✰ ҈ ҉
8 января 2023 г. в 17:22
Если Пауку скажут умереть или предать Кири, он вырвет себе сердце быстрее, чем закончится предложение.
И это ужа давно в их семье не считается за шутку: один раз Паук и правда начал злобно раздирать ногтями грудную клетку, дабы доказать насмехающемуся Ло’аку правдивость своих намерений. Когда на помощь подоспел Нетеям, на пальцах Паука были кровавая корочка, а на груди множество расчёсанных ран.
— Помнишь ту мою выходку? — Паук идёт по лесу и почти не смотрит под ноги, больше обращая своё внимание на Кири, идущую рядом с ним.
Кири настораживает уши и, прищурившись, заставляет себя посмотреть на Паука и на несколько секунд отвлечься от местности.
— Какую из тех твоих бесчисленных выходок, мальчик-обезьяна? — Рука Кири касается ствола дерева и На’ви останавливается, будто дерево просит её об услуге.
— Ну ту, с сердцем и грудью, — усмехается Паук и подходит к дереву, на котором покоится рука Кири. Его ладонь опускается рядом. Оба они вслушиваются. В то, как стрекочут зверьки, шумят ветви высоких деревьев, как шныряют под ногами мелкие гады и как их сердца стучат одновременно с этим непонятным ощущением жизни в окружающем их мире.
— Помню, — Кири закрывает глаза и откидывает голову назад, — помню как ты молча глотал слёзы, — молодая девушка вдыхает ртом воздух, — как говорил Ло’аку что ты говоришь правду, — чуть морщит нос, — помню что стояла и не могла пошевелиться от страха, — открывает глаза и смотрит на Паука, — как же я испугалась тогда, — её рука касается кислородной маски подростка, — ты дышал так надрывно и тихо, — её уши прижаты к голове. Голос чуть дрожит, и хвост виляет из стороны в сторону.
Паук накрывает её ладонь своей и наклоняется, будто кот, просящий ласки. Кири улыбается и кладёт свою руку на голову Паука и долго-долго эти двое просто стоят друг напротив друга и смотрят. Глядят в глаза, запоминают черты. Паук позволяет себе коснуться её волос, Кири обхватывает хвостом его стопу.
— Ты же помнишь, что было потом? — Паук грустно качает головой, отводя взгляд и убирая пальцы с её волос. Уши Кири дёргаются и хвост резко отпускает Паука, будто юноша ударил её.
— Ты сказал, что дал себе клятву, — Кири пытается остановить Паука, не позволить ему вновь закрыться в себе, не дать ему сбежать вновь.
— Да, я дал обет, что не буду любить никого кроме тебя, — Паук грустно ухмыляется и глубоко вдыхает воздух, — прости за это, — Сокорро отворачивается и быстро идёт вперёд.
Кири сидит и молча плетёт ожерелье. Бусы она вырезала из красной коры недавно упавшего дерева неподалеку от вагончика.
Её пальцы ловко проделывают нити и узор, который она плетёт, несколько похож на паутину. Её ресницы практически полностью опущены, а лицо наполнено грустью.
— Что-то произошло? — Мо’ат не родная её бабушка, однако, она её Цахик и имеет право спросить Кири об её самочувствии.
Кири отворачивается и хвост её ложится рядом с её ногами, образуя что-то на подобии защитного круга. Уши её расслабленны, но так кажется лишь на первый взгляд — на самом деле её тело напряжено. Её нос неосознанно дёргается, а пальцы на руках дрожат, будто ей холодно.
Дышит она прерывисто и невольно подёргивает кончиками ушей.
Не смотря на всё это, Кири ведёт себя уверенно и даже надменно, однако, Мо’ат не та На’ви, которую можно быстро вывести из себя.
Слишком многое она прошла и узнала — молодые На’ви и их несформировавшийся характер, одна из множества проблем, которую она видела в своём племени и которую успешно решала.
Мо’ат подходит к молодой На’ви и аккуратно присаживается рядом.
— Будь аккуратна, когда вдеваешь и вырезаешь бусины — то, с каким чувством ты сделаешь это ожерелье, поможет его будущему носителю во всех его начинаниях. Вложи душу в эти украшения, позволь нитям, что сделаны из растений Пандоры, впитать в себя твою преданность этому На’ви, — Мо’ат говорила эти слова, будто читала молитву, монотонно, но в то же время с чувством, что присуще лишь Цахик клана Оматикая, иногда она аккуратно брала из рук Кири ожерелье и снимала некоторые бусы, иногда она вставала и ненадолго уходила, возвращаясь в хижину со старыми бусинами, значение которых рассказывала Кири.
— Дай прядь своих волос, дорогая, — Кири безмолвно повиновалась и отрезала волосы, что были сплетены в тонкую косичку. Мо’ат аккуратно взяла её из рук Кири и посмотрев на неё перед светом небольшой свечи, стала аккуратно переплетать нити с волосами Кири. В хижине пахло маслами, которые было принято приносить лишь на важные ритуалы, но Кири задумывалась об этом лишь позже, сейчас она под монотонные рассказы приёмной бабушки аккуратно вплетала разные украшения и плела узорчатую сеточку, дабы потом связать всё одну большую нагрудную накидку.
За всё это время Мо’ат говорила с Кири, но не напрямую; молодая На’ви поняла то, что она понимала Цахик без слов, будь то жест пальцами или же наклон головой. Её рука с четырьмя пальцами касалась ожерелья лишь изредка, хотя Кири казалось, что всю работу за неё сделала бабушка.
— Спасибо, — уши Кири опущены, а на лице фиолетовый румянец.
— Пусть он или она будет счастлив нашему с тобой подарку, — Мо’ат погладила Кири по голове и молча удалилась из хижины, незаметно забрав с собой все те благовония, что кружили в воздухе всё это время.
Кири молча ведёт Паука за собой и её хвост виляет из стороны в сторону.
Сокорро молчит, его язык будто прилип к нёбу, а в горле образовался комок.
— Звёзды, — Кири указывает в небо и Паук поднимает голову, будто звёзды для него и правда имеют первостепенное значение, — я бы отдала всё, чтобы ты мог быть тем, кого все бы смогли принять, — девушка останавливается и робко оборачивается на Паука, тот опускает взгляд в землю.
Биолюминесценции. Они везде, все растения будто множество земных звёзд, что источают свой свет для тех, кто не способен этот самый свет источать.
Биолюминесценции и на теле Кири, на теле той, что так нескончаемо, до безумства любит Паук. Множество точек на её лбу, руках, ногах и хвосте, множество звёзд, которые Паук уже выучил наизусть, как множество книг, которые были интересны учёным и Кири.
Будь шанс, он бы целовал Кири в лоб каждый раз при встрече. Будь у него право, он бы говорил бы о чувствах открыто.
— Помнишь, тот мой глупый поступок? — Паук смотрит в сторону, и Кири знает, что комок в горле у Паука стоит просто невероятно горький и тяжёлый. — Конечно, помнишь конечно, ведь я поклялся, поклялся любить тебя, — так нестерпимо хочется снять с себя кислородную маску, чтобы не чувствовать эту дрожь, страх и холод по всему телу.
— И я сдержу слово. Сдержу навеки, до самой смерти я буду с тобой, я буду играть с твоими детьми, буду рядом всегда, и пусть боль, которую я буду испытывать каждый день, станет моей вечной спутницей, только вот. — Паук раскачивается на месте, зарываясь пальцами в собственные волосы, — только вот, только, только, — у Сокорро срывается голос, — только бы ты любила меня, только бы вот, только — Паук падает на землю и свет биолюминесценций поглощает его тело, он будто тонет.
Кири падает перед телом Паука, которое бьётся в агонии и глухом крике, юноша задыхается от плача и держится за грудь в том самом месте, где три года назад чуть не продырявил себя.
Слёзы Кири капают на Паука и её руки заставлют голову Паука перестать двигаться, её голос дрожит, и она просит Сокорро смотреть на неё.
Её уши прижаты и хвост дёргается из стороны в сторону, сама она чуть ли не плачет.
— Я люблю тебя, ты, дорогой, мой, мой Паук, не плач, мы придумаем что-нибудь, смотри. — Кири дрожащими пальцами вытаскивает из сумки готовое одеяние, — смотри, я сделала это вместе с бабушкой, смотри, оно такое красивое, Паук, мальчик-обезьяна, прошу не плач, — Кири сама подобно молодому деревцу, склоняющемуся из-за сильного ветра, склоняется над мальчиком и старается удержать его.
После нескольких минут Паук начинает потихоньку приходит в себя. Его красные от слёз глаза распухли, но Кири плевать на то, как он выглядит, плевать также сильно, как матери на уродство её ребёнка.
— Я люблю тебя, мой, ты мой, Паук, мой хороший, навсегда, навечно, надень это, надень это в знак своего согласия с моим признанием и твоей любовью, — Паук дрожит, глотая слёзы он, с помощью Кири надевает его собственное ожерелье. Оно обширно и прикрывает его грудь, но не скрывает его торс, оно открыто и в то же время защищает от всего страшного и опасного.
— Кири, — Паук зарывается в её волосы и утирает редкие слёзы из её глаз, он касается её ушей, а она прижимает его к себе стоя на коленях и позволяя Пауку считать её биолюминесценции на лбу.
Подростки замечают не скоро, а может и не замечают вовсе, как на них, в бесчисленном количестве опускаются семена Дерева Душ.
Они засыпают держась за руки, прижавшись тело к телу, переплетаясь так, что их скорее приняли бы за единый организм нежели за два разных вида и существа.
Их души были соединены в ту ночь, их судьбы были сплетены узами, которые одобрила Эйва.