Но теперь всё не так.
Вы сильно изменились, Люмьер. И мне это, сказать честно, не нравится. Ваши намерения стали тёмными и никому неизвестными, даже не смотря на канделябр в Ваших бледных, всё ещё тёплых руках. Ваша улыбка стала надменной и гордой, ваша дерзость переходит все границы. Ваши глаза… Что стало с Вашими глазами? Я не хочу смотреть в них. Мне страшно. Мне не по себе.Гордый, строгий, угрюмый. Это не тот Люмьер, который остался в моих воспоминаниях.
Хотя, с моей стороны было бы глупо предполагать, что Вы останетесь прежним. Мало того, что на протяжении всей жизни мы стремительно меняемся — этот замок не щадит никого. Я могу назвать сотни людей, которые вошли сюда с улыбкой, а ушли с седыми прядками в волосах и нервным тиком. Вы ещё легко отделались, должен отметить… Но чего греха таить? Я тоже тут замешан. Как бы это печально не звучало, я виноват. Мне стоило принимать Ваши жесты, вашу улыбку и Вашу дружбу. Я бы мог остановить этот процесс ожесточения? Без сомнений. Да, быть может, мне бы понадобилось какое-то время, но это все ещё лучше, чем ничего… Честно говоря, я даже сторонюсь Вас в настоящем, мой милый друг. Иногда мне кажется, что с метрдотеля вы можете с лёгкостью подняться до какого-нибудь советника: настолько много вы говорите принцу, а старше его, заметьте, всего на каких-то несчастных четыре года! Но больше всего я боюсь, что вы сможете стать дворецким. Тогда я останусь без работы. Может, было бы лучше, если бы я не думал о Вас, а только вспоминал Вас в первые дни во дворце? Вспоминать наше первое неловкое времяпровождение приятнее, чем думать о вас в настоящем. К тому же, думать о Вас в настоящем или будущем абсолютно бессмысленно. Вы не можете быть моим другом, я не буду Вашим решением, если вдруг придётся выбирать между мной и какой-то Фифи, или как её там… Мы всё равно никогда не будет для друг-друга чем-то стоящим. Мы потеряли наш шанс. Это моя вина в том числе. Да. Да, точно. Я могу обещать Вам, Люмьер: отныне, Вас настоящего не существует. Только Люмьер из прошлого. Он — мой хороший товарищ, а Вы — не больше, чем несносный коллега. Так будет лучше, Люмьер, поверьте. Кому? Ну… Возможно, мне! Вы в прошлом ужаснетесь, мол: «Но так можно и вовсе с ума сойти!». Да, мой милый друг, можно. Но разве это проблема? Мы все не в себе. Я держусь слишком долго. Я наконец-то отрываю взгляд от пляшущих на канделябре огоньках. Мне кажется, я устал. Слишком много мыслей. — Пять минут одиннадцатого… — бормочу я, скорее, себе в усы, даже не в пустоту, когда мои глаза наконец-то находят часы. Не теряя ни минуты больше, я спешу сменить свою одежду на более приемлемую для сна. Только я начинаю садиться на свою уютную кроватку, как слышу скрип открывающихся дверей. Больше всего сейчас я не хочу увидеть Вас, Люмьер. Но это правда Вы. Причём, должен отметить, что вид у Вас весьма потрёпанный. Вы будто вжались в свою сорочку. Ваши грубые глаза не смотрят на меня. Ваши губы улыбаются, но как-то виновато, что-ли. — Чего же вы ещё не спите, Когсворт? — мало того, что Вы зашли сюда, Вы ещё и обращаетесь ко мне! Но я не могу просто проигнорировать Вас. Мне интересно, что произошло с Вами. Я жестом приглашаю Вас сесть рядом со мной, и Вы моментально принимаете предложение. — Не так важно. Я бы хотел знать, что случилось с Вами. Выглядите неважно. — Чувствую себя настоящим варваром. Вы снова улыбаетесь, но теперь Ваш взгляд устремлён на меня. Чего вы от меня ждёте, Люмьер? Не заставляйте меня мучаться, Люмьер… —… Я думал, что отказывать людям легко. Но когда отказывать нужно женщине, молодой и красивой женщине, которая ещё и твоя подруга… Видеть её разочарование, но боятся собственного разочарования… Я чувствую себя виноватым. Хотя, мозг всё ещё говорит мне, что я поступил правильно! — продолжаете вы, начиная сопровождать свои слова плавными движениями рук. Я думаю, что вы вот-вот заплачете… Но нет. Вы продолжаете улыбаться. — В таком случае, слушайте мозг. — Но ведь Вы не знаете, что произошло. — Мне ни к чему эти знания. Теперь Ваша улыбка шире. Но я думаю, это от радости. Вы кладёте свою голову на моё плечо, заставляя меня тяжело вздыхать. Вы же знаете, как я ненавижу подобного рода жесты! — Но я понял не только это, Когсворт. — И что же вы ещё поняли? На самом деле, я не хочу слышать ответ. Сказать честно, я боюсь услышать ответ. Но я должен спросить. — Я могу считать Вас своим другом. Не знаю, считаете ли меня таковым Вы, но я, Всё же, имею надежду на это… Вы только что олицетворили мой страх. Я молчу несколько секунд, но, все-таки, нахожу силу, чтобы улыбнуться. — Я тоже кое-что понял. — Правда? И что это? — Не так важно. Но, на самом деле, это важно. Мне кажется, я понял, что нет никакого Люмьера из прошлого. Вы не меняетесь. Вы пытаетесь выжить. Ваше лицо на миг принимает озадаченный вид. Всё же, Вы встаёте с моей койки, тихим шагом приближаясь к своей, и мне тут же становится холодно. — Спокойной ночи, Когсворт. — И Вам того же, Люмьер. Сегодня я дал Вам обещание. Я нарушил его спустя десять минут. Но, думаю, Вы не в обиде. В конце-концов, Вы даже не знали о нём.