***
Через три дня после завершения перестройки Мэнора целители провели Нарциссе полное обследование и торжественно заключили, что она может возвращаться домой. Конечно, ей предстояло еще много месяцев подряд принимать зелье из крови дракона, но на этот раз подошло и то, что было сделано из крови, отданной добровольно венгерской хвосторогой. Ее память не вернулась до конца, она совершенно не помнила времена, когда в Мэноре гостили приспешники Темного Лорда, не помнила то время, когда внезапно в их жизни появилась серебряная девчонка, но все-таки узнала Дени, хоть и очень смутно. Ей все еще было трудно ходить и говорить, но чаще всего они видели Нарциссу Малфой тепло улыбавшейся им и радовавшейся каждой новой победе над болезнью. В день ее выписки целители провели осмотр и Дени и обрадовали ее тем, что можно прекращать принимать зелья — ее организм восстановился от проклятья целиком и полностью. Драко навсегда запомнит, как лучились счастьем ее глаза, когда целитель Эдвин сказал, что Дени совершенно здорова и она сможет зачать и выносить дитя, если, конечно пожелает этого. Сиреневые глаза его серебряной девчонки, казалось, превратились в прожекторы, источающие настоящую бурю эмоций. К своему удивлению, он испытал радость от этой новости, хоть никогда глубоко и не задумывался о будущих наследниках. Нарцисса все еще забывала о том, что Драко и Дени помолвлены и даже иногда была уверена, что Дейенерис — ее дочь. Возможно это было еще и потому, что Дейенерис носила фамильное кольцо Малфоев с тех пор, как приняла предложение. Но она терпеливо поясняла Нарциссе, рассказывая о предстоящей свадьбе и та расплывалась в счастливой улыбке. — Даже если ты не являешься моей дочерью, я буду любить тебя, как родную! — Всегда повторяла она. — Я буду для тебя заботливой матерью, пусть и не родной. Дени такие слова трогали каждый раз, и она все больше расцветала от слов Нарциссы. В середине апреля, когда ее уже можно было оставить одну в Мэноре под присмотром эльфов, Драко выполнил желание своей невесты и они вместе навестили драконий заповедник, где Дейенерис высказала свою идею о создании артефакта, позволявшего привязать дракона к себе не дальше, чем на определенное расстояние. Мистера Селвина эта идея очень заинтересовала, но он скептически отнесся к ее реализации. — А я предполагаю, что среди моих знакомых есть человек, способный это создать! — Сказала Дени, чем повергла Драко в шок. Как выяснилось, этим человеком она считала Джорджа Уизли, и сама взяла на себя разговор с ним. В мае Драко приступил к усиленной подготовке к выпускным экзаменам в Хогвартсе, и уже не мог так внимательно следить за прогрессом над разработкой этого артефакта, однако Дени была целиком и полностью уверена, что уже после их свадьбы они смогут протестировать первого дракона, привязанного ритуалом к месту. Его серебряная девчонка оказалась весьма способной если не в изучении магии, то в организации всех и вся вокруг. Хотя, что уж говорить, после снятия проклятья заклинания стали даваться ей куда легче. Перед самыми экзаменами Драко получил письмо из Азкабана, в котором говорилось, что он может, наконец, навестить отца, ведь срок его строгого режима подошел к концу. В тот день руки его тряслись и не могли удержать даже палочку, когда он сдавал ее на хранение перед посещением камеры. Люциус встретил его совершенно не таким, каким Драко привык его видеть. Сломленный старик с потухшим взглядом, бледно-серой кожей и сгорбленной спиной. От горделивого мужчины, которым когда-то был отец, не осталось и следа. — Как ты, сын? — Глухим голосом спросил он, прожигая его потухшим взглядом. Драко опустился на стул напротив отца и ощутил холод в груди. — Много всего произошло… — Сказал он в ответ. — Как Нарцисса? Почему она не пришла навестить меня? — Кажется, с каждым словом глаза отца начинали терять могильную тусклость, приобретая наконец блеск. Драко тяжело вздохнул, опуская плечи. В камере было морозно даже в майский теплый день. — Ты многое пропустил за этот год, отец… — Тяжелый взгляд Люциуса, казалось, сейчас раздавит сына, просто расплющит об пол. На лице наконец промелькнула эмоция. Тревога. Он переживал за Нарциссу. Ведь он действительно ее любил. — Она жива? — Голос отца дрогнул. Драко медленно кивнул, проглатывая ком в горле, который подступил от воспоминаний, через что ему пришлось пройти. — Мы едва ее не потеряли, отец… Люциус судорожно выдохнул, покачнувшись. — Что с ней? — Последствия круциатуса… Это долгая история. — Ему не хотелось рассказывать все с самого начала, однако взгляд отца, ставший острым и ледяным, словно заставил его говорить. Драко поведал ему все: и про проклятье в Мэноре, и про появление Дени, умолчал только то, откуда она пришла, и чья в итоге кровь спасла маму. — Она не помнит меня? — Люциус Малфой был напряжен и взволнован, руки его подрагивали и с лица слетели все привычные маски. Все-таки, он человек. — Она помнит. — Кивнул Драко. — Вспомнила почти все, за исключением нескольких последних лет. — Говорит обо мне? Что ж, возможно стоит рассказать ему правду… — Она думает, что ты умер, отец… — Выпалил Драко. Малфой старший облегченно выдохнул. — Тогда не стоит ее переубеждать в этом. — Заверил он. — Я буду рад, если она отпустит меня. Ведь я не смогу покинуть это место уже никогда… Драко встрепенулся. Он хотел было оспорить это, потому что уже планировал поднять эту тему на слушании и воспользоваться лучшими адвокатами страны, но Люциус поднял руку в запрещающем жесте, и сын проглотил слова. — Я не желаю покидать эти стены. Не желаю возвращаться в мир, где мне уже нет места. — Сказал он. — Если моя жена больше не скорбит по мне, а мой собственный сын уже принял главенство рода, я хочу закончить свои дни здесь. — Холодно отрезал Люциус, теряя всю слабость и вновь возвращая себе выправку и горделивую маску на лице. Если бы не излишняя худоба, тюремная роба и спутанные волосы, Драко подумал бы, что отец не находится сейчас в заточении, а сидит в привычном ему кабинете в Мэноре. — Что мне делать, отец? — Голос Драко дрогнул. — Продолжай дело Малфоев, не обрывай нашего рода и береги мать. — Безразлично ответил он. Младший Малфой кивнул. — В середине августа состоится моя свадьба. — Астория Гринграсс? — Нет. Дейенерис Таргариен. Та, что гостит у нас последний год. Люциус свел брови к переносице, пытаясь вспомнить такое имя. — Она чистокровна? — Более чем… — Драко определенно не нравился этот вопрос. — Ты знакомил ее с портретами в Зале Почета? — Арманд Малфой одобрил нашу помолвку. — Холодно отрезал младший Малфой. — Что ж, тогда моего благословения не требуется. Я желаю вашему браку счастья. Это был последний раз, когда Драко Люциус Малфой видел своего отца.***
Стояла середина августа — самого солнечного месяца. Малфой Мэнор в этот день изменился до неузнаваемости: сегодня его украшали десятки тысяч белых роз — любимых цветов Нарциссы Малфой и, как оказалось, Дейенерис тоже. Драко стоял у алтаря, ожидая, когда его невеста выйдет из распахнутых дверей, облаченная в белоснежное платье. Едва его серебряная девчонка ступила на белую дорожку, усыпанную лепестками роз, он улыбнулся. Она была прекрасна, словно серебряный ангел, спустившийся с неба. Стоя здесь, под аркой из белых роз, он думал о том, какой поворот совершила его жизнь за этот год. Из несчастного вот-вот осиротеющего мальчишки, на которого свалилось не только главенство родом, но и презрение окружающих, он превратился в мужчину, у которого появилось все, о чем он мечтал. Драко превосходно сдал выпускные экзамены в Хогвартсе, оставляя позади эту недописанную главу его жизни и больше не было в голове этих мыслей, что он что-то снова оставил неоконченным. Теперь у него появились близкие люди. Возможно даже он вскоре сможет назвать их друзьями. По крайней мере, он уже допускал эти мысли в своей голове. Его мама снова расцвела. Болезнь хоть и оставила на ней свои следы, она снова превратилась в радостную изящную и заботливую Нарциссу, какой он ее помнил всегда. Иногда он все еще чувствовал себя недостойным всего того, что сейчас с ним происходило, но теплые руки его серебряной королевы не давали этим мыслям прорасти вглубь. Она была рядом, все позади. Единственное, что омрачало его сейчас — это отец, не готовый бороться и желавший быть стертым из этой жизни. Но это был его осознанный выбор — взрослого и здравомыслящего человека, и Драко не мог перечить. Сегодня он подарит матери их портрет, который художник только-только закончил писать. На нем они втроем стоят у главного входа в Мэнор. А еще, сегодня он подарит Дени самую прекрасную лошадь, которая была невероятно схожа с кобылой из ее рассказов. И подарит ей себя. Всего, без остатка, потому что с этого момента они станут одной семьей. Глядя, как она ступала по белоснежной дорожке, медленно приближаясь к нему, Драко ощутил, как дыхание перехватило от волнения и восторга. Таких чувств он еще никогда не испытывал. И они ему безумно нравились. Для Дени это был не первый брак, и уже не второй, но впервые в жизни это происходило не по необходимости, не для брата, не ради политической выгоды, а по ее искреннему желанию. Сегодня она шла к алтарю, ощущая, что в сердце разливается жар и тепло. Они будут счастливы, она точно это знала. Ведь чувствовала это. Проходя мимо Нарциссы, Дени на миг замерла, дожидаясь ободряющего кивка. Глаза ее названной матери лучились светом, сегодня она была такой радостной, что на лице не было ни тени болезни. Едва рука Дени коснулась руки Драко, магия сама скрепила их союз, оплетая золотыми искрами их тела. Трогательное зрелище, вызвавшее мурашки у всех немногочисленных гостей. Краем взгляда Дени заметила, как Гермиона Грейнджер украдкой вытирала слезы.***
Никто и не обратил внимания, что Луна Лавгуд не присутствовала на церемонии. Она незаметно отошла в сторону, едва Дени ступила на белоснежную дорожку и тихонечко скользнула в сад. Обойдя Мэнор по двору, она оказалась в главном зале, где вскоре планировался банкет. Там, во главе зала, на одной из стен висел портрет Арманда Малфоя, который сам настоял, чтобы на время свадебного банкета его выставили в главном зале. Здесь, пока никого не было в помещении, старик-основатель наслаждался компанией другого человека, который заглянул в его портрет. Их-то и искала Луна Лавгуд. — Доброго дня, мисс. — Сказал Арманд, взмахнув рисованным бокалом. — Прекрасный день, мистер Малфой. — Улыбнулась Луна. — Профессор Дамблдор, рада видеть вас! Вы пришли поздравить мистера Малфоя с торжеством? — Верно подмечено, мисс Лавгуд. — Блеснул своими очками-половинками бородатый старик. — Род Малфоев сегодня станет больше! — Не унимался Арманд. Луна миловидно улыбнулась, кивая. — Пламя и кровь укрепятся в своем союзе. — Произнесла Луна на чистом валирийском, однако, ничуть не удивила ни Арманда ни профессора Дамблдора. — Полагаю, все получилось наилучшим способом? — Было неясно, спрашивал ли бородатый старик, либо же он утверждал, однако, Луне не нужно было гадать. — Вы снова составили верную стратегию, профессор. — Беспечно сказала Луна. — Как вам это удается? Арманд демонстративно фыркнул, прокомментировав, что недоволен тем, что его вовремя не поставили в известность, но ни Альбус Дамблдор ни Луна не отреагировали, словно его здесь и вовсе не было. — Это всего лишь удача, моя дорогая. — Беспечно ответил он. — Как, собственно, и всегда. — Не без вашего активного вмешательства. — Луна тряхнула копной платиновых волос и окинула взглядом зал, словно впервые его увидела. — Моя дорогая, когда рождается Таргариен, боги подбрасывают монетку. Монетка Дени легла на ребро. Я лишь немного помог ей упасть правильно. — Все тем же тоном ответил Дамблдор и, покрутив нарисованный бокал, отставил его в сторону, принявшись рыться в карманах. Луна сделала несколько шагов, подходя к столу и беря оттуда два красивых пирожных. Она капнула на них зелье из смешного флакона в форме пчелы, который вынула из кармана, а потом взмахнула палочкой и впечатала десерт прямо в портрет. Пирожные не запачкали полотно. Едва соприкоснувшись с картиной, они и сами стали рисованными. Дамблдор легко поймал их и поделился с Армандом. — Благодарю, мисс Лавгуд. Наверное, вы одна из немногих, кто заботился о портретах в Хогвартсе и не оставлял бедного старика без любимых сладостей. — Каковы они на вкус? — Она склонила голову на бок, улыбнувшись. — Совершенно безвкусны. Но на то есть воображение. — Дамблдор хитро улыбнулся и отправил пирожное в рот. — Почему вы отправили Дени к Драко, а не к нам? — Спросила Луна, дождавшись, когда профессор перестанет жевать. — В ней все же больше крови семьи Таргариен, чем Веларион. — Пояснил старик, протирая платком свою пышную бороду. — Но и наше магическое ядро могло ее принять. — Луна крутанулась на каблуках, прикрывая глаза. — Ведь в нас течет родственная кровь. Дамблдор сокрушенно качнул головой. — Тогда она не обрела бы мать о которой мечтала. И не отдала бы себя в жертву, чтобы освободиться от проклятья. К тому же, магия огня Дейенерис не вредила Мэнору из-за того, что магическое ядро семьи Малфоев признало в ней родственную силу. Как бы повело себя ядро дома Веларион — неясно. Мы могли только предполагать. — Значит все ради того, чтобы она перестала сходить с ума? — Луна вздернула одну бровь, повторяя привычный жест Драко Малфоя, чем стала сейчас довольно сильно на него походить. — И сохранить наше ядро? Дамблдор же никак это не прокомментировал, поспешив лишь ответить на вопрос. — Нет, дитя, ради того, чтобы спасти магическую Британию от нового темного лорда. — Разве она могла им стать? — Им мог стать Драко. Получая гонения и неприязнь, теряя мать, будучи бессильным, и он мог сойти с ума, ведь в нем все-таки течет кровь Таргариенов. И тогда в мире снова пришлось бы кому-то стать жертвами несчастного юноши, потерявшего мать. И несмотря на то, что его монетка упала правильно, смерть Нарциссы могла бы все перевернуть. — Вы все знали наперед, профессор. — На лице Луны промелькнуло восхищение. — Ох, что ты милая, я всего лишь портрет старого волшебника. — ответил он. — Хранителя, вы хотели сказать. — Констатировала она. — В портрете нет этих сил, мисс Лавгуд. — Покачал головой старик. — Они целиком и полностью перешли вам. Луна улыбнулась и кивнула ему больше ничего не сказав. Она развернулась спиной к портретам и беспечной походкой направилась обратно в сад, где после совершенного магического обряда танцевали Драко и Дейенерис. Сегодня она обрадует их своим свадебным подарком — тремя драконьими яйцами, которые сумела добыть совершенно легально через внука известнейшего магозоолога этого мира. Три яйца — зеленое, белое и черное…***Конец***