Having left me, I left myself

       Тэхен сидит на койке и смотрит на свои раны. Темнота ночи окунает омегу в ночной сон.       Альфа явился в обличии ангела с кровавыми глазами. Чонгук кусал зубами шею и просил повторить обещание. Говорил о красоте омеги. Большими ладонями сжимал тонкую талию и ухмылялся, слыша вопли.       Тэхен поднимает правую руку чуть выше и уводит ее под подушку. Смартфон омеги включается, и Тэхен пишет сообщение Чимину, чтобы он завтра привез фотографию в стеклянной рамке из дома к нему в больницу. Просто хочет подержать ее в руке и взглянуть собственными глазами на счастье, что таится в глазах смотрящих на фото.       Хосок вчера ночью улетел. Тэхен напоследок тихо сказал слова благодарности и любви брату на ушко перед отъездом старшего и попрощался. Тэхену жаль, что все бросили свои дела, свои жизни и начали оберегать его. Словно он маленький и беспомощный. Тэхен чувствует себя омерзительно от этого, потому что он не болен. Он просто любит. Его не нужно лечить и сидеть с ним.       Любит до боли в теле.       Любит, раскалываясь и разлагаясь по кусочкам.       Время летит быстро, когда мысли кружатся, и человек выпадает из реальности. Тэхен поднимает голову и удивляется тому, что наступило уже утро. Солнце греет землю, освещает светом мир, и только омеге чуждо такое зрелище. Солнце его обжигает, не дает уйти в себя. Тэхен жмурится и встает с койки, подходя к окну, зашторивает окна. Небольшое помещение сразу же увядает во мраке небольшом, омега начинает разворачиваться от окна и слышит скрип двери.       — Привет, Тэхен. Ты уже проснулся? Доброе утро, — Чимин заходит и ставит у стены два пакета с вещами: в одном пакете его вещи сменные, во втором — Тэхена. Живут практически здесь. — Ложись, я сам открою шторы. Как ты себя чувствуешь? — Подходит близко и обнимает друга.       — Он приходил ко мне сегодня ночью, — шепчет. Не произносит имя любимого мужчины. — Чимин, ты принес фотографию? Пожалуйста, скажи, что принес. — Тэхен поднимает голову с чужого плеча и смотрит Чимину в глаза, смотрит так, словно жизнь на кону стоит.       — Тэ… Тэ, зачем оно тебе? Скажи, пожалуйста, зачем? Его лучше выкинуть…       — Чимин, умоляю, ты принес его? — Тэхен крутит головой отрицательно и пальцами обхватывает щеки Чимина, но тот резко отступает назад на два шага и смотрит обеспокоенно. Лучше не становится. Нет продвижения.       Зависимость не лечится, когда любовь поражает человека.       Чимин с силой кусает нижнюю губу и разворачивается, уходя к оставленным пакетам у стены. Садится на корточки и вынимает оттуда стеклянную раму с фото. Чимин сжимает стекло в руках и смотрит: злится, чувствует огромное отвращение к альфе, на которого Тэхен смотрит любовно. Ярость поглощает за друга лучшего.       Нельзя так делать больно.       Нельзя так сильно любить.       — Я привез. Да… возьми, если ты действительно нуждаешься в этом, — поднимается и подходит к стулу, у койки садясь. Тэхен медленным шагом возвращается под одеяло и берет трясущимися руками последнее, что греет сердце.        — Спасибо, Чимин. Это важно для меня…       — Тэхен, я прошу тебя, послушай меня. Я очень сильно переживаю за тебя, тебе очень плохо, я это знаю! Пожалуйста, выкинь это. Отдай мне, я сожгу это ебаное фото. Тэхен, пора прекращать. Пора бороться за себя и свою жизнь. Пошел нахуй этот Чон Чонгук, он поступил отвратительно. Ебаный кобель…- Чимин дышит тяжело и боится сорваться на крик. Сейчас сердце сжимается в быстром темпе и зовет прислушаться, что-то плохое грядет. — Я тебя очень люблю и боюсь потерять… Я, Хосок и Намджун тоже. Пожалуйста, давай вместе через это пройдем. Я буду рядом, я рядом! Ты меня понимаешь? Понимаешь, о чем я говорю тебе? Тэхен, это не шутки. Тебе очень плохо тут. — Чимин тянет указательный палец ко лбу Тэхена и слегка дотрагивается до кожи. — Это уже психологическая боль… Да, сердце болит, и оно у тебя разошлось по швам, но оно восстановится, как и твои шрамы на руках. Все решаемо, Тэхен, только нужно захотеть. Пожалуйста, я не хочу лишиться тебя. Ты должен помочь мне немного, чтобы я вытащил тебя.       — Как ты не понимаешь, Чимин. Я люблю его. Я обещал ему дышать им до последнего вздоха. Моя жизнь в его руках. Нет у меня болезней… не нужно меня лечить. — Тэхен поворачивается на другой бок и уши руками закрывает, чтобы не слышать свои слезы и тихие всхлипы Чимина.       Яд добрался до последнего участка организма, что отвечает за жизнеспособность. Тэхен не боится, он готов ко всему.       Ничего не чувствует, кроме боли и любви к своему чужому альфе.                         ~~~        Намджун за день очень устал и пришел к Тэхену полчаса назад после ужина. Чимин рассказал про сегодняшнюю утреннюю сцену брату, и альфа первый раз в жизни чуть рассудок не потерял. Намджун после ухода Чимина выпил стопку виски и около часа провел в раздумьях. Ситуация крайне тяжелая. Здесь нет другого выхода, кроме как положить Тэхена в психиатрическую клинику. Намджун безумно этого не хочет, но состояние не меняется, нет никаких результатов, и даже имеются скачки вниз. Они теряют Тэхена, и кажется, у них время песком рассыпается. Разговор не идет снова, но Намджун пытается разбудить Тэхена от мрака. Просит дать каплю доверия и обещает, делает слово, что поможет.       — Береги свое сердце и не давай чужим лезвиям прикоснуться к нему. Швы и шрамы в любом случае останутся, ты же это знаешь, — Намджун тяжело вздыхает и не может посмотреть Тэхену в глаза.       Там самая страшная картина.       Там яд растекается по венам, лучи солнца обходят стороной омегу, и любовь в маске Дьявола ходит по пятам.       Каждый день существует, пока сердце Чонгука бьется. Больно и страшно, но Тэхен привык к мукам. Главное, что держит обещание данное:        — Обещай, что всегда будешь любить и ждать… чтобы ни случилось… Обещай, Тэхен! — Чонгук взбешен. Злится на себя, на мир и тайну.       — Чонгук, ты же знаешь, что я весь в тебе, — улыбается и плачет от счастья. Глупый омега. Все чувства горят и смешиваются: любовь, страх, неизвестность. — Я до последнего своего вздоха буду в тебе… Люблю и буду любить. Всегда буду ждать и каждую субботу просыпаться по утрам, чтобы сделать тебе блинчики. — Тело онемело. Все горит огнем, когда Чонгук обхватывает лицо омеги и целует.       Целует… без чувств… без любви…       Целует со страстью и диким желанием.       Альфа отключил человечность и идет на поводу инстинктов.       Берет молодое тело. Распаляет. Готовит для себя сам и помечает все тело укусами.       — Мне больно, Чонгук, — пугается, когда зверь не видит граней. — Не нравится, Гуки… — Истерика подкатывает вместе с паникой. Тэхена терзают и заставляют всхлипывать.       — До конца своих дней ты будешь принадлежать мне, — хищно, как псих, ухмыляется альфа и ускоряется, делая более сильные толчки…        … Тэхен резко жмурится от воспоминания и кричит истошно. Боль любовно пронзает глотку, и звуки раненого зверька взрываются бомбами в помещении. Тэхен начинает задыхаться, панически хватает себя за горло руками и соскакивает с койки на пол.       Чонгук одним взглядом уничтожает и заставляет тело себе подчиняться. Чонгук ангелу отрывает крылья, заставляя того падать в пропасть, разбиваясь о черную гладь океана.       Глубина велика, и Тэхен стремительно погружается туда, где свет никому не знаком, а мрак в пустоте холодом впивается в кожу.       — Тэхен! Тэхен, пожалуйста! Что случилось? Где болит? — Намджун за секунду опускается перед омегой и пытается поднять его обратно на белые простыни. — Черт. — Укладывает и достаёт телефон из переднего кармана белых брюк. — Господин Чхве, Ким Тэхен, ЧП. Несите дозу. У него приступ. Сейчас же! — рычит и откидывает телефон на стул. Тэхен, посмотри на меня, — альфа ловит чужое лицо ладонями и просит сфокусироваться на на нем. — Дыши. Слышишь меня? Сделай глубокий вдох. Пожалуйста. Вдох, выдох. Давай, вместе, — Намджун держит крепко, и когда Тэхен опускает свои пальцы от глотки, то начинает осматривать лицо напротив. Кислорода нет. Чонгук погрузил в океан и не научил всплывать обратно. — Дыши. Я с тобой. — Намджун показательно начинает вдыхать кислород вместе с омегой, и когда краем глаза видит господина Чхве, который подходит со шприцом в руке, чуть поворачивает голову омеги и продолжает вместе с ним дышать. Учит дышать. Учит всплывать.       Тэхен чувствует, как легкие водой заполняются, и как руку правую пронзает острым холодом. Тошнота подкатывает, и Тэхен опускает веки, уходя из реальности, увядая павшим подсолнухом.       — Намджун, ты же понимаешь, что раньше надо было отправить его в психиатрическую больницу, а не держать его здесь черт знает зачем? У него с психикой проблемы, ему нужен был хороший психиатр, а не твои монологи о том, как жизнь прекрасна. Не хочу тебя расстраивать, но то, что вижу я… У него нет будущего под солнцем. Он не просто разбит горем любви, Тэхен психически нездоров, — господин Чхве убирает в карман пустой шприц и переводит взгляд с омеги на коллегу. — Время вышло. Ему только одна дорога светит, как бы прискорбно это не звучало. И…       — Не смейте! Заткнитесь, блять! — Намджун переводит животный взгляд на господина Чхве и подходит ближе. — Мы спасем его. Ему нужны рядом близкие люди. У некоторых года уходят на лечение ран, главное — его близкие рядом! Ни о какой психиатрической больнице не может быть и речи! Тэхен увидит солнце, и я уверен, что будущее у этого омеги есть. — Стирает нервно слезы отчаяния. Понимает, что нет никаких шансов, только вера и надежда таятся в сердцах.       — Ты делаешь хуже! Разговоры не помогают! Ему нужен хороший психиатр, Намджун! Очнись, — господин Чхве поправляет свой белый халат и под взгляд красных глаз уходит, оставляя после себя тишину приближающейся ночи.       — Спи спокойно, Тэ. Пусть тебе ничего не снится, малыш, — Намджун стирает левой рукой с лица слезы, а правой — гладит по голове омегу. Невыносимо осознавать, что нет шанса на спасение. Альфа переводит взгляд на тумбочку у койки и сдерживает в себе животный яростный рык, когда видит стеклянную рамку с одним из счастливых воспоминаний омеги.       На фотографии сам Дьявол и его Ангел, с любящей улыбкой смотрящий.       Со дна океана не возвращаются.       Порох, развеянный по ветру, не восстает горящим пламенем, превращаясь из остатков в тело.       Умирая, мы не возвращаемся к жизни, открыв глаза…       Умирая, мы живем мертвым телом при свете дня.                         ~~~        Холодная прохлада окутывает палату и стирает запах медикаментов. Тэхен хрипит и медленно приходит в себя. Сознание плывет, веки тяжелые с каждой секундой поднимаются и Тэхен какое-то время просто… Как назвать это состояние? Лежит, смотрит куда-то сквозь, существует телом?       Принадлежал и до последнего вздоха будет принадлежать одному человеку в этом мире. Сам так решил. Все на добровольной основе. Тэхена никто не заставлял влюбляться, отдавать свое сердце в чужие руки и на шею цепи вокруг горла наматывать, вручая конец металла Чонгуку.       Тэхен подписал сам договор жизни, поставив кровью печать.       Чимин. Хосок. Намджун.       Тэхен ничего не чувствует, но смотря свои воспоминания сейчас, омега мысленно просит жизнь и солнце греть их здесь вместо него. Просит прощения за то, что отнял у них время.       Яд парализовал тело и дошел до границы сердца, пропитанного красным отблеском.       Каждый живой организм рождается, чтобы умереть. Один умирает, другой рождается. Цветы, умирая, теряют блеск лепестков, животные, умирая, теряют способность выживать, люди, умирая, теряют смысл жизни и собственноручно находят в себе остатки сил, чтобы дорвать себя. Выпустить душу наружу и оказаться нежизнеспособным к существованию в этом мире, который есть в данный период времени.       Тэхен тяжело поднимается и садится, сгорбившись. Он не здесь. Только тело функционировать может и то, разодранное. Осталось освободить душу, и все это поставит красную точку.       Всему свое время.       Всему свое время прощаться и уходить. Исчезать.       Тэхен поворачивает голову вправо и тянется правой рукой к тумбе за стеклянной рамкой. Держит в руках крепко, словно это единственное, что имеет смысл, и последнее, что хотелось бы увидеть.       Его увидеть.       Улыбку и черные глаза, наполненные уверенностью в себе и своих черствых решениях.                         ~~~        … А Тэхен сидит на коленях на кухне и смотрит в окно. Вьюга бушует, ветер шумит и бьется о стекло.       — Я виноват… — шепчет тихо и ползет в прихожую. Темный коридор хранит в себе запах Чонгука. Тэхен шумно втягивает родной запах, ползет к входной двери и лбом опирается о холодное железо. — Виноват во всем я….Гу, вернись ко мне, пожалуйста… Как же я без тебя? — Слезы касаются щек и падают на пол. — В чем моя вина, скажи, любовь моя?                         ~~~       — Я не знаю, сколько прошло дней и ночей, но я глаз не смыкал. Плакал и рвал на себе волосы. Ты там как, Гуки? Я звоню, а ты не берешь…. Я тебя обидел сильно, да? — Тэхен судорожно сжимает мобильный телефон у уха и смотрит на стопку вещей альфы. — Я постирал твои рубашки и твой любимый белый свитер. Ты же вернёшься ко мне когда нибудь? Я не знаю, что случилось, но я не могу без тебя…. — Телефон издает неприятный писк, и Тэхен откидывает его в сторону. Разрядился…                         ~~~        Тэхен не знает жизни до Чонгука. Ее словно не было.       На холодный пол омега свешивает ноги и встает, держа в руках дорогую сердцу вещь.       Закрывает глаза и сильно жмурится. Шепчет его имя раз за разом. Призывает. Каждый день видит опять: там нежность, грубость и страсть в сексе, поцелуи ожоги оставляют, ладони большие бедра ласкают, а кончики пальцев ореолы сосков задевают.       Задыхается. Хочет еще раз прочувствовать его. Всеми фибрами души ощущать едва уловимые вздохи и возбуждение альфы. Хочется сильных рук и томного взгляда, который разрывает на части.       Паника начинается, когда Тэхен добирается до конца. Снова все проживает, как тогда. Тело синеет на глазах мертвых. Тэхен истерично задыхается и крутит головой. Чонгук сдавливает глотку. Заставляет умирать и возрождает по кругу бескрайнему. Тэхен не чувствует кислород больше, и как ошпаренный, роняет под босые ноги стеклянную рамку с фотографией счастья. Стекло рассыпается крупицами, царапает кожу ног и оставляет шрамы на фото.       Чонгук поранился. Его лицо покрылось ранами и погрузилось под слой стекла.       Увидев это, Тэхен мешком падает на месте на колени и трясущимися руками смахивает с прекрасного лица все. Боль горючая жжет, яркая вспышка тревоги заставляет тело трястись в одичавшем состоянии. Тэхен ладонями водит по полу и цепляет руками по горочке стекла, сильно сжимая его в ладонях. Рыдает, издавая по палате животные вопли. Точка невозврата. Финиш, привычный всем, встречает черным берегом. Тэхен подносит кровавые ладони в стекле к лицу и обхватывает его, терзая опухшую кожу.       Ничего не страшно. Нет никакого страха.       Тэхен чувствует себя так, словно его облили бензином, и Чонгук, уходя, бросил в него спичку с языком пламени.       Тэхен ярким пламенем горит и осталось лишь дождаться, когда языки огня стихнут.       Опуская руки на пол, Тэхен ползет по палате к ящику, где хранятся его препараты и медицинские вещи. Открывает первый ящик и выуживает оттуда коробку со всякими порошками и таблетками. Берет все: высыпает в ладони все содержимое и отправляет на язык. Глотает через силу и горло сжимает до зеленого цвета кожи. Посчитать количество того, что омега принял, невозможно. Больше половины загрузил в себя.        Мутным взглядом и с каплей сознания Тэхен ползет обратно к разбросанному стеклу с фотографией. Ложится боком и берет в руки фото. Кричит во всю силу мысленно о любви и преданности, а после разрывает на части фото. Правую сторону со своим изображением разрывает на мелкие огрызки, избавляется от себя, а левую сторону сжимает в руках, и поднося к сухим губам, целует.        Чувство словно пламя затихает. Тело как будто в невесомости, а душа уже на пути к свободе. Тот океан, в который бросил Чонгук Тэхена шумит, зазывая. Ликует новой душе и обещает свободу от всего.       Абсолютное ничего.       Бессознательное ничего.       Тэхен спиной опирается о неживое дно, и тяжелые веки опускаются.       Тэхен становится красным пятном в белой гуаши. Карамельное тело заглушило все краски. Дыхание затихает, и Тэхен улыбается, погружаясь вглубь.       В глубине своего сознания прощаясь с любовью, что сотворила такой печальный конец.       Ни страха. Ни сожаления.       Полный покой и конец несчастьям.