«happy christmas"
i wrapped it up and sent it
with a note saying "i love you"
i meant it
now i know what a fool i've been »
Итан осторожно распутывал на проводе последний узелок, беззвучно напевая мотив какой-то современной, жутко въедчивой рождественской песенки, которую крутили по радио в прошлый вторник. Закончив бороться с гирляндой, он воткнул вилку в розетку и отошёл на пару шагов назад. Большие круглые лампочки ярко вспыхнули матовым теплым светом, окрасив полутемную комнату в причудливые узоры теней. Накамура довольно прищурился, в его темных зрачках отразились мягкие жёлто - оранжевые блики. Позади тихо звякнули игрушечные фарфоровые ангелочки на густых темно-зеленых ветвях высокой, ели, качнулись искусственные ватные облака под потолком. На плечи парня легли чужие нежные руки, длинные тонкие пальцы прошлись вдоль чувствительной шеи, вызвав по коже лёгкий рой щекотливых мурашек. Итан предвкушающе выдохнул и прижался щекой к широкой ладони любимого. С минуту они стояли посреди комнаты, наслаждаясь потрескиванием электрического камина и огнями украшений, плавно скользящими по стенам гостиной. Словно что-то забыв, Лука ненадолго отстранился от парня, подошёл к небольшому столику у дивана и зажег маленькие молочные свечи. Комната постепенно заполнилась терпкими густыми запахами мандаринов и хвои. Аккуратно смахнув с дисплея ворох уведомлений, парень включил их совместный рождественский плейлист на спотифай. Тут же Кастеллан подхватил парня под талию, вынуждая утонуть в крепких объятиях. Итан , залившись розовой краской от ушей до шеи, сначала лишь смущённо улыбнулся, а после звонко и долго рассмеялся. Они закружились в импровизированном танце, аккуратно и трепетно, словно подростки, касаясь друг друга. боясь спугнуть домашнюю атмосферу приближающегося праздника. В конец откинув робость и развеселившись, Итан шутливо подаётся вперёд, то едва касаясь губ Луки, то отстраняясь, дразня возлюбленного. Неожиданно Лука потянул его широкому подоконнику, усадил парня на него, лопатками вдавив в стекло. Чужие обветренные, растрескавшиеся в уголках, губы целовали жадно, с потрясно - головокружительным напором. Ладони скользили по ногам, оглаживая острые колени, медленно играючи поднимаясь выше. Итан не выдержал и умоляюще толкнулся языком в чужой горячий рот. Он, немного приподняв бедра, заскулил в поцелуй, запустив цепкие пальцы под объёмную домашнюю футболку. В лёгких так мало воздуха осталось, что им ненадолго пришлось прерваться. Прозрачная ниточка слюны протянулась между их губ, а глаза у обоих засияли ярко, как у счастливых детей, получивших наконец - то долгожданную игрушку и веру в рождественское чудо. За окном застыли без печали и шума деревья, опустели заваленные снегом тротуары, черным зеркалом гладкий лёд отражал редкий свет фонарей да высоко в пустом сером небе висел стеклянно-бледный шар луны. Мелкий частый снежок валил с крыш, густым слоем налипая на окна. Тоскливый слабый ветер надрывно, словно скрипка, пищал в трубах. Вдоволь нацеловавшись, Лука положил подбородок на плечо Итана и бездумно смотрел в заметенное окно. Длинные пальцы парня ласково легли на затылок любимого. Накамура забавлялся, легко перехватывая указательным и средним пальцем солнечные прядки у корней. Лука ещё сильнее прильнул к нему, стараясь не думать о кошмаре, который приснился ему где -то с час назад, когда он случайно ненадолго уснул, сморённый сумраком спальни. Низкий, с хрипотцой, словно слегка простуженный, но такой родной голос слышался ему будто издалека: – А после двенадцати мы пойдём на площадь жечь бенгальские огни и смотреть шоу, чтобы рождественское чудо обязательно случилось. - быстрым страстным шёпотом уверял Итан, касаясь сухими губами уха Луки. После этих слов юноша отвел взгляд в сторону, кончик его носа снова покраснел в тон свитеру на нем. Тихо, почти не дыша, Кастеллан ответил: – Своё чудо я уже отыскал. Наступила минутная неловкая тишина, а после Итан впервые за много лет ощутил на щеках обжигающе льдинки слёз. Это было их пятое рождество вместе. Уже как пять лет Итан не чувствовал себя одиноким и озлобленным на весь мир, а в ушах наконец угас противный звон позолоченного тлена. Синие цифры электронных часов мигнули несколько раз, показав время на экране – 21:57. Через час должны были сготовиться имбирные печенья в духовке, а там Амира подойдёт и можно будет начинать тихий, немного скромный, но бесконечно трогательный праздник с тёплыми улыбками, горячим глинтвейном в замёрзших руках и полузабытыми песнями прошлых лет.