***
Встреча выпускников проходит, как нельзя хорошо. Вон Дерек рассказывает историю о том, как нашёл себе мужа, а вон Лиам говорит о том, что совсем недавно открыл для себя, что его соулмейт был совсем под боком. Удивительно было лишь то, что они просто скрывали друг от друга их настоящие имена. Юнхо рассказывает про учёбу в университете. Они с Ёсаном были на одном факультете и в одной, даже группе, но учились по разным направлениям. Юнхо — психотерапевт, а Ёсан — психолог. Разница не существенная, но Чон просто ушёл в это более углублённо. Воспоминания о школьных годах захлёстывают с головой. У них в классе не было особо задир, все были достаточно дружны, и эта дружба сохраняется и сейчас. Правильно, ведь самого богатого сыночка директора школы на встрече нет, ведь «буду я ещё тратить на такой скот время?» Кан хоть и голубых кровей, и она у него даже будет получше, чем у того отпрыска, но никогда в жизни и не думал о том, чтобы кого-то унизить. Все равны, исключений нет. Кто-то вдруг вспоминает, что у Ёсана в школе так и не проявилось имя, поэтому он поворачивает свои запястья на всех, показывая, что до сих пор ничего нет. Кто-то пускает шутку «не меченный», поэтому все смеются, и сам Кан в том числе. Это всего лишь безобидная шутка. Пересидели случайно. Юнхо удаляется намного раньше, потому что его резко вызывают в клинику. У психотерапевта уж точно есть достаточно работы. Немного пьяным омега направляется домой только в час ночи. Хорошо, что закусочная закрывается после последнего клиента. Впрочем, возвращаться омеге одному в такое позднее время в таком большом городе не самая лучшая идея. Решив сократить свой путь, парень направляется через дворы и переулки. А в одном из тёмных уголков его резко кто-то хватает за руку. Ёсан поворачивается и смотрит на грозного альфу, который кого-то ему напоминает. Вот только на языке ебучее имя вертится. Сразу же поняв, что ничего хорошего от этого человека не стоит ждать, Кан тут же мелко начинает дрожать и резко вырывает руку, делая пару шагов назад. Он выходит на свет, туда, куда выходят окна многоэтажки, пытается вспомнить, что это за человек. А он идёт за ним. Даже освещение, которое падает на лицо этого парня не даёт омеге подсказку о том, кто это может быть. А идёт он к нему явно не с добрыми намерениями. — Ну чего ты, дорогой, — произносит альфа так приторно-сладко из-за чего хочется блевануть, но вместо этого Ёсан понимает, что нужно как бы бежать, а тело практически не двигается. Возможно, это из-за феромонов альфы, которые он выпускает, наводя страх. — Мы заждались тебя дома, милый, — проговаривает парень, всё подходя и подходя ближе, от чего кровь стынет в жилах. Пересилив себя, Кан довольно резко срывается с места и старается убежать, но его тут же хватают за локоть. — Не трогайте меня! — восклицает Ёсан, вновь пытаясь вырвать свою руку из чужой хватки, но выходит плохо. Альфа лишь хватает его за вторую руку и пытается затянуть обратно в тёмный и страшный переулок, мимо которого вряд ли вообще кто-то пройдёт. Однако омега активно сопротивляется и резко наступает ему на ногу, после чего голову резко поднимает, ударяя неизвестного затылком по подбородку. — Ах ты! — и парень резко хватает его за волосы и отшвыривает в сторону. Пьяный омега не справляется с равновесием и падает на пятую точку, пытаясь отползти подальше от этого человека. — Ты хоть знаешь, кто я? — парень наклоняется над Каном, из-за чего он замирает, боясь даже вздохнуть. — Мне плевать, — отвечает слишком смело Ёсан, собирая в руках всякий песок, натыкается на какой-то камень пальцами и тут же берёт его в кулак, скрывая от этого альфы. — Хах, — парень пускает смешок, после чего хватает омегу за ноги и тянет всё в тот же переулок, а омега довольно резко кидает тот самый камень в окна. Он замечает, что разбил кому-то окно этим камнем, а вот насильник вовсе нет. Альфа довольно резко хватает его за руки и поднимает с земли, забрасывая себе на плечо. Кан же не упускает возможности ударить его коленом по животу. Но, блять ёбаные альфы, пресс непробивной, результата никакого! — Можешь кричать, люблю, когда сопротивляются, — и пока этот парень его куда-то несёт, Ёсан довольно быстро находит свой телефон, включая на нём камеру и видеосъёмку. Тут же прячет его обратно, а после чувствует, как его резко снимают с плеча и буквально прибивают к стене, да и ещё в самом тёмном месте, где видно только то, как пошло блестят глаза этого огромного альфы. Он засовывает руку в карман омеги и тут же вытаскивает оттуда смартфон, крутит и резко выбрасывает куда-то назад. Запись, кажется, не остановилась. Кан изо всех сил старается оттолкнуть от себя этого долбоёба, но он продолжает творить хуйню. Руками ведёт по чужому телу и буквально разрывает блузу, в которой омега находится. Между прочим, она не из самых дорогих! Ёсан вновь наступает на чужие ноги, но это не даёт никакого эффекта, его бёдра лишь сильнее блокируют чужие. Запястья очень сильно сжимают и припечатывают к стене. Сделать что-либо просто невозможно. По щекам уже текут слёзы, ведь его буквально обезоружили, а альфа этим только наслаждается. — Отпусти, — очень жалобно просит омега, но его не слушают. Чужие губы резко оказываются на шее. Это настолько противно, что к горлу подступает ком. — Пожалуйста… отпусти… — довольно тихо произносит Ёсан, а после чувствует, как клыки впиваются в его нежную шею. Кажется, этот гад хочет его пометить. — Нет! — кажется, кинутая кем-то сегодня фраза «немеченый» приобретает новый оттенок. — Прекрати! — вскрикивает Кан, пытаясь приложить как можно больше силы, чтобы вырваться, но хватка слишком мёртвая. Не альфа, а настоящая каменная статуя. — Умоляю! Остановись! — Ёсан старается сделать всё, но вся надежда на того, кому ранее он разбил окно. Серьёзно. Руки сами опускаются, когда приходит просто смирение, что его телом просто воспользуются и кинут на холодной улице, пусть на ней и конец апреля И кажется, альфа это прекрасно понимает, поэтому и выпускает его ладонь из своей, сразу же запуская её между ног. Его вторая рука направляется туда же, а Кан упирается пальцами в чужие плечи, пытаясь оттолкнуть от себя громилу. Глаза ничего не видят, слёзы текут ручьём, чёрт возьми, это настолько страшно, что всё тело пробирает крупная дрожь, которая парня лишь забавит. Слышится треск ткани, этот ублюдок рвёт штаны Ёсана, любимые штаны. А тот практически моментально реагирует и кулаком в нос заезжает, однако от этого становится только хуже. Альфа хватает обе руки омега, соединяет их вместе и держит, освободившуюся ладонь опускает к разорванным джинсам и лезет пальцами прямо под трусы, проходясь своим противным языком по шее. Стоит ему только отстраниться от кожи, как кто-то позади него резко бьёт его сковородой. Достаточно сильно бьёт, из-за чего насильник тут же теряет сознание сваливаясь на землю. А Кана совсем ноги не держат, он тут же сам падает на колени, понимая, что ему всё же помогли. — Как Вы? — чей-то очень заботливый голос раздаётся совсем рядом, и Ёсан поднимает глаза на своего спасителя. Тоже альфа, и поэтому омега тут же дёргается и зажимается к стене. — Спокойно, я не обижу Вас, — проговаривает этот самый спаситель, после чего стягивает с себя куртку и накидывает на плечи пострадавшего. — Вы в порядке? — Кан протирает глаза, вытирает от слёз, ясность ума возвращается. Ёсан — психолог, да и ещё омега не из робкого десятка, поэтому он быстро в мыслях приводит себя в порядок, говоря самому себе о том, что он точно не виноват в только что произошедшем. И самое главное, что сейчас нужно, это собрать мысли и улики, которые могут понадобиться. — Думаю… да, — кивает Ёсан, ещё раз пройдясь ладонями по своему лицу. — Спасибо большое. — Пойдёмте, — произносит незнакомец, протянув парню руку, чтобы помочь ему встать. — Это ведь Вам я разбил окно? — спрашивает Кан, а сам отвергает помощь и лезет к туловищу альфы, который лежит без сознания на земле. — Что Вы делаете?! Нужно уходить! — Мне нужно его имя, — говорит тут же Ёсан, засовывая руку в задний карман чужих штанов. Он находит удостоверение личности, на котором написано «Метью Рэмонс». — Вот тварь, — тут же комментирует омега, явно вспомнив этого ублюдка. — Теперь можем идти? — а тот альфа торопит омегу, давая понять, что рано или поздно этот самый Метью может очнуться. Поэтому Кан резко встаёт, только сразу же чуть ли не валится с ног, поэтому спаситель довольно легко и быстро его подхватывает. Ёсан указывает на свой телефон, поэтому тот сразу же подбегает к нему, поднимает, возвращается к омеге и его тоже на руки берёт, довольно быстро отправляясь подальше от этого сраного переулка. Парень приводит его к себе домой. Сажает омегу на диван в гостиной, в которой то самое разбитое окно, из-за которого в комнате холодновато. Хорошо, что не в спальне. На кофейном столике лежит тот самый камень. Альфа куда-то быстро удаляется, а после возвращается с какой-то одеждой, полотенцем и ещё стаканом с водой. Он кладёт вещи на диван рядом с омегой, а стакан протягивает ему, в другой руке оказывается у него её была планшетка с таблетками. Кан тут же берёт её и читает название препарата. — Успокоительные, — тут же комментирует Ёсан. — Я похож на того, кто стрессует из-за того, что произошло пару минут назад? Я мстительная тварь, а не истеричка. — Но сейчас Вы истерите, — подмечает альфа, слегка улыбнувшись, из-за чего Кан впадает в небольшой ступор, потому что по факту… он как бы прав. — Ладно, — соглашается тут же он, после чего всё же выпивает одну таблетку. — Сходите у меня в душ. Это вещи моего омеги. Он оставил тут их на случай, если будет у меня с ночёвкой, — говорит парень, после чего Ёсан кидает на те вещи взгляд. — И чистое полотенце, — добавляет он. — Я заплачу за окно, — говорит Кан, эти самые вещи в руки и осторожно поднимаясь с дивана. — Не нужно, — отвечает тот. — Это мелочи по сравнению с Вашим ментальным здоровьем. — С ним ничего не станется, — проговаривает омега, а альфа указывает на дверь, за которой находится ванна. — Я просто Вас отблагодарю так, хорошо? — Нельзя так говорить про ментальное здоровье. — Я психолог, плюс дружу с психотерапевтом, так что способ его подлатать точно найду, — отвечает Ёсан, после чего скрывается за дверью. На самом деле ему немного некомфортно находится в чужой квартире и пользоваться чужим душем. По-хорошему, он хочет вернуться к себе, но понимает, что в порванной одежде вряд ли хорошая идея куда-то идти. Поэтому и приходится всё же пойти против своей совести. Огнём горят те места, к котором прикасался Мэтью… Укус на шее противно зудит и ноет. Хочется расчесать так, чтобы стереть ебучую метку. Ужасно. Слишком ужасно… теперь точно, он обречён на вечные скитания в одиночестве. Кому вообще нужен омега без имени на запястье и чужой меткой на шее. Кан в любом случае собирался мстить, но теперь он хочет сделать это намного эпичнее. Семья Рэмонс имеет состояние ничуть не хуже семьи Кан. Конечно, они друг друга не плохо знают. Но Ёсану запрещали с кем-либо из них пересекаться. Для родителей Рэмонсы — кто-то вроде королей, которым следовало бы прислуживать. Но у них так же была договорённость, что друг друга во всяких конфликтах они не трогают и в том числе не трогают в таком плане, как это произошло пару минут назад. Конечно, Ёс ушёл из семьи и на него эта договорённость не распространяется, поэтому его месть будет красивой. Настолько красивой, что это затронет даже его собственную семью, которую он просто ненавидит. — Ложитесь спать в моей комнате, — говорит альфа, когда омега выходит из душа и указывает на другую дверь. На кофейном столике лежит разбитый телефон Кана. — Как Вас зовут? — спрашивает Ёсан, беря в руки свой смартфон, чтобы проверить видео. — Вы, видно, совсем альф не слушаете. — После такого совсем не хочется, — отвечает омега, замечая пропущенный вызов от Юнхо. — Чон Уён, — представляется парень. — А я Кан Ёсан. Приятно познакомиться. Если я подам в суд, Вы придёте в качестве свидетеля? — Кан пока что убирает от своего лица телефон и смотрит на альфу. — Да, — сразу же соглашается он. — Но поспите сначала. — Конечно. Спасибо Вам большое, — заканчивает диалог Ёсан, после чего заходит в чужую спальную комнату. Она пропахла этим альфой, а ещё карамелью, поэтому Кан занюхивает одежду на себе и понимает, что так пахнет омега Уёна. Видимо, про него он точно не лгал. Парень залезает под одеяло, после чего быстрым движением пальца, набирает номер своего лучшего друга. — Боже, Ёсан! Я уже думал звонить в морги! — слышится эмоциональный голос Юнхо по ту сторону трубки. — Прости, прости! Со мной произошла очень неприятная ситуация, поэтому я переночую сегодня у одного человека, а завтра, когда мы встретимся, я всё тебе расскажу, хорошо? — говорит Ёсан, постаравшись быстро успокоить беспокоящегося Чона. — У какого человека? — Он меня спас сегодня. — Спас от чего? — Завтра, Юно-я, всё завтра, — настаивает Кан, чтобы поскорее уже лечь спать. Когда короткий диалог завершается, омега сразу же кладёт свою голову на подушку, поворачиваясь на бок. Он весь сжимается, прикасаясь ладонью к месту метки. Всё тело буквально горит от осознания того, что его чуть не изнасиловали в переулке. Чужие руки словно до сих пор бегают по его телу. Это настолько противно, что к глазам подкатывают слёзы. Нет, всё же Ёсан просто хочет казаться сильным, чтобы никто вокруг за него не беспокоился.***
Ёсан рассказывает всё, что произошло той ночью Юнхо за чашечкой кофе на работе. А также озвучивает ему, что собирается подавать на этого мудака в суд. Чон же этому очень сильно удивляется и говорит, что вряд ли получится чего-то добиться, если этот уёбок из богатой семьи. Но Кан стоит на своём, говоря о том, что прекрасно услышал мнение своего лучшего друга. «Я просто не смогу нормально жить с этой ёбаной меткой на шее, зная, что не проучил этого долбоёба», — заканчивает спор Ёс, а Хо в ответ кивает ему понимающе. Даёт номер конторы с адвокатами, которые могут ему помочь с этим разобраться. А Ёсан же сидеть на месте не умеет. Берёт небольшой отпуск на работе, чтобы было немного времени подготовиться и привести свои нервы в порядок после того, как эта хрень вообще произошла. Всё же попытка изнасилования никогда не проходит бесследно. И Ёсан тоже чувствует, как его сердце сжимается каждый раз, когда видит перед собой какого-нибудь альфу. Самое ужасное чувство. В этот самый отпуск, если уточнять, спустя неделю после того инцидента, Кан находит мистера Рэмонса младшего, обедающего с друзьями. Он смеётся с какой-то тупой шутки, когда омега заходит в кофейню, не замечает парня, продолжая диалог, когда тот стоит над его душой. — Эй, Мэтью, это, походу, к тебе, — говорит один из друзей этого отброса, после чего он поворачивается на Ёсана и улыбается своей самой противной улыбкой. — Что? Пришёл, чтобы закончить начатое? — усмехается ублюдок, от чего по роже его захотелось ударить в тысячу раз сильнее, чем в прошлый раз. — Извинись, — отвечает ему Кан, давая понять для чего он вообще здесь стоит. Следом показывает включенный диктофон, на который альфа решает просто не обращать внимания. — Ты должен быть мне благодарен, дорогуша, — произносит тот. — Ты ведь без имени-то на запястье даже и не мечтал о том, что тебя пометят. — Засунь своё «должен быть благодарен» в задницу, ибо ты не просто надругался над моим телом, но и испортил мне жизнь, мразь, — говорит Ёсан, пока что, держась достаточно стойко. — Я пришёл, чтобы решить конфликт мирным способом, но ты яро отказываешься идти на контакт. — На половой я бы с радостью, милаш, — отвечает Мэтью, после чего Ёсан резко вываливает ему на стол флешку. — Ищи адвоката, мразь, — произносит омега, после чего резко хватает его за волосы и бьёт головой об столик. — И заметь, ты знал, что я записываю всё на диктофон. — Сучка, — проговаривает альфа прежде, чем Кан окончательно исчезает из кофейни. Да, он такой, и что поделаешь? Хотя вообще, сейчас он идёт довольный, но с дрожащими руками, часто оглядывается и старается исчезнуть из этого района как можно скорее. Следом он направляется в адвокатскую контору, которую посоветовал ему Юнхо. Чон говорил, что люди там работают в основном неподкупные, поэтому с ними будет легко работать против богатеньких сынков, коим и является этот Рэмонс. Конторка на самом деле довольно маленькая. Состоит из всего одной комнаты, в которой размещаются как все адвокаты, так и место для приёма клиентов. Мест всего-то четыре, из которых только одно пустое. Судя по тому, что адвокаты пьют кофе и чай, кто что, делать им нечего. Поприветствовав их, ему указывают на диванчик и сразу же предлагают тоже кофе или чай, но Кан отказывается, потому что ему не комфортно, адвокаты –альфы, по крайней мере, выглядят именно так. — Я звонил вчера, обрисовывал ситуацию, — говорит Ёсан тому, кто присаживается напротив него. — Можете обрисовать её снова? — просит альфа, из-за чего Кан слегка нервно вздыхает. — Неделю назад меня пытались изнасиловать и поставили мне метку, — сразу же произносит Кан, указывая на свою шею. Адвокат сразу же смотрит на это самое место укуса. — Выглядит не временной, — отмечает тот. — Именно, — тут же кивает омега. — И я хочу подать в суд на этого человека, — парень залезает в свою барсетку и достаёт ещё одну флешку. — Здесь есть материалы по этому делу, которые я мог собрать сам. Там их достаточно много: видео с момента происшествия, отснятые побои и разорванная одежда и есть ещё имя свидетеля, который остановил это. — Ага, — кивает головой адвокат, после чего берёт в руки эту самую флешку, после чего вставляет её в рядом стоящий ноутбук, чтобы просмотреть. — Синяки на запястьях, к слову, всё ещё не прошли, — говорит тут же омега, открывая свои руки, тыльной стороной вниз. — У Вас нет имени на запястье? — удивляется тот. — Ой, — тут же проговаривает омега, быстро убирая свои руки под стол. — Как-то так получилось, да, — кивает он, отводя глаза в сторону. — Ладно, это в любом случае не важно, — проговаривает парень, после чего что-то делает в ноутбуке. — Назовите своё имя, — просит он. — Кан Ёсан, — отвечает он, после чего альфа хмуриться. — Простите, у Вас корейское имя, поэтому не могли бы Вы продиктовать его по буквам? — Конечно, — кивает сразу же омега. — K-a-n-g Y-e-o-s-a-n-g. — Спасибо, — проговаривает адвокат, после чего делает какие-то ещё пометки в ноутбуке. Видимо, заполняет анкету клиента. — Вы знаете, кто пытался это сделать? — спрашивает он, взглянув на Кана, который в ответ кивает своей головой. — Мэтью Рэмонс. — Рэмонс? — фамилия достаточно популярна, у всех на слуху, это точно, так что совсем не удивительно, что альфа вместо того, чтобы внести это, с распахнутыми глазами смотрит на клиента. А Ёсан кивает своей головой, смотрит твёрдо и со всей злостью и обидой, которую этот человек когда-то ему причинил. — Вы же понимаете, что шансов на победу у Вас не сильно много? — Поэтому я и обратился в ваше агентство. Мне сказали, что у вас неподкупные адвокаты, — отвечает тут же Кан. — Но какой смысл в неподкупных адвокатах, если подкупят судью, — тут же отвечает тот. — Это дело проигрышное, мистер Кан. Лично мой вам совет, не лезьте и смиритесь. Вы не выглядите, как жертва, по которой очень сильно ударило это событие. — Хах, — Ёсан издаёт нервный смешок, после чего резко встаёт и ударяет по столу, напугав присутствующих альф до усрачки. — Не ударило?! — восклицает он. — Я сохраняю трезвость ума, потому что знаю, что если не сделать ничего сейчас, потом будет слишком поздно. До этого события я мог надеяться хотя бы на альфу, у которого также, как и у меня, нет имени на запястье, но теперь ко мне не подойдёт абсолютно никакой! Этот придурок испортил мне жизнь больше некуда! Опорочил мою честь, как омеги, и спокойно сидит в кафешке со своими друзьями, смеясь над тупейшими шутками! Я уничтожу его жизнь словом «судимость» в биографии, тогда он поймёт, что такое, когда от тебя отворачивается вся семья, что когда-то испытал и я. — Я возьмусь за это дело, — довольно неожиданно вмешивается другой адвокат, поставив кружку на свой стол. — Позволишь мне? — Конечно, Чонхо, — отвечает альфа, уступая другому место. — Может всё-таки хотите чаю? — спрашивает он, взглянув на Ёсана, который моментально успокаивается и присаживается обратно на диванчик. — Нет, спасибо, — снова отказывается Кан, прочистив горло. — У Вас удивительная способность так легко и быстро возвращаться в нормальное состояние. — Я психолог. Мне это раз плюнуть. — Как, говорите, зовут насильника? — Мэтью Рэмонс. А Вас? — Чхве Чонхо. Думаю, что можно использовать ваши психологические штучки. Заставьте обвиняемого занервничать. Я отправлю видео на экспертизу, а вы сыграйте на нервах Мэтью. Судя по вашей фамилии, Вы и сами с ним знакомы? — Вообще, мне было запрещено даже думать о Рэмонсах, так что о нём я только слышал. Лично мы никогда не общались. — Ясно. — И вот ещё, — Ёсан достаёт диктофон из кармана и кладёт его на стол. — Я записал последний диалог с ним, когда хотел просто договориться о моральной компенсации с глазу на глаз. — Ага, — кивает Чонхо. — Вы знаете, что мы не можем предоставить диктофонную запись суду, если один из разговаривающих не знает о том, что ведётся запись? — Поэтому я сразу дал ему знать, что записываю диалог. И в конце тоже упоминаю об этом, — отвечает омега, на что адвокат довольно восхищённо смотрит. — Вы очень продуманный, — произносит он, улыбнувшись. — Умею действовать по ситуации. — Оставьте свои контакты, чтобы я мог с Вами связаться. Сообщу Вам, когда экспертиза видео закончится. После этого мы и подадим заявление в суд.***
Чхве Чонхо, как адвокат, показывает себя с достаточно хорошей стороны, на самом деле. Он сообщает Ёсану, что ждать придётся около месяца. Поэтому он выходит на работу, сразу же пересекаясь с парой тройкой пациентов, которые соскучились. Кану приходится надевать одежду с высоким горлом, чтобы никто не волновался об этой проклятой метке. «Нужно сделать ещё экспертизу метки», — достаточно неожиданно приходит сообщение от адвоката Чхве прямо во время сеанса с одним из пациентов. Кан смотрит на экран, видя этот самый текст, параллельно слушая омегу, что совсем недавно потерял кисть руки. — «Мы сможем это сделать в ближайшее время?» «Думаю, в центре, где я работаю, можно», — печатает ответ омега, после чего откладывает свой телефон экраном вниз. Как только пациент выходит из кабинета психолога, Ёсан сразу же берёт в руки свой смартфон, видит новые сообщения от адвоката, после чего набирает его номер, чтобы поговорить с ним. — Здравствуйте, мистер Кан, — Чхве тут же здоровается со своим клиентом. — Я боялся, что отвлекаю Вас от работы, поэтому решил написать сообщение. — Да, я так и понял, — Кан кивает своей головой, поворачиваясь в сторону окна. — Вы ведь увидели, что для экспертизы метки понадобится и сам Рэмонс? — проговаривает Чонхо. — Да, поэтому я и позвонил. В центре, в котором я работаю, делать это будет, наверное, рискованно… Лаборантов, конечно, у нас не купишь, но главврач очень падок на деньги, — подмечает Ёсан, начиная обрисовывать ситуацию. — Думаю, Мэтью может добиться моего увольнения, купив его. — Так купите его раньше, — отвечает неожиданно адвокат. А ведь идея не плохая. — Я надеюсь, что Вы брали в расчёт тот факт, что Вам придётся потратиться намного больше на этот суд, чем просто на адвоката. — Да… — отвечает Кан, пытаясь быстро придумать, как именно он будет покупать своего начальника, учитывая, что Рэмонс сможет предложить больше. — Вы ведь мне сразу показались довольно умным парнем, — подмечает альфа, пока омега изучает свой вид из окна, пытаясь придумать что-то дельное. — Да, и у меня есть идея, как это провернуть, но я пока не придумал, как затянуть на экспертизу самого Мэтью. — Можете оставить это на меня, — отвечает адвокат. — Сбросите адрес клиники? — Только приводите его не сегодня, ладно? — просит тут же Ёсан, вставая со своего места и сразу же выходя из своего кабинета. — Да, конечно, — отвечает Чонхо. — Тогда до связи, — произносит парень, слышит прощание от альфы, после чего сбрасывает вызов, направляясь в сторону кабинета главврача, чтобы заключить с ним сделку. Мужчина сидит за своим столом, делает что-то за своим компьютером, совсем не ожидая визита психолога. Однако Кан преспокойно здоровается с ним и присаживается на стул. — Мистер Келли, Вы не хотите денег? — Кан кидает фразу, которая сразу же заинтересовывает бету, сидящего за столом. — А ты хочешь мне их дать? — проговаривает он, смотря на парня в небольшом недоумении. — Я знаю того, кто вам их может дать, — отвечает сразу же Ёсан. — Я перешёл недавно дорогу одному богатому человеку, поэтому, когда он узнает, где я работаю, обязательно придёт к Вам, чтобы попросить меня уволить. Он предложит Вам деньги, конечно же. Вы можете меня уволить, конечно, а можете получить ещё десять процентов сверху, чтобы мы только сделали вид, что Вы меня уволили. — Десять процентов? — В сумме вы получите сто десять процентов, — подмечает Кан, чуть улыбнувшись. — Хорошо, меня устраивает твоё предложение, что как ты хочешь, чтобы мы сделали вид, что ты увольняешься? — Мы повесим объявление о том, что я уволен, а на самом деле, я возьму ещё один отпуск, но побольше. Неоплачиваемый отпуск, а потом ещё и работать буду два года без отпуска. Идёт? — Хорошо, — бета улыбается в ответ, после чего протягивает омеге руку, которую тот тут же пожимает.***
Видеть в клинике этого мудака оказывается чем-то похожим на страшный сон. Он приходит вместе со своим адвокатом. Подстраховался ведь, падла, как Ёсан ему и советовал. Однако рядом с Каном также находится Чхве Чонхо. Он сказал, что просто не может позволить омеге находится с этим ублюдком один на один. О том, как именно у него получилось уговорить эту тварь на экспертизу, альфа решил не рассказывать, и никакие пытки его не заставили. Ёсану было достаточно интересно, чтобы пытаться у него что-то выпытать. И не важно, что они совершенно незнакомые друг другу люди. — Мы можем сначала поговорить? — кидает Рэмонс, окинув омегу достаточно равнодушным взглядом. Кан кидает взгляд на Чхве, который делает еле заметный кивок. — Пройдём в мой кабинет, — говорит омега, разворачиваясь и направившись в сторону своего кабинета. — Мистер, Кан! — стоит им подойти к кабинету психолога, как один из пациентов тут же подбегает к нему. — Вы не забыли…? — Я помню про то, что у нас приём на одиннадцать, — говорит сразу же довольно мягким тоном парень, стараясь не обидеть человека. — Но у меня сегодня непредвиденные обстоятельства. Заглянешь ко мне в два? — он слегка гладит пациента по голове, а тот кивает, слегка улыбаясь. — Вам не нужна помощь? — паренёк окидывает взглядом стоящих неподалёку от омеги. — Нет, спасибо, — отвечает психолог, после чего поворачивает ключ, пропускает альф в кабинет, но тот пациент останавливает Ёсана. — Если Вам нужны деньги, я могу Вам их дать. — Я ценю твои попытки мне помочь, но я вполне могу справиться сам. Спасибо, — проговаривает в ответ Кан, после чего заходит в кабинет, закрывая за собой дверь и присаживается за свой стол, смотрит на Мэтью, которому как будто совсем плевать на то, что здесь происходит. — Мой клиент готов извиниться перед Вами и возместить Вам моральный ущерб в виде денежной суммы, — произносит адвокат Рэмонса, пока ему самому, видимо, всё до колокольни. — Да? Почему же он сам не скажет это? — отвечает ему Ёсан, после чего поворачивает голову вновь на Мэтью, ожидая от него тех же слов. — Мой адвокат всё тебе сказал, — отвечает тот, на что Кан лишь ухмыляется, давая себе отчёт о том, что парень ни разу не раскаивается. — Вы должны обращаться к мистеру Кану на Вы, — произносит Чонхо. — Банальное уважению к окружающим Вас людям. Плюс ко всему он старше Вас, — но Рэмонс лишь закатывает глаза. Ёсан же достаёт тот самый диктофон, на котором записан первый диалог между ними. «– Что? Пришёл, чтобы закончить начатое? — Извинись. — Ты должен быть мне благодарен, дорогуша. Ты ведь без имени-то на запястье даже и не мечтал о том, что тебя пометят. — Засунь своё «должен быть благодарен» в задницу, ибо ты не просто надругался над моим телом, но и испортил мне жизнь, мразь. Я пришёл, чтобы решить конфликт мирным способом, но ты яро отказываешься идти на контакт. — На половой я бы с радостью, милаш». — Вот, что ты сказал, когда я пришёл договориться, — произносит Ёсан после того, как запись заканчивается. — Так что теперь я приму компенсацию только через суд, — заканчивает свою мысль парень, выводя Мэтью на эмоции. Тот уже яростно сжимает челюсть, стараясь кое-как не ляпнуть ничего лишнего. — Водички? — предлагает Кан, указав на кулер с водой в его кабинете. — Мы могли бы дать больше, чем мог бы вынести судья, — продолжает настаивать на своём адвокат. — Вы не поняли? — уточняет Ёсан. — Мне всё равно, что вы дадите и сколько вы дадите. Мне важны не деньги, а надпись «судимость» в его биографии, — проговаривает парень, после чего Мэтью тут же встаёт, ударяя по столу. — Я уничтожу тебя, — цедит он сквозь зубы, яростно смотря прямо в глаза Кана. И в самом деле если сказать, что это совсем не пугает омегу, значит солгать, хотя на лице сверкает победная усмешка. Двое альф выходят из кабинета, сразу после чего парень резко выдыхает и прикрывает глаза. Пытается привести себя чувства, совсем позабыв, что в помещении всё ещё находится Чхве Чонхо. Его запах мелисы достаточно ненавязчивый и успокаивающий, поэтому Ёсан совсем не замечает его присутствие. — Раз-два-три, — проговаривает тихим шёпотом Кан. — Раз-два-три, — второй раз, после чего открывает глаза, беря в руки кружку. — Не нужно притворяться, словно всё в порядке, — резко мягкий голос адвоката Чхве разрывает тишину, из-за чего омега тут же пугается, дёргаясь плечами, и выпускает из ладоней кружку. Чонхо успевает её поймать прежде, чем она соприкасается с полом, и протягивает её своему клиенту. — Вы… я думал, Вы тоже вышли, — говорит Ёсан, сглотнув. — Пожалуйста, не притворяйтесь, что вам не страшно, — проговаривает Чонхо, перефразировав одни и те же слова. — Я вижу, что Вы достаточно сильный омега, но также вижу, что далеко не всё, что Вы можете перенести так легко, как Вы это показываете. — Это уже не Ваше дело, — отвечает Кан, понимая, что этот… парень буквально читает его, как открытую книгу. И это… это немного бесит. — Вы правы, как адвоката, действительно не моё. Но как альфа, я беспокоюсь за Вас, поэтому не бойтесь писать или звонить мне, если поговорить Вам не с кем. Сдерживать всё в себе плохо. — В данной ситуации, лучше сдержать свой страх. — Да, но выпустить его позже. Зуб даю на то, что Ваша подушка уже не высыхает, — и чёрт! он попал в точку! Ёсан так много ревёт в свою подушку, что нет и дня, когда она сухая. Юнхо он больше просто не пускает в свою комнату и не только по этой причине. После того инцидента в личной комнате Кана твориться настоящий хаос! — Спасибо, но… — Вы не хотите, чтобы Ваш друг беспокоился о Вас, поэтому позвольте мне побеспокоиться. Ёсан кусает губу и, наконец, забирает свою кружку из рук альфы. Он не хочет спорить с ним, да и не может. Парень попадает прямо в яблочко с каждым сказанным словом. Чонхо явно видит, как дрожат ладони Кана, когда он пытается налить себе воды с кулера. Омега продолжает пытаться привести себя в чувства самостоятельно, пьёт воду, стараясь не разлить. Но… после чувствует, как альфа прикасается к его ладони. Психолог тут же удивляется, повернувшись на уже стоящего Чхве. И его поражает не то, что этот человек позволяет прикоснуться к нему, а то, что… это помогает прийти в себя. Кан с успехом терпит нахождение в одной лабораторной с Рэмонсом. Благо кроме них тут ещё и лаборант есть, который и берёт образцы. Они не обмениваются ни одним словом, однако Мэтью всё равно наводит страх на омегу. Конечно, выпустил побольше феромонов и сидит, устрашает. Так бесит, хочется хорошенько вмазать и желательно себе по носу, чтобы не слышать этот удушающий запах. После того, как они выходят из процедурной, Ёсан замечает, как этот ублюдок вместе с адвокатом направляются в сторону кабинета главврача. Рыбка клюёт на крючок, однако. Чонхо же предлагает обсудить все детали произошедшего тогда сейчас. Только, когда омега присаживается за свой стол, адвокат тут же останавливает его и предлагает лечь на диванчик. Забота этого парня вроде и не переходит границы, даже приятная, но… Кану просто неловко от того, что он будет лежать, пока сам альфа будет сидеть. Он думает о том, что это в принципе не прилично, но Чхве ведь настаивает, пока Ёсан не думает о том, что на самом деле ничего не теряет. Ему приятно, что о нём кто-то беспокоится, и ему приятно, что о нём беспокоиться альфа. К слову, осторожные вопросы задавать он совсем не умеет. Лишь те, на которое отвечать не хочется. Точнее он их так произносит. Впрочем, странный альфа, проявляющий сочувствие кое-как. Выглядит даже слегка так, словно делает он это через силу. Уже на следующий день везде висит уведомление об увольнении Ёсана. Все в сильном шоке, а Кан спокойно собирает свои вещи и всё объясняет только Юнхо. В конце концов он с ним живёт. Кстати, чужое окно он уже заменил, с главврачом рассчитался. Можно выдохнуть на какое-то время и планировать свои проказы, чтобы вывести из себя Рэмонса ещё сильнее. Конечно, это может и плохо закончится, но что поделаешь? Он выведет эту тварь на чистую воду, а ещё накажет его. Под анонимным ником он вбрасывает в интернет кусочек с того видео с разрешением Чонхо и говорит о том, что Мэтью пытался его изнасиловать. Интернет гудит, делится на две половины. Одна осуждает омегу, другая — альфу. А кто-то просто воздерживается от комментариев, давая понять, что они ждут, пока сделают официальное заявление. Рэмонс младший даёт понять, что никакого изнасилования не было, что это было по обоюдному согласию, ведь оба были пьяны. Он рассекретил позицию, которой будет придерживаться в суде, поэтому у Чхве появляется возможность лучше подготовиться к этому заседанию. Как только экспертиза видео заканчивается, они сразу же пишут заявление в суд. Очередной раз адвокат Чхве обсуждает какие-то детали со своим подзащитным у него дома. А Юнхо даже совсем не против, даже приносит им по чашке чая, пока те работают над деталями, которые ещё не были обговорены ранее. Когда они заканчивают, то начинают говорить вообще не по работе. Какая-то рандомная тема, вырванная из контекста, перерастающая даже больше в дружеский диалог. Чхве Чонхо достаточно приятный собеседник. С ним можно и посмеяться, и рассказать ему о своих переживаниях. С Юнхо чаще, на самом деле, просто весело. Сам он о проблемах обычно не спрашивает, но тоже поддерживает Кана, что бы тот не задумал. Ёсан решает провести старшего до остановки. Машины у него нет, потому что ему просто лень откладывать на неё. Самая уважительная причина. Кан сообщает Юнхо, что он ещё зайдёт в магазин, поэтому тот решает пойти вместе с ними. И довольно резко Ёсана кто-то останавливает, хватая за руку. Он поворачивается и видит своего папу, злого омегу, который явно пришёл не с самыми добрыми намерениями. — Ты что творишь?! — восклицает он, сжимая запястье сына очень сильно, от чего Кан шипит. — Что? — переспрашивает он, выдёргивая свою руку. — Зачем подал в суд на Мэтью Рэмонса?! — продолжает кричать мужчина. — Я защищаю свою честь и достоинство, — отвечает Ёсан, после чего ещё добавляет довольно приторно-сладко: — папочка. — У тебя нет ни того, ни другого! Как ты смеешь вообще обращаться в суд?! — Это вы давно их потеряли, прислуживая каждому, кто может дать вам деньги и власть! — восклицает в ответ Кан, совсем не намереваясь сдерживать свои эмоции, но в ответ получает звонкую пощёчину. — Ты заберёшь своё заявление, — твёрдо произносит старший омега. — Тебя ведь он и послал, да? Приказал припугнуть, заставить отступить, верно? — Какая тебе разница? Ты всего лишь позор нашей семьи. Так не прекрати уже портить нашу фамилию! — Хочу убедиться в том, что ты, как всегда, просто мальчик на побегушках! — Ну и что! Миром правят деньги и власть, а ты лишь мелкий мальчишка, который этого не понимает! — Я не заберу заявление. Приходи посмотреть, как я уничтожу этого ублюдка. Тебе понравится, — отвечает Ёсан и видит, как папа вновь замахивается, чтобы ударить своего сына, но его руку неожиданно ловит Чонхо, давая понять, что этого омегу он в обиду давать не собирается. — Умышленное нанесение лёгкого телесного повреждения несёт за собой наказание общественными работами, штрафом, исправительными работами на срок до одного года или арестом на срок до трёх месяцев, — произносит Чхве заученную фразу, на что старший омега лишь фырчит, а после резко разворачивается и уходит. Адвокат довольно быстро оглядывается по сторонам, находя парочку людей, которые наблюдают за происходящим. Некоторых удаётся уговорить оставить контакты и прийти на показания в суде.***
Всё вроде как готово, и Чонхо говорит, что в принципе они могут и победить, но… что-то очень сильно беспокоит омегу, поэтому он не вылазит из своей комнаты несколько дней. Здесь очень ярко пахнет бергамотом, его запахом. Конечно, омега кое-как может чувствовать сам свой запах, но он пропитался в эти стены из-за беспокойства хозяина настолько, что вряд ли удастся выветрить. Кроме того, парень чувствует ту нотку чужого альфы, который поспел пометить его. За эти пару дней, когда он сидит в полном одиночестве, один на один с самим собой, совсем не замечает, как сильно терзает свой палец, вечно прикусывая его с силой, словно пытаясь поставить метку самому себе. На Юнхо он кричит, когда тот пытается войти к нему и хотя бы покормить. Кажется, стресс даёт о себе знать. Кажется, прав был Чонхо. Но слишком поздно давать слабину, ведь совсем скоро тот самый заветный суд. Что если Кан просто не сможет появиться на нём? Поэтому весьма неожиданно для себя пишет сообщение адвокату, просит его приехать. И он правда приезжает. Переговаривает сначала с Чоном. Ёсан слышит их голоса и слышит, как друг говорит, что он не выходит из комнаты второй день. А после раздаётся стук в дверь, нарушая изящную тишину, которая за столь короткое время сильно приелась. — Мистер Кан, Вы просили приехать, — слышится слегка приглушённый голос альфы. — Можете войти, — произносит в ответ Ёсан, не вставая со своего места. Дверь открывается медленно. Чонхо заходит в помещение аккуратно, а после также прикрывает за собой деревяшку. В комнате царит сильный беспорядок. Многие вещи валяются на полу. Шкаф открыт. В порыве очередной истерики Кан просто вышвырнул всё с нескольких полок. На полу так же лежит покрывало с кровати и ещё какие-то канцелярские предметы, которые до этого были на столе. Стул перевёрнут ножками вверх. В помещении царит сильная духота, наверное, поэтому альфа подходит к окну и открывает его. Сам омега также расположен на полу в одной широкой футболке, которую натянул на свои колени. Ёсан неожиданно чихает, когда в нос ударяет свежий воздух и мелисса… приятная мелисса, терпкая и резкая, но в то же время успокаивающая. — Будьте здоровы, — говорит Чонхо, после чего присаживается напротив омеги, который сразу же рукой накрывает метку чужого альфы. И, конечно, Чхве обращает на это внимание. — Для чего Вы попросили меня приехать? — У Вас запах приятный, — отвечает Кан, но истинной причины он не то, что назвать не может, в принципе не знает. Глаза убегают в сторону, потому что ситуация немного смущающая. — Можете просто посидеть со мной? — просит парень. — Хорошо, — кивает он, после чего садится с боку от омеги. И вроде как… это не его дело, он не обязан это делать, но ведь альфа всё равно сидит и сидит молча, ничего не спрашивает. Это не его дело, и он это знает, но продолжает делать что-то такое. Вдыхая в себя запах мелиссы, который осторожно перемешивается с бергамотом, Ёсан находит небольшое успокоение, а, забывшись, кладёт голову на чужое плечо. Другим омегой от Чонхо не пахнет и никогда не пахло, поэтому Кан и делает вывод, что у него его нет. Наверное, это первая причина, по которой он позволяет самому себе такие штуки, как эти: попросить приехать, посидеть рядом и положить голову на его плечо. — Простите мне… одну наглость? — спрашивает вдруг Ёсан. Он довольно сильно задумался сейчас. Не особо хотел это озвучивать, но… то ли интерес, то ли что-то ещё… — Что такое? — тут же задаёт вопрос Чхве, переводя глаза на Кана. — Можете… можете поцеловать меня? — Что? — альфа удивляется, распахивая свои глаза. — Просто… Я и ранее на самом деле ни на что не надеялся, потому что у меня нет имени на запястье. В основном же все люди ищут своих соулмейтов. А из-за метки на меня теперь вряд ли посмотрит какой-нибудь альфа, у которого тоже нет соулмейта. Так что… я бы хотел просто научиться целоваться, а то вдруг завтра я умру. — Не умрёшь. — Ну это да. Я имел в виду, что не хотелось бы дожить до старости и ни разу не целоваться. Это куда позорнее, чем свалить из семьи… — но Чонхо в ответ пускает смешок. Возможно, причина немного забавная, но вообще-то Кан говорит абсолютно серьёзно. — Я тоже никогда не целовался, — произносит альфа, что уже пожирает омегу, который так невинно хлопает глазками в ответ. — Почему? — задаёт Ёсан вопрос, давая понять, что ему интересно. — Искал соулмейта, — и парень опускает взгляд на запястье, которое перемотано эластичным бинтом, чтобы скрыть имя. А Кан тут же цепляется за прошедшее время. — Искал? Нашёл? — Не знаю, — отвечает Чхве, всё продолжая смотреть на своё запястье. — Нашёл человека с таким именем, но… — Но? — Если бы я был его соулмейтом, он бы сразу это понял. Так что я не уверен, что это и правда он. А вдруг есть ещё кто-то с таким именем? — Не знал, что это так сложно. — У всех легко. Это у меня слишком сложно, — говорит Чонхо, переведя взгляд на Ёсана, который достаточно заинтересованно смотрит на него. Эта тема… она интересна для того, кто не имеет соулмейта, но при этом делает лишь больнее, заставляя сердце в грудной клетке сжаться. — А Вы… ты говорил ему? — спрашивает Ёсан. — Нет. Не думаю, что ему интересно, чьё имя написано у меня на запястье, — отвечает Чхве, вновь отводя глаза в сторону. — Так… эм… поцелуешь меня? — А ты очень хочешь? — произносит Чонхо, взглянув на Кана. Сердце бешено забилось из-за этого взгляда. К щекам приливает кровь. Парень уверен, что его лицо стремительно краснеет. — Да, — кивает омега, смущаясь больше некуда. Альфа убирает чужую ладонь с шеи, открывая обзор на метку, из-за чего Кан слегка пугается. Но Чхве кладёт на то место свою ладонь и приближается, аккуратно касаясь губ. Такое простое соприкосновение губ, но… из-за него трепещет всё тело, внутри пробегается тепло, а внизу живота приятно тянет. Чонхо целует нежно, как в фильмах, но скорее, как в корейских дорамах. Наверняка, с них и списывает. Но даже так омеге нравится. Может дело в том, какой альфа, а может просто в том, что ему нравится обмениваться с кем-то слюной. Руки сами тянутся к чужим плечам, а губы на подсознательном уровне отвечают. Почему-то не особо хочется отстраняться, чужие прикосновения кажутся очень приятными. Они обжигают кожу иначе, намного приятнее. Кажется, словно маленькие разряды тока ударяют его. Ну или это просто воображение разыгралось. Омега даже слегка подрагивает, чувствуя все эти эмоции внутри себя. Он совсем не представляет, как после будет смотреть адвокату в глаза. Наверняка, бесстыдно. Так он умеет, да. Но вскоре Чхве отстраняется и смотрит чуть прикрытыми глазами на Ёсана. Он доволен, но хочет ещё. Слегка тяжело дышит и слегка сжимает ткань поло, в которой сидит парень рядом. Сердце так сильно бьётся, что отдаёт в уши. Кажется, оно скоро выпрыгнет. Кан тянется за добавкой, прикасается вновь к этим мягким губам. Возможно… омега слишком сильно повёлся на чужую доброту и заботу. Ведь все признаки влюблённости на лицо. Он не хочет отпускать от себя Чонхо, не хочет, чтобы их общение закончилось после заседания суда. Хочет большего с ним, а когда именно захотел… загадка. Кан делает для себя удивительное умозаключение: целовать Чхве Чонхо приятнее, чем кушать курочку. — Ёсан, — произносит альфа, вновь отстраняясь от чужих губ. — Мистер Кан, пожалуйста, не забывайте, кто мы друг для друга на самом деле, — говорит он, не зная, что вскрывает сердце омеги ножом. Ну да, они всего лишь адвокат и клиент, ничего больше, ничего меньше. Становится немного обидно. — Давайте вспомним о том, что сегодня произошло после заседания суда? — но неожиданные слова парня словно прошибают током. Ёсан кивает, после чего окончательно отстраняется, прикоснувшись к своим губам. Кажется, они немного опухли. — Можете выйти, чтобы я переоделся? — произносит омега. — Я вообще-то в одной только майке сижу, — поясняет он, опуская руки к концу футболки и стягивая её ещё ниже, но кажется в голове альфы происходит небольшая загрузка происходящего. — И без трусов, — смущённое пояснение, после чего Чонхо тут же подлетает со своего места и выходит из комнаты под лёгкое хихикание Кана. После он извиняется за это, потому что Ёсану самому немного стыдно из-за этого. Он был в некой депрессии, поэтому совсем не подумал о том, что впускает альфу в свою комнату, пока сам сидит полуголый. Юнхо же удивлённо смотрит на друга, который уверен, что Чон такой оплошности никогда бы в жизни не совершил. Ну… бывают у этого омеги с запахом бергамота заскоки.***
Ёсан, несомненно, волнуется из-за суда, который пройдёт уже сегодня. Но тем не менее он уверен в том, что справится вместе с Чонхо, потому что… ну иначе быть просто не может. Если проиграют, Кан готов сидеть в зале суда снова и снова лишь бы доказать свою правоту. Он решает, что будет лучше, если он сам поедет в агентство за своим адвокатом. Пару раз он опаздывал на их встречи, поэтому заехать за ним будет не плохо. На заседание, конечно, нужно приехать немного раньше. Однако стоит ему подойти к двери, как он слышит голоса других адвокатов. — Чонхо так сильно печётся о своём клиенте, — подмечает кто-то. Рука Ёсана застывает на ручке. — Да он просто ухаживает за ним. У него своего омеги нет, вот и бегает за каждым, — подмечает уже второй голос. — Наш Чонхо не такой, — слышится третий голос, а Кан решает подслушать, хоть и отмечает в своей голове, что делать это плохо. — Ему просто нравится его клиент. Вы не видели, как он смотрит на него! Ну точно влюблённый взгляд. — Может жалость? — и эта фраза решает заесть в голове у омеги. — Почему не заходите? — неожиданно рядом раздаётся голос адвоката Чхве, из-за чего Ёсан слегка подпрыгивает и поворачивается на него. — Там просто… о Вас говорили… и я… — Решили подслушать? — Впрочем, да, — тут же признаётся омега, после чего прикусывает губу. На языке вертится вопрос, который так и хочется задать. — Вы в тот день говорили обо мне? — всё же сдаётся он. — О чём Вы? — На Вашем запястье моё имя? — уточняет свой вопрос Кан. — А Вы бы хотели, чтобы было Ваше? — спрашивает в ответ Чонхо. — Да, — кивает в ответ парень, очень сильно нервничая. Он не понимает, почему отвечает положительно, но… да, он действительно этого хочет. Быть кому-то нужным… это мечта, по крайней мере была. — Узнаете после заседания суда, — но альфа обламывает, вот так легко и просто. — Я возьму документы, и мы можем идти, — добавляет он, как ни в чём не бывало. И как вообще попытка изнасилования стала перерастать в.… роман? с адвокатом? Ёсан старается всячески себя успокоить, чтобы не наделать делов во время заседания. Обвиняемый уже тоже на месте и спокойно сидит за своим столом. А вот Кан ужасно нервничает. Конечно, ранее такие штуки он никогда не проворачивал. Ему страшно проиграть, а ещё очень страшно, когда Рэмонс смотрит на него. Он устрашает всем своим видом. А Чонхо… он этого не замечает, пока перепроверяет всё, что у них есть на этого мудака. Поэтому с дрожью в руках, он пытается попить немного воды. Отставляет бутылку, после чего откидывается на спинку стула, прикрывая свои глаза, и считает тихим шёпотом. Делает так он с самого детства. Каждый раз, когда ему страшно, парень просто закрывает глаза и считает до самого большого числа, до которого вообще сможет. Это помогает не думать о плохом, приводит мысли в порядок. Только Ёсан сбивается уже на десяти, потому что Чонхо заботливо кладёт свою ладонь на чужую. Кан опускает глаза на их руки, размышляя о том, как же правильно это выглядит. — Не волнуйтесь, — говорит альфа, а омега решает, что тыкнуть пальцем в повязку на чужом запястье, очень хорошая идея, но из-за этого адвокат резко отстраняется, дёрнувшись. Ёс пускает смешок, слегка улыбнувшись. Проказа удалась. Поняв это, Чхве закатывает глаза и возвращается к документам. — Всем встать, суд идёт, — раздаётся голос, после чего весь зал тут же встаёт со своих мест. Первым опрашивается пострадавший, то есть Ёсан. Перед этим Чонхо ещё раз говорит ему не волноваться и напоминает о том, что сторона обвиняемого будет давить на эмоции. После клятвы, которую Кан даёт, Чхве первым начинает задавать ему вопросы, вырисовывая полную картину того, как это происходило в ту роковую ночь. — Что больше всего задело Вас? — задаёт последний вопрос адвокат. — Метка, — отвечает Кан. — Мне ненавистно нахождение метки абсолютно рандомного альфы на моём теле, — проговаривает он, кидая взгляд на Рэмонса. Его адвокат довольно резко обращается к нему шёпотом. Догадались, что на самом деле Ёсан обвиняет Мэтью Рэмонса в том, что он поставил метку на его шее, а не в изнасиловании. — Это всё, Ваша честь, — произносит Чонхо, после чего уступает место стороне обвиняемого для того, чтобы они опросили пострадавшего. Адвокат Рэмонса явно выглядит немного потерянным. — В тот вечер Вы возвращались домой пьяным? — задаёт вопрос тот альфа, а Кану, на самом деле, даже интересно, какие вопросы ему тут озвучат. — Да. — Мой клиент утверждает, что в тот вечер всё происходило по обоюдному согласию. Подобные утверждения не могли появиться просто так из воздуха. — Но мифы ведь появляются. — Вы уверены, что правильно выразились, когда давали отказ мистеру Рэмонсу? — А Вы уверены, что у меня спрашивали? Знаете, перепитие алкоголя может вызывать галлюцинации. — Но мой клиент не был пьян, — тут же отвечает адвокат, а Кан тут же дёргает бровями. Подловил же, гад. — Странно, что я чувствовал перегар от него. — Как Вы там говорили? Перепитие алкоголя вызывает галлюцинации? — Хах, — Ёсан ловит себя на мысли, что начинает раздражаться, поэтому стучит пару раз по столу пальцем. — Во сколько началась встреча выпускников? — В десять вечера. — Во сколько Вы возвращались домой? — В час ночи. — Получается, что за три часа можно было выпить достаточно алкоголя, чтобы вызывать галлюцинации. — Я никогда не пью много алкоголя. Это может подтвердить один из вызванных свидетелей, — и Ёсан имеет в виду Юнхо. — Вопрос следующий, у Вас есть имя на запястье? — и адвокат переходит к абсолютно другому вопросу. — Нет, — отвечает сразу же Кан. — Тогда в чём проблема? — и брови омеги скачут вверх. Это верх наглости! Как вообще можно говорить что-то такое?! — Почему же Вас задела оставленная мистером Рэмонсом метка, если она не меняет Вашей жизни? — действительно играет на эмоциях, и у него бы это получилось, если бы Ёсан ни был психологом, который замечает каждое чужое микродвижение и анализирует его. — Потому что, если есть один человек без имени на запястье, значит обязательно должен быть и второй, — отвечает достаточно ровным тоном Кан, поняв, что боятся и правда нечего. — Но, если я уже помеченный, как такой альфа может обратить на меня внимание? — А не пытаетесь ли Вы таким образом обратить на себя внимание Мэтью Рэмонса? — Больно надо, — Ёсан цокает, показывая свои эмоции ради лучшего эффекта. Он понимает, что иногда это, наоборот, может помочь. — Ваша честь, разве Вам не кажется, что мистер Кан не выглядит, как жертва? — Это всё? — резко произносит омега, собираясь надавить эмоционально на сторону обвиняемого. Адвокат удивлённо поворачивается на него. — Это всё, что у Вас есть? — но вместо ответа он получает стук молоточка судьи и просьба пострадавшего вернуться на своё место. Чхве его хвалит, ведь парень действительно продержался очень хорошо и стойко. Далее происходит опрос свидетелей. Как понял Ёсан, сторона Рэмонса собирается давить на конфликт, возникший в семье Кан. Они кое-как пытались вытянуть в их сторону ответы Чон Уёна, который с самого начала был и остаётся на стороне пострадавшего. После него допрашивают папу Ёса, у которого по итогу спрашивают, может ли это быть местью его сына собственной семье. Омега же тут же шепчет своему адвокату, что даже не отрицает этого. Он сообщает об этом от его лица суду, отметив, что довольно удачно легли обстоятельства. Показания папы Ёсана в любом случае оказались на стороне обвиняемого, поэтому следующим вызывают Юнхо, который слышал последний диалог между папой и сыном. — Как психотерапевт, могу сделать заключение, что по большему счёту родители Ёсана сами выгнали его из дома, добившись его ненависти к ним, — заканчивает Чон, поворачивая ситуацию в неожиданное русло. — Таким образом, прошу судью не брать в расчёт показания предыдущего свидетеля, так как они являются эмоциональным всплеском, — проговаривает Чонхо. — Протестую, — тут же произносит адвокат Рэмонса. — Протест отклонён, — отвечает судья. Видимо, подкупить его всё же не удалось. Предоставляются главные улики по данному делу. На проекторе включают видео, которое отснял Ёсан во время происшествия. Запястье начинает чесаться, но Кан не придаёт этому значения, кидая свой взгляд на воспроизведение. — Протестую, Ваша честь. Это видео не может использоваться в качестве улики, так как мой подзащитный не знал о том, что его снимают, — говорит адвокат Мэтью, когда видео только началось. Его останавливают. — Протест принят. — Протестую, — произносит тут же Чонхо. — На видео не плохо видно, что мистер Рэмонс взял телефон в руки, перевернул его и увидел, что съёмка была начата. Плюс ко всему видео прошло экспертизу. — Протест… — судья немного замешкался, принимая решения, — принят. Продолжаем смотреть видео. Кан в какой-то момент выпадает из реальности из-за того, что ему резко начинает болеть запястье. Он опускает руки под стол и терпит, продолжая упорно смотреть на экран, на котором почти ничего не видно, но зато слышно, как он просит альфу прекратить. Но рука буквально начинает очень сильны ныть, а голова бегать кругом. Омега кидает взгляд под стол и видит на запястье что-то красное. Стоп, что?.. Как это… — Чёрт, — шёпотом срывается с уст. Чонхо обращает на него внимание и тут же смотрит под стол. Его глаза расширяются моментально, но он быстро реагирует, схватив кровоточащее запястье. И, блять, откуда вообще? Чхве поднимает руку, чтобы обратить внимание судьи на него. — Мистеру Кану стало плохо. Разрешите приостановить суд, пока ему не станет лучше, — произносит адвокат. Судья кидает взгляд на омегу, который смотрит в пол, прикусив губу. Запястье ужасно жжёт. Терпеть просто невыносимо. — Разрешаю, — произносит он, после чего Чхве тут же тянет Кана за то самое запястье, выводя его из зала суда. А по пальцам этой руки стекает кровь, каплями падая на чистый кафель. Альфа приводит парня в туалет, сразу же включает воду и подставляет чужую руку под струю. Он так быстро среагировал на ситуацию… Поэтому Ёсан не может отвести от него взгляд. Смотрит на его окровавленную ладонь. Это ведь даже не его кровь… Пальцы почему-то начинают дрожать, но парень упорно продолжает не смотреть на свою руку, чтобы не видеть, что там твориться. Зато он видит, как Чонхо снимает со своей руки эластичный бинт. — Что ты делаешь?! — резко произносит омега, ухватившись свободной рукой за чужую. — Я просто отрежу, чтобы перевязать второй половиной тебе руку, — отвечает альфа совсем невозмутимо. — А что? Забоялся, что увидишь имя на моём запястье? Ты вроде как хотел увидеть. — Хотел… — А теперь посмотри на своё, — проговаривает Чхве, смотря только в глаза Ёсану, который удивляется и переводит свой взгляд на запястье, на которое льётся вода. На нём… буквы? Парень не верит своим глазам, поэтому второй рукой протирает надпись, убирая остатки крови. Кажется, она больше не течёт. А буквы окончательно принимают свой облик и складываются в два слова: «Choi Jongho». — Боюсь спросить, как пишется твоё имя… — произносит омега, сглатывая слюну. — Также, как написано на твоём запястье, — произносит сразу же Чонхо, подставляя рядом с чужой рукой свою, на которой выведены красивым шрифтом «Kang Yeosang». — Поэтому я и взялся за твоё дело. Никто другой просто не захотел бы, — к глазам подкатывают слёзы. Он об этом и не мечтал даже… На самом деле, в детстве он думал о том, что бредово выходить замуж за человека, чьё имя написано на запястье, но сегодня… сегодня он безумно рад, что этим самым человеком оказывается адвокат Чхве, который по своей чистой совести согласился ему помочь с делом. А альфа поднимает взгляд на Кана, который вот-вот уже заревёт. — Продолжим сегодня заседание суда или лучше попросить перенести? — спрашивает он, глядя так обеспокоенно на парня, от чего сердце сжимает. — Нет, я сейчас… — язык немного заплетается, — сейчас приду в себя, — говорит Ёсан, однако кладёт свою голову на чужое плечо, и слёзы сами начинают стекать по щекам. — Уверен? — спрашивает Чонхо, аккуратно приобняв омегу. — Угу, — Кан кивает, прижимаясь к чужому телу. Он поднимает свои руки на чужую шею, обнимает, уткнувшись носом в кожу. Вдыхает этот аромат мелиссы, который действует на парня так успокаивающе. — У нас максимум есть десять минут, — проговаривает альфа, но сам отпускать омегу явно не собирается. — Осталось шесть, — сразу же отвечает Ёсан. Он счастлив. Определённо счастлив из-за того, что на его запястье оказалось имя Чхве. Невообразимо рад, что такой хороший человек определён ему судьбой. Самый лучший альфа из всех, что Кан когда-либо знал. А знает он не так уж и мало. — О Боже, я вас обыскался, — в помещение заходит Юнхо, и омега тут же устремляет на него свой взгляд, не отлипая от Чонхо, который сейчас достаточно по-собственнически прижимает его к себе. — Что такое, Ёсани! Ты переволновался? И что за кровь была… — Ю-ю, — Кан перебивает своего лучшего друга, который так сильно тараторит, что почти ничего не понятно. — У меня… имя на запястье… появилось, — и парень хочет показать, но Чхве тут же поднимает свою ладонь и прижимает чужую руку к себе. — Не показывай, — просит моментально альфа, от чего на лице у Ёсана появляется улыбка, которая смешивается со слезами. Слишком много эмоций переполняют его. С этим трудновато справиться, но ведь он не один, верно? — Вы… думаю, вы тут и вдвоём справитесь. Я вернусь в зал, — проговаривает Чон, после чего довольно быстро удаляется. — Всё-всё, Ёсан, давай, вытирай слёзы. У нас не так уж и много времени, — произносить Чонхо. — Мы обязательно всё обсудим после заседания суда, хорошо? — Да, — кивает Кан, после чего отстраняется, вытирает своё лицо руками, а после старается быстро умыться. Где Чхве достал ножницы, омега буквально недоумевает, однако он разрезает свою повязку, одну половину закручивает на руке омеги, а вторую сам Ёс закручивает ему на руке. — Сколько тебе лет? — вдруг задаёт он вопрос, поднял глаза на адвоката. — И ведь нужно же тебе сейчас это узнать, — однако тот не отвечает, закатывает глаза. — Да, — кивает моментально омега. — А вот узнаешь в ЗАГСе. — Это предложение? — Это чтобы не лез с вопросами тогда, когда не надо, — отвечает Чонхо. — Оно какое-то время будет ещё кровоточить, поэтому лучше надевать чёрные повязки, — подмечает Чхве, указав на запястье. Кан ему кивает слабо улыбнувшись. После чего адвокат ведёт его обратно в зал суда. Судьи нет. Все гости сразу же устремляют взгляд на них. Ёсан привлекает слишком много внимания. Кажется, сторона обвиняемого пытается накидать новую тактику за этот короткий перерыв, не имея при этом абсолютно никаких доказательств. Кан слегка ухмыляется, кидая на них взгляд, но после головокружение даёт о себе знать вновь. Чонхо же совсем без слов залезает в свою сумку и протягивает омеге планшетку с таблетками. Он ведь знает, что это такое… Наверняка, он тоже чувствовал себя не очень хорошо, когда у него появлялось имя на запястье. В принципе, очень хорошо, что он оказывается рядом в этот момент. Судья возвращается, поэтому заседание продолжается. Приводятся все остальные улики, свидетельствующие о том, что Рэмонс совсем не уважает не только Ёсана, как омегу, но и всех омег в принципе. — Таким образом сделаем заключение, что мистер Рэмонс поставил метку мистеру Кану без его разрешения. Экспертиза, приведённая ранее, показала, что метку действительно поставлена обвиняемым. На видео, приведённое ранее, слышно, как мистер Кан просит его не делать этого. Кроме того, сторона обвиняемого ранее, когда задавала вопросы пострадавшему, унизила его прямо в зале суда. — Протестую, в каком это месте? — Протест отклонён, продолжайте. — «Тогда в чём проблема?» — так вы сказали, — произносит Чонхо, глядя на адвоката Рэмонса. — Вам будет приятно, если незнакомый омега, которого Вы видите первый раз, поставит Вам метку? — Мистер Кан был знаком с Мэтью ранее. — Он слышал о нём, но ему было запрещено пересекаться с Рэмонсами. — Но при всё уважении, Кан Ёсан не выглядит, как жертва. Он выглядит, как человек, который поворачивает улики так, чтобы испоганить честь семей Кан и Рэмонс. — Покажите, пожалуйста, фотографии с комнаты мистера Кана, — просит парень, взглянув на того, кто сидит за ноутбуком. На проекторе появляются фотографии того самого хаоса, в котором Ёсан живёт уже где-то месяц с тех пор, как произошёл тот самый инцидент. И… Кан замечает на этих фотографиях себя где-то в углу. Честно, он не помнит, кто и когда сделал это… — Фотографии сделаны Чон Юнхо, сожителем мистера Кана. Мистер Кан не слабый омега, снаружи он выглядит уверено, но внутри всё ещё омега, которого не слабо так задела эта ситуация.***
Выходя из зала суда, Ёсан довольно шумно выдыхает. С плеч падает огромный камень, поэтому он даже не замечает, как кровь на запястье вновь начинает идти. Стоит им выйти из здания, как тут же окружает пресса, но Кан стойко молчит, пытаясь пройти мимо. Это дело достаточно громкое, чтобы подпортить репутацию Рэмонсов. Теперь они в глазах людей будут выглядеть не такими белыми и пушистыми, как это было ранее. — Можете ответить хотя бы на один вопрос? Что вынес судья? — слышит омега от репортёра, после чего поворачивается на него. — Мэтью Рэмонс будет наказан за свои деяния, — отвечает Ёсан, после чего открывает дверь такси и садится в него вместе с Чонхо. Кан решает, что сначала стоит поговорить обо всём с альфой. В конце концов, они ведь соулмейты, оказывается, поэтому он просит назвать таксисту его адрес, чтобы никакие Чон Юнхо, любящие совать нос не в своё дело, не мешали. Квартира у Чхве оказывается небольшая, но довольно уютная. Небольшой коридорчик разделяет несколько комнат: одна спальня, одна гостиная, одна кухня и санузел. В этом коридорчике у него висят все куртки и стоит обувь. Для одинокого человека нужно не много места, чтобы жить, припеваючи. Ёсан живёт с Юнхо, но живёт в трёхкомнатной. Чонхо предлагает выпить за победу в суде, а Кан вовсе не смеет отказаться. — Так и сколько тебе лет? — спрашивает вновь Ёсан. — Двадцать восемь, — отвечает Чхве. — Так ты малыш. — Тебе двадцать девять. — Но через две недели будет тридцать. — Велика разница, — Чонхо закатывает глаза, наливая в бокалы ароматное вино на двоих. — Так что будем делать? — спрашивает Кан, после чего смотрит на своё запястье, повязка на которой уже почти полностью покраснела. — Ой… — Цуцик, блин, — тут же произносит младший, беря быстро чужую руку в свою. Он аккуратно снимает повязку, а после подходит к шкафу, что стоит в гостиной, достаёт оттуда коробочку. — Как себя чувствуешь? — спрашивает он, беря в руки ватку и перекись, а после осторожно начинает обрабатывать своё имя на чужом запястье. — Не плохо, — отвечает Ёсан, улыбаясь, пока альфа это делает. — Будешь моим омегой? — довольно резко вбрасывает Чхве. Конечно, Кан прекрасно понимал, что именно к этому всё и идёт, но… он также совсем не ожидал, что это действительно произойдёт. Он просто очень сильно надеялся, что это не его глупые мечты. — Тебе даже всё равно на то, что я меченый? — спрашивает омега, давая понять, что его это действительно беспокоит. — Если бы мне было не всё равно, мы бы не победили в суде, — отвечает альфа, после чего поднимает свои глаза на старшего и мягко ему улыбается. — А если бы мне было всё равно на тебя, я бы не стал брать твоё дело, — добавляет он, как будто попытавшись угадать, что дальше скажет омега. — Буду… буду твоим омегой, — кивает Ёсан, ощущая, как щёки начинают гореть. Правда, это не мешает ему довольно резко приблизиться к Чонхо и коснуться его губ своими. К слову, вино в бокалах так и осталось не тронутым. Кан смеет позволить себе больше. Целует чужие губы далеко не мягко и нежно, а получает в ответ то же самое. Своим руками обвивает чужую шею, прижимаясь своим телом к чужому. Пересаживается на чужие колени достаточно быстро и оперативно. И в самом деле он хочет перейти черту. После инцидента боялся, что даже если какой-нибудь альфа и обратит на него внимания, то Ёсан просто не сможет подпустить его к себе. Но сейчас… сейчас он понимает, что доверяет Чонхо даже больше, чем самому себе. Пальцы вплетает в чужие волосы, а после языком проходится по чужим губам. Однако Чхве лидировать не позволяет, проникает своим языком в его рот быстрее. И омега правда опьянён происходящим. Теперь ведь адвокат не сможет сказать, что всё будет после суда. Он уже прошёл, они победили. А Кан с каждой секундой становится лишь довольнее. Чужие руки чувствуются на пояснице, и они так нежно поглаживают, что сердце начинает трепетать и ускоряться. И старший отстраняется от чужих губ, после чего припадает к шее, пальцами быстро расстёгивая пуговицы. — Ёсан, — но Чонхо останавливает его. — Что? — Кан отстраняется и смотрит альфе в глаза, видя в них немного беспокойства. — Ты уверен, что хочешь этого? — кажется в его глазах присутствует даже небольшая паника. — Не лез бы, если бы не был уверен, — отвечает Ёсан, но видит, что младшего это явно не устраивает. — Я доверяю тебе больше, чем ты можешь себе представить. Чонхо уже приближается сам, затягивает парня в поцелуй не менее желанный, как предыдущий. Он медленно вытягивает рубашку из штанов омеги и осторожно руками лезет под неё. Довольно резко притягивает Кана ближе к себе. Ёс же быстро пробегается пальцами по чужим пуговицам и стягивает галстук, отбрасывая его куда по дальше. — Стой, — но парень вновь его останавливает и тут же поворачивается в сторону двери. — Что такое? — спрашивает Ёсан. — Боже правый! — резко чей-то голос раздаётся, как раз оттуда, куда смотрит младший, из-за чего Кан сразу же смотрит в ту сторону, а когда видит женщину, тут же подлетает с места, прикрывая расстёгнутую рубашку на теле своего альфы. — Ты бы хоть предупреждала, что придёшь, — произносит Чонхо, застёгивая пару пуговиц. — Кто это? — а старший тут же тыкает Чхве в плечо. — Моя мама, — отвечает парень, после чего омега понимающе кивает головой. — У неё есть ключи от моей квартиры. — Я тоже хочу ключи от твоей квартиры! — После ЗАГСа получишь. — Это предложение? — Это просьба не доёбываться. — Классные у вас взаимоотношения, — произносит женщина, проходя в гостиную. Она смотрит на бутылку вина и явно оценивает количество содержимого. — Судя по всему по глотку выпили? — спрашивает она, взяв руки бутылку. — И глотка не сделали, — тут же отвечает Ёсан, слабо улыбнувшись. — А за что выпить собирались? — Дело выиграли, — говорит Чонхо, смотря на свою маму. — Тогда неси третий бокал, — произносит она, после чего альфа тут же удаляется. Ёсан присаживается поближе к столику на полу. Женщина делает то же самое и улыбается, глядя на слегка смущённого Кана, который поднимает повязку, хоть и грязную из-за крови, и обматывает ею своё запястье. — Как Вас зовут? Кем приходитесь моему сыну? — Я Кан Ёсан, — отвечает сразу же парень, после чего протягивает женщине свою руку для рукопожатия. — До сегодняшнего я был клиентом Чонхо, но потом… — Потом вы приехали к нему, чтобы отпраздновать, а тут вскрылось, что вы соулмейты? — спрашивает она, после чего возвращается её сын, ставит на столик бокал и наливает в него вино. — Не совсем, — отвечает Кан, глядя на собеседницу. — У меня не было имени на запястье. — Поэтому я думал, что где-то гуляет ещё один Кан Ёсан, — дополняет рассказ альфа. Каждый берёт по бокалу. — В Корее, я думаю, их предостаточно, — отвечает сразу же омега. — Во время заседания суда имя у меня всё же появилось. Хорошо, что Чонхо был рядом и знал, что делать. Поэтому мы и суд выиграли, и ну… — И отношения начали, — дополняет Чхве, слегка улыбнувшись. — Тогда давайте выпьем за ваши отношения! — проговаривает женщина, поднимая бокал с вином повыше. — Вы у меня дети взрослые. Должны понимать, что к чему, — и она подмигивает омеге, вгоняя его в краску. — Главное предохраняться, — поднимает указательный палец вверх, а после делает глоток вина. — Мама! — восклицает Чонхо. — Какое предохраняться! — тут же отвечает Кан. — Мне скоро тридцать, а детей даже метафорических нет! — Ёсан! — реагирует Чхве. — И он даже не выпил… Боюсь представить, что будет, если ты выпьешь… — Ну, с Богом, — произносит омега, после чего выпивает бокал вина, чуть ли не залпом. — Он мне нравится. Где ты его откапал? — произносит женщина, глянув на своего сына. — На работе, — тут же отвечает Чонхо. — А, точно-точно! А что за дело-то было? — интересуется она. — Попытка изнасилования, — отвечает Кан, как ни в чём небывало, ставит бокал. — Ты кого-то изнасиловать пытался? — спрашивает старшая, после чего Чонхо от неожиданности давиться вином. — Если бы я пытался, у меня бы получилось, — отвечает омега, от чего альфа кашляет ещё сильнее. — Всё в порядке, милый? — а парень невинно хлопает глазками. — Да-да, — кивает Чонхо, вытирая подбородок. — Тогда получается изнасиловать пытались тебя? — спрашивает женщина, продолжая расспрос, а Ёсан спокойно кивает, после чего показывает метку. — Если бы не это, я бы забил, — говорит Кан. — А так я устроил такой скандал этой мрази. Он до конца своих дней его не забудет. — Очень мстительный, — говорит Чхве. — Кстати, ребята с моего агентства нашли доказательства, что он не единожды это делал, — произносит он, смотря на омегу. — Так что в скорое время его могут задержать. — А судя по лицу главы семейства Рэмонс, вряд ли он захочет вытаскивать сына из тюрьмы, — добавляет Ёсан, ухмыляясь самому себе и своей маленькой победе. — А ещё они точно начнут активную войну с моими родственниками. Я рад, что оно всё так повернулось. — Плохие отношения с родственниками? — спрашивает женщина. — Моё мнение всегда выделялось, а я стремился его показать, поэтому меня всегда ненавидели. А когда в восемнадцать лет у меня не появилось имя на запястье, стали относится, как к слуге. Так что пусть горят в аду. — Ой, понимаю. Тоже не лажу со своими родственниками. Залетела от рандомного альфы, вот и послали они меня на все четыре стороны. — Получается, у тебя нет второго родителя? — уточняет Ёсан, взглянув на Чонхо, который в ответ спокойно кивает головой.***
Проходит пару лет. Рядом с кроватью стоит маленькая люлька, которая предназначена для того, чтобы в ней спал малыш. Но спит он на большой кровати своих родителей, держа папу за указательный палец. К слову, он тоже спит. Чонхо улыбается, когда видит эту картину после работы. Он осторожно берёт тёплый плед и накрывает им мужа с ребёнком. Ёсан слегка шевелиться, почувствовав на себе ткань, а после открывает свои глаза и устремляет взор на альфу. — Ты уже пришёл? — сонным голосом произносит он. — Я же ничего не приготовил, — тут же вспоминает он, довольно резко привстав. — Спи, я сам, — отвечает ему сразу же Чхве. — К тому же, он будет возмущаться, если ты попробуешь достать свой палец, — дополняет он, указывая на сыночка, который продолжает спокойно спать. — Точно всё в порядке? — уточняет Кан, переходя на шёпот. — Да, не волнуйся, — говорит Чонхо, после чего касается губами чужих, укладывает омегу обратно, оставляет поцелуй также на лобике своего ребёнка и удаляется. Ёсан довольно прикрывает свои глаза. Сегодня он и правда довольно сильно устал. Сначала в гости пришёл Юнхо, его развлекали, потом наведалась мама Чонхо, и её тоже развлекали. Даже тарелку случайно разбили. Гуляли на улице, двести раз чуть не споткнулись. А потом сыночек совсем не хотел укладываться спать. Ревели вместе. Кан даже звонил Чхве, но тот не поднимал. Говорил же, что у него сегодня суд. Справляться пришлось в одиночку. Теперь, вот, вместе спят. Кажется, выходить с декретного отпуска будет очень трудно.