Ураган

Коди открыл свой шкафчик, меняя учебники с истории на экономику. Настроение у него было никаким. Частично он был счастлив тому, что всё наконец-то закончилось, ведь пока он был сознания, стая МакКола с помощью Рейкена и Талботов решили оставшиеся мелочи в виде второй части — как его там? — какого-то Анука. А после его исчезновения жизнь в Бейкон-Хиллс каким-то образом решила сама собой. Люди выключили тот страз и панику, что были у них и успокоились. Многие догадывались о сверхъестественном, некоторые знали. Двое девушек с первого класса бегали по школе и узнавали у всех, кто из них оборотень, а кто ещё кем является. Коди тоже допытывали, однако он очень информативно посмотрел на девушек и те больше его не трогали. Тем временем к нему подошли Лиам, Мейсон и Кори. — Как ты? — спросил его Лиам. — Позавчера проснулся. Принял душ. Сказал Тео, чтобы оставался. Приехал отец. Я всё ему объяснил. Практически ничего против Тео он не имеет. Уснул. Вчера… Я вроде почти весь день спал, — коротко отчитался Карвер, чтобы Данбар не переживал. А тот умеет, если он правильно понял этого парня. Правда, он умолчал о том, что проснулся от боли в затёкших ногах. Затекли они от того, что один под два метра ростом оборотень решил, что его части тела очень удобны для сна. — А ещё, Дитон отказал мне в справке. Кори поднял брови. — Но он же ветеринар. — А я и не человек, — вздохнул юноша, закрывая шкафчик. — Я не хочу идти на экономику, — стонал он, опираясь лбом о холодный метал шкафчика. Мейсон хлопнул его по спине и, вешаясь на одно плечо, потянул за собой в кабинет. — Идём! После экономики будет тренировка команды по лакроссу, — загадочно проговорил парень. — И? — не понял Карвер, никогда не проявлявший хоть долю интереса к этому виду спорта. — Тренировка будет совместной с командой Девенфорда, — произнёс Лиам, вешаясь на второе плечо Коди. Юноша закатил глаза. Почему-то было чувство, что у него нет варианта не идти на тренировку. Возможно, так оно и есть. Возможно, он слишком много смотрел на 28 номер зелёной команды. Возможно, 28 номер это заметил. Возможно, 28 номер подошёл к нему после тренировки и подмигнул. Хотя последнее не очень-то «возможно». Оно вполне себе реально. И запах чистого тела после душа тоже. И поцелуй, который Бретт подарил ему уже на парковке, когда они отошли от толпы учеников и игроков обеих команд. Хоть на небе и собирались тучи, им это не мешало. — Я хорош? — спросил Талбот, прижимая Коди к капоту своей машины. — Да, — признал он. Юноша это заметил, даже не особо зная правила лакросса. — А знаешь, в чём я ещё хорош? — улыбался оборотень. — В банальных подкатах? Парень издал смешок. — Засчитано. Его глаза были так близко, что Коди смог рассмотреть каждый кусочек их всепоглощающей синевы. Большие и такие яркие, даже в вечерних сумерках. Они тянули его и Карвер даже не пытался сопротивляться. Бретт поцеловал его. Снова. А потом ещё раз, и ещё. Кажется, он любит поцелуи. Но спустя три уехавшие с парковки машины, мавка всё же заставил их обоих остановиться. — Я хочу есть, — признался он. — Можем заехать в кафе, — предложил оборотень, не отодвигаясь и мягко поглаживая чужое бедро. — Это что, свидание? — Коди изогнул бровь. — Оно может им быть, — улыбнулся юноша. — Наше первое свидание. Коди несильно оттолкнул Талбота. — Бретт Талбот, мы даже не отношениях, а ты целуешь меня на капоте своей машины! Как тебе не стыдно? Бретт удивлённо моргнул, широко распахивая глаза. Ещё раз. И ещё раз. А после рассмеялся. — Ты прав! Нам нужно вступить в отношения, — произнёс он очень серьёзным тоном. — Коди Карвер, согласен ли ты вступить со мной в отношения? Коди растерялся. — А мне надо подумать, — признался он. На этот раз, его слова были искренними. — А? — Нет, серьёзно, — произнёс Коди. — Я понял, что практически тебя не знаю. Мне, ну, правда надо подумать. Вот прям правда-правда. — А. Ага, — лицо Талбота всё ещё было удивлённым. — Ну, мне тогда тоже. Наверное. А нет, не наверное, — он задумался. — Мне правда стоит над этим подумать. Они задумались. — Решим это завтра? — предложил оборотень. — Да, отлично, — Коди кивнул. А потом, ещё несколько раз поцеловавшись, они разъехались. Ситуацию можно было описать словом «сюр», однако зайдя домой, Коди и впрямь осознал, что он знает Бретта считанные дни. Он не знает, любит ли тот кофе, или сколько ему вообще лет. Он даже фамилию его узнал случайно, между моментами, когда они оба могли погибнуть от рук обезумевших охотников или недо-бога с двумя лицами. — Мда, — заключил Карвер, подходя к закипающему чайнику. — Тео, это ты ставил воду? — Ага, — ответил юноша, лёжа на диване. Руки его были закинуты за голову, а глаза бессмысленно пялились в потолок. Держа в руках две горячие чашки чая, Карвер уселся в кресло и поставил чашки на кофейный столик. В окно начинал дробью биться дождь. — Коди? — А? — Как ты понимаешь свои эмоции? Карвер, удивлённый столь серьёзным вопросом, посмотрел на Рейкена. — Ну, знаешь, как ты различаешь ненависть или просто соперничество, уважение или влюблённость? Ну, всякие эти эмоции. — Хм, — Коди задумался. — Понятия не имею. Мне кажется, я их и не различаю вовсе, — выдал он первое, что пришло в голову. Обычно такое оказывалось либо самым верным ответом, либо просто бредом. В данном случае у него был первый вариант. — Давай по-гуглим. Тео, заинтересованный в ответе на свой вопрос, тоже достал телефон. Коди открыл первую страницу и зачитал вслух 13 признаков влюблённости. — Так, первое. Ты не думаешь про бывших. Ну, у меня их нет, — пожал он плечами. — А у тебя? — Та нет, — отмахнулся Рейкен. — Следующий признак: Вы много обнимаетесь. Хм. Ну, скорее целуемся. А у тебя? — Ни того, ни другого. — Далее, тебе не нужен гороскоп совместимости. — Что-то мне не нравится этот сайт. — М, да, мне тоже. — У меня другой, — начал Тео, но Коди его перебил. — Знаешь. Мне кажется, что интернет — не самый лучший друг для понимания эмоций, — он погрузился в свои мысли, пытаясь фильтровать то, что говорит, потому что ему и для самого себя хотелось бы сформулировать правильный ответ. — Думаю, влюблённость — это смесь уважения, страсти и желания защищать. Конечно, в этом всём должен быть иногда и гнев, потому что невозможно всегда чувствовать к человеку лишь положительные эмоции и не злиться иногда. У всех нас есть минусы. Но в любви нам нравятся даже минусы. Или мы обговариваем их, чтобы обоим, ну или более, партнёрам было удобно. Тео коротко кивал, внимательно слушая Карвера. — Что-то ты на слишком серьёзном языке заговорил, — заметил он. — Это же уже любовь. — Ага, — Коди пожал плечами. — Влюблённость может перерасти в неё со временем, вот и смешалось всё. Но, я думаю, что ты понял мою мысль. Рейкен издал звук похожий на согласие и отпил чаю. Лиана услужливо принесла ему сахарницу и чайную ложечку. Коди не просил её этого делать… Хотя, растения и раньше делали нечто подобное. Наверное он просто не замечал, что они живут отчасти своей жизнью. Всё же, мавка оживил их лет пять назад. Главное, чтобы они вдруг не обозлились на него за что-то, и не задушили ночью. Звучит и впрямь мрачно. — А почему это ты описал только влюблённость? — аккуратно уточнил Рейкен, медленно окрашиваясь в алый. В основном покраснела у него шея, и это выглядело так подходяще химере. Необычно. — Да так, зацепилось в голове просто, — но улыбка его упрямо говорила о том, что всё не так и просто. Рейкен уткнулся носом в чай, не желая ничего об этом говорить. Несколько минут они сидели в гробовом молчании, пока Тео не поинтересовался тем, кто такие мавки. Этот парень казался ему странным. Вполне вероятно, что он действительно просто желает найти друзей после того, как столько раз ошибся и облажался. Правда, Лиам на экономике вроде говорил что-то о том, что Скотт задумывается всё же дать химере второй шанс. Бретта и Лори он без каких-либо размышлений принял в стаю, зная их уже относительно давно, хоть и не очень близко. Ему хватало доверия стаи, чтобы вынести такое решение. Однако с Рейкеном всё было сложнее. Рейкена все дружно отчасти ненавидели и отчасти начинали принимать. Хотя может быть и так, что Тео просто пытается с ним сблизиться, а Коди подозревает его во всех смертных грехах из-за своей повышенной тревожности. Всё в этом мире возможно. Даже мавка, пьющая чай с химерой и не-обсуждая-обсуждающая тёплые чувства к оборотням. — По мифологии, мавки — это лесные духи, рождённые из смерти, — коротко описал он понимая, что продолжение необходимо. — В славянских странах празднуется день Ивана Купала, ну или если проще, то летнее солнцестояние. По легендам, если в этот день отвергнутая девушка утопится, то станет мавкой и будет песнями затаскивать молодых юношей под воду. Не со зла, а просто принимая их за своего возлюбленного. Поняв, что это не он, мавка отпускает свою жертву, но чаще всего становится уже поздно и юноша погибает. То же самое работает и с парнями, — добавил Коди. Тео недоумённо осмотрел его с ног до головы несколько раз. — Это не мой случай, — пояснил Карвер. — Есть другая ситуация, когда ребёнка топит в реке родитель, и тогда чадо становится мавкой, затаскивая под воду взрослых людей. Правда, тут уже со злым умыслом, потому что так они мстятся за то, что их не спасли от смерти. Вот это уже мой случай. Только я никого не затаскиваю под воду. И не мщу. Тео захлопал глазами. Химера поднял взгляд на второй этаж, где сейчас находится отец Коди. — Нет-нет-нет, — замахал Карвер руками и немного разлил остывший чай на штанину. — Если что, у людей обычно не один родитель, а двое. Моя мать была психически больна и считала, что если убьёт меня, то изгонит монстра. Правда, вышло довольно иронично, — пожал он плечами. Коди погрузился в свои мысли. По сути, он никогда не рассказывал никому о всём том, что только рассказал парню. Ему не было страшно или стыдно, нет. Просто так вышло, что не с кем было что-то такое обсудить. Он в довольно детском возрасте уехал из Украины, а здесь из тех, кто знал о его природе были лишь Дитон и отец. Подруге он не рассказывал об этом, просто потому что. Не хотел. Они никогда не были близки настолько. Да и, в общем-то Тео тоже для него не является человеком — точнее химерой — близким. Просто, он спросил, а Коди не тяжело ответить. — Что становится с твоей спиной, когда ты обращаешься? — спросил его Тео то, что, кажется, мучило его больше всего. — О. Кожа становится прозрачной, чтобы было видно внутренние органы, — просто ответил Карвер. Тео недоумевал. — Ну, считается, что так люди должны были бы отличать мавок от обычных людей. Вид нашему спины должен был так пугать людей, что чары голоса спадали и жертва могла бы выбраться из воды или найти выход леса, не потерявшись в нём окончательно. Мавки разные бывают, как и оборотни не только волки. Я вроде говорил об этом уже кому-то, а кому — не помню, — он подал плечами. — Ты хочешь посмотреть? — Как-нибудь в другой раз. Коди рассмеялся, но настаивать не стал. Вид действующих органов человека в теле выглядит жутковато даже для него, а это вообще его собственная трансформация. Хотя, на самом деле, под футболкой или любой другой верхней одеждой трансформация его практически незаметна, если не светить глазами направо и налево. Так что, в какой-то степени его обращение удобнее, чем у оборотней. Гораздо удобнее, на самом деле. Вскоре его потревожила одна из лоз, предупреждая о чьём-то приближении. Коди, попутно объясняя Рейкену суть того, что именно в основном делают лозы и лианы, посмотрел в окно, за которым стоял неприглядный ливень. Спустя считанные минуты он заметил свет фар, а после появилась и сама машина. Умудрившись узнать её сквозь толщу падающей воды, Карвер удивлённо поднял брови и подошёл к двери, впуская ночного гостя. Гость промок насквозь, пройдя всего пять метров от машины до навеса над входом. — Завтра ещё не наступило, но я подумал, — произнёс Бретт, стоя на пороге. — Подумал, что узнать мы друг друга можем и состоя в отношениях. Никто же не мешает ни тебе ни мне разорвать в любой момент… Если такое придёт в голову, конечно. Надеюсь, не придёт. И, кажется, ты заражаешь меня этими своими нефильтрованными мыслями. — А ты меня заражаешь их фильтрованием, — усмехнулся Коди, затаскивая оборотня в дом и целуя холодные губы. Тео посмотрел на развернувшуюся перед ним картину. Нахмурился. Подумал. Ещё раз нахмурился. — Я к Лиаму, — оповестил он, проталкивая образовавшуюся пару внутрь дома, чтобы пройти на улицу. — А ты знаешь, где он живёт? — уточнил Коди. — Я вычислю по запаху. — Ты же понимаешь, что не сможешь этого сделать ни во время дождя, ни после? — уточнил Бретт, тоже развернувшись к химере. И, спустя секунду, продиктовал адрес. Тео Рейкен, коего Коди ещё никогда за всё их недолгое знакомство не видел столь счастливым и испуганным одновременно, выбежал из дома и помчался к машине в попытке скрыться от дождя. — Как думаешь, у них что-то выйдет? — спросил у него Талбот. — Та фиг знает, — пожал плечами Коди. — Но, надеюсь, да. У них интересные коммуникации. — Интересные коммуникации? — изогнул мокрую бровь Талбот. — Ты иногда говоришь очень странно. Но мне нравится, — признался он, крепко обнимая мавку. Коди предположил, что он просто пытается согреться, потому что дрожит от холода так, что зубы его уже могли выучить чечётку. — Думаю я тоже иногда очень странно, — оповестил он юношу. — А? — Иди прими горячий душ, — сменил Карвер тему. — Тебе опять повезло, потому что на машинке опять чистая одежда. И как ты это так попадаешь? — Любимчик судьбы, — пожал плечами оборотень и подмигнул. — Должна же она мне хоть в чём-то кроме лакросса улыбаться. Он потом ещё расскажет Бретту всё, что сегодня узнал о нём Тео. У них достаточно времени, если на Бейкон Хиллс в очередной раз не решат напасть какие-то сверхъестественные силы зла. Да и если решат, в общем-то, не такая уж и проблема. Но они не решат. Оно ему не надо, ему школу заканчивать, потом колледж или универ, или и то и другое… В общем, дел по горло и на всякие сверхъестественности времени нет особо.