Натяни меня жёстко!

— Натяни меня жёстко! — истошно проорал Ло Бинхэ, чувствуя как шальной камень начинает ехать под ногой.       Его напарник — невозможный человек, которому он непонятно как, непонятно зачем и непонятно под чем доверился — только жёстко усмехнулся. — Не умеешь — не лезь, щенок, — издевательски проговорил мужчина, пока его руки умело выбирали слабину верёвки, закрепляя юношу на склоне.       Ло Бинхэ никогда не думал, что его голубая мечта окажется такой.       Шэнь Цзю был успешным и известным альпинистом, покорившим множество вершин со своей связкой. Мужчина всегда рвался выше, выдавал сумасшедшие идеи, которые потом блестяще осуществлял. Говорили, что он сам учился и практиковался в Европе, где альпинизм развит намного лучше, чем в Поднебесной. Многие мечтали учиться у него, несмотря на его тяжёлый характер, ведь преподавал своё дело Шэнь Цзю божественно.       Однако всё изменилось после трагической гибели его напарника. Отношения Лю Цингэ и Шэнь Цзю со стороны казались крайне натянутыми: мужчины слишком часто для людей, проводящих огромное количество свободного времени вместе, ссорились, не скупясь на угрозы. Пусть для их специфичной дружбы это было нормой, но любой посторонний человек считал их непримиримыми врагами, каким-то образом всё ещё успешно существующими в тандеме.       К тому треклятому восхождению они тренировались и готовились несколько лет, чтобы в один момент всё пошло под откос. Облазив в Европе всё, что можно и что нельзя, они с Лю Цингэ решили переключиться на Гималайский и Каракорумский хребты, задавшись безумной целью взойти на все девять восьмитысячников, находящихся в пределах Китая или на пограничной линии. Гора Чогори, высокий и величественный пик, расположенная между Китаем и Пакистаном, была наисложнейшей в их истории восхождений. Длинные ледники, изрезанные вершины и угловатые склоны с осыпями, вечный снег и сильные ветра — вторая по высоте вершина мира была поистине прекрасна в своей смертоносности. Они решили взойти на неё с китайской стороны, что являлось более сложной задачей, чем восхождение с пакистанской. Совершив сложнейшее восхождение, Шэнь Цзю и Лю Цингэ, опьянённые чувством победы, спускались в лагерь. Ничего не предвещало беды, когда, балансируя на вертикальном льду, Лю Цингэ, не удержав равновесие, сорвался. Услышав крик «Срыв!», Шэнь Цзю, вбивший ледобур лёд, прижался к стене как можно ближе, и, пролетевший совсем близко, Лю Цингэ только чудом не зацепил его ни своим телом, ни снаряжением.       К2 похоронила Лю Цингэ так, что и не видно, будто не было никогда такого человека. Шэнь Цзю так и не смог его найти. Сестра Лю Цингэ винила его за гибель брата, как и большинство старших членов альпклуба Цанцюн: ты же был старше, опытнее, не уследил, не досмотрел, не заметил.       Найти человека в двойку было огромной проблемой: Шэнь Цзю, конечно, считали героем и мастером своего дела, но мало кто хотел рисковать жизнью из-за безумной любви этого мужчины к горам.       Чуть запыхавшийся Ло Бинхэ наконец долез до станции, встегнувшись в неё, он передал Шэнь Цзю все собранные на пути оттяжки. Мужчина, пересчитав их, будто Ло Бинхэ с продетой через них верёвкой мог пройти другим маршрутом, нахмурился. — У тебя есть с собой жумар? — спросил Шэнь Цзю и, увидев непонимание на чужом лице, закатив глаза, всё же милостиво пояснил этому убогому — Тебя слишком долго ждать. Я привык лазать быстрее. Наведу тебе перила.       Ло Бинхэ, за несколько тренировочных вылазок уже уяснивший, что Шэнь Цзю лучше не злить, закивал, как китайский болванчик. У мужчины был некий небольшой запас терпения, который, очевидно, на этот день закончился. Шэнь Цзю же, убедившись, что его незадачливый спутник правильно справился с наведением страховки, выстегнулся из станции и схватился за ближайший выступ, направляясь вверх к ближайшему шлямбуру. — И ещё, — вщёлкнув оттяжку в стальную петлю, продев через неё верёвку и развернувшись, серьёзно добавил Шэнь Цзю — Есть базовые команды. Их и используй. На больших скалах, что ты там вопишь зачастую можно различить только по окончанию слова. А просить взять и натянуть тебя будешь у девчонок на скалодроме.       Китай — непаханное поле для энтузиастов-альпинистов. Ло Бинхэ и Шэнь Цзю, недавно вставшие в связку, уже неделю были в Яншо. Скальный район впечатлял: восемнадцать возвышенностей с разбросом лазанья от «детского» до сложнейшего. Живописные скалы манили, а луна была действительно яркой. И всё бы было замечательно, но они с Шэнь Цзю выходили только на маршруты средней сложности. Поначалу Ло Бинхэ было несказанно обидно, ведь он считался весьма перспективным альпинистом. А потом он пролез свой первый реальный маршрут с Шэнь Цзю — до этого они тренировались только на скалодроме. Мужчина тогда с самой издевательской ухмылкой на тонких губах сообщил Ло Бинхэ, что на серьёзные маршруты его не выпустит, пока он детский не сможет пролезть без срывов.       Выдавая верёвку через корзинку, встёгнутую карабином в станцию, Ло Бинхэ, осмотрелся по сторонам. Скалы в окружении деревьев захватывали дух и поражали воображение. Отвлекшийся на несколько секунд, парень снова сконцентрировался на Шэнь Цзю. Мужчина лез вверх, легко находя выступы на пути. Белая майка, открывающая вид на сильные руки, от пота прилипла к чужому гибкому телу, а ярко-зеленая привлекающая внимание обвязка подчёркивала узкую талию и стройные ноги. Ло Бинхэ отвёл взгляд. — Сам! — выкрикнул Шэнь Цзю откуда-то сверху — …ила! …овы!       Ло Бинхэ, не расслышав чужой крик, нахмурился.       «Перила готовы», — через несколько секунд сообразил парень. — Понял! — отозвался Ло Бинхэ.       Тяжело вздохнув, Ло Бинхэ снял со своей ярко-красной обвязки жумар. Шэнь Цзю должно быть над ним издевается: лезть вверх по динамической верёвке — то ещё удовольствие.       К концу дня Ло Бинхэ словами не мог описать, какое наслаждение он испытал, сменив жесткие и тесные скальники на удобные кроссовки. Парень звёздочкой развалился около их палатки, собираясь ничего не делать ближайшие полчаса, но чаяниям Ло Бинхэ не суждено было сбыться. — Вперёд мыться, — строго скомандовал Шэнь Цзю, возвращающийся с речки, расположенной рядом с их бивуаком.       Спорить не было ни смысла, ни сил, поэтому Ло Бинхэ, вытащив из палатки полотенце поплёлся к речке.       Проводив Ло Бинхэ взглядом, Шэнь Цзю тяжело вздохнул. Взять в ученики мальчишку ему посоветовала любимая ученица — Нин Инъин, которую бы Шэнь Цзю сам взял в напарницы, если бы хрупкая девушка могла бы выдержать нагрузку при рывке от среднестатистического мужчины, сорвавшегося со склона. В общем и целом Ло Бинхэ оказался неплох, как и говорила девушка, но ему катастрофически недоставало опыта на местности. Что Шэнь Цзю собирался в скором времени поправить.       Вернувшись с речки и не найдя Шэнь Цзю, Ло Бинхэ вытащил хознабор, чтобы приготовить ужин: восхождения — восхождениями, а еда — по расписанию. Они стояли бивуаком, тренируя технику лазанья, поэтому Ло Бинхэ, слишком щепетильно относившийся к теме пропитания, мог не скупиться на продукты.       Парня, скрючившегося буквой зю в попытке согреть баллон с газом и закипятить воду прервал строгий голос вернувшегося Шэнь Цзю: — Время пять тридцать, а у тебя всё ещё ролевые игры с баллонами газа?       Ло Бинхэ фыркнул. Ему показалось, что Шэнь Цзю в хорошем настроении, поэтому он долил воды для чая. Парень, подложивший свою туристическую сидушку под баллоны с газом, был вынужден стоять коленями на голой земле, поэтому и только поэтому он повернулся и, смотря в светло-зелёные давно выцветшие на ярком горном солнце глаза, попросил: — Дайте мне поджопник.       Шэнь Цзю смешливо вскинул бровь. Шутка, конечно, была стара как мир, но раз мальчишка просит, то грех ему не дать. Приметив лучшую траекторию и пакостливо улыбнувшись, Шэнь Цзю со всей силы ударил по откляченной вверх накачанной заднице. Дёрнувшийся вперёд, мальчишка, очаровательно смущённый, возмущённо повернулся к Шэнь Цзю, который тут же подсунул ему под нос свою сидушку.       Было достаточно тепло, и Шэнь Цзю расслабленно сидел в палатке, накинув спальник на плечи, попивая свежезаваренный чай, любуясь закатом и скальными пейзажами. Ло Бинхэ очень хорошо справлялся со всеми бытовыми обязанностями, нагло возложенными на него одним старым альпинистом-высотником, поэтому Шэнь Цзю был склонен остаться с ним в двойке на более долгое время. Мальчишка подобрался к нему со спины, наверняка опять протоптавшийся по всем их вещам с другой стороны палатки. Шэнь Цзю возмущенно цыкнул, но препираться не стал, не желая развеивать умиротворение, навеянное лёгкой прохладой вечера и усталостью после активно проведённого дня. — Ты неплохо поработал сегодня, — всё же похвалил мальчишку, державшегося весь день молодцом, Шэнь Цзю.       Ло Бинхэ удивленно встрепенулся: на его памяти Шэнь Цзю хвалил его чуть ли не первый раз. — Может тогда Вы позволите мне завтра пролезть дистанцию лидером? — с затаённой надеждой в глазах спросил Ло Бинхэ. — Не пори горячку, — флегматично поставил мальчишку на место Шэнь Цзю. Пусть Ло Бинхэ и был очень и очень толковым, но его амбиции и стремления шли намного впереди его опыта и навыков, из-за чего он мог неправильно оценить свои силы и опасность и сложность маршрута — А если сорвёшься или ошибёшься? — Как же Вы тогда ходите первым? — с ехидством обиженного человека спросил Ло Бинхэ. — Я предпочитаю не срываться, — ответил Шэнь Цзю и, в который раз за день заметив недоумение на юношеской смазливой мордашке, пояснил — Щенок, я занимаюсь этим спортом примерно столько лет, сколько ты живёшь. Да ошибки бывают у всех, но позорно будет ошибаться на детской дистанции, если ты в альпинизме почти всю свою жизнь.       На такое было нечего ответить. Ло Бинхэ горестно вздохнул. Он-то надеялся разговорить зачастую замкнутого и угрюмого напарника, но всё никак не получалось. То ли он как-то не подходил Шэнь Цзю, то ли со смертью человека, с которым он провёл бок о бок более двадцати лет, этот мужчина совсем забыл как улыбаться. А ведь он мог. Ло Бинхэ как-то застал его, широко улыбающимся Лю Цингэ в ответ на какую-то дурацкую шутку.       Ло Бинхэ знал, как Шэнь Цзю было тяжело найти напарника. Мужчина плохо ладил со старшими членами Цанцюн из-за чего не мог взять напарника примерно равного себе по опыту. К тому же некоторые проблемы с доверием у мужчины парень заметил еще на обучении в альпклубе. Шэнь Цзю страховал всех без проблем, но не позволял себя страховать никому, кроме Лю Цингэ. Из чего Ло Бинхэ предполагал, что, будучи с ним лидером сейчас, Шэнь Цзю просто чувствовал больший контроль над напарником и ситуацией в целом. Из всего, что Ло Бинхэ знал о Шэнь Цзю, вытекал вполне логичный вопрос, который парень не преминул задать: — Почему Вы не уйдете в соло? В плане, конечно, там несколько другая техника и это требует больших физических затрат. Но есть же всякие гри-гри, например. К тому же так Вы не будете ни от кого зависеть, и не придется тренировать нового напарника.       Шэнь Цзю поджал губы. Спустя полминуты молчания, которые показались Ло Бинхэ вечностью, мужчина ответил: — Разве глава нашего альпклуба отпустит меня в соло?       О недавней ссоре между Шэнь Цзю и Юэ Цинъюанем знал примерно весь Цанцюн. Их разногласия в последнее время лишь усугубились, но если раньше все списывали это на тяжёлый характер Шэнь Цзю, то после рассказа Лю Минъянь, ставшей свидетельницей разразившегося скандала, в альпклубе бытовали различные теории от вполне адекватных до совершенно не реалистичных.       «Твоя опека и помощь нужны были мне лет двадцать назад. А сейчас засунь все свои переживания и сочувствия куда подальше», — свидетелем этих слов Шэнь Цзю стала добрая часть учеников Цанцюн. Не уважать Шэнь Цзю как альпиниста-профессионала было невозможно, зато вполне возможно было презирать его за простое человеческое. — Будто бы Вас это остановит, — усмехнулся Ло Бинхэ, не поверивший в то, что мужчину не отпустят в соло ни на йоту. — Зачем ты идешь в горы? — внезапно спросил Шэнь Цзю, сбив Ло Бинхэ с мысли.       Парень замешкался, не найдя, что ответить. Ему искренне нравилось в горах, сердце ухало от восторга при восхождении, но Ло Бинхэ никогда ранее не задавался этим вопросом, о чём он и сообщил Шэнь Цзю. — Не знать, зачем тебе в горы — нормально, — философски начал Шэнь Цзю — На самом деле я тоже до сих пор ищу ответ. Но знаешь, попробуешь горы раз — и уже не сможешь без этого. Остальное потеряет значение. — Но тогда всё же почему не соло? — спросил Ло Бинхэ, явно восхищённый изречением Шэнь Цзю. — Я привык в двойке, — хмыкнул Шэнь Цзю — Тебе может казаться, что это не так, но я ценю хорошую компанию. А на маршрутах вместе с кем-то намного интереснее.       Лицо Ло Бинхэ в изумлении вытянулось. Чего-чего, а того, что Шэнь Цзю, вот этому нелюдимому и отталкивающему всех Шэнь Цзю, будет нужна компания, Ло Бинхэ не ожидал. — И всё же, что по поводу тебя? Почему ты пошёл в альпинизм? — с интересом спросил Шэнь Цзю.       Ло Бинхэ отвёл взгляд, алея щеками. Шэнь Цзю и был причиной, по которой парень оказался в альпинизме. — Чемпионат по альпинизму, — начал Ло Бинхэ, зашарив по палатке в поисках фонарика.       Стемнело, и на небе появились яркие звёзды, но их света было недостаточно, чтобы разглядеть лицо Шэнь Цзю. Луч света прорезал темноту. Тени неестественно легли на обожжённое холодом и солнцем лицо Шэнь Цзю, придавая тому болезненно худой вид. Мужчина вопросительно вскинул бровь, молчаливо прося Ло Бинхэ продолжить. — Я смотрел, когда был маленький. Моя мама в юности занималась альпинизмом в Хуаньхуа, она давно ушла оттуда, но соревнования мы смотрим до сих пор, — стараясь аккуратно подбирать слова, продолжил мысль Ло Бинхэ.       Когда Шэнь Цзю вернулся с К2, все в их альпклубе узнали, что у него нет семьи. Новость о смерти одного из сильнейших альпинистов разлетелась быстро, и попрощаться с Лю Цингэ приехали даже самые дальние родственники. Однако со стороны Шэнь Цзю не было никого. Никто даже не позвонил ему, чтобы справиться о его здоровье и самочувствии. — Я видел Вас в юнионах, — честно признался Ло Бинхэ — Я настолько вдохновился, что очень долго упрашивал родителей отвести меня в альпклуб, пока вконец им не надоел, и они не сдали меня Вам.       Шэнь Цзю фыркнул, отпивая сладкий тёплый чай. Мальчишка начинал ему нравиться. — Учиться у Вас было очень круто, — продолжил Ло Бинхэ — Но на самом деле я и не мечтал встать с вами в связку. — Чтобы начать понимать друг друга на рельефе, нужно очень много времени. Только после этого можно будет брать серьёзные маршруты в двойке, — авторитетно произнёс Шэнь Цзю, вспоминая времена, когда они с Лю Цингэ только встали в связку. — Ещё не вечер, сходимся, — сверкая яркой улыбкой, проговорил Ло Бинхэ.       Ночью Шэнь Цзю никак не мог уснуть. Его одолевала мысль о том, чтобы дать мальчишке попробовать лидировать. Если что, он ведь удержит Ло Бинхэ.       Проворочавшись полночи, Шэнь Цзю как мог, лёжа, расправил перекрутившийся спальник и оглянулся, не разбудил ли своими копошениями мальчишку. Ло Бинхэ спал без задних ног, видимо, сильно вымотался за день. Шэнь Цзю подкатился тому под бок, греясь об горячего как печка мальчишку. Как зачастую в шутку говорил его один-единственный друг: мужик в палатке — это тепло, а два — ещё теплее.       На следующий день Шэнь Цзю, стоящий рядом с Ло Бинхэ, наблюдал как тот со всем усердием организовывает нижнюю станцию и страховку. — Хочешь попробовать полезть лидером? — внезапно даже для самого себя спросил Шэнь Цзю. Ночью он так и не довёл свою мысль о лидерстве мальчишки до конца. — А можно? — глаза Ло Бинхэ зажглись как два прожектора.       Шэнь Цзю молча кивнул, после чего Ло Бинхэ, ещё не успевший встегнуть верёвку в станцию, отошёл от неё, примериваясь к скале. — А если сорвусь и упаду? — обернувшись, игриво спросил Ло Бинхэ. — Если сорвешься, кричишь «Срыв!», как учили. Во всяком случае, ниже земли не упадешь, — в тон мальчишке ответил Шэнь Цзю.       Парень, окунув пальцы в магнезию, зацепившись за первый выступ, полез вверх. Дойдя первого шлямбура, вщелкнув в него карабин с оттяжкой, Ло Бинхэ крикнул вниз: — Шэнь Цзю, возьми меня!       Шэнь Цзю, организующий Ло Бинхэ страховку, весело усмехнулся. Невинные заигрывания и лёгкий стёб мальчишки на дистанции, где это можно было себе позволить, больше не раздражали. В этот момент Шэнь Цзю наконец почувствовал, что они смогут сходи́ться.