Воля к смерти, или Мерзкая сказка

      …Полёт занял около двух часов. Они успели подлететь к столице до того, как солнце закатилось, и все (особенно гордый Игелас и впечатлительная Софи) смогли насладиться видом довольно… необычного города.       Необычного — потому что в центре, вопреки всем привычным правилам и законам, находилось кладбище. Дома и другие постройки опоясывали его кольцом, куцая зелень соседствовала с кладбищенскими плитами, и в целом столица напоминала странный, нелепый сплав живого и мёртвого. Жизнерадостные домики, которые можно встретить в любом приличном средневековом городе, соседствовали с пейзажем из классического фильма ужасов. И в самом сердце кладбища возвышалась идеальная декорация для любого хоррора и готического романа: старый замок, шпилями высоких, стройных башен пронзавший вечереющее небо.              Дракон мягко приземлился на землю у самых ворот. Не стоило сомневаться: гигантское чёрное чудовище прекрасно дополняло угнетающую и зловещую картинку, вписываясь в мрачный пейзаж. Софи нервно хмыкнула, вообразив себе тёмный замок и недружелюбно скалящегося дракона перед воротами — хорошая вышла бы открытка. С любовью из земель нежити.       Нефилимка невольно залюбовалась Керидвейн: её глянцево-чёрная килевая чешуя напоминала обсидиан, и закатные лучи, падая на шкуру и преломляясь, играли мириадами разноцветных бликов. Если драконы действительно спали на сокровищах, то можно было решить, что чешуя на грудных и брюшных щитках попросту слилась с драгоценностями: она пылала в последних отблесках солнца, как старинное серебро. Пока Керидвейн не шевелилась, она напоминала величественную скульптуру, чем-то сродни египетскому сфинксу. Даже драконья голова казалась выточенной из камня, причём весьма и весьма искусно. Лишь самые талантливые скульпторы могли бы повторить ряд остроконечных щитков под двумя внимательными фиолетовыми глазами, перепончатый гребень меж рогами… Не совсем. Софи лишь сейчас заметила, что рог у Керидвейн был лишь один — казалось, второй был отломан. Похоже, она многое пережила за свою загадочную драконью жизнь…       — Можете похлопать пилоту, — как-то мрачно фыркнул дракон, и Софи опомнилась от созерцания.       Ричард, хотя и уловил привычный сарказм в голосе Керидвейн, зааплодировал — тихо, неспешно, но не без театральности.              Софи проигнорировала их, с любопытством озираясь по сторонам. Нефилимка позабыла о прежних огорчениях, словно бы увлёкшись новой «игрушкой» и на правах безнаказанной гостьи рассматривая замок, который теперь казался ещё выше, нежели с воздуха. Ни у кого не возникло бы сомнений, что обитать в таком месте мог лишь чёрный маг… Хотя с этим мог бы поспорить обычный безмятежный город, полный таких же обычных людей. Которые, правда, при виде дракона в небесах поспешили разбежаться по домам, утащив с улицы любопытных детей.       Замок выглядел весьма прилично, без любых признаков разрухи, но Софи засомневалась, что его построили по приказу Игеласа. Не мог же он быть так… хорошо, не стар. Не мог же он быть в таком почтенном для человека возрасте? Его молодое лицо говорило об обратном, но Софи успела задуматься о том, что время просто решило обходить стороною такое необычное создание, подарив ему бессмертие и долгие годы. Любопытство так и подстёгивало спросить Игеласа об этом — как и том, каково управлять таким оригинальным государством, — но Софи здраво рассудила, что это будет неуместно. По крайней мере, сейчас. Солнце успело скрыться за крышами домов, и нефилимка различила в сгущающихся сумерках знакомое мертвенное свечение.       Ко всей компании подлетели призраки и помогли спуститься. К ним нефилимка успела привыкнуть (благодаря мисс Хейти), но вид других слуг Игеласа заставил Софи шарахнуться ближе к Ричарду. Исключительно на всякий случай. Лишь сейчас нефилимка разглядела снующую вокруг нежить, которая выглядела так гармонично, что её не сразу можно было бы заметить. На кладбище что-то шевелилось и недовольно ворчало. Скелеты, скрипя и бряцая старыми костями, раскапывали могилы.       Вдали послышался тоскливый плач, и Софи поёжилась.              Керидвейн приняла свой — естественный? привычный? истинный? — более компактный облик, доставив некоторое количество дискомфорта всем живым ушам в радиусе километра и молча направилась в замок.       Наверное, не только живым. Странный плач обиженно затих. Кладбище замолчало. Лишь скелеты продолжали бодро копаться в могилах.       Ричард поморщился, оглядев эту картину, вздохнул и устало обернулся к Софи, подставив ей локоть. Скорее по привычке.       — Пойдём?       — И… куда? — растерянно вопросила Софи, уставившись, впрочем, не на левиафана, а на некроманта.       Отчего-то бежать навстречу приключениям и новым открытиям ей расхотелось. Нефилимка не желала узнавать, кто населял замок Игеласа, по крайней мере, в одиночестве. И без присутствия их хозяина.       Ричард помедлил, опомнился и раздражённо убрал руку. Ему вновь захотелось нарычать на самого себя.       Бросив беглый взгляд на левиафана, некромант хмыкнул и повторил его жест, решив, что так и полагается себя вести с женщинами.       — Пойдёмте, — коротко сказал он. — Я должен выбрать вам комнаты…       Игелас как-то очень тяжело и обречённо вздохнул, поморщившись, словно от зубной боли:       — А после заняться организацией… Праздника.       Софи с радостью уцепилась за живой локоть мага, решив, что так явно будет безопаснее. И не заметила, как потемнели глаза и без того мрачного Ричарда. Игелас, погрузившись в безрадостные мысли, проигнорировал их обоих. Казалось, организация торжества доставляет ему куда большее неудовольствие, чем недавние хлопоты из-за войны.       — Праздник? — радостно вскинулась нефилимка, вырывая некроманта из мрачных размышлений. — Я могу помочь!       — Лучше прими помощь, — процедил Ричард, прожигая парочку недовольным взглядом. — Устроенные кем-то другим праздники обычно ей не нравились. И она всячески пыталась их… исправить.       — О!.. — радостно воскликнул маг и облегчённо вздохнул, не заметив в словах левиафана злой иронии. — В таком случае, вы меня спасёте. Не думаю, что я вообще когда-либо был на празднике…       «За исключением студенческих пирушек в Ордене, — нежданно подумалось Игеласу, но озвучивать он это не стал. — Да и там никакой радости: гадать, какой кубок подадут отравленным».       Кажется, он стал предаваться ностальгии. О тех временах некромант предпочитал не вспоминать… Что же теперь случилось?..       Компания направились в замок.       — Неужели совсем никогда? — сочувственно спросила Софи, поразившись до глубины души. — Какая жалость…       Маг выгнул бровь и недоумённо взглянул на неё.       — А что хорошего в праздниках? Бессмысленная трата времени и ресурсов, — он пожал плечами. — Я бы предпочёл потратить это время на чтение, эксперименты или размышления.       — Ну, вы можете развеяться и отдохнуть, — пожала плечами Софи. — Но вы правы, организовывать праздник — та ещё головная боль.       — Развеяться? — некромант вздрогнул. — Спасибо, воздержусь. Меня уже пыталась развеять инквизиция.       Повисла неловкая тишина. Софи ойкнула и предпочла заткнуться. Самое мудрое решение за всю её жизнь.              В отличие от замка Майтени, обитель всего королевства нежити казалась несколько… живее. Да, никуда не девались ни мрак, ни паутина, но в этом замке встречались окна, выцепляющие клочки неба с тускло мерцающими звёздами, и никто не пытался схватить Софи за ногу. Возможно, лишь потому, что она шла под руку с хозяином… хорошо, бывшим хозяином замка, но нефилимке хотелось думать, что это место окажется дружелюбнее. Встречающаяся им нежить казалась более… послушной? Дисциплинированной? Или Софи уже привыкла и к жутким звукам в глубинах коридоров, и призрачным отблескам, что улавливал край глаза, а разум панически пытался забыть?       Этот замок не казался мрачным, заброшенным местом. Да, его населяли мертвецы, но они казались вполне естественными обитателями этого необычного места, и не производили прежнее жуткое впечатление. После общения с мисс Хейти Софи меньше обращала внимание на призраков, и даже бодро промаршировавшие по длинному коридору скелеты не заставили её вздрогнуть. К приятному удивлению нефилимки, они не встретили ни одного зомби ни у самых ворот, ни в замке. Интересно, это случайность, или от них было слишком много грязи даже по мнению некроманта?..       Наконец, Игелас остановился у какой-то двери.       — Прошу, покои вашего… адского величества, — маг вновь скривился.       Так, словно у него взаправду была зубная боль. Которую звали Ричард.       Софи недоумевающе уставилась на них, и левиафан довольно оскалился, зловеще сверкнув глазами. На лице Игеласа была написана вековая усталость мира.       — И что я пропустила? — осторожно поинтересовалась нефилимка, переводя взгляд с мага на Ричарда.       — О, — левиафан вновь блеснул вежливой улыбкой, — Ничего, моя дорогая. Лишь то, что теперь я скромный король демонов.       И, пройдя мимо оторопевшей Софи и мрачного Игеласа, захлопнул перед их носами дверь. Опять-таки — не без театральности.       Некромант вздохнул и качнул головой, пытаясь смахнуть раздражение, как запутавшегося в кудрявых волосах паука. С его не очень аккуратной внешностью — паукам в волосах Софи бы не удивились.       — Пожалуй, и к лучшему… То, что вы это пропустили.       Кровь наконец отлила от лица нефилимки, и она поражённо выдохнула:       — Он… он что, подрался за корону и победил… за одну ночь?!       — Кажется, ему потребовалось около четырнадцати часов, — задумчиво подсчитал Игелас. — Он сожрал достаточно демонов, чтобы те признали его бесспорным лидером. А затем…       Маг вновь скривился, но взял себя в руки.       — …был заключён мир.       В этот самый момент до Софи наконец дошло, с кем Ричард как король демонов заключал мир и проводил переговоры, и она расхохоталась. В пустынных коридорах замка её звонкий смех звучал жутко и неуместно. В тёмном углу кто-то осуждающе фыркнул. Игелас уставился на нефилимку, словно на умалишённую, и едва заметно сморщил нос, словно смех отозвался болью в его живом виске. Рядом с ним… давно так искренне не смеялись.       — Я люблю его, — с восхищением произнесла Софи, отсмеявшись.       Некромант, осознав, что её так развеселило, затрясся, но смолчал. Остатки его выдержки ещё держались, но ещё пара чьих-нибудь выходок (например, Керидвейн) — и они грозили превратиться в руины.       Игелас и Софи остановились у очередной двери.       — Ваши покои, — сухо отчеканил маг, выдёргивая локоть из цепкой хватки нефилимки. — Мне нужно сообщить о своём возвращении Наставнику. После я зайду, и вы поможете мне со всем этим праздничным мракобесием, если ещё не передумали.       Казалось, нефилимка не заметила, каким безжизненным стал его голос. Не заметила, как горько искривились губы.       — Спасибо, — Софи продолжала безмятежно улыбаться, раздумывая о восхитительной выходке Ричарда. — Буду вас ждать.       И она скрылась за дверью, больше не обращая внимания на посмурневшего Игеласа, который остался сиротливо стоять в коридоре.       Только на этот раз мучал его не издевательский смех Софи. И не выходка левиафана.       Сжав посох, некромант вздохнул и развернулся. Больше откладывать неизбежное он не мог, как бы ни старался.              Игелас неохотно брёл по лестницам к низшим ярусам замка, к своему учителю и наставнику. Нет, он должен был радоваться, что вернулся к нему, в свою… ну, всё равно свою же?.. цитадель. Тем более, здесь без проблем могли готовить для него еду.       Хотя последний приём пищи был весьма неплох. Ну, не считая бутерброда. Эта гадина Керидвейн в принципе не давала ему покоя, а бутерброд стал последней каплей. За него особенно обидно.       И сейчас Игелас пребывал в весьма скверном настроении — на него повесили организацию сомнительного мероприятия, да ещё и высмеяли.       Наконец-то он направлялся к тому, кто видел, каким трудом ему удалось достигнуть успехов. Тому, кто действительно мог бы оценить все его заслуги по достоинству. Мог бы… Но вряд ли станет. Не потому ли Игелас всё равно чувствовал себя подавленным и не решался расправить плечи?..       Наставник умней этих недалёких неблагодарных идиотов и мог бы его понять. Но, возможно, намного умнее и его самого? И потому безучастно взирает на своего ученика и все его дела, словно на очередного червя в своей пробирке?..       С уверенностью Игелас мог заявить лишь одно: он обязан наставнику всем. Не появись в его жизни этот старый лич…       Маг судорожно поправил шарф.       Нет, он даже думать об этом не станет. Воображение и так рисовало ему жуткие картины каждую ночь. Наставник… в этих кошмарах порой тоже присутствовал. Игеласу казалось, что малейший его промах приближает к тому, что учитель всё-таки окончательно разочаруется в нём. Наставник мог быть сварливым, придирчивым, но без него жизнь Игеласа сложилась бы совершенно иначе. Скорее всего, попросту оборвалась. Очень, очень давно.       Игелас должен быть ему благодарен. Должен доказать, что его спасли и выбрали не зря. Он должен быть хорошим учеником. Игелас старался, лез из кожи вон, но ему казалось, что делает он недостаточно.       Нет, Наставник его всё-таки по-своему ценил… Раз терпел подле себя столько времени. И вообще, Игелас стал его первым и единственным учеником, что было очень необычно в Ордене. Значит, Наставник разглядел в нём нечто особенное. И он ни за что не подведёт его доверие.       Но отчего-то перед дверями (не-своей) лаборатории некромант замешкался. Решившись, он снял с посоха золотистые перья и спрятал их в один из мешочков на поясе, подальше от чужих глаз.       На всякий случай.              Фирос как всегда проводил своё время в лаборатории, занимаясь какими-то непонятными экспериментами, в истинные цели которых он своего ученика посвящать не планировал. Впрочем, тот уже давно перестал интересоваться опытами Наставника, которые всегда были поводом для шуток среди других некромантов, придя к закономерному выводу, что это не его дело. Он всё равно ничего не поймёт.       Когда-то Игелас ходил за Наставником гуськом, исполнял его поручения (для этого умные некроманты и заводили учеников), мечтал о том дне, когда учитель пустит его в свою лабораторию… Но причина, по которой это оказалось невозможным, выяснилась довольно скоро.       Когда Наставник, пребывая в редком для него благодушном настроении, решил обучить ученика чему-то новому, он быстро понял: это была ошибка. Ловкими у Игеласа оказались лишь пальцы. Природа обделила юного некроманта грацией и удачливостью.       Тот день закончился прожжённой мантией, криками Наставника, мучительными часами уборки и жгучим разочарованием в себе. Больше его в лабораторию не пускали.       Вежливо постучавшись — старый лич так и не смог отучить Игеласа от этой идиотской привычки, — маг застал учителя за переливанием из колбы в колбу какой-то ядовито-жёлтой жидкости.       — Ну что опять? — Фирос уставился на ученика глазными впадинами, в которых тлела пара зловещих болотно-зелёных огоньков и копошился опарыш.       Игелас почтительно склонился перед ним — пряча за уважительным жестом свои сомнения и тень разочарования. Нет, похвалы Наставника сегодня не будет. Ничего нового, ведь чудес не бывает. Но однажды знакомство с Наставником и стало для мага долгожданным чудом. Наверное, на этом свой лимит удачи будущий некромант и исчерпал.       — Восстание демонов подавлено, Наставник, — произнёс Игелас, и в его голосе скользнула нотка гордости. Да, без Керидвейн и… что греха таить, без её зверушки это затянулось бы на куда больший срок, но и заслуга самого Игеласа в этом ведь была немалая. — С демонами заключён мир. Ваша воля исполнена.       Фирос даже не взглянул на ученика, продолжив свои алхимические манипуляции. Казалось, он потерял к Игеласу всякий интерес. Но тот не успел даже облегчённо перевести дух, решив, что гроза миновала, как Наставник заговорил:       — Моя воля? Перемирие? Я не думал, что ты настолько бесхребетен!       Его тон казался холоднее льда. Был то вопрос скверного настроения или неживого состояния — оставалось неясным.       Некромант сглотнул, опуская взгляд. Что же, эти вопросы… были ожидаемы и логичны.       И он совершенно не должен из-за них вздрагивать и крепче сжимать посох, словно бы пытаясь защититься.       — Просто я решил, что лучше иметь демонов под контролем, — робко начал Игелас. — Иначе остатки их армии расползутся по землям, подобно стае назойливых тараканов, доставляя мелкие, но досадные хлопоты. К тому же, они способны нам пригодиться. Чем плохо пушечное мясо, которое, в отличие от неживых слуг, пополняется без нашего участия и усилий? Тем более, их королём стал один из наших… вассалов, — некромант поморщился, выплюнув это слово. — Они не пойдут против него.       Лича начало бить мелкой дрожью, и он едва успел вернуть пробирку на место, прежде чем расплескал её содержимое на каменные плиты пола. Злобно пылающие глазницы вновь уставились на замершего Игеласа — даже опарыш в одной из них будто бы принял хищную стойку. Маг поёжился, казалось, переняв дрожь наставника, и его живые пальцы на посохе побелели от напряжения.       Взгляд Игеласа остекленел. Некромант уставился куда-то в стену, готовясь с мужеством сносить все упрёки Наставника. Тем более, это было для него не ново. Но каждый из них бил по и без того потрёпанному самолюбию.       — О чём ты говоришь?! — воскликнул разъярённый Фирос. — Какие, мать твою вурдалаку, демоны в моих землях?! Ничего, вообще ничего живого!       — Хотите, чтобы я… тоже покинул ваши земли?.. — пожал плечами некромант.       Выглядело это комично, учитывая, что он невольно попытался вжать в них голову. Однако Игелас тут же выпрямился. Керидвейн бы его засмеяла. А про её клыкастую зверушку и говорить нечего. К тому же, зачем разочаровывать Наставника ещё сильнее, трясясь, как перепуганная курица? Не этого от него ждали. Не так он должен себя вести. Как он сможет заслужить уважение своего учителя, если сам себя уважать не способен?..       Лич на секунду осёкся, подумав, что сболтнул лишнего. Он выпрямился, источая враждебность и мертвенный смрад. Его хриплый потусторонний голос переломился, и в нём мелькнули вкрадчивые нотки, впрочем, тут же растворившись без следа.       — Ты забыл, что демоны со мной сотворили?! Ты меня настолько не уважаешь?! Хочешь сделать меня посмешищем?!       «И как мёртвые голосовые связки выдерживают такое напряжение?» — отстранённо подумалось Игеласу.       — Я ни о чём не забыл, Наставник, и у меня в мыслях не было оскорбить вас. Вы никогда не станете посмешищем ни для кого. К тому же, это была быстрая и славная победа, — некромант внезапно ощутил такой прилив уверенности, что случайно продолжил вслух, — Которую мои союзники решили отметить, устроив пир.       Он и правда это озвучил? Неловко вышло…       — Союзники?..       Лич покрутил головой, словно принюхиваясь. На стенах что-то угрожающе зашипело. Зловеще булькнула ядовито-жёлтая жидкость, бурлящая в колбах.       — Ты посмел притащить в мой замок ЖИВЫХ?! — этот вопль Фироса оказался столь громким, что в левом ухе противно зазвенело.       Тут Игелас и правда шарахнулся от него в сторону.       Он…       Да. Ему стоило следить за языком лучше. Его Наставник не любил гостей. Особенно живых. Но годы жизни в одиночестве привили Игеласу вредную привычку думать вслух — нежить не лучший собеседник, чем стена или дерево.       — Прошу прощения, Наставник, — забормотал маг. — Но отпускать ценных союзников тоже… нехорошо. Вдруг они пригодятся?       — Так и приводил бы их в уже пригодном виде! Или сам не в состоянии провести обряд трансформации?! Хотя, глядя на тебя — ОТВЕТ ОЧЕВИДЕН.       Фирос ударил по столу костяным кулаком, с которого давно сползла плоть, и пробирки подпрыгнули, издав громкий звон.       — Боюсь, они не оценят, если я попытаюсь обратить их в нежить, — как-то жалко возразил Игелас. Впрочем, к его чести, сдаваться он не собирался. — Не все придерживаются мнения, что смерть — это вершина развития.       — Да как ты смеешь?! — похоже, лич принял слова ученика за личное оскорбление. — Если б не я, то где ты был?! Давно кормил червей в склепе сгоревшей Тангеры! Ты обязан мне всем, что у тебя есть!!! Пошёл вон!!!       — Я не имел в виду… — храбро начал некромант, но после посыпавшихся на него проклятий не менее храбро вылетел за дверь.       И захлопнул её, пока в него не полетели пробирки. Успел.       По крайней мере, он всё ещё достаточно жив. Не так уж и плохо.              Или так?       — Прежде всего нам стоит разослать приглашения, — воскликнула подлетевшая к нему Софи, бесцеремонно возвратив некроманта к неутешительной реальности, которая подразумевала подготовку к празднеству. — А то, должно быть, гости просто не успеют прибыть в срок. Или у вас есть телепорты? Как вы вообще перемещаетесь? А много гостей будет? Кого вы собираетесь пригласить? У вас большое королевство? А в нём больше живых или нежити?       Игелас всё потерянней смотрел на весело щебечущую нефилимку, пока вообще не перестал что-либо понимать в этом неиссякаемом потоке вопросов.       — С вами всё в порядке? — обеспокоенно встрепенулась Софи, вглядываясь в остекленевшее лицо некроманта.       — Со мной ничего не в порядке, — раздражённо проворчал маг, усилием воли стряхивая с себя оцепенение. — Но если ты хочешь получить хотя бы один ответ, стоит задавать вопросы по очереди. Или тебе просто нравится спрашивать?       Игелас нахмурился и сердито взглянул на неё. Он в очередной раз вызвал недовольство Наставника, подведя его, устал после тяжёлого разговора… Никак не мог избежать своих королевских обязанностей, должен был подготовиться к пиру, а его ещё и засыпали бессмысленными вопросами, словно он энциклопедия!       — А… Ой, простите, — нефилимка виновато улыбнулась и очаровательно рассмеялась, тряхнув копной золотистых волос. — Просто мне здесь так интересно и ново, что хочется узнать всё!       — И что же это — всё? — раздражённо уточнил некромант, начиная терять терпение.       — Ну… Что-нибудь про ваше королевство, например, — Софи сверкнула обезоруживающей улыбкой. — Как оно называется?       Наверное, было бы полезно узнать о том, куда их занесло? И точно увлекательно!       — Моё королевство, — рефреном повторил Игелас, и в его голосе мелькнули странные горькие нотки. — Я назвал его Эквела. Это магический термин, означающий количество энергии, достаточное для реализации заклинания, но меньше, чем приводящее к неконтролируемой цепной реакции детонации нитей эфира в точке сплетения.       — А… О, — Софи кивнула с серьёзным лицом, словно поняла всё, что он сказал. В любом случае, это звучало красиво. Наверное. — И большое оно?       — Ну… — некромант неуверенно пожал плечами, выглядя так, словно никогда не озадачивался подобными вещами. — А как это оценивают?       Нефилимка на секунду задумалась:       — По площади… По численности населения…       — И какой размер и населённость называют большими?       Софи очаровательно нахмурилась, пытаясь вспомнить историю родного мира. Очевидно, многомилионных мегаполисов здесь ждать не приходится. А сколько человек жило, скажем, в средневековой Франции?..       — Можно просто сравнить с соседними странами, — ловко выкрутилась Софи, одарив мага ещё одной обезоруживающей улыбкой.       Живая щека Игеласа предательски зарделась.       — Тогда у меня — очень маленькое, — смущённо выдавил он. — Впрочем, всё равно больше, чем владения Ордена некромантов на Тангере.       На мгновение нефилимке стало неловко от того, что она невольно смутила Игеласа, и решила перевести тему, заодно продолжив утолять своё неуёмное любопытство:       — Тангера — это ваша родина?       Некромант отрешённо уставился куда-то в стену, отведя взгляд от Софи, терзаемой нетерпением:       — Да. Была, — глухо проронил он.       Нефилимка выгнула брови и сочувственно взглянула на него:       — Пока вас оттуда не изгнали?..       — Никто меня ниоткуда не выгонял! — оскорбился маг.       За исключением, пожалуй, лаборатории Наставника… и разделённой с Керидвейн постели. Нет, не стоит возводить напраслину: оттуда он ушёл сам.       — Ой. Простите, — теперь уже пришёл черёд Софи смущённо краснеть. Похоже, стоит меньше доверять знакомым клише из фэнтезийных романов. Она всегда с презрением относилась к людям, мыслящим стереотипами, но, кажется, только что сделала то же самое. И впрямь — если перед ней чёрный маг, это не значит, что он никем не понятый, и неприкаянный, и одинокий, и… И… Нефилимка покраснела ещё гуще. — А что тогда произошло?..       — Думаю, этот вопрос до сих пор волнует многих, — лицо некроманта смягчилось и погрустнело. — С неба лилось пламя, и все объяло пожарами. За считанные минуты или часы от континента не осталось ничего — не знаю, я тогда потерял счёт времени, да и не рвался досмотреть зрелище до конца, знаешь ли.       Софи округлила глаза.       — Так вот почему вы боитесь огня… А как вы спаслись?       — По частям, как видишь, — хмыкнул маг, вновь вспомнив последний разговор с Наставником.       — О… Неудачная телепортация? — понимающе спросила нефилимка, с трудом сдержав предательскую улыбку.       На лице некроманта отразилось смятение, и он с подозрением уставился на Софи, сверля её взглядом:       — С чего ты решила?       — А, да так, одну книжку вспомнила, — растерянно пробормотала Софи и глупо хихикнула. Похоже, некроманту не особо хотелось говорить об этом, и девушка вновь поспешно сменила тему: — А что с гостями?       — Какими гостями? — удивлённо отозвался Игелас, мысли которого уплыли бесконечно далеко от организации праздника.       — Подготовка. Пир. Гости, — нефилимка мягко вернула его из воспоминаний в реальность. — Их надо пригласить.       — А… — не то облегчённо, не то разочарованно протянул маг. — С этим будет не так сложно. С кого бы начать?..       Игелас прислонил посох к стене, сложил руки за спиной и принялся расхаживать кругами, ведя неторопливый рассказ. Софи с интересом уставилась на него, предвкушая захватывающую историю.       — Когда эти земли принадлежали Велирианской Империи, здесь располагалось герцогство Грифона — в горах, что окружают Эквелу, до сих пор полно этих созданий, даже демонам не удалось истребить их. После распада Империи и нескольких десятилетий междоусобиц, титул герцога достался семье Биар. Впрочем, это была скорее формальность, реальную власть над всеми этими землями они утратили вместе с большей частью своей армии. Сейчас титул герцогини носит Мелисента фон Биар. Её тщеславие было столь велико, что её верность обошлась мне всего лишь обращением в вампира и сохранением родового титула. Никогда не понимал женщин, если они готовы умереть ради молодости и красоты… Жизнь и так пугающе хрупка и недолговечна. Впрочем, не стоит обманываться её милым личиком и кокетством — она провела мою армию по землям своего отца, который был куда менее сговорчив и более категоричен, когда… Когда я создавал Эквелу. Даже показала чёрный ход, чтобы не пришлось тратить время на осаду замка. И спокойно смотрела, как убивают её семью. Впрочем, новоиспечённая герцогиня заявила, что после такой резни ноги её не будет в этом проклятом месте, и перебралась в летнюю резиденцию, что находится километров на двести южнее.       Игелас пожал плечами.       — Не знаю, чем этот замок ей не угодил, но, по-моему, он весьма неплох! Особенно после того, как я его достроил.       Он остановился, задумавшись:       — С одной стороны, она любит праздники и постоянно шлёт мне приглашения на какие-то балы, — некроманта передёрнуло. — Но она ведь сказала, что ноги её не будет в этом замке. Значит, приглашать не стоит, верно?..       — Но это же будет невежливо, — округлила глаза Софи, пытаясь отойти от столь потрясающего рассказа. — Она может обидеться, если мы обойдём её вниманием… Кто знает, чем это аукнется в будущем?       — Истерикой с кровавыми слезами? — Игелас хмыкнул. — Хорошо. Тогда пиши.       — А кому ещё? — с интересом уточнила нефилимка.       — Вторая по размеру армия и территория принадлежат графу Лотару Маргейну. Ему поручена охрана северных земель. Своё прозвище Чёрный рыцарь он заслужил задолго до того, как решил продаться некроманту. То есть мне, — маг ухмыльнулся. — Маргейн один из тех людей, кому плевать на мораль. Его жестокость и беспринципность давно стали притчей во языцех у местных. Говорят, его предки были наёмниками у магов восточных земель, пока не сколотили достаточное состояние, чтобы купить титул в этом захолустье. Если это правда, то он недалеко ушёл от них и готов был присягнуть любому, кто предложит достойную цену и не позволит его мечу долго ржаветь в ножнах. Так что он достался мне за умсака и десять деревень, некогда принадлежавших одному его соседу западнее. Даже не знаю, не сочтёт ли он приглашение на пир оскорблением? Я вроде не собирался никого казнить или пытать.       — Ну, может быть задета его гордость, если вы его не пригласите, — протянула Софи, с интересом ловившая каждое слово некроманта и медленно начинавшая понимать, с кем же ей придётся общаться на пиру. — К тому же, вдруг, он будет не прочь… пообщаться с другими феодалами?.. Мне кажется, ваши вассалы могут воспринять в штыки то, что вы кого-то не пригласите…       — Кажется, ему нравится герцогиня, — задумчиво кивнул некромант. — Во всяком случае, он просил её в придачу к умсаку.       Софи передёрнуло:       — Но она же не вещь…       Игелас согласно склонил голову:       — Поэтому мы сошлись на деревнях и крестьянах.       Нефилимка невольно вздрогнула, но, вспомнив, в какие времена она попала, решила промолчать. И деловито перевести тему:       — А кто в таком случае правит западом?       — Одна ведьма…       Софи, не сдержавшись, хихикнула и перебила его:       — Злая ведьма запада Бастинда?       Маг удивлённо вскинул брови:       — Нет, Вилинда. Когда мы встретились, она жила на болотах, скрываясь от местного феодала. Говорят, после того, как от её ворожбы уважаемая баронесса родила свинью и волшебным образом скончалась. Глупые суеверные плебеи, — Игелас фыркнул. — Впрочем, её зелья оказались весьма кстати. Да и… Она действительно помогла, исцелив мои раны. Не буду врать, создание Эквелы было не таким уж триумфально-безоблачным, как хотелось бы. Поэтому после очищения города от недалёких невежд силами моей армии, баронство было даровано ей.       — Значит, мы обязаны её пригласить, — улыбнулась Софи. — Раз она столько для вас сделала.       Некромант кивнул и, помедлив, продолжил перечислять своих феодалов:       — Южными землями правят суккубы — полукровки людей и демонов — близнецы Карин и Дэвон. Он неплохой боец, но вспыльчив и горяч, а порою крайне импульсивен. Его сестра, напротив, весьма хитра и расчётлива, и показала выдающиеся успехи в магии. Их мать была демонессой и погибла от рук инквизиции. А отец, по иронии судьбы, был растерзан демонами. Так что к обеим расам они относятся без особого восторга. Зато неплохо поладили с нежитью. Эти точно не пропустят праздник — уж больно охочи до развлечений.       Игеласа передёрнуло.       — Суккубы? — удивлённо выгнула бровь Софи, не ожидая такого поворота. — А… почему они присягнули вам? Вы пообещали им защиту от инквизиции и демонов?..       — Южные земли были последними, которые я присоединил. Они просто встретили меня с улыбками и загадочной фразой: «Уж лучше давайте заниматься любовью, а не войной». Так что я ничего им не предлагал… А от их предложения предпочёл уклониться.       Софи снова предательски хихикнула, решив про себя, что с суккубами стоит быть осторожнее. Она себя знала. Её флирт не приводил ни к чему хорошему…       — Хорошо, тогда я напишу им приглашение…       — …И не забудьте уточнить, чтобы приходили одетыми.       Софи чуть покраснела:       — А почему это нужно уточнять?..       — Потому что они завалили меня приглашениями на свои маскарады с пометкой «ПРИХОДИТЬ РАЗДЕТЫМИ».       — А вы почему не пришли? — не удержалась нефилимка. Она знала, что язык доведёт её (или кого-нибудь другого, кто с ней общался) до греха, но не смогла удержаться. — Вам не хочется, чтоб рядом была королева?..       Игелас с недоумением уставился на неё:       — Вы считаете, что я должен привести Наставнику жену???       — Ой, — Софи снова смутилась под его скептичным взглядом. — Простите. Мне кажется, настоящий король здесь всё-таки вы…       Но ведь… правда? Игелас защищал свой народ, он создал это королевство и, Софи не сомневалась, продолжал заниматься его делами. И некромант даже занимался организацией праздника для вассалов, вопреки всему, во что сам верил. Похоже, его Наставнику было наплевать на живых людей в его собственной стране. Но сказать это вслух нефилимка не решилась.       — Нет. Больше нет, — едва слышно прошелестел погрустневший некромант.       Кажется, она опять сделала ему больно. Софи прикусила губу, виновато смотря на посмурневшего мага. Он стоял совсем рядом с ней, такой потерянный, уставший и печальный, что у неё защемило сердце. Недолго думая, Софи потянулась и обняла его. Мужественно решив не обращать внимания на запах мертвечины, витающий вокруг некроманта.       Объятья обдали его приятным теплом трепещущего живого тела, и Игелас смерил нефилимку заинтересованным взглядом, более уместным при проведении вивисекции.       — Хотите стать королевой? — несколько отстранённо поинтересовался он.       — А вы мне делаете предложение? — рассмеялась Софи, невольно ускользнув в привычную шутливо-заигрывающую манеру.       «Первое в моей жизни предложение, — умилённо подумалось ей, — ещё и от чёрного мага».       — Нет, просто пытаюсь понять мотивы вашего поведения, — довольно холодно проговорил Игелас. — Я слышал, что обычно женщины стремятся поднять свой статус подобным образом.       Софи вздрогнула и отстранилась. Отчего-то ей стало стыдно. И всё её поведение… показалось неуместным и странным. На губе выступила кровь: нефилимка в очередной раз прикусила её слишком сильно.       — Я просто хотела… утешить вас.       — И зачем? — всё с таким же научным интересом спросил маг.       — Потому что вам грустно, — ответила Софи, почувствовав себя дурой. И бессильно прошептала, словно оправдываясь за недостойный поступок: — Я хотела вам помочь…       — Мне всегда… Грустно, — пожал плечами маг, собравшись уходить. — А, точно!       Он резко остановился, хлопнув себя по лбу. Поспешил захватить свой посох, который чуть не забыл, и кивнул Софи напоследок:       — Ещё одно приглашение для Майтени. Остальные мои бароны — умертвия, им на пиру делать явно нечего.       Нефилимка вскинула брови, попытавшись представить, каково живётся крестьянам с мёртвым господином. Но, может, не так уж и плохо?.. Нежить подвластна воле некроманта, не утомляется, не имеет алчных человеческих желаний… Всё-таки у Игеласа интересная модель королевства.       — А зомби среди них, случаем, нет?       — Есть один, — рассеянно хмыкнул Игелас, — сосед Вилинды… Барон по имени Шон.       …Маг так и не понял, почему Софи рассмеялась.              К сожалению, на следующий день ни проблемы, ни вынужденная подготовка к празднику не растворились, словно дурной сон.       Игелас раздражённо следил за тем, как вокруг сновали громко клацающие челюстями скелеты. По сути, он ничего им не приказывал.       Девчонка и её призрак прекрасно справлялись сами.       Когда Софи попыталась поделиться радостным «я не ожидала, что мисс Хейти останется со мной», некромант нахмурился.       — Конечно. Вы связаны заклинанием, а для него расстояние — это пустяки, — он почти начал читать ей лекцию. — Механизм связи призрака и его владельца основывается на…       И он пустился в длинные пространные объяснения, пока пытался успевать за взбодрившейся Софи. Та бегала по всему замку и раздавала указания насчёт столов, странных украшений и даже мрачных кладбищенских цветов, за которыми скелеты уже успели сбегать по её приказу.       Игеласу лишь оставалось стоять за её спиною с надутым важным видом и кивать на все объяснения, в которых он понимал дай боги половину.       Справедливости ради, девчонка в этом деле действительно разбиралась и увлеклась. Её грустная подавленность исчезла, она вновь смеялась, и на девичьих щеках живее разгорелся румянец.       Хотя в обители ценящих смерть — это не то чтобы было комплиментом.       Похоже, присутствие Игеласа здесь не особо требовалось — учитывая, что он разрешил Софи указывать нежити…       Он что, серьёзно передал девчонке власть над кучей скелетов и вурдалаков?..       Судя по её ехидному взгляду и выгнутой брови, она поняла ещё раньше, что Игелас натворил.       Маг лишь сварливо махнул рукой. Это не его проблема. Всё равно он вскоре заберёт слуг обратно. Главное, чтобы ничто не потревожило Наставника.       Из-за этого с Софи тоже пришлось сцепиться — она настаивала на музыке, пока некромант с тоской вспоминал учителя и его недовольство.       Девчонка, кажется, что-то заподозрила:       — Всё хорошо?       Умела же она залезть в душу. Даже несуществующую.       — Мой Наставник, — кисло признался Игелас, — не переносит гостей, да и сама идея праздника его… огорчает.       Он нервно огладил верхушку посоха и только сейчас заметил, что забыл нацепить перья.       Рассеянно вытащил их из кармана — и Софи мягко помогла вернуть их обратно на посох.       — Дайте угадаю, он на вас накричал?       Некромант что-то недовольно буркнул и отвёл взгляд.       — Если что — валите всё на меня, — пожала плечами Софи. — Я так полагаю, не вы хотели этот праздник… Лучше отдохните. Вы наверняка устали.              …зря некромант с ней согласился.       Учитывая, в каком виде были скелеты, когда он вернулся.       И зря маг проходил мимо комнаты его адского величества.       Потому что адское величество собственной персоною, словно намеренно подкараулив некроманта, выскочило оттуда и с милейшим оскалом поинтересовалось, нельзя ли приказать призраку и ему помочь с одеждою. Некромант чертыхнулся, процедил что-то сквозь зубы… Но на исчерпанной через полминуты сцене неприятности не закончились.       Ричард очень нехорошо сощурился, плотоядно пялясь на чёрную мантию Игеласа.       Вернее, на золотой волосок, что так ярко выделялся на тёмной ткани и который Ричард бесцеремонно снял.       — Благодарю, ваше адское величество. Я уже отвык, что от живых столько грязи, — Игелас брезгливо поморщился.       Ричард не откликнулся, медленно переводя взгляд на посох.       Его верхняя губа дёрнулась, словно желая обнажить клыки.       — Да, решил немного разнообразить атрибутику, — уголки рта некроманта едва заметно скользнули вверх.       И правда, зверушка.       Даже не насторожился, пока он подготавливал заклинание.       — Ты, — если можно было одновременно и прошипеть, и прорычать единственное слово, то Ричард это сделал.       — Что я? — с ледяным спокойствием ответил Игелас. — Ощипал твою подружку? Не смеши меня. С неё постоянно что-то сыпется.       О, он слишком устал за сегодня. С него хватит.       Пожалуй, лишь обещание, данное Керидвейн, не позволило Ричарду сжать челюсть на шее мага.       С него сегодня тоже явно хватило. Левиафан со злым бессилием стоял на месте, не в силах ничего сказать.       Действительно зверушка.       — Если у вас всё, ваше адское величество, то я пойду. У меня полно важных дел, требующих моего драгоценного внимания, — холодно проговорил Игелас и уверенно пошёл дальше. — А обновки себе можете снять с любого скелета.       Первый раз победа остался за ним.       И только когда он был достаточно далеко, то рассеял собранную для заклинания энергию.        Ричард решил, что ему необходимо найти Керидвейн. Оставаться в одиночестве не хотелось, да и после встречи с магом настроение изрядно испортилось. Может, разговор с единственным разумным существом в этом мире поможет скрасить вечер?       Ричард замотал головой, принюхиваясь — следы Керидвейн вели в этот коридор, но…       Наверное, он не хотел её тревожить. Левиафан до сих пор не знал, кто она такая, и от этого его разбирала досада вкупе с детским любопытством и предвкушением. Давно такого не было. Может, и никогда. Мало кто был способен Ричарда удивить — в приятном смысле, во всяком случае.       Наверное, даже такому существу, как Керидвейн, необходимы сон и отдых. Ричард рассерженно глотнул воздуха, но постучать в дверь не решался.       Обычно ему было плевать, потревожит ли он кого-то, и небольшой список исключений пополнять не планировал. Но Керидвейн заполучила все шансы там оказаться.       Слишком много нового. Слишком много впечатлений. После пролитой крови, адреналина и выжигающей ярости наступило болезненное опустошение.       Казалось бы, чего левиафану ещё желать?..              Керидвейн сидела в своей комнате.       О Тьма, как же хорошо побыть наедине со своими мыслями, единолично восседая на чём-то достаточно мягком и удобном под названием кровать.       С тех пор, как Игелас воссоединился со своим наставником, всё стремительно летело в тартарары. И его занятное королевство, и их странные отношения. Да и сам некромант, в общем-то, тоже.       Как жаль, что лич не может тихо и незаметно умереть от естественных причин, а то она бы уже давно ему в этом помогла.       Немного яда в пищу за ужином — и тихая смерть во сне.       Небольшая иллюзия — и человек, оступившись, неловко срывается вниз с крепостной стены, ломая себе шею.       Или, её любимое — взять разум под контроль и прикончить жертву её же руками. Правда, Игелас всё-таки заметил бы подвох. Ну, если недостаточно хорошо замести следы своей магии. А что, это был бы увлекательный вызов.       Мечтательная улыбка исчезла с лица Керидвейн почти так же неожиданно, как и появилась.       Скучно.       Фирос никуда не денется, а раболепное преклонение мальчишки перед этой недалёкой истеричной мумией вызывало у неё оскомину. Да и сам Игелас последнее время начал вести себя не менее неадекватно. Подражает своему Наставничку?       Тоже вздумал убить чёрного дракона в качестве благодарности?       Может, сделать мальчику прощальный подарок, избавив его от этого гнилого ярма, камнем тянущего его ко дну?..       Да, он этого, разумеется, не оценит.       А почему её это должно волновать? Одно лишь слово, и их пути разойдутся навсегда.       Миллионы миров, мириады дорог…       Странно, что они вообще встретились.       От размышлений Керидвейн оторвали мягкие шаги по коридору, замершие у двери в её комнату. Узнать их было не сложно. Интересно, чего хочет от неё Ричард?..              Дверь неожиданно отворилась и в проёме показалась фигура Керидвейн, облачённая в неизменный доспех.       — Чего пыхтишь, как ёжик? Не только у меня день не задался?       — Не только, — Ричард облегчённо выдохнул. — Я тебе не помешаю?       Наконец-то он мог позволить себе выглядеть мрачным и недовольным без опаски, что всякие… вредные некроманты сделают этот отвратительный день ещё хуже.       — Я себе помешать не дам, — она хмыкнула. — Если я не хочу, чтобы меня беспокоили, то едва ли меня кто-то найдёт. Думаю, уже заметил.       Керидвейн сняла перчатку.       — Если ты не против… Я свяжу нас заклинанием, и мы сможем общаться в любое время и на любом расстоянии. Мало ли, что может случиться.       Она испытывающе взглянула на него. Не то, чтобы ей нужно было его согласие или разрешение — но пусть уж лучше считает её дружелюбной. Зачем обманывать? Просто дай повод, и все охотно обманутся сами. Увидят то, чего хотят видеть больше всего. Так уж устроен разум — заполнять неизвестное своими страхами и желаниями.       — Думаю, не против, — заинтересованно откликнулся Ричард, подходя ближе. — Это какой-то вид телепатии?       Хотелось, конечно, дотронуться до кожи, чтобы наконец-то попробовать свой любимый приём. Но в этот раз он предпочёл растягивать удовольствие и не хватать Керидвейн без разрешения. Пусть… доверится ему сама. Он подождёт. Он, как и всякий хищник, умеет ждать.       — Да, — она утвердительно кивнула, протянув руку. Керидвейн начертила кончиком острого ногтя на лбу левиафана какой-то символ, и на секунду её глаза ярко вспыхнули сиреневым светом.       — Ну вот и все, — мягко сказала она, надевая перчатку обратно. — Теперь можешь звать меня в любое время. Я услышу. Не волнуйся, в остальное время эта связь не будет работать, копаться в твоей голове я не собираюсь.       «По крайней мере, пока», — пронеслась мысль в голове у Керидвейн. Зато, если понадобится, теперь это можно будет сделать без проблем. Вот и поводок. Но левиафану о некоторых вещах знать ведь совсем не обязательно — у бедолаги и так проблемы со сном.       Ричард с любопытством наблюдал за нею. Хотя прикосновение магией и вызвало у него желание шарахнуться, которое он всё-таки подавил.       — Думаю, это будет весьма удобным. Спасибо. Забавно. Часть магии в родном мире я нейтрализовал одним присутствием, но здесь… это не работает.       — Полагаю, это зависит от природы магии, — задумчиво протянула Керидвейн, словно глядя куда-то сквозь него. — Кажется, тот, кто спроектировал тебя, опасался Света, и смог оградить тебя от него. Крайне необычно, впрочем, как и весь ты — от пяток до макушки, или что тебе их там заменяет.       — Странно, — нахмурился Ричард. — И нелогично. Потому что мой создатель и сам — воплощение чистого света. Пусть милосердия ему этого не добавило… Ограждать меня от других своих творений — зачем? Впрочем, никогда не смогу его понять, — с явным неудовольствием добавил левиафан и дёрнул плечом, как бы отгоняя неприятные мысли.       — Пути богов неисповедимы, — с ледяной злостью прошептала Керидвейн. — И неумолимо беспощадны к собственным творениям.       Повисло неловкое молчание. Казалось, каждый задумался о своём — хотя они и стояли напротив, но друг друга не видели.       — Я хотел пригласить тебя на тренировку, — наконец прямо сказал Ричард. — Или куда-нибудь ещё, лишь бы развеяться. Может, по пути заглянем и на кухню — кажется, тебе надо есть?.. Видимо, демоны в этом обличье тебя не прельщают.       Забота выдавалась у него… неловкой и странной.       Керидвейн хмыкнула, и в её глазах отразилось умиление, с которым хозяева нередко смотрят на своих любимых питомцев.       — Покорно благодарю за заботу, — она сделала некоторое подобие полушутливого книксена. — Но у рептилий очень медленный метаболизм. Демоны все ещё где-то там.       Керидвейн хлопнула себя рукой по животу и хихикнула, продолжив:       — Я люблю свежий воздух, а здесь всё пропахло тленом и смертью. Могу предложить прогулку по окрестностям столицы и тренировку на берегу реки под светом звёзд, конечно, если тебе такое по вкусу. Заодно ознакомишься с местностью и… достопримечательностями.       Ричард улыбнулся, ласково смотря на неё — а такого тоже удостаивались немногие.       — С радостью. Особенно, если там будут водоёмы.              …Керидвейн, тяжело дыша, прислонилась к дереву.       — Давненько меня никто так не выматывал, — в голосе звучал неприкрытый восторг. — Хоть что-то хорошее за последнее время. Ну, не считая нашего знакомства, конечно.       Она расплылась в улыбке, которую, увы, никто не видел за шлемом.       У Ричарда дыхание не сбилось — и всё равно он улыбался, довольный, когда небрежно приснился к соседнему дереву, щурясь и вглядываясь куда-то вдаль, искренне наслаждаясь и минутой, и приятной компанией, и пробивающимся сквозь тучи звёздным светом.       — Сколько комплиментов, — кажется, рядом с Керидвейн мурлыканье становилось ещё одной привычкой. — Впрочем… У меня тоже не было шанса с кем-либо хорошо подраться… без желания убить.       — Я не умею делать комплименты, — она хмыкнула. — Только факты, и ничего более. Думаю, в своём мире ты сильнейший из воинов. Чем занимаешься? Правишь планетой?       Ричард рассмеялся, немало польщённый её речами. От светлых принимать комплименты он не умел. Но тот, кто действительно похож на него… Другое дело.       — Я одно из сильнейших творений моего создателя, что заодно слепил и весь мир, но… — левиафан хмыкнул, отгоняя неприятные воспоминания. — Моя попытка править планетой с треском провалилась. Она была весьма… нелепой и смешной. Нерациональной, пусть я пытался предусмотреть и просчитать все варианты. У меня оказалась неудачная жизнь.        Ричард с интересом покосился на своего собеседника.       — Думается, для своей вселенной ты тоже выдающееся создание. Впрочем, наверняка тебя помнят во многих мирах, — в прищуренных глазах левиафана мелькнул хитрый огонёк.       — О, да я просто воплощённое проклятье, во всех смыслах, — Керидвейн залилась смехом. Отсмеявшись, она добавила уже с горечью; — Наверное, поэтому вокруг меня не остаётся ничего, кроме пепла и слёз. Мне казалось, если убежать достаточно далеко, то найдётся место, где оно меня не настигнет. Но увы. От себя не убежишь, говорят. Кажется, моё присутствие тлетворно влияет даже на нежить. Точно уверен, что нам стоит общаться?       Она вздохнула, сложив руки на груди, и, чуть наклонив голову, окинула Ричарда оценивающим взглядом.       — Меня не волнуют такие вещи, — рассеянно отозвался левиафан. Решив, что это прозвучало грубо, он смягчился, — Я тоже проклятье своего бога, едва не разрушившее всё его творение, и что же с того? Вечно голодное чудище, которому никогда не дано насытиться.       Ему отчего-то захотелось закурить — глупая человеческая привычка, — и он с досадой вздохнул. Обойдётся. Пора лечить испорченные нервы.       — Тогда тебе повезло, ты ещё не сталкивался с божественными проклятьями, — Керидвейн задумчиво хмыкнула. Глупо искать понимания у существа, настолько далёкого от магии. — Ну, раз бог создал тебя таким — должен гордиться тобой. Ты, бесспорно, оправдываешь всё, что он вложил в тебя.       — Ну, как сказать, — протянул Ричард, — Одно моё существование — буквально проклятье и для его творений, и для него… Он был от меня в ужасе, словно я не его собственное дитя, в которое он вложил лишь свою задумку, — Ричард оскалился.       Тёмный и пустой взгляд. Ноющая, застарелая обида и боль. Кора жалобно треснула под пальцами, и левиафан убрал с дерева руку. Природе вредить не хотелось.       — Тогда он конченный идиот, — Керидвейн пожала плечами. — Как можно быть в ужасе от того, что сам создал? Тогда за каким демоном лысым вообще создавал? Нет, не подумай, меня всё-таки радует тот факт, что он тебя создал. Но логика явно не его конёк. Бестолочь. Если попадётся на моем пути — с радостью убью его. Миры без богов мне нравятся больше.       Левиафан с приятным удивлением взглянул на неё — Керидвейн оказалась первой, кто смог по-настоящему поддержать его. Габриэль не мог понять Ричарда, не могла понять и Софи…       Он перевёл задумчивый взгляд на реку, что блестела вдалеке меж склонившихся к ней ветвей.       — Боги жестоки, — фыркнул Ричард, наслаждаясь ночной свежестью. — Интересно, во всех мирах они легкомысленные, безразличные и лишённые мозгов идиоты? Пока мне знаком лишь такой пример.       — Не могу назвать всех богов идиотами, — хмыкнула Керидвейн. — Но они безмерно далеки от своих творений. Отчасти трудно их за это винить — ведь нас не волнует, сколько муравьёв мы раздавим сапогом, ступая по своим делам?       В её глазах вновь вспыхнула ненависть.       — Но, знаешь, мы — не муравьи. Однажды моими стараниями божественная кровь уже пролилась. Возможно, тебе тоже стоит это попробовать. Я верю, что без богов миру будет лучше. Быть может, это именно то хорошее, что такие, как мы, способны сделать.        Керидвейн пожала плечами и улыбнулась, вспомнив свои беседы с Игеласом.       — В конце концов, как лесной пожар дарит лесу новую жизнь, разрушение тоже способно приносить благо, — уже спокойно добавила она.       — Заманчивая идея, — протянул призадумавшийся Ричард. — К сожалению, я не мог на это решиться — он всё ещё сильнее, чем я. Хотя… Если бы мои близкие — его творения — согласились поддержать меня…       Ногти больно впились в кожу. Нет. Никто и никогда его не поддержит. Особенно теперь… Когда он оттолкнул от себя Софи.       Но ведь она никогда бы не пошла против своей семьи?.. Даже ради него. Тем более из-за него. Никогда не поддержала бы чудовище. Умная, смелая, сильная девочка… Когда-то Ричард думал, что она пригодится ему. Что он сможет использовать её, наивную и доверчивую, в собственных целях. Заполучить себе в руки нефилимку архангельских кровей — невероятная удача. Но всё зашло далеко. Слишком далеко. Ричард просчитался. Он потерял ценную союзницу. Он потерял единственную, кто любил его.       — Не обязательно быть сильнее. Иногда достаточно быть умнее, хитрее или отчаянней соперника. К любому замку найдётся и ключик, и отмычка. — Керидвейн подошла к нему и хлопнула по плечу.       — Божественная кровь… деликатес. И ты права: без разрушения не было б и обновления. Думаю, я поразмыслю над твоими словами, — он улыбнулся ей благодарно. — Что может быть лучше, чем сожрать своего отца, в конце концов?       — Ну… — загадочно протянула Керидвейн. — Зарезать свою мать, например.       Её рука непроизвольно коснулась одной из чешуйчатых пластин нагрудника.       Вновь повисла тишина, но не та смущённая тишина, которая могла бы возникнуть после такой фразы среди нормальных людей (созданий). Ричарда она ничуть не поразила — он лишь спокойно кивнул, осознавая их общность и единство… Кажется, они и впрямь были похожи.       И слова левиафана в этой тишине стали неожиданностью и для него самого:       — Знаешь, а ведь он мне даже имени не дал…       — Мне довелось побывать во многих мирах и увидеть тысячи различных созданий. Но никогда я не встречала подобных тебе.       — На самом деле, таких, как мы, можно и не заметить. Большинство смертных искренне полагают, будто я человек, потому что им был он, — Ричард ткнул пальцем себе в грудь. — Тот, у кого я любезно позаимствовал имя, внешность и всю жизнь. Он был недурён на вкус, кстати. Как видишь, к этому лицу я привязался. На другое менять не хочется.       — Но у меня не человеческие глаза, — Керидвейн хмыкнула. — Я вижу мир… Иначе. И глядя на тебя, я вижу что угодно, но не человека. Из твоих слов следует, что ты такой не один. Занятно. Как, кстати, называется ваш вид, раз тебя даже собственным именем обделили?       — В таком случае, твои глаза — потрясающие, — в голосе Ричарда скользнуло невольное восхищение.       Его обманка оказалась бессильна. Левиафан думал, что ощутит досаду, но на смену ей пришли восторг и любопытство. Это странное создание по-прежнему оставалось для него загадкой — и как сладко было бы её разгадать!       Керидвейн едва заметно поморщилась от слов Ричарда. Ей сейчас совершенно не хотелось вспоминать, как, почему и от кого достался такой подарочек. Плохое время, чтобы показывать свои слабости. Плохой собеседник, чтобы изливать ему душу.       — Левиафан к вашим услугам, — Ричард шутливо приложил ладонь к груди.       — Левиафан… — Керидвейн медленно протянула слово, словно смакуя его на языке. — Невероятно красиво. Очень тебе идёт. Знаешь, если бы я выбирала тебе имя… Аруфэйн, клыкастая смерть. Аруфэйн, король левиафанов.       — Можешь звать меня именно так, — зачарованно произнёс Ричард, глядя на неё, не отрываясь.       Почему он только что получил от Керидвейн больше, чем от родного отца? Почему Господь оказался более жестоким и скупым, нежели она?       — Я буду звать Ару’лу. Клыкастик, — её глаза хитро сощурились, когда она придумала кличку своему новому питомцу. — Нравится?       — От тебя — да, — сверкнул глазами Ричард.       Он не знал, почему в груди расползалось столь приятное чувство. Тёплое, покалывающее тысячами искорок — словно после долгого, утомительного дня погружаться в нагретую воду и расплываться жижей.       — Значит, теперь так и будет, Ару’лу, — Керидвейн приобняла его за плечи. — Жаль, что уже светает. Мне стоит отдохнуть перед завтрашним безобразием, коим явно окажется пир, устроенный некромантом. Да и тебе тоже. Пойдём. Но только чур — с тебя танец.       Она издала смешок и, развернувшись, направилась к замку.       — Непременно, — негромко откликнулся Ричард, глядя вслед её изящной походке.       С его лица не сходила мягкая улыбка. Чувство было приятным — почти так же он улыбался рядом с Габриэлем… Ричард и сам не заметил, как растерял бдительность. Расслабился рядом с нею.       — Только… — он нагнал Керидвейн. В самом деле, не оставаться же в этой глуши? Здесь и поживиться нечем: крупных зверей не было, нежить жрать невкусно, а съеденные крестьяне могут вызвать проблемы похлеще недовольной мордашки Игеласа. — Поможешь убрать кошмары?       — Разумеется. За это ты со мной и потанцуешь, — мягко ответила Керидвейн.       — Потанцую, — кивнул Ричард и совершенно расслабился, прекратив думать о чём-либо, что хоть немного могло его потревожить. — Столько, сколько пожелаешь.       Светлеющее небо озаряло странное государство, в котором просыпались обычные люди и засыпал замок, полный нежити.                     Стоило порадоваться, что Софи последнее время пребывала в мрачном расположении духа. Она не убила и без того мёртвую атмосферу замка. То есть, не оживила. То есть, неважно.       Пусть со своим затаённым желанием сорвать на ком-то обиду, Софи не отказалась бы от зверского убийства атмосферы. И зала. И многострадального кладбища.       На удивление всё смотрелось весьма мило. Зал по указанию Софи (вернее, мисс Хейти) всё-таки оттёрли, убрали паутину, отмыли засохшие пятна крови и унесли разные вещи сомнительного и весьма загадочного происхождения. Зал блестел.       Нефилимка долго планировала, как расставить столы и рассадить гостей, чтобы никто не обиделся и осталось место для танцев и музыкантов. На музыке она всё-таки настояла. Игелас был мрачен, зол и бессилен. Но Софи хотела как лучше! И правда ему помогла! Некромант без неё бы не справился.       Окна закрывало некое подобие штор — скорее занавесок, — не слишком плотных, чтобы ненароком не пропустить приближение рассвета. Гости солнечный свет явно бы не оценили.       Стоило согласиться: чёрные и бордовые свечи смотрелись атмосферно и прилично для любого мистического фильма. Были прелестны и кладбищенские цветы, стоящие в вазах и обвивающие колонну: лиловый барвинок, гибискус и тёмные бархатцы. Из-за последних Софи долго посмеивалась: по преданиям, которые рассказывала ей Айви, тёмные бархатцы защищали от нечистой силы.       Организацию самого… ужина нефилимка всё-таки спихнула на Игеласа. Она не хотела знать, что предпочли бы съесть его гости. Софи надеялась лишь на то, что ей не придётся стать десертом.       Некроманту пришлось поломать голову и посидеть над меню вместе с нефилимкой. Выглядел он несчастным, разбитым и всё чаще сердито сверкал глазами. И, вопреки стараниям Софи, наверняка зарёкся устраивать праздники ещё хоть раз в своей не-совсем-жизни.       Но с меню Игелас справился. Маленькую гадость, утешившую его душу, некромант всё-таки сделал. Рассеянно подумав, что нужно пригласить для вампиров какую-то закуску, он вдруг вздрогнул… а затем ухмыльнулся и мстительно решил, что они вполне способны наесться воздухом. Поэтому нефилимка в ответ на осторожный вопрос получила издевательскую улыбку и весьма однозначный ответ.       Софи фыркнула, оглядев снующих по коридорам наряженных скелетов в потрёпанных, ветхих костюмах. Скорее всего, одежду сняли с покойников. Но должны ведь официанты выглядеть прилично! Пусть смерть убивает вдобавок и всякое чувство стыда.       В последний раз оглядев свои труды, Софи с гордостью отправилась в свою комнату, сопровождаемая мисс Хейти.       Она неплохо постаралась. Хорошо, они. Даже некромант сумел изобразить подобие стараний и приложил к празднику свою неживую руку.       Всё, что хотелось Софи после стольких потрясений — это расслабиться и отдохнуть. И увидеть Майтени. Она почти по нему соскучилась. К тому же, праздники — это стезя Софи, на которой она вновь обрела утраченную уверенность.       Ничто не может пойти не так. Правда?              Пока всё шло по плану.       Столы были расставлены буквой «П». В центральной части стояло четыре стула. В самом центре сидел Игелас, место по правую руку от него пустовало, место слева заняла Софи, а на другом краю устроился Ричард. У остальных столов находилось по три стула, которые были уже заняты прибывшими гостями. Неожиданно присмиревшая нефилимка не решалась поднять на них взгляд и робко косилась в сторону невозмутимого экс-короля. Она занервничала, вспомнив истории, которые рассказывал о своих вассалах некромант… Одно дело — слушать увлекательные рассказы о таких личностях, а другое — встречать их вживую…       Но Игелас и Ричард не дадут её в обиду, верно? И Керидвейн заступится, если что-то пойдёт не так?       Интересно, почему она задерживается?..       Тем же вопросом задавался и маг. Керидвейн, словно бы назло, как сквозь землю провалилась. Если день назад Игелас возрадовался бы такому исходу, то сейчас он его совсем не радовал. Зря он старался, что ли? Не может она уйти, не оценив плод его трудов!       Хотя, скорее всего, Керидвейн просто желает устроить представление. Отрицать нельзя: её появления и способности были весьма эффектными… и эффективными. Стоило вспомнить их знакомство. Игелас вздохнул.       Нет, отчасти он и правда… восхищался ею. Жаль, что всё так обернулось. И спустя годы некромант не мог понять, зачем ей всё это нужно. Зачем он нужен ей. Что она хочет стребовать за спасение и помощь — и как именно стребовать.       К чему всё это представление? Напугать его подданных? О, Игелас не сомневался, Керидвейн произведёт огромное впечатление на вассалов, даже успевших повидать всякое на своём веку.       Игелас тряхнул головой. Нет, он подумает об этом позже. А девчонка нервничает — нужно её занять и отвлечься от неприятных мыслей о Керидвейн.       Некромант наклонился к Софи и начал вполголоса представлять ей гостей:       — В чёрном доспехе и чёрном плаще, чёрные волосы с проседью перехвачены золотым обручем, — восседает граф Лотар Маргейн. Красноречиво-бледная девушка в алом платье справа от него — герцогиня Мелисента фон Биар. Правда, похоже, ей неприятна компания графа. С бароном Майтени вы уже знакомы. Вон та лохматая рыжая женщина, у которой в волосах застряли листья, — Вилинда. Нетрудно догадаться — даже праздничное платье вымазано болотной грязью. А эти, — Игелас поджал губы, — прекрасные белокурые создания с рогами — Карин и Дэвон. Какое счастье, одетые. Будьте с ними осторожнее.       Софи с интересом слушала, украдкой рассматривая гостей. Интересная… собралась компания. Среди них она, полуангел, смотрелась воистину неуместно. Впрочем, об её происхождении здесь больше никому знать не стоило. В родном мире нефилимка не боялась ни демонов, ни полубогов, ни прочих созданий, но здесь — другие правила. От одного равнодушного взгляда графа или неживой, мраморной красоты герцогини Софи становилось не по себе. Когда Карин поймала её взгляд и, вопреки этикету, подмигнула ей, нефилимка совсем смутилась. Она ощутила себя маленькой, ничтожной девочкой рядом с ними: вассалами, делившими страну нежити, и чёрным магом, что невозмутимо сидел рядом.       Впрочем…       Не так уж невозмутимо.       — Единственный вопрос, который меня сейчас мучает — где же носит Керидвейн, — недовольно прошипел Игелас. — Всё это мероприятие… Злая шутка?       Софи рассеянно кивнула и вновь обратила взгляд ко столу. Усилием воли нефилимка смогла взять себя в руки. Она ничем не выдавала своё волнение и любопытство и лишь сдержанно улыбалась, если встречала чей-то изучающий, холодный взор. Но когда поднять взгляд решился Майтени, улыбка девушки стала гораздо искренней и теплее.       По счастливой случайности — как показалось барону, — он сидел ближе всех к Софи, не считая Игеласа.       — Вы невероятно прекрасны сегодня, — негромко сказал Майтени. — Мне так жаль, что я не успел проводить вас вчера, леди Винчестер… К сожалению, вы отбыли до заката.       — Я успела испугаться, что мы так и не попрощаемся, — усмехнулась Софи. Она старалась сдерживать себя, но видеть хоть одно дружественное к ней существо в этом зале было приятно. — Очень рада вновь видеть вас.       — Правда? — барон улыбнулся, и его усталое лицо преобразилось и засияло, словно начищенная монета. — Если хотите, мы можем видеться хоть каждую ночь. От моего замка до столицы всего два часа полёта.       Софи оцепенела.       — Не могу… говорить о каждой ночи, — в голове встрепенулось что-то очень тревожное и зудящее, словно укус комара. Что-то, напоминающее об осторожности и голосе мисс Хейти. Наверное, это было угрызение совести. Или странное, дурное предчувствие, сжавшее сердце. — Но мне бы хотелось с вами… иногда видеться.       — Тогда мне стоит прилететь завтра? — с робкой надеждой в голосе спросил Майтени. — Или… Слишком скоро?..       — У нас ещё будет время, чтобы это обсудить, — Софи позабыла о том, что их беседа слишком затянулась для простой формальности. — Вы же потанцуете со мной сегодня?..       Ричард за другим концом стола досадливо скрипнул зубами — в сам разговор нефилимки и вампира он не вслушивался, но в груди зрело глухое раздражение.       Кажется, больше в этом мире не предвиделось приятных сюрпризов и новостей. Всё решило отравить ему жизнь. Впрочем, его не должно волновать, с кем решила позабавиться Софи. Кажется, она прекрасно проводит время.       — Разумеется, это будет величайшая честь для меня! — восторженно воскликнул Майтени и… покраснел?       Случаются же в мире чудеса.              Когда в зал вплыла очередная группа скелетов с кувшинами и подносами, раздался приглушенный женский вскрик. Софи закрутила головой, озираясь по сторонам, пытаясь понять, что всё-таки пошло не так. Нефилимка заметила, что герцогиня, прикрыв ладонью рот, следит за новыми скелетами с округлёнными от ужаса глазами. Казалось бы, она стала ещё бледнее, чем пару минут назад, хотя это и казалось невозможным. Графа же, напротив, ситуация развеселила, и он трясся, наполняя зал своим зычным смехом.       — А что не так с этими скелетами? — нефилимка едва слышно поинтересовалась у Игеласа, наклонившись к его уху.       Некромант неохотно посмотрел на своих слуг и не сдержал улыбки.       — Видишь герб на камзоле? Это бывший герцог фон Биар. А в том некогда нежно-голубом платье, кажется, была его жена, — тихо прошелестел Игелас.       — Вы что, сделали из её семьи скелетов?.. — Софи обессиленно сползла обратно на своё кресло.       — Ну а куда мне ещё по-твоему девать трупы? — невозмутимо парировал некромант.       — Но это же… Её семья…       Софи казалось, что ещё немного, и она повторит печальную участь родины мага — и попросту сгорит. Правда, от вполне понятной причины — жгучего чувства стыда. Такого она точно не хотела… Не об этом думала… Нефилимка в отчаянии смотрела на потрясённую герцогиню и боролась с желанием извиниться. Но она разумно подозревала, что этим сделает лишь хуже.       — Брось, все скелеты на одно лицо, — Игелас пожал плечами. — Ну, пока не приказать им одеться…       Была ли это попытка утешения или просто констатация факта — но от этого нефилимке легче точно не стало.              Керидвейн бросила последний взгляд на своё отражение в зеркале и скривилась. Она и так никогда не была красавицей, но тут ещё и все превратности нелёгкой жизни одарили её множеством шрамов. Пусть мелких и не особо заметных на белоснежной коже, но они раздражали её почти так же сильно, как и клеймо её бывшей Госпожи на лбу.       Катись оно всё к Ваиру!       Она окутала себя вуалью тонкой иллюзии, скрыв всё, чем наградила её поганая жизнь. Даже неестественные драконьи глаза. И закрепила заклинание на своей диадеме, чтобы не держать его в голове во время праздника.       И… отшатнулась от зеркала. На неё смотрело лицо, которого она не видела уже… Шесть? Семь веков? Трудно следить за ходом времени, скитаясь по мирам. Лицо той, кого не было уже слишком много лет. Призрак её собственного прошлого.       Орэль’лу, сестричка… Что бы ты сказала, увидев меня? Я больше не ношу глухих платьев и не избегаю украшений. Понравился бы тебе мой вид, или ты бы как всегда осталась недовольна?       Она несколько минут печально вглядывалась в зеркало, словно ожидая ответа.       Точно.       Сианорэль всегда подводила глаза. Странная привычка, учитывая, что они и без того большие, даже по меркам их народа. Но она говорила, что так взгляд становится более притягательным.       Исправив эту оплошность, Керидвейн снова бросила взгляд в зеркало. На этот раз действительно последний.              Игелас готов был взвыть. А ещё был готов плюнуть на всё и, настроившись на слабую пульсацию чужой жизни, отправиться искать Керидвейн. Некромант даже согласился бы провести ночь в не самых приятных разговорах, но…       Нет. Любая беседа с ней приятнее, чем это унижение.       Но именно в тот момент, когда маг был готов раздражённо подняться со своего места, в этом отпала необходимость.       Дверь зала распахнулась, и в него неторопливой плавной походкой зашла — или, вернее, вплыла — та, кого никто не ожидал бы увидеть.       Где угодно, но не здесь. Не в королевском замке нежити.       Но она была реальной — эта красивая, высокая черноволосая эльфийка в сиренево-чёрном платье причудливого кроя. Все замолчали, замерев и не отводя от неё изумлённого взгляда. Тишина клубилась, словно густая паутина мрака под высоким потолком. Лишь шелковистая ткань пышного подола шелестела от беззвучных шагов и переливалась в свете свечей. Не было слышно ни единого удара чужого сердца. Не было слышно никому, кроме неё. В глубоком вырезе блестел кулон с рубиновым кристаллом. Платье огибало шею эльфийки сзади, оставляя открытыми плечи и спину с гладкой, молочно-белой кожей. Нет, не Софи казалась здесь чужой гостьей… И одновременно как гармонично смотрелась здесь она, эта эльфийка — ступающая, словно королева. Словно замок принадлежал ей. Волосы её были убраны в сложную высокую причёску, схваченную богато украшенным гребнем. Лишь несколько локонов слева свободно спадали волнами до плеч, скрывая второе ухо. Лишь эта изящная небрежность, казалось, напоминала о том, что гостья была реальной. Хотя многие успели в реальности усомниться. Простая эльфийка поразила бы их меньше, но эта…       Лоб её венчала эльфийская диадема. А широкие ажурные браслеты обвивали руки растительным узором.       Но сон или видение ускользающие, фантомные, в них не разглядеть ни лиц, ни реальных черт, а гостьей могли полюбоваться все. И никто не смел, не мог, не был в силах оторвать изумлённого, поражённого и восхищённого взгляда.       Слегка вздёрнутый нос, аккуратный рот с пухлыми губами, огромные аметистовые глаза и острый подбородок придавали лицу эльфийки некоторую детскость. По человеческим меркам она выглядела никак не старше двадцати лет. А высокие острые скулы говорили о благородном эльфийском происхождении. И черты её лица, в отличие от сновидения, таять никак не желали.       Гости с трудом приходили в себя и обменивались встревоженными перешёптываниями.       Эльфийка подошла к свободному стулу и грациозно встала, положив одну руку с длинными острыми чёрными ногтями на его спинку, а другой подперев слегка отведённое в сторону бедро.       — Ну, — она клацнула своими когтями по резному дереву. — Никто не хочет помочь даме сесть?       И обвела всех присутствующих насмешливым взглядом.