кинк на игоря грома

      Гречкин выбешивал Игоря, заставлял применять силу, ведь Кирилл не понимал слов. Он понимал лишь грубость рук, которые закручивали, когда ловили в очередной раз.       — Товарищ майор, может, отпустите, а? Больно ведь, — лежа на капоте своего ламборджини, Гречкин говорил как всегда со слащавостью в голосе. Эта слащавость оставалась неприятным привкусом у Игоря, когда он слышал такое.       Скрутив руки ещё сильнее, одев холодные наручники на тёплые запястья парня, Гром, взяв под руку, увёл его в машину.       — Сиди здесь, только попробуй выйти, получишь больше, чем простые синяки.       Улыбнувшись, Гречкин показал свою мерзкую усмешку, лишь помахал майору рукой, после скривив лицо от ноющей боли, которую приносили наручники.       Игорь вызывал в нём жгучий интерес, о который было не больно обжечься. Гречкин обожал грубость, и эту грубость приносили как раз руки Грома. Да и сам он тоже.       Он знал, что знатно раздражает майора своим поведением и разборками, но что поделать, если он хочет от него слишком много?       Требовать. Кирилл мог лишь требовать всё, не спрашивая других. Не по своей воле, да и похуй. Кто ты такой, и что ты не хочешь делать ради самого Кирилла Гречкина?       Да, Гречкин имел авторитет в Петербурге, и все его знали. Кто не знал, можно было пересчитать по пальцам. Папенькин сыночек, который только по этому и имел некий авторитет в глазах других людей. На самом то деле, он без отца никто.       Сидя в полицейской машине, парень лишь смотрел через полуоткрытое окно на Игоря, как тот разбирается с остальными. Так то он ни в чем не виноват, специально пришёл на эту разборку каких-то левых людей, которые оказались замешанными в странных делишках. Пришёл он, конечно же ради внимания Игоря, кого же ещё. Хотел, чтоб тот опять увидел его, и нацепил на него этот грёбанный металл, который обжигал запястья каждый раз, когда тот защёлкивался на руках парня.       И да, ему это нравилось, поэтому он и ждал того момента, когда эти наручники защёлкнутся на руках. Можно было назвать это сумасшествием, но Кириллу нравилась грубость Игоря по отношению к нему, и конечно же в этот комплект фетишей входили ещё и наручники.       Немало было представлений о том, как Игорь зажимает его где-то в участке, закручивает руки и жёстко вытрахивает из него всю дурь. Да, такие одурманивающие фантазии заставляли Кирилла возбуждаться ещё сильнее и хотеть почувствовать это в реальной жизни.       Замечтавшись, парень и не заметил, как Игорь уже сидел рядом с ним на переднем сидении и вёл машину, похоже в полицейский участок.       — Зачем пришёл, раз не виноват? Суешься опять туда, куда не надо? — остановившись, спросил Гром, следя за тем, как Гречкин смотрел в окно и потирал свои свежие синяки.       — Я просто мимо проходил, вы же знаете, я не специа-а-ально, — протянув последнее слово, парень как всегда улыбнулся и опять продолжил тупо смотреть в окно.       Хмыкнув, Игорь не придал этому значения. Но придал другому: запястьям, которые Кирилл трогал, и вздыхал. Ему настолько неприятно или наоборот это приносит ему удовольствие? Томные вздохи были слышны, и согнутые колени никак не помогали. Он возбуждается от боли? Или грубости? Боже, что с этим мажором не так.       Гречкин заставлял его чувствовать слишком много. Так много, что в этих непонятных чувствах можно было беспомощно задохнуться. Этот парнишка вынуждал Игоря, каждый чертов раз, чувствовать себя уязвимым.       Маска «сухаря» пропадала рядом с ним, хотя одного изменить нельзя: Гром был груб. С Гречкиным особенно, этот парень заставлял, будто принуждал, использовать грубость рядом с ним. Была ли это игра, при которой Кирилл всегда оставался победителем?       Ведь он всегда закатывал свои глаза, ухмылялся и смотрел так пристально, что хотелось узнать, что же в нём такого интересного.       Кирилл вызывал в Игоре много чувств, которые он смог принять и смириться с ними, ведь жить с чувствами, которые ты не можешь принять, довольно тяжело. Только являются ли они взаимными или это всё это бесконечная игра?       Приехав наконец-то в участок, Игорь вывел парня до него, слыша лишь недовольные вздохи. Устроив его в свободную камеру, Игорь сразу же пошёл к Прокопенко, ведь о деле нужно было доложить.       Кирилл от безделья просто сидел, смотря в одну точку, и всё же представлял, как они с майором прямо здесь развлекаются. Он ненавидит эту озабоченность, ведь ведёт себя как школьник, и это бесит.       Работников становилось всё меньше, ведь рабочий день подходил к концу, и кому вообще захочется остаться ещё здесь. Конечно же Игорю, который уже час сидел за бумагами, не замечая пристального взгляда Кирилла на себе.       — Товарищ майор, а можете подойти? Пож-а-а-алуйста, — умоляющим голосом проговорил Гречкин, ведь ему как никак было скучно.       Услышав голос парня, Игорь удивился, будто Кирилла здесь вовсе и не было. Гром забыл совсем, что Кирилла-то освободили, и нужно было давно отправить его домой. Заработался, ему точно нужен отдых.       Подойдя к камере, Игорь сразу же освободил Гречкина, и как только он потянулся к наручниками, Кирилл резко прижал мужчину к железным поручням. Игорь удивился и сначала ничего не понял, но потом увидев, что парень стоит перед ним слишком близко, он оттолкнул Гречкина и вовсе вышел из камеры.       — Ну Игорь, че ты сливаешься? Разве ты не хочешь меня? Воспитать хорошим манерам там, м? — проговорив это с ухмылкой на губах, Кирилл не думал, что Игорь так остро на это отреагирует.       Притянув парня на какой-то полицейский стол, он смахнул все документы и ненужные вещи, которые там были, и посадил туда Кирилла, который абсолютно был в недоумении. Теперь, находясь между раздвинутых ног парня, Игорь лишь притянул парня за бедра ближе, сжав их.       Кирилл застонал, не сдерживаясь, ведь мечтал он об этом слишком долго. Игорь, услышав соответствующую реакцию от парня, сжал бедра ещё сильнее, скорее всего оставляя там красные пятна, даже под одеждой.       — Заводит грубость? Ты слишком палишься, когда трешь свои синяки,и почти что стонешь. — Шепча это на ухо парню, Гром лишь наблюдал, как тот пытается что-то сказать, но из-за судорожных вздохов, почти что и говорить не может.       — Да-а-а, Игорь, я люблю грубость особенно от тебя, — сказав это парень сделал паузу, отдышавшись. — А ещё я обожаю твои ебанные наручники, поэтому будь добр, оставь их на мне.       Игорь лишь ухмыляется, и притянув парня за шею, наклоняя к себе, грубо целует. Размашисто так, с напором, сразу же кусая губы в кровь, зализывая раны. Гречкин стонет прямо в поцелуй, и отвечает, слизывая свою же кровь.       Снимая с Кирилла рубашку, опуская её до бедер, Игорь лишь бесконечно кусал парня везде где только можно, и оставлял бордовые засосы. Парень же любит грубость, пусть наслаждается теперь.       Раздевшись догола, Кирилл притянул Грома ещё ближе и достав из своих джинс, которые валялись у него под ногами, он нашёл смазку и презервативы. Увидев это, Игорь не слишком удивился, ведь знал, что у такого то парня точно есть такие вещи.       Взяв смазку в руки, Игорь не удивился тому, что смазки осталось лишь на половину. Как бы он и не был груб с парнем, но повредить его до крови он точно не хотел, да и не такая боль Кирилла заводит. Смазав два пальца, Игорь только хотел начат действовать, как парень остановил его.       — Игорь, не надо меня растягивать, я и так готов.       Теперь вылив смазку себе ну руку, Игорь лишь обильно смазал свой член, и вошёл довольно аккуратно.       Кирилл лишь громко застонал от наполненности, и качнул бёдрами в такт размашистым толчкам. Игорь сжимал бедра до посинения, а так же кусал плечи, оставляя там кровоподтёки.       Дойдя почти что до пика, парень притянул руки со своих бедер на свою шею, и с помощью своих, сжал.       Игорь обеспокоенно посмотрел в глаза парню, и увидел лишь кивок, что да, делай, что хочешь, я не буду против. И он сделал, что хотел. Сжал шею, перекрывая доступ к кислороду, и когда слышал хрипение, резко разжимал свои ладони, давая тому вдохнуть глоток воздуха. А потом всё повторялось по-новой: сжатие шеи или же бедер, укусы на плечах, или же спине.       Продолжалось это до тех пор, пока Кирилл не кончил, громоко простонав, и обессиленно упав на стол. Игорь кончил следом, присев лишь на свои шмотки, которые были на полу.       — Товарищ майор, вы были хороши, — сказав это, Кирилл посмотрел на уже одевающегося Грома, который на эти слова лишь усмехнулся.       — В следующий раз, если захочешь повторить тоже самое, можешь просто сказать, а не подвергать свою жизнь опасности.       Гречкин поднявшись со стола, лишь тихо прошипел, и также начал одеваться, ведь пора было уходить.       — Ради вас, я готов и не на такую опасность идти, — идя в след за Игорем, проговорил парень.       Остановившись у дверей машины, Игорь лишь предложил подбросить его до дома, а парень конечно же согласился.       Они поговорят о своих чувствах, определено поговорят. Только позже, в довольно душной квартире майора, где переночует Гречкин эту ночь. И не только эту.