в пустоту, привставая с кровати и беря пачку сигарет. За этот период времени он сильно исхудал, а синяки под глазами буквально кричали "Я не сплю уже хуй знает сколько, спаси меня!". Но никто спасать не будет. Попов поднялся с кровати, направляясь на кухню вместе с сигаретой в руках. Пить хотелось... Опустошив стакан, Арсений направился в ванную, что бы взять там лезвие для бритвы. Может сейчас получиться? Сев на пол, он провёл острием по старым шрамам, не чувствуя боли. Он хотел это сделать. Он хотел умереть, лишь бы не чувствовать боль. Порезы были глубокими, а сеанс самоповриждения прервал звонок в дверь. Но Попов не как не отреагировал. Он продолжил рисовать на своих руках, получая хотя бы чуточку эмоций. — Попов, мы знаем что ты дома. — голос, который Арсений узнает из тысячи. Шастун. Зачем он пришёл сюда? Посмотреть как сломал человека? Забавно, правда? — открывай, или мы вынесем дверь. Арсений медленно встал и поплёлся к двери. Его не волновала дорожка крови, которую он оставил. Он хотел узнать что же хочет шатен. — Что? — голос сам не свой, пустой и дрожит. — Открой. А что терять? Уже ничего. Замок щёлкнул, и в тот же момент дверь отворилась. На пороге стоял Шастуни и Позов. Они молча смотрели на Арсения, который опёрся о стенку, наблюдая за парнями. — Ты реально думал, что сможешь нажаловаться на меня? — спустя минуту тишины спросил Шастун, смотря на одноклассника. — Я надеялся избавиться от такого урода как ты. — прошептал Арсений, а в следующую секунду получил удар в челюсть. Рука у Антона не слабая, а если учитывать все кольца, то можно убить человека. Он ударил второй рукой, разбивая нос Попову. Запястье неприятно заныло, а голова закружилась. Арсений упал на пол, прикрыв глаза. — Притворяется. — усмехнулся Антон, ударяя ногой по рёбрам. Если что, родители отмажут. Он у них единственный и могут потрать на некоторые конфликты сына. — вставай, харе комедию ломать. Но Арсений не стал. Он также лежал на полу, не шевелясь. — Урод, шутить удумал? — ещё один удар, который Арсений уже не чувствовал. Он уже абсолютно ничего не чувствовал. Дело не в эмоциях, а в том что сердце совсем юного парня остановилось, так и не почувствовав любви к себе. — Вставай. Вставай говорю! — перешёл на крик Шастун, но его не слышали. — заебал! — ещё один удар в тот же бок, но телу на полу уже всё равно. — твою мать... — прошептал Шаст, только сейчас увидев резаное запястье Попова. — Нужно валить, и быстрее. — подал голос Дима, который стоял на пороге квартиры. — Я его убыл? — прошептал в пустоту квартиры Шастун, выпрямляясь. — это я виноват в том, что он умер? — продолжал спрашивать Антон, понимая что никогда не получит ответ на свои вопросы. — Валим, дибил! — прокричал Дима, хватая друга за руку и выбегая с дома. А тело Попова, которое лежало на холодном полу и продолжало истекать кровью, осталось на полу. Он не должен был так умереть. Он заслужил на многое, но не на это. Он должен был выучиться в школе и поступить в Москву. Он должен был встретить свою вторую половинку и обнимать её перед сном, чувствуя мирное сопение под боком. У него должна была быть дочь или прекрасный сын, но его судьба оборвалась в этой квартире. Он должен был жить, но его убили.