Что за звёздами?

На лестницах замковых башен с, казалось бы, бесчисленными ступеньками, бывает так страшно… Порою бывает пронзительно страшно без гладкой опоры перил. Глубоко в душе появляются непроизвольные мысли «а что, если оступлюсь?» и представляются самые плохие сюжеты. Без поддержки путь становится длиннее и сложнее. Однако, приходится идти дальше и дальше, всё ближе к самому верху, к небу, к заветной цели. Вот и сейчас, по пространству лестничных полётов одной из башен школы Добра раздаётся щёлканье каблуков и шуршание юбок пышного платья. Кларисса Доуви пробирается по каменным ступеням наверх. Нельзя сказать, что это даётся ей трудно, несколько сотен ступеней, будто и не существуют для неё. Декан Добра проделывает такой путь почти каждый вечер. Когда все ученики, да и преподаватели, уже находятся в своих комнатах или заняты не учебными делами, она незаметно проходит по направлению к самой высокой башне и может провести там много часов. Принося в жертву время сна или проверки работ, она получает взамен нечто более ценное, возможность провести время наедине с леди Лессо. Ведь, звёзды становятся ближе, когда ты на них смотришь с крыши. Далёкие огоньки, имеющие для каждого своё значение, неуклонно приближаются с каждой пройденной ступенью, пускай и остаются скрытыми от глаз деревянной дверью. Кларисса застывает у входа на верхний ярус и располагающуюся там площадку. Момент, каждый раз наполненный трепетом, был сакральным для женщины. Лишь вечер, постепенно уступающий место ночи, и скрытое от посторонних глаз место могли позволить встретиться с её «истинной любовью». Любовью, ушедшей навсегда из этого мира, но не погасшей и не исчезнувшей из сердца, а лишь закрепившейся в нем. Дверная ручка легко поддаётся. Профессор Доуви выходит на каменную круглую площадку. Тут же налетает ветер, свободно гуляющий по открытому пространству, он подхватывает светлые кудри, норовя растрепать их и выбить из причёски. Резко пришедший на смену полумраку лестницы, свет уходящего дня по началу ослепляет. Глаза привыкают и перед Клариссой появляется завораживающая картина. Небо полыхает огнём почти скрывшегося за горизонтом солнца, но вместе с этим упрямо сверкают первые звёзды и колют лучами глаза. Женщина присаживается на прохладный пол, для неё не важно в этот момент ни положение декана, ни безупречность вида её одежды. Сейчас есть только она, бескрайние небесные просторы и Леонора Лессо, которая каждый раз приходит вместе с первыми звёздами. Она садится и прислушивается в прохладному вечернему ветру. Кларисса знает, ему нипочём километры и время, он будет нести через расстояния всё то, что ты сможешь сказать. - Здравствуй, Леонора,- тихо звучат слова приветствия. Декан Добра поднимает глаза на первые звёзды, становящиеся всё ярче. Она привыкла говорить и не получать ответа, но никак не может смириться с утратой, оставившей в душе глубокий шрам. Кларисса Доуви помнила все события той злосчастной ночи. Хаос, царивший вокруг. Крики и стоны раненых. И Её… Леонору, лежавшую у неё на коленях с жуткой раной, которую не были способны излечить ни медицина, ни магия. Одежда Лессо с каждой минутой всё больше темнела, а по земле и платью Клариссы растекалась тёплая кровь, окрашивая в багровый цвет. Фея-крёстная помнила, как хрипела её возлюбленная при каждом вздохе, дававшемся с титаническими усилиями. Как еле слышно, глядя при этом в глаза, произнесла слова «меня зовут… Леонора», оказавшиеся последними. Такую великую тайну она доверила Доуви в последние минуты жизни. Знание, которым не суждено будет воспользоваться по назначению, ласково зовя по имени, которое сохранялось подальше ото всех долгие годы. Её дорогая Леонора так и не сможет услышать своего имени из уст возлюбленной. И Кларисса помнила, как прекратилось дыхание… В общей победной неразберихе вокруг них, словно образовался барьер, не дававший звукам пройти внутрь. А она сидела на земле и смотрела на прекрасное лицо, обрамлённое рыжими волосами, застывшее навечно. В один момент пришло ужасающее осознание смерти любимого человека, и наружу выплеснулись безудержные рыдания. Доуви навзрыд плакала, припав к груди леди Лессо, Леоноры Лессо. Не сдерживая себя, она прижималась к мёртвому телу, зовя по имени, хотя где-то глубоко понимала, но так и не хотела признавать, что уже никто не откликнется. Теперь же, сидя здесь, наверху одной из башен замка, Кларисса Доуви могла лишь говорить, обращая слова к звёздному небу и отдавая их на волю ветра. - Милая Леонора,- после того, как имя стало известно, декан могла называть любимую только так во время вечерних бесед.- Если бы ты знала, как я скучаю по тебе… Без тебя здесь стало слишком пусто. Хоть я и работаю в этом месте уже долгие годы, сейчас, будто хожу по незнакомому и чужому месту. Такому холодному… Женщина ненадолго погружается в молчание. На лице появляется грустная улыбка. Кларисса старалась верить, что её Леонора всегда где-то рядом. Однажды женщина пообещала, что никогда не оставит её и даже после смерти будет ждать, ждать за первыми звёздами. Леди Лессо знала, что ей суждено умереть первой, такая уж судьба у Зла. Однако, единственным, что фея-крёстная так и не узнала было то, что Лессо ни за что не хотела их скорейшей новой встречи. Её «единственная истинная любовь» должна прожить долгую и счастливую жизнь после окончания войны. А она, Леонора, будет терпеливо ждать все грядущие десятилетия. Звёзды становились всё ярче, светящимися точками было усеяно уже всё пространство неба. Доуви до сих пор сидела и самозабвенно рассказывала о многих событиях в Школе, об учениках, о трудностях в организации дел и весёлых казусах. Сейчас она была больше похожа не на серьёзного декана Добра, а на школьницу, рассказывающую подруге все сплетни дня перед сном. - … и после этого мне, конечно же, пришлось наказать этих четырёх. Хах, не могу утаить от тебя, что их задумка была крайне остроумна!- Кларисса негромко засмеялась, элегантно прикрыв рот ладонью. Слова улетают, не выше, чем ветер поднимет. И звёздам не встретиться с ними, и к звёздам нелепо взывать. Доуви никогда не согласится с этим, ведь за звёздами внимательно слушает её возлюбленная Леонора Лессо.