Бесячий рыжик

Ноги Йена послушно несли его вслед за Милковичем до тех пор, пока он не споткнулся о бутылку, стоящую на крыльце. Она перевернулась, и содержимое попало сначала на ботинок Микки, а потом быстро потекло по крыльцу. - ТВОЮ Ж, Галлагер!! - Милкович начал быстро мотылять ногой, пытаясь стряхнуть попавшее на обувь. Инстинктивно он схватился второй рукой за плечо Галлагера, чтобы не упасть. То, как это выглядело, напоминало пару, неумело танцующую вальс, где Йен отдавил ногу Милковичу, а Микки пытался унять боль. Следуя таким же инстинктам, Йен придержал Микки в области его рёбер. Микки как будто бы только осознав как они стоят, сразу отдёрнулся от Галлагера в противоположную сторону и опустил взгляд на пол. - Чувак, ты блять разлил самое крепкое бухло, что было у меня в доме. - Сказал брюнет, пытаясь скрыть своё секундное смущение и поглядывая на то, как последние капли вытекают из горлышка. - Ну бля, конечно, ты тащил меня как сумасшедший, я чуть не упал. На это Микки только фыркнул и взглянул на рыжего, схмурив брови и прикусывая свою нижнюю губу. - Там есть кто-то? - Йен кивнул в направлении двери. - Ты блять думаешь я бы стал тебя туда тащить, если бы там кто-то был? - Микки толкнул дверь и шагнул внутрь, попутно сбрасывая свои ботинки, один из которых теперь был наполовину мокрым. - Тебе, сука, нужно особое приглашение, а принцесса? - брюнет резко развернулся, но обнаружил прямо у себя перед носом Йена. - Без него обойдусь. - Йен закрыл ногой дверь, неотрывно глядя на Милковича. "Боже неужели они одни в доме, а не на улице и можно сделать всё правильно. Без спешки. Без страха того, что их могут застукать." - Примерно такие мысли проносятся в голове Йена, когда он решает протянуть руку к лицу брюнета. У Милковича просто сумасшедшие глаза, как будто бы он напуган до смерти, но он справляется с желанием снова отдёрнуться. Хотя этого желания попросту нет. Это скорее привычка. Он действительно хочет этого. Микки делает звучный вдох, когда Йен прикасается к его коже. Проводит пальцем по лёгкой щетине, и о боже, Йен соврёт, если скажет что не хотел бы вечно к ней прикасаться. Микки прикусывает губу изнутри, и он пиздец как сдерживается, чтобы не сорваться на поцелуй. Он смотрит на рыжего, в глаза того, и понимает, что всё. Всё, он конкретно влип. Он слишком устал это отрицать. Эти великолепные глубокие глаза пристально смотрят в его, завлекая поддаться искушению. Йен делает шаг и наклоняется ближе к брюнету. Микки водит языком по своей нижней губе, и да, это очень возбуждает. И что ж, если это не приглашение для поцелуя, то тогда Йен не знает что это. И да, это явно очень очевидное приглашение, потому что в следующую секунду Микки сам набрасывается на губы Галлагера. Йен просто застывает на месте, впуская в свой рот язык Милковича. Но ему этого мало, и он хватается за затылок брюнета, только для того, чтобы ещё ближе притянуть его к себе. Ну и ещё для того, чтобы не упасть прямо здесь, на месте, от этих ощущений, которые не сравнятся ни с чем в его поганой жизни. Йен спускается с небес только тогда, когда понимает, что он уже держит Микки крепко за талию, а его язык уже плотно переплетён с языком брюнета. А сам Милкович тянет голову рыжего вниз, ещё ближе к себе, а другая его рука зажата между их телами в районе груди Йена. Мышцы того прощупываются очень хорошо, и о боже, Микки сейчас умрёт от перевозбуждения. Он потянул его к себе в комнату, не разрывая поцелуй. Йен пару раз чуть не упал на него сверху, но всё же они добрались до комнаты. Кое-как закрыв ногой дверь, Йен переместил свои руки Милковичу на талию, пытаясь снять его грёбаную майку. Микки скорее почувствовал, чем увидел, что хочет сделать Галлагер, потому что он не собирался открывать глаза и терять эти невероятные ощущения. Он позволил её стянуть. Микки уже в тысячный раз корил себя за то, что не позволил этому поцелую случиться раньше. Жаркая, тревожная волна поднялась со дна его души, когда Галлагер пихнул его на кровать, на секунду разорвав поцелуй, а затем и сам навалился сверху, опять припадая к губам. Йен был разгорячённый, мокрый и потный после бега, и то, что они сейчас вытворяли с Милковичем явно не охлаждало его пыл. Всё было только наоборот - как будто бы они находились в самом эпицентре пожара и медленно-медленно сгорали. Микки почувствовал, что Йен уже пиздец какой твёрдый, да и сам он тоже не отставал. Йен своим весом просто пригвоздил его к кровати, и Микки стоило не малых усилий добраться до его шорт. С горем пополам, причём с потоком бесконечного "бляяять" вперемешку с поцелуями, Микки наконец-таки стянул с рыжего шорты. Под ними оказались охуенные серые боксёры, которые брюнет не успел толком рассмотреть, потому что Галлагер вцепился в его губы, а затем его собственные штаны поползли вниз, только вот уже сразу вместе с трусами. И вот Микки лежит под ним совершенно голый, а этот рыжий уёбок находится ещё в футболке и нижнем белье. Как это так Микки МИлкович прозевал, что его раздели быстрее, чем он успел моргнуть? Или всё дело в этих гормонах страсти и любви? А ну и ещё в этих шикарных губах Йена, которые сейчас, к слову, очутились у Микки на шее, оставляя там небольшой засос. От которого у него окончательно снесло крышу и он застонал как последняя сучка. Естественно затем он добавил тихое "бляяя", которое тоже походило на стон, а должно было придать жёсткости и грубости голосу. Ну если честно, то сейчас его не ебало, как он звучит, потому что они были одни в доме, а Йен вытворял с ним все эти охуенные штуки, и собственно почему бы и нет? Микки потянулся к краям футболки рыжего, чтобы наконец-таки сравнять счёт сброшенной одежды, хотя он отставал на целых 2 очка. Бросив её куда-то на пол, он вцепился ногтями в сильную спину Йена. Она была потной, и руки скользили по ней так хорошо до тех пор, пока Галлагер не сполз ниже, и теперь руки Милковича дотягивались только до его головы. Он хотел что-то возразить, но все слова вылетели из головы мгновенно, когда рыжий взял в рот. Всё тело Микки чуть не свело судорогой, и он чуть ли не скороговоркой выговорил все маты, которые только знал. Йен берёт сразу глубоко, и это даёт Микки повод задуматься о том, насколько часто Йен делает кому-то минет. Зато уже через пару секунд, когда рыжик втягивает свои щёки и поднимается обратно к головке, Микки отпускает эти мысли куда-то далеко и просто ощущает этот невероятный жар во всём теле. Микки вплетает свои пальцы в рыжие волосы и слегка начинает задавать ритм. Милкович всё ещё не доволен тем, что Галлагер до сих пор в боксёрах, но умелый язык Йена это компенсирует, выделывая что-то неприлично охуенное с головкой его члена, и Микки уже стонет его имя в ответ на эти действия, ни капли себя не сдерживая. Йен сосёт сначала резкими рывками, а потом это сменяется на нежное полизывание только головки, а потом снова рывками, а затем он проводит языком по всей длине и обратно, заканчивая тем, что облизывает свои пальцы и тянется к дырочке, неаккуратно размазывая там слюну, надавливая, но не проникая. И господи, Микки сейчас начнёт задыхаться от этого всего, и ему потребуется искусственное дыхание. Так что он тянет Йена наверх и соединяет их губы, глубоко проникая языком к нему в рот и исследуя там просто всё. Йен же в ответ буквально трахает его языком внутри, и это говорит о том, насколько всё-таки Йен страстный актив. Милковичу и раньше делали минет, но вот только бабы, и он никогда не целовал их после этого, потому что только одна мысль о том, что они ему только что сосали, а теперь он должен их целовать, просто вызывала отвращение. Но теперь всё по-другому. Это Йен, и Микки хочет Йена целиком и полностью. И неважно где только что был его рот. Он хочет его целовать и целовать, и пусть этот рыжий уёбок думает, что хочет, но Микки продолжит его целовать до тех пор пока не насытится. Вот только теперь ему кажется, что он не насытится никогда. Йен отодвигается, но только на секунду и лишь только для того, чтобы сделать вдох и наполнить лёгкие кислородом. Он ловит взгляд Милковича и просто тонет в этих глазах, а Микки и не думает отводить его, ещё и брови приподнял с явным вызовом. Йен придвинулся обратно и легонько чмокнул Микки в губы, потом в подбородок, а затем добрался до излюбленной шеи. Легонько лизнул языком вдоль артерии, а потом чмокнул в районе кадыка. Начал оставлять мелкие засосы с другого бока, отчего брюнет вцепился ему в спину и выгнулся под ним. Йен вернулся обратно к губам, на этот раз глубоко всасывая нижнюю губу Милковича в рот, а затем проводя по ней языком, и даа, Микки просто отдался моменту и практически ничего не предпринимал в ответ, просто потому что не мог. Не мог отлипнуть от этих губ и не мог ничего делать, когда Йен с ним вытворял такие вещи. Когда Йен в процессе поцелуя прикусил его губу, тогда он очнулся и начал стягивать последнюю часть одежды с рыжего, неловко подлезая под тело Йена, чтобы дотянуться до боксёров. Йен начал сползать вместе с ним, и поза, в которой они очутились, стала какой-то странной и неловкой, зато Микки наконец-таки дотянулся до края трусов, но не успел снять их, потому что Галлагер помешал этому. Теперь руки Милковича лежали на бёдрах Йена и нагло пытались стянуть ткань. Йен любил подразнить людей, и Микки не стал исключением. Он просто положил свои руки поверх рук брюнета и начал удерживать их, но совсем не сильно, а просто с таким типа вызовом: "А вот попробуй сними". Микки нахмурил брови и заглянул в зелёные глаза, в которых плясали насмешливые огоньки, которые с него явно ухахатывались, а Йен в свою очередь просто нежно поглаживал его руки своими большими пальцами и представлял собой усмехающееся солнышко. Пришлось применить другую тактику. Микки схватил рыжего за талию и повалил их на бок. Йен этого явно не ожидал, поэтому не успел сориентироваться и послушно повалился. Теперь оба лежали на боку, напротив друга, ноги всё ещё были сплетены, а глаза прикованы друг к другу. Милкович провёл рукой по огненным волосам, а потом сместил руку на щёку Йена, большим пальцем поглаживая края губ. Йен придвинул свою голову поближе и замер в паре сантиметров от губ Микки. "Выжидает, гад" - пронеслось в мыслях Милковича, но очень, очень быстро. Раз этот рыжий устроил ему вызов: " Попробуй сними с меня трусы", то Микки устроит ему вызов под названием "Я не буду целовать тебя, целуй сам". И хотя этот вызов очень глупый и нелепый, и Микки сам еле сдерживается, он рад, что устроил его, потому что наблюдать за реакцией рыжего - это нечто. Йен ждёт и ждёт, когда Микки уже соединит их губы вместе, а этого не происходит и не происходит. И кажется они уже вечность так лежат на минимальном расстоянии друг от друга и смотрят неотрывно в глаза друг другу, хотя прошло не больше 30 секунд. Микки начинает ухмыляться, а у рыжего просто полное недоумение, а потом Милкович переводит свою руку ему на талию и начинает гладить ей по коже. Причём гладит так же нахально, как и делал это сам Йен, когда положил руки на руки Микки, когда тот пытался стянуть с него последнюю часть одежды. Тогда Йен раскусывает план брюнета, и наконец-таки целует его. Сначала губы Микки плотно сомкнуты, как бы не позволяя проникнуть, но потом Йен шепчет ему прямо в губы : - "да понял я, понял", и тогда Микки расслабляет свои мышцы, а Галлагер вливается в поцелуй, и он такой нежный. Нежный до тех пор, пока Микки не пускает в ход свой блядский язык, и Йен начинает крепче хвататься за брюнета, обнимая его за талию, а ноги сплетая ещё сильнее. Микки опять тянется к его трусам, и на этот раз Йен ему не мешает. - Что, Мик, так не терпится отсосать мне? - Йен прокашливается, потому что голос неожиданно охрип. - Сходи-ка ты нахуй. - Йен не удивляется тому, что у Милковича голос такой же хриплый, ведь последние их минуты прошли в молчании и только игре взглядов. - Это твоя работа, дорогой. - Йен перекатывается на спину, делая более лёгким и доступным стягивание с него боксёров. После слова "дорогой" Микки замирает и гневно начинает сверкать глазами в сторону рыжего нахала. Но этот рыжий нахал закрывает глаза и начинает ёрзать своей пятой точкой по кровати, как бы говоря: "ну же, быстрее". И Милковичу ничего не остаётся, кроме как принять ситуацию и наконец-таки избавиться от этой хоть и красивой, но жутко мешающей тряпки. Микки отшвырнул их в сторону остальной валяющейся одежды, и теперь Йен предстал ему во всей красе. Брюнет долго смотрел на его тело, оценивая как прокачаны все мышцы, как они идеально натянуты под кожей. А рыжий всё ещё лежит с закрытыми глазами и лыбится своими прекрасными ртом, ведь он знает что сейчас Микки просто в открытую пялится на него, и это не может не быть смешно, ведь тот всего несколько дней назад утверждал, что не гей. Чтобы ещё больше подразнить брюнета, Йен положил свои руки под голову и даже немного потянулся и зевнул, создавая такое ощущение, что ему пиздец как скучно. Ну а вообще-то он ждал действий от Милковича. Микки с недоумением прожигает взглядом лицо Йена, а тот и не думает менять положение, ну или хотя бы открыть глаза. Зато его член явно не показывает того спокойствия, которое создаёт его хозяин. Он стоит твёрдый, немного отклонившись вправо, ближе к Микки. И тут до него наконец-таки доходит, чего добивается этот рыжий нахал. Член Йена так близко и так манит, что, блять, Микки и сам этого хочет. Это так по-пидорски, но он это делает. Делает первый раз в своей жизни, и это оказывается не так отвратительно, как он думал. Микки вобрал сначала головку, потом немного глубже, потом ещё глубже, а потом выпустил член изо рта с лёгким причмокиванием, на что Йен отреагировал резким вдохом, а потом таким же выдохом. Брюнет провёл рукой по всей длине и обратно, размазывая естественную смазку по всей длине, потом ещё и ещё, всё время ускоряясь до тех пор, пока Йен не начал слегка постанывать, а потом не убирая руку от основания, опять взял в рот и продолжил в таком же темпе, что и делал рукой. Йену тогда точно снесло крышу, а Микки старался обойтись без рвотного позыва, и ему это вроде как удавалось, ведь это всё-таки был Йен, и он ему нравится, так что это даже приятно. Хоть он и делает это в первый раз. Хоть и у него уже немного слезятся глаза. Но оказывается минет приносит удовольствие не только тому, кому сосут, а ещё и тому кто сосёт. Милкович даже начал сам постанывать в то время, как Галлагер уже не сдерживал себя и подбадривал брюнета словами и тихими вдохами и выдохами. Йен открыл глаза и о боже, это оказалось лучшее в мире зрелище. Точнее Микки Милкович - это самое лучшее в мире зрелище, чтобы тот не делал. Если он продолжит в таком же режиме, то Йен мгновенно кончит, а это конечно хоть и приятный исход, но всё же у него был план хорошенько трахнуть Милковича. Тем более член Микки упирался ему куда-то в ногу, и он хотел заставить его кончить, так что Йен потянул брюнета за плечи к себе, чтобы поцеловать со всей страстью, а потом опустить руку между их телами и прикоснуться к возбуждённому органу Микки и провести пару раз, а потом переместить обе руки на его задницу и крепко её сжать так, чтобы Микки даже немного дёрнулся. Всё, ему срочно нужно трахнуть его, потому что он больше не может сдерживаться, а Микки как специально такой сексапильный. Йен аккуратно поменял их позиции, всего на пару секунд разорвав поцелуй, и теперь он снова нависал над Микки, засасывая его то верхнюю, то нижнюю губу. Микки отвечал тем же, блуждая своими руками по всему телу Йена, в то время как Йен не мог себе этого позволить, так как он упирался руками в кровать, чтобы не придавить всем своим весом Милковича. Зато он мог нахально и без капли стыда тереться пахом о бёдра Микки, возбуждая их обоих ещё сильнее, на что Микки его отпихнул. - Да трахни ты меня уже, принцесса ёбаная. - Рявкнул на него брюнет и провёл рукой по своему нуждающемуся члену, пока Йен выходил из оцепенения. - Это ты щас у меня будешь ёбаной принцессой. - Съязвил Галлагер и огляделся по сторонам. - Есть смазка? - Блять, конечно есть, ты меня за кого принимаешь? - Сказал Микки и достал её из прикроватной тумбы. - За лютого натурала, которому и с слюнями хорошо живётся. - Йен сказал это быстрее, чем подумал и понял, что ему щас за это влетит. И влетело. - Иди нахуй. - Микки швырнул тюбик в рыжего, целясь в лоб, но попал тому в грудь. И это вовсе не значит, что он промазал. Это значит, что он пожалел этого рыжего уёбка за его язвительные шутки и нахальную рожу. К тому же он больше не мог ждать, когда его хорошенько трахнут. - Не забывай, это твоя работа, дорогой. - Йен не дал Микки огрызнуться на это, ведь следующее что произнёс брюнет был тихий стон, когда Йен вошёл в него одним пальцем. Чтобы предотвратить следующую гневную тираду Микки, он сразу же всунул и второй палец, предварительно смазав его смазкой, отчего брюнет изогнулся и застонал громче. То какие звуки издавал Милкович, заставило член Йена просто изнывать от перевозбуждения. Оба уже были на самой грани, и обоим уже не терпелось быстрее приступить. Так что Йен долго не задерживаясь на двух пальцах, добавил и третий, не совсем нежно, но достаточно хорошо растягивая Микки. Микки послушно принимал всё, что давал ему Йен и подавался пальцам навстречу, пытаясь ускорить процесс растягивания. Микки вслепую пошарил в ящике всё той же тумбочки, находя там один единственный, но такой необходимый сейчас пакетик с презервативом и делая себе заметку в голове, что надо бы прикупить ещё. Швырнув его точно в том же направлении, что и смазку, теперь он попал точно в лоб, потому что сейчас рыжий был занят делом и попасть не составило труда. Галлагер понял без слов. Он оставил Микки изнывать в ожидании, пока сам разбирался с презиком и смазкой. - Да что ж ты там блять копошишься, принцесса!? - Микки начал водить рукой по своему забытому члену, пытаясь хоть немного помочь себе с ожиданием, пока Галлагер делал всё, что нужно, но по мнению Микки слишком медленно. Наконец-таки Йен управился и развёл ноги Милковича пошире, попытавшись устроиться, но быстро понял, что ему не очень-то удобно. Под недовольное цоканье брюнета Йен потянулся через того и вытянул подушку из-под одеяла. - А ну-ка приподними свою задницу. - Йен всунул подушку под Микки, который непоколебимо выполнил приказ, даже не успев понять, что хочет сделать Галлагер. И да, так стало гораздо презентабельнее и удобнее. - Чувак, мне блять на ней лицом сп... - Микки не успел даже закончить предложение, как Йен закинул его ноги к себе на плечи и аккуратно вошёл в него под тихий вздох снизу. Не то чтобы Микки волновался за подушку, он просто хотел повыёбываться перед рыжим, а потом понял, что ему это не надо, ведь долгожданный член Йена наконец-таки в нём. Для удобства Йен упёрся одной рукой в кровать, около головы Милковича, а второй начал медленно поглаживать член брюнета в такт своему медленному движению внутри того. - Быстрее, блять, я тебе не баба тут. - Возмутился Микки и притянул рыжего за задницу к себе, чтобы тот вошёл уже наконец-таки, блять, на всю длину. - Микки, бляяяять... - Йен сразу забыл что хотел сказать, потому что повинуясь Милковичу, он ускорил темп и это было слишком охуенно, чтобы соображать. Чтобы ещё больше ускорить темп, он упёрся и второй рукой на матрас и ещё сильнее нависнув над Микки так, что теперь член Микки находился между их телами и получал идеальное трение о них. И всё, Микки находился уже на седьмом небе, ведь всё это, это чувство... То чувство, когда ты задыхаешься, задыхаешься от удовольствия. Задыхаешься от нехватки кислорода, горишь изнутри, когда тебя втрахивают в кровать, и тут ты уже отсутствуешь. Ты уже где-то за гранью этого мира. Для тебя есть только текущий момент, есть только эти ощущения и весь мир перестаёт что-то значить для тебя. Ты хочешь лишь кончить здесь и сейчас, а если этого не произойдёт, то лучше уж сдохнуть, а не возвращаться в реальность. А когда тебя ещё и неожиданно целуют с огромным напором, и ты отвечаешь тем же, то это конец. Точно конец. - Бляя, я всёёё.... - Микки излился на их тела, и теперь оба стали более чем грязные и потные. И если бы он знал, что поцелуй может так неожиданно подтолкнуть к краю, то давно бы уже практиковал это. Йен отстал ненадолго. Чувствуя, как Микки идеально сжимается вокруг него, он просто замер, и закончил тем же, чем и брюнет несколькими секундами ранее. Нехотя вынув член из такой обожаемой задницы, он опал на её владельца. Просто повалился всем весом. Но Милкович же не баба, поэтому ничего страшного, если на нём поваляется тяжёлая туша с накачанными мышцами, которые сейчас, к слову, не держали его от слова совсем. Их тяжёлое дыхание слилось воедино. Жар их тел стал их общим пожаром. Йен почувствовал, как руки Милковича обвивают его, и начинают гладить по спине, сначала в области лопаток, потом вдоль позвоночника, потом опять у лопаток, плавно переходя на бицепсы и скользя обратно и останавливаясь каким-то образом в волосах. А Йен просто лежит сверху мёртвым грузом и его голова покоится на плече Микки, и Йен не солжёт, если скажет, что это самая удобная подушка в мире. Он хочет посмотреть в глаза этому человеку, и он собирает все оставшиеся силы чтобы перекатиться на кровать и перевернуть Микки тоже на бок, и наконец-таки заглянуть к нему в глаза и опять утонуть в них, как в первый раз. Йен хочет сказать, что любит его, но не решается потому что скорее всего Микки его за это убьёт. Поэтому он ничего не говорит, а только вкладывает все свои чувства в поцелуй и нежно целует брюнета в губы. Без языка, потому что сейчас не хочется этого, и потому что нет на это сил. Хочется просто показать, что он любит его, и хочет быть с ним, и что он хочет, чтобы у них все было хорошо, и хочет, чтобы он стал его парнем и много чего хочет... Если бы Йен только знал, что Микки хочет этого тоже, только боится этого. Боится отца, общественного мнения, боится потерять свою жёсткую репутацию, боится признаться даже себе, что влюбился по уши в рыжего нахального придурка-педика. И Микки хочет это сказать, но не может, и ему остаётся только показывать свою любовь. Показывать её так, чтобы рыжий понял. Поэтому он нежно целует Йена в лоб, а потом неотрывно смотрит ему в глаза и пытается этим сказать, что любит его, любит и его это пугает как никогда....