Молния памяти

Стараясь избегать взгляда блондина, Саске слинял в душ, а Наруто остался наедине со своими размышлениями. Произошедшее казалось каким-то безумием. Переспали… Вот так спонтанно, неожиданно, взяли и разрушили крепкую дружбу. Её уже не вернуть и даже не построить сызнова. Узумаки оставалось лишь надеяться, что вместо дружбы между ними может возникнуть что-то большее. Или уже возникло? Он сам не понимал своих чувств к Саске. С одной стороны более сильной привязанности к кому-то у него не было никогда… С другой… их отношения никогда не были простыми. Им очень сложно понять друг друга. К чему все это приведет? Мысли скачком вернулись к гибкому стройному телу, что совсем недавно извивалось в его руках, а сейчас нежится под струями воды… и Наруто снова бросило в жар. Взвесив все за и против, Узумаки поднялся с постели. Скорее всего, Саске снова врежет ему за наглость, но лежать тут и сходить с ума в одиночестве куда хуже. Учиха стоял спиной к входу. Шум открывающейся двери заставил его вздрогнуть и осторожно обернуться. Наруто шагнул ближе, прямо под струи теплой воды, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, но один настороженный взгляд тут же подкосил его уверенность в себе. Да что ж это такое? Саске молчал, и это только накаляло обстановку. Он должен говорить, бухтеть, злиться, да что угодно, но только не молчать… — Ты злишься? — спустя несколько долгих минут шепнул Наруто. Его намокшие волосы стали на несколько тонов темнее, спали на глаза и облепили лицо. И если бы Учиха не был так растерян, то наверняка озвучил бы, как красиво это смотрится. — А должен? — Саске сделал неуверенный шаг ближе, так, чтобы их тела едва соприкасались. — Что теперь? — Я не знаю. Давай не будем, ладно? Я… правда не знаю, — Наруто опустил взгляд вниз и снова невольно припомнил, что творил с этим телом буквально полчаса назад. — Выходит, ты гей? — А сам-то? Брюнет стремительно покраснел и легким движением толкнул друга в сторону, чтобы освободить себе дорогу к выходу. — Ты меня заставил. — Ну, конечно. Стонать от удовольствия я тебя тоже принудил. — Тупица. Наруто стал смывать краску с живота, наблюдая за тем, как Саске кутается в полотенце. В чем они похожи больше всего, так это в способности беспечно забивать на очевидные проблемы. А проблема была в том, что им обоим чертовски сильно понравился этот эксперимент. Просыпаться от кошмаров стало для Саске почти привычным делом, несмотря на то, что в последние дни он спал очень крепко. На этот раз боль, пронзив каждую клеточку тела, в одно мгновение выдернула его из глубокого сна. Саске и представить себе не мог, что она способна пробраться в реальность. Животный страх и прилив адреналина заставили сердце бешено колотиться, а все тело мелко дрожать. Он никогда не испытывал ничего подобного. Но дискомфорт ушел так же быстро, как и явился. Парень подскочил на матрасе, чувствуя, как все тело ломит от недавно пережитых ощущений. Что это было? Тут воспоминания навалились на Учиху словно огромный каменный валун. — Саске? — Наруто проснулся, несмотря на то, что с момента пробуждения брюнет не произнес ни звука. Почувствовал, наверное. — Саске, в чем дело? Ты в порядке? Так как легли спать на полу в комнате блондина, добраться до дрожащего от ужаса Учихи не составило труда. — Итачи… — одними губами выговорил Саске. Следом за ним, Наруто тоже вспомнил свой сон и невольно содрогнулся. Боль пронзила грудь в области сердца и тут же исчезла — словно и не было. — Что, черт возьми, происходит?! — зарычал Наруто, запоздало схватившись за сердце. — Я убил его… — тонкие пальцы судорожно стиснули край одеяла. — Я убил Итачи! Старшего Учиху разбудил дивный запах чего-то жареного. Запутавшись в одеяле, Итачи свалился с кровати и поднял вверх растрепанную голову. Курама обернулся на грохот, но идти проверять сохранность калечной тушки не стал, зная, что она все равно явится на кухню, ведомая запахом еды. Какое-то время в квартире царила тишина. Рыжий положил лопатку на подставку, вымыл руки и как раз успел словить споткнувшегося о порог Учиху. — Утречко. Дома Курама одевался особенно сногсшибательно: футболка, спортивные шорты, светло-зеленый фартучек и такого же оттенка бандана на голове. Вкупе все выглядело так комично, что Итачи не смог сдержаться и рассмеялся. — Да уж, доброе. Покормишь? — Ну, если ты меня поцелуешь, то я подумаю. Итачи открыл рот, чтобы сказать в ответ что-нибудь едкое, но его прервал звонок в дверь. — Мы кого-то ждем? — пародируя заботливую жену и удерживая старшего Учиху в области талии, фыркнул Курама. — Пусти меня, блин! — Ну, ты же знаешь, что нужно сделать… Итачи бесцеремонно отпихнул рыжего локтем и пошел открывать дверь. — Злыдень… — обиженно фыркнул повар вслед своему сожителю. Учиха ожидал увидеть кого угодно, но только не расстроенного, разбитого, дрожащего от холода брата. Да и от холода ли? Пытаясь отойти от шока, старший открыл было рот, чтобы спросить, куда мелкий дел ключи. Слова застряли в горле, когда Саске шагнул ближе, повис на его шее… …и разрыдался. Мозг пребывал в «утреннем состоянии», так что Итачи далеко не сразу среагировал на проявление столь ярких эмоций. Наруто, все это время стоящий поблизости, поймал непонимающий испуганный взгляд и виновато пожал плечами. Курама и вовсе чуть не потерял сознание, издалека наблюдая за невероятным зрелищем. Когда Саске немного успокоился и сумбурно рассказал брату об увиденном, все четверо уселись на кухне. — Так значит, вы можете почувствовать даже боль?.. Во сне? — Я тоже почувствовал, — почесав затылок, сказал Наруто. — Я переживал смерть учителя. Это трудно объяснить, но такое ощущение, словно боль душевная превратилась в физическую. Такого раньше не случалось… Правда, ненадолго, всего на несколько секунд… — Наруто положил руку на грудь, ближе к левой стороне. Саске внимательно проследил за этим движением. — Это уже не шутки, — Итачи все еще пребывал в шоке от действий брата, однако был глубоко тронут ими. — Но к кому мы можем обратиться с такой проблемой? — К бабульке? — Узумаки приподнял блондинистую голову. Младший Учиха яростно замотал головой из стороны в сторону. — Может, к Минато? Он ведь врач… может, придумает что-нибудь? — О чем вы говорите вообще?! — не выдержал рыжий. — Я потом тебе объясню, — Итачи грустно улыбнулся, бросив на друга мимолетный взгляд. — Что еще вы помните? — Предчувствие, — хрипло выговорил Саске, и все три головы повернулись к нему. — Очень плохое предчувствие. — Да, у меня тоже было, — кивнул блондин. — Такое смутное ощущение… оно раньше не возникало. — Скоро все закончится. — Ты думаешь, это чувство связано со смертью? — Я уверен. — Наверное, мы должны радоваться этому, Саске? Если скоро все закончится? — Наруто устало улыбнулся, даже не предполагая, как это может повлиять на их отношения. — Наверное, ты прав… — Саске положил голову на стол, так, чтобы видеть Узумаки и прижался к прохладной поверхности щекой. Блондин перехватил этот откровенный взгляд и невольно покраснел, когда картины произошедшего между ними вновь вспыхнули перед глазами. — Может быть, вернешься домой? — предложил Итачи. — Нет уж! — младший Учиха поднял голову и перевел взгляд на Кураму. — С Наруто безопаснее. — Да неужели? — вырвалось у Узумаки и напряженная атмосфера была немного развеяна. Пока рыжий готовил еще одну порцию еды для нежданных гостей, Саске почти пришел в себя. Перекусив, ребята решили вернуться домой, забрать тетради и попытаться успеть хотя бы ко второй паре. — Да, мне тоже надо бы на работу собираться, а то опоздаю… — Итачи вышел в коридор, провожая нежданных гостей. — Саске… — Что? — Я рад, что вы зашли. Эм… не заморачивайся, ладно? Мы придумаем что-нибудь. А если нет, то ты всегда можешь обратиться ко мне. — Ты… замечательный брат. Итачи так и остался стоять, со слезами на глазах рассматривая спину уходящего Саске и не в силах выговорить больше ни слова. Когда в последний раз этот вредина вел себя настолько открыто? Дверь закрылась, а Итачи так и не успел спросить про ключ от входной двери. Выглянув в коридор, Курама тихо присвистнул, чем вывел старшего Учиху из глубокой задумчивости и плена воспоминаний. — И долго ты собираешься там стоять, памятник растроганному брату? — Он все-таки любит меня, — Итачи потер глаз и побрел в свою комнату, но был перехвачен прямо на середине пути. — И не он один, — загадочно шепнул рыжий, опалив ухо брюнета своим дыханием. — Но я не отдам тебя ему. — Извращенец, — фыркнул Итачи, расслаблено усмехнувшись. Курама проводил друга заинтересованным взглядом, особенно задержавшись на ягодицах. А штаны, разрисованные в разных позах трахающимися кошечками, вызвали у него нервный, но очень красноречивый смешок. — От извращенца слышу.