DIY — Darling, It's You!

Какой бы соблазнительной ни казалась идея просто остаться дома среди хаоса, обломков и рухнувшей мечты, Ким отважно вышла в декабрьский холод и теперь шла сквозь ветер и снег, изредка выглядывая из шарфа, надёжно укрывавшего почти всё лицо, чтобы взглянуть в телефон и убедиться, что всё ещё не сбилась с пути к неизведанному — строительному магазину. Строго говоря, обломки не были обломками, а напротив — являлись частями будущего целого — самой дешёвой и самой лёгкой кровати из «Икеи». Продавец в, возможно, самой уродливой униформе в мире, проинформировал её, что «Grimsbu» лучше и долговечнее, чем выбранный ей «Neiden», но во-первых, она сама в состоянии понять, что ей нравится, спасибо большое, и точно не хочет кровать, которая лучше всего подошла бы к интерьеру тюремной камеры, а во-вторых, Гугл-траслейт сообщил, что «Grimsbu» переводится с норвежского как «гримаса», и это последнее, что бы ей хотелось иметь в своей первой самостоятельно арендованной квартире. UPS доставили две плоские упаковки, одна из которых была в длину как полторы Ким, и пожелали удачи с затаскиванием всего этого великолепия в дом без лифта. Она не дала им дополнительный повод для злорадства и не сказала, что живёт на четвёртом этаже и у неё до сих пор немного трясутся руки после самостоятельного подъёма одиннадцати коробок книг, только попросила подержать дверь, пока она занесёт свою будущую кровать хотя бы в лобби. После этого шансы, что кто-то похитит вторую упаковку, пока она уйдёт с первой, резко понизились. Сломав всего один ноготь, она сложила коробки бок о бок на полу своей единственной комнаты, с умилением посмотрела на этот совершенный, но слишком простой Тетрис, надела наушники, включила плейлист под названием «Самая вдохновляющая музыка для творчества», что замечательно помогло абстрагироваться от звуков какого-то дневного ток-шоу за стеной, и принялась за дело. Всё застопорилось в самом начале, так как у Ким не оказалось канцелярского ножа, хотя на прошлом месте жительства он точно был, и не менее точно она брала его с собой при переезде. Ещё один сломанный ноготь намекнул, что невооружёнными руками ничего не вскрыть, но маникюрные ножницы справились и с поверженными ногтевыми пластинами, и со скотчем, скрепляющим картон. После этого плейлист был запущен снова, так как стресс не позволил как следует насладиться его началом, Ким нежно погладила необработанное дерево и взяла в руки инструкцию, на второй странице которой бесполая человеческая фигура недоумённо чесала в затылке. — Со мной такого не будет, — сообщила она незадачливому человеку, запрятала под косынку выбившуюся прядь волос и начала соотносить инструкции и реальное положение дел. Всё было предельно понятно. Кроме одного: каким образом можно закрутить больше одного шурупа с помощью стандартного инструмента, приложенного к этому конструктору, и не сойти с ума. Ким отличалась невероятно устойчивой психикой, поэтому сдалась лишь после четвёртого крепления, да и то только потому, что случайно, видимо, в минуту задумчивости, прикрутила одну из деталей не с той стороны. Теперь объём работы внезапно вырос на двадцать пять процентов, а прогресс, соответственно, именно на столько снизился. Так что, вот — шарф, ветер, строительный магазин, надежда на лучшее. По пути пришлось искать временного укрытия в кофейне, так как глаза всё время прятать за шарфом не получалось — они, оказывается, были почти постоянно нужны для передвижения по городу без падений и столкновения с людьми, а ветер, плюс снег, плюс тушь производили какой-то уж слишком мучительный эффект на обычно очень оптимистичную девушку. И вот, спустя дополнительные десять минут, её сердце сжималось от мук совести, так как она не взяла с собой свою термокружку, в то время как рука сжимала стремительно остывающий картонный стакан, а навигатор сообщал, что она прибыла в пункт назначения. Подняв голову, она увидела чуть обледеневшую светящуюся вывеску «Devon's DIY», мысленно уже дала владельцу одну звезду за аллитерацию, залпом допила напиток и, зажмурившись, бросила пустой стакан в урну несортируемого мусора. Колокольчики над дверью прозвенели, и магазин встретил её теплом и лёгким запахом краски и клея. Едва оттаявшие глаза тут же начали разбегаться от обилия стендов с баллончиками с краской, кистями и почему-то верёвками, вплотную подступавшими к самому входу. На переднем же плане на пяти деревянных паллетах, сложенных один на другой, гордо стояла садовая тележка с табличкой, где чья-то, склонная к округлостям и завитушкам, рука вывела отличную новость о том, что это транспортное средство только сейчас стоит $88.88 вместо $105.33. Ким на минуту задумалась, не инвестировать ли свой недельный бюджет в такую тележку, чтобы брать её в походы в библиотеку и супермаркет, вызывая улыбки и недоумение окружающих, но быстро поняла, что эти расходы поставят крест на походах в супермаркет, так что только ободряюще похлопала телегу по колесу, пожелав ей удачи, и двинулась вглубь магазина. На пути внезапно встретилось очень много интересного. Никак нельзя было пройти мимо множества карабинов всех размеров. Самый крошечный был настолько милым, что Ким взяла себе два, потом подумала и дополнила их компанию ещё двумя побольше. Какой-то гений маркетинга разместил чуть подальше стену с демонстрацией различных видов декоративной штукатурки просто невероятных цветов, часто дополненных блёстками. Немедленно захотелось себе именно такую стену… полстены… сколько получится. Реализации этого плана помешало воспоминание о договоре аренды, в котором жёлтым хайлайтером выделили пункт о недопустимости сверления, перекрашивания, разрушения и возведения стен без согласования с арендодателем. — Прощай, дорогой друг, — прошептала она, прикоснувшись к плавным коралловым волнам. Больше ничего её сильно не задерживало, разве что, какие-то невероятные болты и пластиковые трубы с сочленениями для них, глядя на которые захотелось купить хомяка и построить для него замысловатый лабиринт. И вот она перед целью своего визита — уходящим в бесконечность стендом с отвёртками. Ну, возможно, не в бесконечность, а на шесть футов вверх и на пятнадцать — в сторону, но этого хватило, чтобы сердце начало биться учащённее, а ладони потеть, так как сделать выбор представилось совершенно невозможным. К тому же, пришло осознание, что сами болты остались дома, а их размера в памяти не осталось. И вот, когда на глаза уже начали наворачиваться слёзы, рядом раздался голос: — Здравствуйте! Добро пожаловать в «Devon's DIY»! Я могу вам помочь? Ким резко обернулась и почти нос к носу столкнулась с девушкой, которая была почти на голову выше её самой. Если верить бейджу, прикреплённому к рубашке в красно-чёрную клетку, её звали Кэндис. Если верить глазам своим, она была невероятно привлекательна: из-под джинсовой кепки на плечи ниспадали светлые локоны, обрамлявшие достаточно узкое лицо с голубыми глазами и сногсшибательными бровями. Даже в декабре её кожа оставалась чуть загорелой, что было особенно заметно на контрасте с белой футболкой, надетой под расстёгнутую и завязанную выше талии рубашку. От неожиданности сделав пару шагов назад, Ким, наконец, смогла полностью увидеть её длинные ноги. На поясе тёмно-синих джинсов был пристёгнут пояс с рулеткой, карандашами, блокнотом и парой инструментов. — Добрый день! Да, наверное… Кэндис? — Ага. Кэндис. Родители стриптизёршу хотели, видимо. — улыбнулась девушка. — Отвёртку ищете? — Да, видите ли, я собирала кровать из «Икеа», а там ужасно неудобный инструмент, так что вот, — Ким подняла руку и продемонстрировала пострадавшие ногти. Остальные всё ещё оставались очень длинными и розовыми. По лицу Кэндис пробежала едва заметная тень. — Какой у вас… маникюр. Удобно с таким? — Ой, нет! Просто я сегодня сторис снимала из новой квартиры, вот и решила не пугать людей своими обычными ногтями. — Ах, вот оно что! Ужас, наверное, сейчас цены на аренду? Ну, если вы одна снимаете. — Вы правы, ужас! — рассмеялась Ким, но не стала распространятся про наличие или отсутствие соседей по квартире. Подождав пару секунд, разговорчивая консультант спросила: — Так какой размер отвёртки вам нужен? — В том-то и проблема, что я не знаю… Вернее, не помню, — Ким почему-то покраснела. — Так глупо получилось. — Ничего страшного, случается и с лучшими из нас. Давайте проверим у производителя. Что там за модель? — Кэндис достала телефон. — Э-м-м-м… «Neiden», деревянная такая. — Ага, помню. Односпальная? — А это важно? Я думала, там одни и те же крепления. — Да, наверное, — пробормотала Кэндис и уже через пару минут объявила: — Они не разглашают, что именно у них за саморезы, но очень похоже, что однёрка Позидрайв подойдёт. Вот они, — она указала на нужную часть стенда. — Ручку только выберите, есть просто пластиковые и прорезиненные. Последние дают лучшее сцепление с рукой, но эта резина потом разлагается и липнет так противно, — она поморщилась, что совершенно не испортило ни её лоб, ни нос. — Ну, тогда, просто пластик? — неуверенно спросила Ким, глядя не на отвёртки, а на Кэндис. — Вообще, шуруповёртом проще. Набор бит сразу взять и не придётся разные отвёртки покупать и какие-либо усилия прилагать. Секунда — и готово! Разобрала, собрала — без проблем. На всю жизнь хватит. Только аккумулятор время от времени менять, да биты покупать, когда износятся. — Как интересно! А сколько они стоят? — Пойдёмте покажу. Они завернули за угол и оказались у стены с электроинструментом. — Вот этот довольно мощный. — Кэндис сняла со стены шуруповёрт и нажала кнопку. Он многообещающе зажужжал. — Пройдёмте на нашу суперсовременную демонстрационную площадку! — она сделала широкий жест рукой и указала на верстак слева, покрытый листами фанеры. Рядом с ним стояли и лежали различные обрезки дерева, гипсокартона и прочих распространённых в строительстве материалов. Консультант сняла кепку, встряхнула волосами и надела защитные очки. Вторую пару она протянула потенциальной покупательнице. — Вставайте напротив, так лучше видно будет. — После чего достала из кармана на поясе обойму с битами и пару саморезов. Пара секунд — и один из них вошёл в брусок, надежно скрепив его с фанерой. — Хотите попробовать открутить? — Ой, я даже не знаю… — неуверенно сказала Ким, опуская глаза и закусывая губу. — Я никогда такими не пользовалась… Я себе руку не просверлю? — Ну, это не так просто сделать… но, теоретически, возможно, конечно. — Наверное, мне стоит найти кого-то через TaskRabbit. — У-у-у, вы знаете, какая там комиссия?! — Кэндис облокотилась о верстак и, понизив голос, доверительно сообщила: — Я сама там подрабатываю и знаю, сколько это на самом деле может стоить. Ким облокотилась о суперсовременный демонстрационный стенд со своей стороны и, подавшись вперёд, шёпотом спросила: — Сколько? — она почувствовала неожиданное волнение: то ли от потенциальной возможности найти мастера подешевле, то ли от пьянящей смеси запахов грейпфрута и столярного клея, исходящей от Кэндис. — Никому не скажете? — на всякий случай уточнила мастер-сборщик, кажется, собирающаяся работать на чёрном рынке. Ким помотала головой. Приблизившись губами вплотную к её уху, Кэндис прошептала: — Двадцать один доллар сорок пять центов в час. Уже с налогом. Щёки Ким вспыхнули. Она опустила глаза и увидела подвеску на шее Кэндис, которая сейчас гипнотически покачивалась взад-вперёд. Также она не могла не заметить, что вырез футболки находится не так уж высоко, и, не прилагая больших усилий, можно было увидеть, что под ней, вплоть до оберегающего примерно половину груди бюстгальтера. — Мне тоже больше нравится без пуш-апа, — автоматически сказала Ким и тут же смущённо добавила: — Я… я случайно. Это Zara? — Не-а, это the Scoop. Что я, зря по выходным хожу по незнакомым людям и гардины им прикручиваю? — Э-м-м-м… хорошо. Удобный? — Очень. Показать? Глаза Ким расширились ещё сильнее, а Кэндис уже обошла верстак и встала рядом с ней. — Вот, смотрите, может, рождественская распродажа будет. — Она показала страницу магазина в браузере. — У них, вообще, быстрая доставка. О, правда, через два дня будут скидки на некоторые товары! Но Ким не видела, что ей показывают. Что-то сильно её отвлекало. В конце концов, она спросила: — Кэндис? А как мне тогда быть? — С кроватью? Я могу помочь. В семь заканчиваю, потом подъеду, если прямо сегодня нужно. А то как-то не очень удобно на полу спать, да? — Да ничего, я всё равно матрас ещё не купила, — Ким вздохнула. — Мне его точно одной не затащить, а доставка дорогая. — Самовывоз в «Икеа» до позднего вечера, кажется, работает, — задумчиво сказала чрезвычайно добросердечная девушка. — У меня пикап. Вдвоём же, наверное, точно поднимем? — Ой, что вы, так неловко! То есть, я пока не могу вам заплатить… 21,45 умножить на… Сколько нам понадобится времени? — Ну, во-первых, мы вместе будем работать, так что, любом случае, на два бы поделили, а во-вторых, что, одному Scoop что ли зимнюю распродажу устраивать? — она улыбнулась. — Сегодня я работаю за еду! Вы едите после семи? — Да. Да, я ем! — Ким улыбнулась в ответ. — Меня зовут Кимберли, Ким. — Не сочтите за наглость, но вы самая симпатичная Ким, из тех, кого я знаю. Видимо из-за жары в магазине лицо Ким снова вспыхнуло. — Я тогда… вернусь сюда к семи? — Да что вы будете снова ходить в такую погоду! Давайте я заеду. Вот, запишите свой номер. — Кэндис протянула свой телефон. — Если скажете, я потом его удалю. — Хорошо, сейчас. Как мне себя записать: «Ким Сборка Кровати»? — Запишите просто Ким, я пойму, — рассмеялась Кэндис. — Готово! Так что, я могу взять одну отвёртку, как считаете? И… у меня не односпальная кровать… Стремительно превращающаяся, практически, в филантропа, консультант снова огляделась по сторонам и прошептала: — Не берите. Я всё принесу с собой. — Тогда у меня только вот это, — Ким достала из кармана карабины. — За счёт заведения! — Кэндис что-то черкнула в блокноте. Тут же из-за соседнего стеллажа послышался голос: — Мисс Уильямс, прекратите флиртовать с покупателями! Вы же знаете, что это запрещено нашими правилами! — Я не флиртовала! — крикнула она себе за спину и проартикулировала одними губами в сторону поникшей Ким: — Ещё как флиртовала, — после этого подмигнула и скрылась в глубине магазина.

***

Дома Ким в ажиотаже походила по комнате, потом попрыгала и покричала в подушку, после чего начала решительно сдвигать коробки с ещё не разобранными вещами к одной стене и попутно искать посуду и одежду. В оставшееся время она решила вымыть пол и все особенно загрязнённые поверхности, в результате чего квартира стала слегка пахнуть больницей. Немного помогло проветривание. Попытка создать благоухание с помощью туалетной воды привела к повторному, более продолжительному, проветриванию. После этого взгляд её упал на ножницы, всё ещё лежащие в раскрытой упаковке от кровати, вместе с инструкцией и креплениями. Она взяла их и решительно обрезала всё равно уже странно выглядевшие ногти. После этого времени хватило только на быстрый душ. И на бритьё. И ещё немного на макияж. И на высушить и собрать волосы. Но больше ни на что. Есть хотелось просто ужасно, но она уже почистила зубы, так что пришлось ответить на звонок, продиктовать свой адрес и выбегать на улицу, надеясь, что до еды они доберутся довольно скоро. В свете тусклого уличного фонаря удалось разглядеть только то, что пикап был довольно большим и тёмным, с вмятиной на пассажирской двери. Ким забралась на продавленное сиденье, покрытое белой шкурой из искусственного меха. — Не замёрзла? — водительница сильнее включила обогрев. — Нет, — помотала головой Ким. — Я же и двадцати футов не прошла. — Мы быстро, — пообещала Кэндис, и действительно, погнала на окраину города, где находилась ближайшая «Икеа», балансируя на грани превышения скорости и собрав все жёлтые светофоры. Её пассажирка чувствовала ужас и, совсем немного, восторг и головокружение — последнее, возможно, от голода. В магазине Кэндис уверенно сказала: — На выдачу товара! — Но я же… — Я заказала, уже должно быть готово. И правда, им мгновенно выкатили тележку с матрасом, Ким почти без колебаний вытащила кредитку и, оглянувшись, увидела, что Кэндис уже взялась за ручки и, улыбаясь, произнесла: — Миледи. — Нет, — рассмеялась счастливая обладательница матраса с 25-летней гарантией. — Так нельзя, я не могу ехать на тележке. — Нельзя, — подтвердил продавец. — Ну л-а-а-а-а-дно, раз вы такие скучные, — повесила голову Кэндис. Ким с опаской оглянулась на работника, который уже говорил со следующим покупателем, плюхнулась на обёрнутый пластиком матрас и прокричала громким шёпотом: — Уходим! С несдерживаемым хихиканьем они домчали до грузового лифта и спустились на парковку. — Кэндис! — вдруг в ужасе воскликнула всё ещё восседающая на незаконном средстве передвижения Ким. — Что? — Мы забыли про фрикадельки! Честно говоря, я умираю от голода! — Ни слова больше! — она уже побежала обратно ко входу, но тут же вернулась: — Фрикадельки или вегадельки? — И то, и другое! — Хорошо! Вскоре они погрузили покупку в кузов и устроились в кабине со стаканами еды. — А у тебя в машине можно есть? — спросила Ким, не желая ничего предполагать только потому, что пикап выглядел так, будто пережил не один десяток владельцев, тонул в реке, выплыл, простоял пару лет в пустыне и теперь заканчивал свою карьеру в климате с резкими перепадами температуры и солью на зимних дорогах. — Ты такая смешная! Но милая. Спасибо за вопрос. Тебе в моей машине можно всё. Ким счастливо вздохнула и принялась за еду. Почему-то тёмная парковка и общество почти незнакомого человека её почти не пугали. Она украдкой поглядывала, как Кэндис отодвинула сиденье, и теперь выглядела так, будто находится в самом комфортном месте в мире и ест невероятный деликатес. Обогрев работал, но совесть по поводу выхлопов почему-то мучала не сильно. Когда они начали заносить матрас вверх по лестнице, стало не так весело. Но только на мгновение, потому что Кэндис, занимавшая более опасное положение человека ниже по лестнице, сказала: — Если записать только звуки того, что здесь происходит, то будет, как минимум, три версии — и ни одной правильной. Ким рассмеялась и чуть было не погребла помощницу под немаленькой массой пружин и вспененного полиуретана с эффектом памяти. На третьем этаже Кэндис попросила перерыв и, переводя дыхание, спросила: — Напомни, почему мы сразу не купили дом? Одноэтажный. Одноэтажный дом с очень низким крыльцом — звучит отлично. — Потому что мы сначала решили тратить деньги на путешествия? — А, точно. Ради такого я готова смириться. Сколько там ещё? — Один пролёт остался. — Ура! О, твои соседи рыбу готовят. И брокколи. Бежим отсюда. В бег их движения не превратились, но они довольно быстро добрались до квартиры. Вид открывался на всё помещение целиком. Сразу от двери справа тянулась, если можно так выразиться, самая маленькая кухня в мире, состоящая из раковины, плиты, рабочей поверхности длиной в локоть и двух подвесных шкафов. Сразу за кухней находилась узкая дверь в ванную. К ней примыкало пустое пространство, зарезервированное под кровать. Во фронтальной стене было два узких окна почти до потолка со слегка помятыми жалюзи. К одному из окон был пододвинут стол и рабочий стул. Левую стену заставляли коробки, а в стене справа от двери был встроен шкаф. Больше рассматривать было нечего. Последним мощным усилием они протащили матрас на середину комнаты и упали на него. — Не советую тебе переезжать в ближайшее время. — Я ещё вещи не разобрала, и у меня годовой контракт, так что, пожалуй, пока тут обоснуюсь. — Отлично. Сейчас я пойду за инструментами. Сейчас. Уже почти пошла. — не предпринимая попыток встать, пробормотала Кэндис. — Тебе помочь? — Нет, справлюсь. Надо только запомнить, какой у тебя этаж. — Четвёртый. — Ага, могло быть и хуже. Вскоре мастер сборки вернулась с ящиком с инструментами, сбросила куртку, и Ким не могла не заметить, что вместо белой футболки и рубашки на ней только серая майка. Деловито разложив детали кровати по периметру будущего готового изделия, она разместила у каждого угла нужные саморезы и уголки и, взяв шуруповёрт на изготовку, сказала: — Минут десять-пятнадцать. — Что? — Уйдёт у меня на это. — О, так мало? — Ким не смогла скрыть разочарования. — Ладно, семнадцать. Я сейчас ещё разберу то, что кто-то тут собрал в наше отсутствие, — она кивнула на утренние попытки самостоятельной сборки. Комната наполнилась жужжанием, и предмет мебели стремительно начал приобретать правильные очертания. Где-то на десятой минуте, послышался возглас: — Ким! Кимберли! — Что случилось? — Сложный участок работы, — Кэндис указала на место крепления одной из ножек. Причём, вторая уже была на месте и надёжно прикручена. — Что мне делать? — Держи так, — мастер упёрла шуруповёрт в саморез и зафиксировала его. — Ты правша? Правую руку сюда, указательный палец на курок. Левой рукой дави сверху. — сама она встала за спиной Ким и положила свои руки поверх её. — Жми! Несмотря на двойное усилие — или, скорее, из-за него, дрель выскользнула и, под визг Ким, упала на пол, чудом не попав кому-то на ногу. — Она не сломалась? — виновато спросила хозяйка ложа. — Да нет, вряд ли, первый раз, что ли. — Кэндис никуда не отходила, попыток поднять инструмент не делала, и вообще, её руки всё ещё обвивали немного дрожащую Ким, которая тоже не предпринимала попыток отодвинуться. Медленно, очень медленно она повернулась. Потом зажмурилась, постояла ещё какое-то время и, наконец, приподняла подбородок. Их взгляды встретились. Кэндис слегка улыбалась. Даже в тусклом свете очень старого и всё ещё пыльного потолочного светильника, она выглядела невозможно прекрасной, и Ким нерешительно протянула руку, чтобы убедиться, что эти скулы, щёки и подбородок не только так близки к ней, но и реальны. В ответ последовал прерывистый вздох, и никакой дистанции между ними не осталось. Вторая рука Ким тоже добралась туда, где была первая, она чуть потянула лицо Кэндис к себе, приподнялась на цыпочках и прижалась к её губам. Они одновременно вдохнули, и поцелуй приобрёл более стремительное течение. Ким быстро поняла, что её рукам можно найти более полезное применение, так как опасности столкнуться носами явно уже нет, и смогла убедиться, что и спина девушки такая же горячая даже сквозь майку, которую она осторожно потянула вверх и теперь нерешительно, одним пальцем, проводила по полоске кожи между поясом джинсов и краем топа. — Мне всё нравится, — прошептала Кэндис, — но в жалюзи дыра размером с мою голову, и я уверена, что на нас направлено, как минимум, три бинокля из окон соседнего дома. — Я могу погрозить им кулаком, протянуть руку из своего окна и забрать себе парочку, — рассмеялась Ким. — Или мы можем просто выключить свет и скрыться из поля зрения. Я уверена, что где-то здесь есть довольно большой матрас. — Он всё ещё в упаковке. — Я знаю, что люди делают в таких случаях. — Хорошо. А я, кажется, помню, где у меня простыни. — Ким почти бегом бросилась к огромному зелёному пластиковому контейнеру, но, открыв его, замерла. Кэндис подошла и, положив руку ей на плечо, посмотрела, что же там такого ужасного происходит, и рассмеялась. — О, это можно засчитать за эквивалент period pants, которые оказались на тебе в неподходящий момент. Не переживай, мне тоже нравится Эльза. После этого на свет появилась простыня с героями «Холодного сердца», за которой их счастливая обладательница попыталась спрятать лицо. — Божечки, я и не знала, что родители буквально воспримут фразу привезти мне какое угодно постельное бельё! Я не видела его лет…пять. Ну ладно, может три года. — Это ужасно мило. Ты чертовски милая. Я уже говорила? — Кэндис снова привлекла её к себе. В этот раз её майка поползла вверх без остановок, и очень скоро обе участницы процесса смогли убедиться, что — чисто по счастливой случайности, никак не спланировано! — на них оказалось ничуть не пугающее бельё, которое, впрочем, никто не стал долго рассматривать и обсуждать, только Кэндис пробормотала: «М-м-м, застёжка спереди, как предупредительно с твоей стороны». Позже, глядя как по потолку пробегают тени и чаще, чем хотелось бы, звучат сирены служб спасения, Кэндис спросила: — Ты не против, если я утром закончу с кроватью? Я могу зайти до работы. — Какая ты смешная, — Ким сильнее прижалась к ней и погладила бок с завораживающе плавной и округлой линией перехода талии в бедро. — Ты никуда не пойдёшь сейчас. — Потом она замерла и настороженно заглянула ей в лицо. — Только если тебя там никто не ждёт. — Нет, не ждёт. А у тебя как? Это всё только твои вещи? — Только мои. — Хорошо, это очень хорошо. И… Ким? — Да? — Ты, конечно, очень горячая девушка, но у тебя тут нигде нет одеяла? — Есть. Я ничего не обещаю, оно может оказаться с «Сумерками». — Очень на это надеюсь. Кто же откажется от Кристен Стюарт в такой непосредственной близости? Одеяло оказалось квилтом, сшитым бабушкой Ким, но это никого не разочаровало. Уже засыпая, она увидела, как на аккумуляторе шуруповёрта мигает красная лампочка и, ощущая, как к её спине прижимается тихо сопящая Кэндис, мысленно поблагодарила «Икеа» за их ужасные инструменты, не давшие ей беззаботно собрать мебель самостоятельно.