Выбор

      «Это кожа убийцы, Белла» – то была первая мысль, пришедшая в голову Гарри, когда он впервые после заключения посмотрел в зеркало.       «Тьфу ты, у тебя тут полный бедлам в жизни – тебя предали, посадили, ты умер и воскрес, переродился – и всё, что тебе пришло в голову это фраза какого-то слащавого недовампира из магловского фильма?!» – это была уже вторая мысль парня. По сравнению с первой адекватности в ней прибавилось, хотя обращение к самому себе на «ты» как и спор с самим же собою слегка и пугало возможностью наличия шизофрении, развитие которой он тихо и мирно прошляпил, пока коротал свои дни в одной из камер Азкабана.       «Тс-с-с» – этот звук уже был воспроизведён Гарри вслух, чтобы собрать все свои мысли в единую, более или менее разумную (надежда умирает последней), личность.       «Фраза прилипчивая, а юмор спасает жизни» – сам себе объяснил всё юноша, кивком головы словно бы закрепив это утверждение, и принялся неспешно надевать принесённые домовиком вещи.       Мог бы он ещё неделю назад подумать, что когда-либо ещё в этой жизни он вновь сможет принять горячую ванну, осмотреть себя в ростовом зеркале, насладиться мягкостью новых вещей?! И пусть ванна представляла скорее смесь различных зелий с водой, нежели воду с зельями, зеркало отражало просто-напросто скелет, обтянутый кожей, а вещи можно было назвать новыми лишь исходя из того, что их до Гарри никто не носил, тогда как сами они были не то что винтажными, скорее древними, но для Гарри все эти уточнения не имели совершенного никакого значения. Он ведь уже был готов умереть, был готов встретиться лицом к лицу с великой Неизвестностью, а тут вон оно как вышло. Он ещё сможет покоптить это небо.       Причём немаленький срок.       Теоретически, пока не наступит конец света.       Ведь что для вампира время.