I know you want me baby,I think I want you too.

***

Связь между Уиллом и Векной вскоре стала для подростка неприятной, несмотря на то, что все считали удачей то, что он мог это почувствовать и знать все, что происходило в его голове, прежде чем он снова начинал действовать и нападал на Хоукинс. Сначала Уилл хотел придерживаться той же мысли, но как только Векна узнал о союзе, существовавшем между их разумами, он превратил свои способности в обоюдоострый меч и превратил существование злоумышленника в полный ад, такой же плохой, как и возвращение в Изнанку. Точно так же, как Уилл вторгся в ее разум, Векна сделал то же самое с еще большей степенью развращенности. Он вбивал ему в голову идеи, вызывал у него кошмары, изводил его своим голосом до тех пор, пока ему это не надоедало, и каждый раз, когда его игнорировали, он использовал боль, которую они оба разделяли, чтобы причинить себе вред и передать его ему. Иногда физические пытки становились взаимными, и по следам на руках и ногах Уилла становилось очевидным, что с ним происходит что-то очень плохое, но никто никогда ни о чем его не спрашивал.И так он оставался какое-то время, пока их детская игра в соревнование за то, кто кого контролирует, не стала настолько мягкой, что через несколько месяцев после того, как Уиллу стало плохо, он решил, что с ним что-то не так.После этого уставший Уилл начал привыкать к присутствию и больше не обращал на него такого пристального внимания, хотя он продолжал вторгаться в его сны и своим голосом. Монстр смягчился к парню, проведя время в его мыслях и поняв, что они не такие уж и разные. Уилл, со своей стороны, также узнал о его жизни от Нэнси, которая рассказала ему абсолютно все, что знала о Генри Криле в его детстве, и благодаря команде лаборатории Хоукинса, которая также вмешивалась во все это, они смогли найти о нем интересные вещи до того, как он был испорчен, в том числе фотографию, сделанную в лаборатории.Незадолго до 1979 года, когда все смогли встретиться лицом к лицу с монстром, отнявший у них юность. Уилл подумал, что это он похож на ангела но на самом деле он был садистским дьяволом, за которого не следовало краснеть, когда Аргайл сделал неуместный комментарий о том, как завидно, что такой красивый человек был таким монстром. Он немедленно извинился,видя взгляд , который бросил на него Джонатан, но после того, как юноша вернулся домой, мысль об этом не покидала Уилла. что он хотел убить себя за чувство, которое вызвало у него осознание того, что кто-то вроде него думал о нем и не забывал о нем. Поздно ночью, когда все спали, он лег на кровать, чтобы подумать об этом, и хотел отрицать свое очевидное влечение к Векне. — что я не беспокоил его весь день— не связывайся с ним из-за этого. Конечно, он был привлекательным, но он также был монстром, отнявшим у него жизнь, и я не собирался прощать его только за то, что у него появилось красивое лицо, которое оправдывало это. Уилл вздохнул и лучше стал думать о других вещах, чтобы оставить эту тему. Он думал о D&D, о своих друзьях, бесполезных воспоминаниях, о себе, о каком-то случайном месте или человеке, которого он увидел, в основном о мужчинах, которые ему понравились; и в конце концов его воображение обратилось к сексу. Я понятия не имел, как и почему это зашло так далеко, но иногда так и происходило, и я особенно сосредоточился на этом. Когда ты подросток, у которого не было полового созревания, как у других мальчиков, трудно понять, как ты переходишь от одного дела к другому и заканчиваешь тем, что засовываешь руку в штаны. Иногда что-то столь простое, как представить, что ты спишь с незнакомцем, который показался тебе милым на улице, может привести тебя к решению, что он будет твоим объектом желания, когда ты окажешься один в своей комнате посреди ночи. Постепенно в ее теле проявлялась эмоция, и он восприняла это как очевидное, он был возбужден своим чистым воображением. В последнее время это происходило из-за того, что не имело значения, что я был подростком с монстром, разговаривающим с ним в его голове, у меня все еще были потребности, о которых нужно было заботиться, и редко я был способен на это, когда Векна, казалось, не присутствовал, чтобы упрекнуть его. Он старался быть быстрым и дотронулся до ткани ее нижнего белья, всхлипывая и прикусывая нижнюю губу, когда легкие стоны вырывались бессознательно, когда он начинал испытывать все больший экстаз, он только на мгновение закрыл глаза, а затем широко открыл их, когда у него чуть не выскочило сердце, услышав тихий стон,он начал разговаривать с ним. —Посмотри на себя, — это был более мягкий тон, к которому я привык прислушиваться. Ты уже большой ребенок. —Уходи, — неохотно пробормотал Уилл, зная, что речь идет о его незваном госте, — Уходи. Я не хочу, чтобы ты был здесь. С каких это пор вы поверили, что можете ему что-то приказать? Он месяцами страдал из-за его присутствия, но его нервы из-за того, что он оказался в центре чего-то такого грязного, заставили его тщетно пытаться защитить себя. В любом случае, что Векна собирался с этим делать? Угрожать рассказать всем? Ни один из его друзей не был невинен, однажды Эрика упомянула что-то отвратительное под кроватью Лукаса, и у всех было выражение лица, что они не могут насмехаться, потому что у них наверняка тоже были свои секреты. Генри тоже не был святым, чтобы сказать ей, что это неправильно, на протяжении всего своего пребывания в лаборатории Хоукинса он был нуждающимся, отсутствие человеческого контакта с которым заставляло его сильно полагаться на мастурбацию, чтобы терпеть ежедневное дерьмо. Связь с гормональным подростком вызывала хорошие воспоминания, плохие идеи и худшие желания. —Теперь тебе стыдно?— Прорычал монстр, у которого теперь был ангельский смех —. Не сдерживай себя. —Чего ты хочешь?— Спросил Уилл дрожащим голосом, накрывая себя простынями, как будто он наблюдал за этим. — Я хочу того, чего ты хочешь прямо сейчас. —Я хочу, чтобы ты ушел! —Нет, не лги, — серьезно возразил он. -Я был в твоем разуме, я в нем, и я знаю о тебе все. Так что не лги мне, так что я знаю, чего ты хочешь. Уилл молчал, потому что, если бы он не был связан с Векной, он подумал бы, что это грязный трюк с манипуляциями, но мыслью, которой они делились, была вполне реальной и серьезной. Это была, мягко говоря, грёбанное безумие. Векна сводила его с ума все это время, и вдруг он захотел этого? —Почему?— Усомнился юноша. —Потому что ты спровоцировала это, — ответил он, делая очевидным, что его сексуальное влечение было двусторонним, — Так что давай поможем друг другу, ты же хочешь этого,не так ли? Между нами не должно быть ничего плохого, подумай обо всем удовольствии, которое я могу тебе доставить. Сама мысль об этом заставила Уилла сглотнуть слюну, и Векна знал, что убедить его оказалось не так уж и сложно. В конце концов, он был у него на уме и знал, что я не лгу ему об этом. Он был намного выше всех своих моральных устоев и покачал головой, вспомнив, что уступить такому отвратительному желанию, как это, можно считать худшим предательством, которое он мог совершить по отношению к своим друзьям. —Нет, ты мне не нужен. Первая ложь за вечер, и они оба это знали. — Тогда постарайся не спать - спокойно ответила он. Он не ответил ему и не услышал его голоса, когда снова лег в постель, чувствуя с каждой минутой все больше и больше тепла, чем раньше. Он знал, что Векна был связан с ощущениями в его промежности, и он просто хотел спровоцировать его, чтобы он заснул и согласился быть с ним, потому что за пределами снов у него не было никакой силы, кроме его голоса. Уилл ничего не мог здесь поделать. Так, Уилл снова сел на свою кровать и на этот раз решил положить этому конец, спустив штаны и нижнее белье до бедер, чтобы снова действовать быстро и начать мастурбировать, надеясь, что это оставит его в покое, когда он наконец избавится от этого общего чувства дискомфорта после оргазма. Сначала все было хорошо, но он снова и снова задыхался, когда ускорял движения его руки, но вскоре он снов почувствовал себя подавленным и попытался придумать что-нибудь приятное, чтобы не сбиться с ритма и поскорее покончить с этой пыткой, из-за которой он был на грани слез из-за необходимости освободиться. Наступил момент, когда стало почти больно, и ее тело покрылось мурашками. Он снова закрыл глаза и внезапно услышал голос Векны, зовущий его еще раз, но Уилл не обратил на него внимания и продолжил свое дело, уже смирившись и сытый по горло. Затем последовали движения, пока Векна помогал ему, направляя его. Неудачный ход его похотливого ума заставил его воплотить в жизнь фантазию, в которой он не был грозным Векной с ужасающим и чудовищным внешним видом, который был поглощен Изнанкой, это была его приятная внешность, которая могла ввести в заблуждение кого угодно, если бы не то, что Уилл прекрасно знал, кто стоит за этим дружелюбным фасадом. Он мог слышать это позади себя и представлять, как он лежит у него на спине, обнимая его сзади, в то время как его руки блуждали по ее телу и касались его. Он чувствовал его дыхание на своем ухе, а также теплые поцелуи, которые он оставлял на его шее, и все это время помогал ему прикасаться к себе. Это было так хорошо, что Уиллу было не так ужасно из-за того, но он был слаб и заснул несколько мгновений назад. Все было реальным с того момента, как появился Генри, и не было фантазией, хотя Уилл предпочел бы вспомнить его таким, когда проснется. — Я знаю, что тебе нравится, — сказал Генри, резко двигаясь позади него и поворачиваясь, чтобы бросить его на кровать и сорвать с него оставшуюся одежду. Уилл мог наблюдать, как он полностью расстегивает ремень и белые форменные брюки, когда он садиться на него сверху, но, что еще более важно, он мог видеть тот его образ лица, который не мог выбросить из головы с тех пор, как впервые увидел его. Это было так же отчаянно, как и он, хотел обладать им по-другому, и он мог видеть это по его нуждающемуся лицу, от которого он не отводил глаз, даже когда он издал стон, когда почувствовал, как он входит в него. Он постоял так мгновение, не двигаясь, чтобы Уилл привык. Если бы они не разделяли тех же чувств, Генри бы наверняка воспринял это как насилие и не стал бы беспокоиться о том, чтобы причинить Уиллу вред. Его грудь поднималась и опускалась, как у Уилла, и внезапно их взгляды встретились. Уилл не слышал, как он говорил, но был в своем уме и попросил разрешения продолжить, он тоже ничего не сказал, но ответил утвердительно кивком. Генри начал медленно двигаться, не отрывая взгляда от Уилла, а тот только прищурился и прикрыл рот обеими руками, когда из его горла начали вырываться звуки, которые он никогда не думал, что услышит от себя. Он был смущен и бесполезно отвел взгляд на секунду, прежде чем Генри грубо схватил его за щеки одной рукой и заставил снова смотреть на него, когда он входил и выходил из него. — Я знаю, что заставляет тебя чувствовать себя хорошо, — снова сказала он, когда его движения участились по просьбе Уилла, который тоже не просил об этом напрямую, но Генри знал, что ему нужно больше. — И я знаю, что ты этого хочешь. Парень пробормотал пару бессмысленных вещей, выражающих, как ему было хорошо, когда Крил начал его таранить, и без всякого смущения застонал, цепляясь за саваны , другой наслаждался этим так же сильно, как и он, и его вздохи и стоны делали это очевидным. Он не только сам чувствовал кульминацию , это было и то, и другое. Связь, которую они имели в восприятии своих ощущений, привела их к переживанию чего-то совершенно нового, где удовольствие Уилла было удовольствием Генри, и наоборот. Они делились этим вместе, и когда они наконец расстались, было невозможно как-то описать то, что они только что пережили. Уилл был измотан, и когда он снова посмотрел на Генри, тот тяжело дышал, но бросил на него странный взгляд, когда они снова пересеклись. Еще более странным было то, когда он взял ее руки в свои. — Мне всегда нравилось быть внутри тебя, — Целую каждую костяшку его пальцев.— Во всех отношениях. Ты был тем, чего мне всегда не хватало. Он снова улыбнулся ему, и, не сказав ему больше не слова, Уилл знал, что под последним он имел в виду нечто большее, чем то, что они только что сделали. Может быть, план покончить с Хоукинсом? Может быть, я смогу убедить его таким же образом.