К звёздам и безднам

— Отряд Бенни выдвигается! — энергично вопит парнишка с выбеленными на солнце волосами, вскидывая к небу кулак. От его вопля разбегаются греющиеся на солнце кошки, Флора роняет цветочный горшок, с карниза гильдии взмывает голубиная стая. Рейзор провожает её взглядом, спускаясь к городским воротам, и принюхивается, улавливая знакомый запах с нотками подгоревшей яичницы и ветряных астр. В "отряде Бенни" всего один человек — сам Беннет. Его натужному оптимизму давно уже никто не верит. Кто-то издали сочувствует, кто-то избегает, опасаясь попасть в тень чужой неудачи, а кто-то и вовсе смеётся за его спиной. Беннет старательно делает вид, что его это ничуть не задевает — за столько-то лет. Оно почти так и есть. Почти. — Возле драконьего хребта слишком опасно, — предостерегает Катерина, покачивая головой. — Не ходи один, пусть этим займётся кто-то более... Но Беннет уже сжимает пальцами листок с поручением для гильдии и не собирается его отпускать. — Ерунда, я справлюсь! Тем более сведения о хиличурлах ещё надо проверить, если в тех местах действительно появился новый лагерь, то я вернусь с полезной информацией для Ордо Фавониус! — Беннет, — Катерина настойчиво протягивает руку, и мальчишка скисает, уныло опуская плечи. Спорить с Катериной всё равно что со стражем руин, но… — Я пойду с тобой, — ладонь Рейзора опускается на его плечо, и Беннет чуть не подпрыгивает от неожиданности. — П-правда? — он округляет глаза и тут же снова сияет, получив в подтверждение сухой кивок Рейзора. Катерина слегка хмурится, переводя взгляд с одного юного искателя приключений на другого и обратно. Конечно, они вроде бы дружат, но Рейзор не так давно познакомился с городской жизнью и не состоит в гильдии, знает ли он о сопутствующих рисках? Впрочем, пока она размышляет, мальчишек уже и след простыл. Как и листка с поручением.

***

— Спасибо, что вызвался помочь, — весело тараторит Беннет, пока они быстрым шагом (пока Катерина не спохватилась) идут через Спрингвейл, — я так давно ни с кем не ходил на задания, с ума сойти! Ну, на серьёзные имею в виду. Последний раз мне компанию составлял Путешественник, не знаешь, где он сейчас? Говорят, что его видели в Сумеру, а может быть, он уже отправился дальше. Ох, по пути надо заскочить на рынок, взять с собой провизию, лекарства, и… ой, я слишком много говорю, да? Ха-ха-ха… Рейзор, отвечающий в основном односложно, лишь пожимает плечами: — Ты был раньше? В горах. — Ну-у, прямо на хребет не поднимался, конечно, — тянет Беннет, невольно припоминая, как прошлой весной чуть не провалился под лёд и как отбил ноги, спотыкаясь на ухабистом склоне, — а в предгорье пару раз случалось. А ты? Рейзор кивает: — Охотились. Жили со стаей. Кабанов много. Холодно… Надо быть осторожным. В глазах Беннета вспыхивают искры восторга. Когда-нибудь он тоже отправится в горы. Не сегодня, конечно же, сегодня им просто надо проверить слова торговца, сообщившего в гильдию о якобы появившемся новом лагере хиличурлов неподалёку от тракта… С Рейзором гораздо веселее, чем одному. Он охотно слушает болтовню, иногда добродушно хмыкает (Беннет считает это почти за улыбку), и самое главное — не косится на Беннета с подозрением за его особую отметку Фортуной. Даже когда прямо перед ними падает толстенная ветка дерева. И рвётся ремень дорожной сумки. И когда Беннет с ходу наступает прямо в грязную лужу, окатив брызгами штанину своего спутника. Даже когда серые низкие тучи неприветливо застилают небо, и со стороны гор веет холодом, Рейзор лишь принюхивается к новым запахам, но не отстаёт. — Хиличурлов не чувствую, — сообщает он, когда склон горы нависает практически над их головами. — Пахнет снегом. Беннет приунывает (совсем чуть-чуть). Ведь если никакого лагеря нет, это отличная новость. И рыцарям не придётся понапрасну тащиться в такую даль. Но всё равно немного обидно, что им так никто и не попался в пути. — Может быть, они просто чуть дальше? — со скрытой надеждой в голосе предполагает Беннет. — Скоро будет темнеть, — напоминает Рейзор под завывающий аккомпанемент ледяного порыва ветра, угрожающего скинуть их с возвышения, куда они только вскарабкались, срезая путь. И когда они почти решаются возвращаться, Беннет замечает одинокого хиличурла внизу, копошащегося возле кромки воды. — Шшш, проследим за ним, наверняка лагерь где-то рядом, — шепчет он, пригибаясь, чтобы тот их не заметил, и тянет Рейзора за рукав. Хиличурл не слишком торопится: чешет косматую голову, зябко переминается с лапы на лапу, копается в сухой колкой траве, что-то выискивая. В глазах Беннета разгорается потухший было азарт, да и Рейзора охота никогда не могла оставить равнодушным. Они пробираются следом, стараясь не шуметь, и ветер так удачно дует в сторону, унося запахи и лишние звуки прочь. Лагерь и впрямь показывается совсем скоро, за перевалом на другом берегу ручья, скрытый от глаз зарослями каких-то кустов. Беннет прячется за валуном, с восторгом разглядывая их находку. — Ты принёс нам удачу, Рейзор, — шепчет он с широкой улыбкой, — надо отметить на карте и посчитать… Приходится подобраться ещё поближе, чтобы разглядеть количество башен и наскоро возведенных лачуг, определить величину шайки и оснащенность вооружением: всё это пригодится рыцарям, когда они будут снаряжать миссию для зачистки. — Быстрее. Надо уходить, — торопит Рейзор. То ли сумерки наступают слишком рано, то ли дело в погоде — ветер швыряет пригоршню мелкого колючего снега прямо за шиворот — но Рейзор прав. Беннет запихивает карту в сумку и отползает в сторону, когда земля за ними ощутимо вздрагивает. Волосы на загривке встают дыбом. Рейзор прыгает, придавливая поднявшегося было Беннета обратно к земле и захлопывая ладонью ему рот. — Тихо… большой идёт, — едва слышно выдыхает он. Вот этого с удачей Беннета и стоило ожидать с самого начала. С одной стороны у них целый лагерь хиличурлов, с другой к нему приближается здоровенный лавачурл, а позади довольно отвесный утёс, с которого было легко спуститься, но быстро подняться уже не выйдет. Каков шанс, что их, затаившихся в лысых кустах, не заметят при попытке бежать? Кажется, пора было начинать молиться Барбатосу и другим богам… и ждать. Ждать быстро становилось холодно. Беннет боялся пошевелиться, не то чтобы растереть окоченевшие руки или завернуться поплотнее в лёгкую дорожную накидку. Рейзор тоже лежал неподвижно, натянутый, словно тетива в ожидании выстрела. Лавачурл побродил туда-сюда и в конце концов уселся на камень всего в паре дюжин метров от их убежища. Кажется, Барбатос был сегодня глух к молитвам. Беннет понял, что ещё немного, и начнёт стучать зубами и трястись от холода, и тогда-то их точно обнаружат. Он осторожно передвинулся поближе к Рейзору, чтобы зашептать тому на ухо: — Нам нужен план, чтобы отсюда выбраться. У меня есть идея… Рейзор покосился на товарища по несчастью с сомнением. — Ты возьмёшь карту, я отвлеку лавачурла, а ты быстро-быстро побежишь за помощью. — Плохой план, — едва слышно прошептал Рейзор. — Прости, другого у меня пока нет, — поджал губы Беннет. Рейзор тихо вздыхает. Думает. Вообще-то он довольно сообразительный, Беннет не сомневается, но подбирать слова — непростая задача порой даже для тех, кто вырос среди людей, а не волков. — Есть тропа, — наконец тихо говорит Рейзор, кивая на возвышающуюся над ними гору. — Наверх. Недалеко есть пещера. Безопасно. Можно отдохнуть. — И мы сможем туда попасть? — уточняет Беннет, не очень веря в такой исход из их текущего положения дел и прикидывая свои силы (и свою удачу). — Я отведу. Беннет спрашивал не об этом, но как ни крути, его план не лучше. По знаку Рейзора они начинают осторожно взбираться вверх по склону, скрываясь за валунами. Поначалу выходит неплохо. Беннет оборачивается — лагерь внизу перед ними как на ладони, да и лавачурл кажется не таким уж огромным, как с земли… Но ветер усиливается, температура падает, а склон становится круче, замедляя передвижение и вынуждая карабкаться, цепляясь за уступы. На крошечной площадке переводя дух, он косится на Рейзора. И как тот жил здесь раньше?.. Рейзор чувствует взгляд, смотрит в ответ тяжело и внимательно, исподлобья, вынуждая Беннета отвести свой. — Устал? — спрашивает он хрипло. — Нет-нет, всё в порядке, — привычно храбрится Беннет, растирая ладони и натягивая молодецкую ухмылку, — такой вид открывается, закачаешься! Давно хотел тут побывать, ха-ха-ха… Далеко нам ещё, не знаешь? Рейзор хмурится, но кивает, указывая на следующий уступ, метрах в пятнадцати над ними. — Туда. Потом недалеко. Беннет умирает. Внутри. Стараясь не показывать этого Рейзору, конечно же, но какое там. Его отчаяние написано на лице такими широкими мазками, что не нужно быть специалистом по человеческим эмоциям, чтобы его распознать. Рейзор подходит ближе, берёт ободранные ладони Беннета в свои, слегка сжимая, словно пытаясь согреть. — Не волнуйся. Я рядом. Ладно, так действительно немного теплее. Во всяком случае щёки у Беннета вспыхивают россыпью пятен. Он так привык к одиночеству в своих незадачливых приключениях, что готовность Рейзора помогать даже в ситуации, куда они попали исключительно по вине Беннета, ломает что-то внутри. Беннет трясёт головой, приводя себя в чувство. Нет, он не будет плакать, словно мальчишка. Не прямо сейчас уж точно. — Отлично! Мы это сделаем! Последние метры подъёма даются особенно тяжело. Замерзшие пальцы не слушаются, ноги тоже не горят желанием шевелиться, и Беннет очень старается не думать о том, что будет, когда камень вылетит из-под его опорной ноги. Пару раз камни действительно соскальзывают, и у Беннета сердце срывается в пропасть, но Рейзор направляет его и лезет следом, отрезая путь к позорному отступлению. Ведь если сдастся Беннет, то и Рейзора тоже снесёт вниз, а уж этого он никак не может допустить. — Замри. Вперёд. Ногу выше. Нет. Сюда. Беннет так устал и замёрз, что слушается не задумываясь. — Ещё немного, — подбадривает Рейзор, когда они забираются на уступ и наконец находят тропу. Сам Беннет, правда, вряд ли бы назвал этот путь тропой, но дальше Рейзор ведёт его за руку, и это немного проще, чем ползти на животе вверх по отвесному склону. Руки у Рейзора шершавые и чуть тёплые. Под ногами хрустит снег, ледяной ветер то немного стихает, то снова царапает лицо тысячами крошечных кристаллов замерзшей воды. Беннет смутно помнит, как они наконец добираются до пещеры. Как Рейзор находит в ней запас хвороста и даже что-то из провианта — пещера оказывается не волчьей, а вполне себе человеческим убежищем, обустроенным множеством искателей приключений, побывавших здесь до них. Пламя облизывает ветки и скоро становится немного теплее. Или же Беннет просто перестаёт чувствовать холод, мечтая только об одном — на несколько минут закрыть глаза. — Прости, я сейчас чуть-чуть отдохну, и приготовлю тебе настоящий ужин, — бормочет он виновато, — мы можем пожарить мясо, я брал с собой шашлычки и… Беннет роняет голову себе на грудь, но Рейзор не даёт ему просто так уснуть. Хлопает по щекам, суёт в рот поджаренные (когда успел?) кусочки мяса, даёт воды, растопив в жестяной кружке снег. И только потом позволяет наконец улечься, постелив свой плащ на кучу веток возле костра. И сам ложится рядом, обнимая со спины, чтобы было теплее. — Прости, я такой бесполезный, — шепчет Беннет, прижимаясь теснее. Рейзор фыркает куда-то ему в макушку, не ослабляя хватку. — Лупикал защищать друг друга. Ты учил меня готовить мясо. Сегодня я готовил. Ты ел. Ты жил в городе. Ты защищал меня там. Я жил в горах. Сегодня защищаю тебя здесь. Беннет всё-таки некрасиво шмыгает, пытаясь проглотить солёный ком в горле. — Лупикал… так греются, когда холодно? Рейзор кивает. Сколько он сам спал, уткнувшись в мохнатый волчий бок, в обнимку с другими волчатами. Сколько приёмная мать-волчица вылизывала ему лицо, когда он просыпался от страшного сна с мокрыми дорожками слёз на щеках. Вот и у Беннета сейчас вздрагивают плечи, а в уголке глаза блестит солёная капля. Рейзор тянется было к ней, но на полпути тормозит, вспоминая объяснения наставницы о том, как устроены отношения в мире людей… Беннет полуоборачивается, улыбаясь сквозь подступающие слёзы и выпутывая руку для объятий, и Рейзор натыкается озадаченным взглядом прямо на эту (немного печальную?) улыбку. — Я рад… быть твоим лупикал, Рейзор. Точно, он вспоминает, что означает разливающееся внутри тёплое чувство. У людей это называется "поцелуй". Рейзор кивает и утыкается губами в мокрую щёку, веко, целует лицо. Беннет под ним ощутимо вздрагивает, заливается краской, издаёт невнятный писк. Рейзор не хочет думать о том, что было бы, если бы Беннет сегодня отправился на опасное задание один. — Беннет. Всегда защищать, — ворчит он, забывая, как правильнее спрягать слова, но Беннет и так понимает. Его рука опускается на затылок Рейзора, зарываясь в жёсткие сизые волосы, вызывая мурашки и утробное урчание в ответ на ласку. Губы Беннета, сухие и тёплые, льнут к губам. К ночи ветер стихает, разогнав облака, и над драконьим хребтом зажигаются звёзды. Беннет разлядывает кусочек неба, видимый из пещеры, гладит спину дремлющего под боком Рейзора и, наверное, впервые в жизни так ярко чувствует: больше он не один.