// Шкафолазка и штатив //

      Комнату Александры наполняло тёплое освещение разноцветной гирлянды и тихо играющая песня из колонки. Девушка мирно посапывала и, лёжа на кровати распластавшейся звёздочкой, глядела в потолок.       Снег большими хлопьями падал с хмурого неба, принёсший немножечко волшебства в обыденный день. Приближается долгожданный многими праздник. За окном открывается вид на привычную городскую застройку: широкая улица с непрерывным потоком машин, панельные дома, неоновые вывески круглосуточных магазинов, суетливые прохожие.       Умиротворению пришёл конец, когда послышался звук удара снега о стекло. Саша вскочила с кровати, чуть не споткнувшись о плед, вмиг оказалась возле балкона, окно которого она тут же подняла, и выглянула на улицу. Снежинки сразу же полетели на лицо. Внизу стояла Алёна, державшая в руках новый снежок, который возможно столкнулся бы со стеной ещё раз.       — Рапу-унцель, спусти свои золотые волосы! — насмешливо крикнула девочка, задирая голову вверх.       — Сейчас, матушка! — подыграла ей старшая.       Спустя немножечко времени, из окна спустилась лестница, свисающая как сопля с балкона, по которой малышка ловко забралась в окно второго этажа и оказалась в комнате.       Закрыв за собой проём, Александра притянула её к себе, накрывая синие, замёрзшие от холода губы своими. Малышка улыбнулась сквозь поцелуй, закинув руки на плечи.       Поцелуй незаметно прервался, а Сашка уткнулась носиком в щёку напротив, нежно поглаживая её.       — Сильно замёрзла? — обеспокоено спросила старшая.       — Ни капельки… — и тут неожиданно глаза поднялись наверх. Шкаф. Удивлению не было предела. Алёна ни разу не замечала его. Высокий, почти до потолка, однако места хватит даже для нескольких человек.       — Откуда он здесь?       Вернувшись в устойчивое положение, младшая не спеша подошла к нему. Огладив рукой тёмный дуб, девочка встала максимально на носочки и принялась шарить рукой по верху шкафа, кажется, нащупала что-то продолговатое. Аккуратно подцепив эту вещицу, сняла её со шкафа.       — Так у тебя всё это время был штатив?! — столько смеха ещё не было. — Я могу тебе напомнить, как мы с тобой снимали п…       — Нет, Алена, ради Бога, только не лезь на этот шкаф! Я всё помню! Алёна еб твою мать! — но было уже поздно. Тело полезло наверх, а нога свисает с верхушки.       — Мать — это я, а ты моя дочь-заложница, которая сидит в своей башне уже почти восемнадцать лет. Ты всё ещё хочешь краску из белой ракушки? — продолжала смеяться уже на сидя шкафу, болтая туда-сюда ножкой. — Ооо, какие вещи ты хранишь здесь.       — Алёна, слезай! Если ты не слезешь, я сама к тебе залезу, держись!       — Бебебебебеббе, — ещё и дразнится.       — Я уже лезу! Тебе крышка.       — Бутылка емае!       В буквальном смысле еле завалившись на шкаф, светлая расставляет руки по обе стороны от головы малышки, которая теперь уже максимально пытается вжаться спиной в стену, в попытке сбежать от пристального взгляда: глаза в глаза. Одновременно с этим скользит пальцами по подбородку, поднимается выше и захватывает в плен разноцветный локон волос.       — Попалась.       Алёна застыла. Сердце забилось бешеным ритмом. А рука, покоящаяся на шевелюре, перемещается на щёку:       — Я трахну тебя этим штативом так сильно, что самостоятельно отсюда ты не вылезешь, — прошептала Александра на ухо. — Зачем тебе сдался этот шкаф?       — Сашуль, я…       — Тише. — конечность вновь изменила маршрут, и уже останавливается у рта, заставляя вобрать пару пальчиков в него. Яркая толстовка со свистом тут же улетает на пол, а после него и милое бельё с котиком, сексуально стянутое зубками. Девочка издала протяжный стон, за что получила шлепок по заднице.       — Ой.       — Никаких звуков, шкафолазка. — Улыбается с нотками хищного озорства.       Штанишки прошуршали по телу, и во время падения зацепились за ручку двери, вывалив половину содержимого наружу. Взгляду открылось пульсирующее нечто.       — Ты решила застудить себе всё?! — волнуется, без трусишек всё-таки. Но тут же довольно ухмыльнулась, неспешно проводя пальчиком по маленькому бугорку между натренированных бедер. Ноги окутала неимоверная дрожь, что доставляла девушке сверху неимоверное удовольствие.       Отчего светлая начала легонько двигаться на младшей, создавая трение. Боже, она изо всех сил сдерживалась, чтобы ничего не взболтнуть. Лишь тяжёлые вздохи раздавались под самым потолком.       Штатив, что валялся под рукой на деревяшке, притянул всё внимание на себя. Исподлобья выглянув на разгоряченную девочку, Саша аккуратно взяла его.       Оперевшись руками о потолок шкафа, девушка провела дорожку из поцелуев от самого нежного до самого сладкого, ощущая, как ее кожа покрывается мурашками при каждом прикосновении.       Совершенно не торопясь, начала водить металлическим закруглённым ободком края по промежности. Алёна попыталась насадиться, но Александра держала её за бедро, контролируя каждое движение.       Немного подразнив малышку, она ввела стойку до конца. Девочка не сдержала удивленного стона. Темп с неимоверной скоростью наращивался, заставляя её дичайше выгибаться в спине. Шкаф трясся так, словно вот-вот потянется к полу. Несдерживаемые стоны то становились громче, то угасали в связи с нехваткой кислорода. Они явно заводили старшую.       — Блять…       В голубых глазах, мутных от охватившего её тело желания, читалась страсть. Разноцветные волосы слегка растрепались, а изо рта вытекала струйка слюны, которая время от времени глушила стоны. Ноги призывно раздвинуты, открывая пылающему взгляду волнительные изгибы юного тела. В ней переплетались детская невинность и раскрепощенность, от которых Сашка не могла сдерживать тихие стоны на ушко.       — Ты сегодня особенно чувствительная. Кончи для меня прямо сейчас. А потом повтори.       Чуть не свалившись с высокого шкафа, последние дёрганья конечностей, и девочка доведена до головокружительного оргазма обычным штативом.       Предмет с громким чмоком упал на ковёр, оставляя за собой тоненькую ниточку любви.       Дверь со скрипом открылась.