Второй шанс

Скрыть невозможно всё, что происходило - Лица хранят нашу слабость и силу, Наши свидания, наши прощания, Взлёты, страсти, разочарования.

       Лилу шагала по пустынному городу, где слышен был лишь шелест листвы. Все будто замерло в ожидании. Она хотела проветрить голову. Разговор с Нираги дался ей нелегко. В груди образовалась трещина, словно на замерзшем озере. Поначалу это лишь одна своеобразная линия, выделяющаяся на общем фоне. Но постепенно под давлением обстоятельств она превращалась в разрушительную силу, способную пробить спокойную гладь замерзшего водоема, выпустив на волю бушующие эмоции, доселе сокрытые от посторонних глаз.        Девушка направлялась на базу дилеров, желая восполнить пробел и выстроить в голове паззл, что же именно произошло между Нираги и Чишией во время десятки червей. Записи игр могли ей в этом помочь. В глубине души девушка надеялась, что не застанет там Миру. Но вероятность этого была слишком мала. Спускаясь в метро, спрыгивая на пути и двигаясь в кромешной тьме по памяти, Лилу не испытывала страха. Она, по правде, была настолько погружена в собственные мысли, что вообще не замечала ничего вокруг, а двигалась скорее на автомате.        Она не почувствовала неладное, когда завернула в широкий коридор. Не обратила внимания на распахнутые настежь двери, прежде всегда плотно закрытые. Даже не удивилась не работающему более кодовому замку. В реальность ее вернули только многочисленные тела и залитый кровью пол. Все те шумные ребята, любящие делать ставки на игроков, сейчас безмолвными куклами застыли в неестественных позах.        Гарри, с которым они когда-то вместе прошли бубнового валета, так и остался сидеть в излюбленном кресле, только теперь его голова была запрокинута назад, а глаза более не горели азартом. Его очки разбились, оправа без стекол валялась подле левой ноги. Мика, которой пророчили звание следующей червовой королевы, лежала в центре зала на спине с широко распахнутыми глазами. Неверие застыло на ее лице, непонимание стало последним, что она испытала прежде, чем лазер пробил ее черепную коробку. Лилу знала многих, кто дежурил за мониторами, наблюдая за новыми участниками. Она мало с кем из них общалась, но поименно могла назвать практически каждого. Именно эти люди делали Пограничье таковым, к какому она привыкла. Они были частью этого мира и ее жизни.        Видеть всех их мертвыми было одним и тем же, что признать, что Пограничье стремительно менялось, бесповоротно и окончательно. Словно актеров первого поколения постепенно выводили из сюжета, готовясь ввести на экраны молодую кровь. Кардинальный поворот в новом сезоне. Привычных зрителю лиц становилось все меньше… Лилу шумно выдохнула. Если бы она не согласилась на роль Бубновой дамы, ее бы ждала такая же участь? – Похоже их убили сразу после нашей победы. Они просто люди, как мы.        Девушка дернулась, резко разворачиваясь к обладателю голоса. Как она могла не заметить, что все это время была здесь не сама? Чишия невозмутимо стоял, облокотившись о стол, спрятав руки в карманы. Немного в стороне от него расположилась Куина. Они, в самом деле, были неразделимым тандемом. – Они не были гейм-мастерами, – худенький паренек Арису, следом за которым хвостиком следовала девчушка Усаги появились из прохода напротив.        Лилу сглотнула. Какого черта! Как все они смогли найти это место? – Верно, – кивнул Чишия, – Жаль, я думал, что пойму, что будет, если собрать все карты, если приду сюда. А понял лишь одно, что и ими кто-то управлял. – Как вы нашли это место? – Арису не отводил взгляда от Чишии.        Мистер Капюшон в ответ фыркнул, после чего извлек из кармана бумажку. – Забрал у мертвого водящего. Понадобилось время, чтобы расшифровать. Не сразу узнал знакомую нам всем схему линий метро.        Лилу прикрыла глаза. Да уж, от него следовало ожидать чего-то подобного. – А вы? – Куина не осталась в долгу, перенаправляя вопрос. – Асахи снимала на камеру свое пребывание в Пограничье, – спокойно пояснил Арису. – Та девушка, которая раскрыла публично, что она дилер? – уточнил Чишия. Арису кивнул.        Теперь четыре пары глаз уставились на Лилу. Девушка лихорадочно пыталась придумать убедительный ответ, но отчего-то мозг предательски оцепенел. Наконец, она выдала абстрактное: – Видела несколько раз, как некоторые люди скрывались в этом направлении. Пыталась проследить, но безуспешно. Пришлось потратить немало времени на исследование этих мест.        Кажется, такой ответ всех устроил, что заставило девушку облегченно выдохнуть. – Кто бы мог стоять за всем этим? – голос Усаги слегка дрожал. – Кто знает, – Лилу перехватила взгляд Чиши, – Может пришельцы.        Уголок ее губ нервно дернулся. – А может Бог, – продолжил свою мысль Шунтаро.        Зал, который доселе был освещен лишь единственной лампой, резко наполнился светом. Лилу зажмурилась, мысленно проклиная любовь Миры к спецэффектам. Лучше тайминга для срочного эфира подобрать было трудно. Девушка, наконец, смогла разлепить глаза и уставилась на изображение Червовой дамы на экране. Лилу нужно было убедительно сыграть удивление и растерянность перед этими людьми. Чишия подметит каждую деталь, если только она предстанет перед его взором. Нельзя было допустить преждевременного раскрытия ее личности.        Пораженные ребята невольно собрались в кучку. Девушка чувствовала, как мягкая ткань белой толстовки практически соприкасалась с кожей. Чишия теперь был совсем рядом. Лилу не могла позволить себе роскошь и посмотреть на выражение его лица, она могла смотреть лишь на лицо Миры и притворяться оглушенной реальностью. – Что? – голос Куины прозвучал чуть звонче обычного. – Как? – Огооо, – Шунтаро тоже проявил признак удивления. – Мира, – озвучил то, о чем думал каждый в этом комнате, Арису.        Червовая дама выглядела просто великолепно: черное платье до колена, алая помада и перчатки на руках. Мира выглядела величественно, утонченно и в то же время…устрашающе. Лилу хорошо понимала, что испытывали стоящие рядом. Когда-то она сама была на их месте. Только роль Червовой дамы тогда еще исполняла не Мира, но в остальном ситуации были практически идентичны. Асма Зельвегер тоже выходила в прямой эфир, который транслировался по всему Токио. – Вы прошли все игры! И заполучили каждую из игральных карт, не считая фигурных. Вы добились желаемой победы, пожертвовав сотнями жизней. – Мира выдержала паузу. – Интересно, сколько ваших товарищей умерло? Постарайтесь вспомнить всех тех, кого застрелили, девушку, которую вы сожгли, всех, кого убило лазером, тех, кто утонул, и тех, чьи головы оторвало. Всех ваших друзей. Вам никогда не забыть эти смерти и отчаяние, которое вы ощутили…        По спине девушки пробежали мурашки. Лилу знала на что была способна женщина на экране. Она знала это чуть лучше других, здесь присутствующих. Но от этого не становилось легче. Мира наслаждалась происходящим, чего нельзя было сказать о Лилу. Рука Лилу невольно дернулась по направлению к Чишии. – Я ужасно тронута! – камера приблизила лицо Миры. – В качестве благодарности мы хотим сделать вам подарок. – Вернете нас домой? – подалась вперед Куина. – Давайте играть! – хитрая улыбка озарила лицо Червовой дамы. – На этот раз за фигурные карты! – Новые игры, – разочарованно протянула Куина. – Не скажу, что я против.        Лилу пораженно уставилась на Чишию. Как он мог быть таким спокойным в подобных обстоятельствах? Он ни капельки не разочарован? Неужели ожидал подобный поворот? Словно почувствовав взгляд девушки, молодой человек повернул к ней голову. И Лилу утонула в его бездонных глазах, вновь забывая обо всем вокруг. – Мы приготовили для Вас еще много прекрасных игр, – голос Миры продолжал разноситься по округе, – Так что ждите! – Лучше бы пришелец появился на экране, – раздраженно прокомментировала Куина. – Вы перейдете на новый уровень завтра, в полдень. Давайте же повеселимся все вместе! – Значит, игры продолжаются, – кажется, говорила Усаги. – Но кое-что все-таки изменилось, – заговорил Чишия. Он так и не отвел взгляд, будто бы они с Лилу играли в только им понятную игру, а розыгрыш затягивался. – Теперь мы знаем нашу цель в лицо.        Девушке пришлось призвать все имеющееся самообладание, чтобы сохранить лицо и не дрогнуть под этим взглядом-рентгеном. Он не мог понять! Она ничем себя не выдала! Его слова еще ничего не значили. Он говорил о Мире, только о ней одной, не так ли?