ТРОЕ В ЛОДКЕ

Дайнслейв был одним из тех, про кого говорят - «женат на работе». С момента как он усыновил близнецов прошел почти год, но он не то чтобы успел сблизиться с ними за это время. Дети видели его лишь на выходных и то, не на постоянной основе. Если им приходилось общаться, то темы как правило касались исключительно учебы. И не то чтобы только это волновало мужчину, просто он не знал как подступиться к своим воспитанникам, чтобы поговорить о чем-то еще. Он откровенно чувствовал себя очень не ловко в такие моменты, но показывать свои слабые стороны просто не мог. Это было не допустимо, учитывая то, кем его выращивали. С юных лет Дайнслейв был посвящен служению королевскому двору, по этому ему, как и многим другим детям удостоенным данной чести, пришлось слишком быстро повзрослеть. Его научили быть сильным и ответственным лидером, решающим самые сложные ситуации, и чем больше он совершал успехов, тем сложнее становилась его работа. Застав не самые легкие времена для своей нации, Дайнслейву пришлось смериться с жестокостью происходящей вокруг, принося в жертву свою чувственную сторону. Кому-то нужно было делать грязную работу и он делал, ведь просто не мог позволить себе подвести «Черное солнце». Он любил свой не многочисленный народ, защищая его от всего что находилось на поверхности Земли и над ней. Он боялся допущения оплошностей со своей стороны больше всего, ведь являлся преданным рыцарем каэнрии всем своим естеством. Он уважал короля, так как разделял его взгляды и понимал тяжесть его ноши, кленясь пройти предначертанный ему путь до самого конца, лишь бы подарить своим людям шанс на жизнь в этом захваченном мире. Он полюбил своего принца, так, как уже не полюбит никого другого, он взял и похоронил эти чувства в самой глубокой пучине, в очередной раз напоминая себе о своем долге. Он был одним из не многих людей в наше время, кто не позволял себе ступать тропой эгоизма. Его самоотверженность очень ценилась правящей династией и чем сильней они полагались на «Сумеречный меч» тем сильнее становилось давление, снисходящее на мужчину. Иногда, вечерами, он все же позволял себе пофантазировать на тему семьи. Он представлял как мог бы найти общий язык с близкими и как они возможно смогли бы даже смеяться над чем то все вместе, даря друг другу искренние улыбки. Как смогли бы находить друг в друге поддержку в тяжелые времена, однако… все всегда перечеркивал страх… Больше всего Дайнслейв боялся не оправдать чужих ожиданий. И это так же касалось его воспитанников. Он боялся, что в какой-то момент они действительно смогут впустить его в свои сердца, но когда придет назначенный день, и они в ужасе будут смотреть на него с мольбами о спасении, он будет не в силах им помочь. И тогда, придав своих детей, он больше не найдет в себе силы идти дальше. Вся его жизнь была борьбой со своими желаниями, которую он раз за разом выигрывал, украшая свою грудь победными шрамами на сердце. Иногда, когда становилось совсем тяжело, он приходил пропустить по стаканчику в бар. В один определенный бар, где парой любил появлялся сам Кэйа. Не смотря на то, что парень возможно рановато пристрастился к алкоголю, Дайнслейв не спешил отсчитывал его. Это стало их не большим секретом. Так они пропускали стакан за стаканом, по дружески подтрунивая друг над другом и молча понимая, какая ноша весит у каждого за спиной. *** Сегодня вечером дети должны были вернуться домой, и хоть Дайнслейв держался от них немного обособленно, так не должно было продолжаться и дальше, по этому, когда все были в сборе за ужином, он немного удивил их сказанным: - Кхм.. - начал он, потирая губы салфеткой, не столько для необходимости, сколько для привлечения к своей персоне внимания, хотя она и так была центральной. - «Я тут решил взять в скором времени отпуск и.. хотел бы запланировать вместе с вами пару мероприятий. Как вы смотрите на то, чтобы сходить вместе на концерт симфонической музыки или на балет? Возможно даже в цирк? Скоро Мондштатд посетит очень известная труппа из Фонтейна, то что они делают - настоящее искусство. Близницы и Паймон замерли, пару секунд не веря в то, что услышали, но немой вопрос в глазах опекуна заставил их опомнится и сказать ему в ответ хоть что нибудь. - Это отличная идея, Дайн. - Начала Люмин оживленно. - В принципе, меня устраивает любой вариант. - подхватил Итэр. - Цирк! Давайте в Цирк! - заголосовала Паймон, не веря своему счастью. - Хорошо. - кивнул мужчина. - « Мы посетим его, как в прочем и другие места. Времени на все хватит. И еще.. нам не помешало бы заняться созданием общих семейных фотографий, а то почти год прошел, а у нас из фотографий только те, что мы сделали с вами на паспорт. Завтра выходной, так что можем приступить к созданию истории уже следующим утром, днем, либо вечером. Как вы на это смотрите? Итэр понял, что сегодня домой к своим парням поехать он точно не сможет. - «Давайте утром, ну или днем!» - начал он предлагать варианты. Вечер у него был занят тайной подработкой, а ведь еще предстояло купить для Кэйи подарок в честь его последнего рабочего дня в «Чайном Доме». - А я на оборот хотела вечером… - возразила Люмин, после чего получила умоляющий взгляд от брата, просящий согласиться на его варианты. Люмин поняла что это свидетельствовало о том, что проказник в очередной раз скрывает какую-то авантюру, в которую ввязался возможно уже давно. Вскинув брови, смотря на него из подлобья, она мысленно кинула ему фразу «тогда будешь должен мне все рассказать». Итэр принужденно улыбнулся, давая понять что согласен, лишь бы Люмин приняла его сторону. Она - приняла. Паймон не стала выступать в противовес и все сошлись на дневном времени. Дайнслейв арендовал фото студию и вместе с Паймон отправился подбирать образы, в которых все предстанут на завтрашнем мероприятии. Позже, после своего не длинного разговора к ним присоединились близнецы. МИМОЛЕТНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ Когда фотосессия подошло к концу, новоиспеченная семья решила немного прогуляться по городу. У Итэра оставалось еще много времени до начала подработки и даже для того, чтобы успеть выбрать подарок для Кэйи, по этому он чувствовал себя более чем расслабленно и даже наслаждался происходящим. Конечно у него оставались вопросы к неожиданным переменам в поведении Дайнслейва, но.. справедливости ради, он не мог не отметить то, как мужчина сильно отдавался работе все это время, по этому не исключено, что его замкнутость и отстраненность была связана с сильной усталостью. И раз теперь Дайнслейву дали отпуск, у них возможно появиться шанс понять друг друга еще раз. Эти мысли не могли не наполнять Итэра оптимизмом, к тому же, погода царящая на улице тоже к этому располагала. Жаркий весенний день больше походил на летний, но это было свойственно мондштадскому климату. Сочная зелень трав и листвы уже во всю обрамляла город свободы. Освежающий воздух мягко обдувал прохожих, но даже так, хотелось ближе держаться к объектам, что отбрасывали приличные тени. Паймон принялась подбрасывать идеи по покупке мороженного или прохладительных напитков, и пока все выискивали подходящее для этого местечко, между светских речей, Итэр услышал игру чей то гитары, доносящейся откуда то неподалеку. Звучание было настолько чарующим, что заслушавшись Итэр забылся, позволяя себе временно отстать от своего коллектива, осматриваясь по сторонам в поиске источника звуков. Вскоре его внимание пало на паренька примерно его лет, что стоял под высоким деревом в парке. Вокруг него уже собралось определенное количество слушателей и что бы рассмотреть таинственного музыканта по лучше, Итэр встал за спины зрителей, осторожно изучая черты заинтересовавшей его персоны. Персона была одета что не есть по погоде. Короткие шорты с чуть заправленной в них белой футболкой, по верх которой была накинута длинная клечатая рубашка пыльно зеленого цвета. Ноги были обуты в темные кеды, из которых выглядывала пара белых носков. Голову увенчивал берет. Волосы артиста спереди заплетались в две косички, выкрашенные в бирюзовый цвет. Почувствовав на себе новый взгляд, музыкант открыл глаза и улыбнувшись, подмигнул Итэру. Кадет радостно и чуть смущенно улыбнулся ему в ответ, пока их начавшиеся гляделки вдруг не прервал знакомый голос, подошедший со стороны: - Ох, Итэр, стоило только на мгновение отвлечься, а ты уже засматриваешься на очередного симпатичного парня. - тихо съязвила Люмин, сдерживая смешок. Итэр, уставший от подобных подколов закатил глаза. - Люмин… это не самая достойная твоя шутка. - вмешался Дайн, подошедший чуть погодя и протягивая Итэру стакан свежевыжатого сока со льдом. - Ну я же любя, из благих побуждений ! Пойми дядя Дайн, я просто хочу чтобы Итэр стал более невозмутимым к юмору такого рода. Это сделает его сильней. - довольно оправдалась девушка. - Я на самом деле спокойно отношусь к таким шуткам, просто.. Люмин, еще одна такая реплика, и я обещаю, на бал с Тартальей пойду я, а не ты. - закончив, он начал потягивать свой сок через трубочку. - Охо-хо-хо, мой дорогой братец.. а ты растешь.. туше.. - пораженная данным ответом, Люмин даже похлопала в ладоши. - Люмин, разве ты идешь на бал не с Кэйей? - удивился Дайнслейв. - Нет, видишь ли дядя Дайн, думаю у нас с Кэей еще будет множество совместных мероприятий, на которых мы должны будем танцевать вместе, так что.. - Понимаю.. ладно, давайте продолжим нашу прогулку.. - заключил на выдохе опекун. Семья вновь возобновила шаг, а Итэр напоследок еще раз решил взглянуть на парня, играющего на гитаре. Может ему показалось, но музыкант в этот момент будто переключил внимание на Дайнслейва, и хоть уста его продолжала украшать улыбка, во взгляде и выражении лица проскользнула некая мимолетная горечь. Закрыв глаза, он вновь наклонил голову на бок, растворяясь в собственной игре и становясь едва ощутимым. «Как интересно…» - подумал Итэр и из любопытства взглянул на Дайнслейва. Судя по его взгляду, мужчина был уже не с ними, а где то в своих мыслях. Складывалось такое ощущение, что эти двое друг друга знали.