яблоко от яблони

      «Я видел тебя несколько раз около отца. Вы мило беседовали, пока я учился, медленно постигал науки и рисовал. рисовал, рисовал. Я старался ради отца, ради того, чтобы видеть его улыбку. В последнее время он улыбался меньше, становился задумчивым, был в своих мыслях. Меня это волновало. Я любил его, уважал всем сердцем и, как все, был готов отдать жизнь ради него. Я молился Господу за его счастье. Я слышал все обвинения в его адрес, якобы это он убил Дмитрия, убил любовного сестры моей, но почему в ложь верят охотнее, чем в правду? Моя голова не унималась. Я много размышлял на этот счет и каждый раз не мог ничего придумать. Если все сходилось, я подстраивал следующие догадки, которые прерывались либо не состыковкой действия, либо полным отвращением моей души. Я не мог долго находится во лжи своего отца. Мне было тошно, неприятно. Я хотел смыть весь этот грех, когда тер себя грубыми лубьями.       Я смотрел на то, как он разговаривал с тобой, как смотрел на тебя и похлопывал по плечу. Твоя реакция была скромна и послушна, как подобает военачальнику. Я видел в тебе всю прелесть этого мира. Я хотел подарить тебе его всего, когда бы взошел на царский престол, но увы. Я знаю, что меня хотят убить, что совсем чуть-чуть придут бояре. Я думал, что мы были близки, по крайней мере, все те встречи, где так горячо и нежно ты шептал мне на ухо признания в чувствах, ласкал в таких укромных уголках, чтобы ничьи глаза не видели. Признаюсь, мне было до одури приятно. Я никого не видел пред собой, кроме тебя.       Я помню наше знакомство не заладилось сначала. Я боялся тебя, твоей жестокой внешней натуры, а ты смотрел на меня, стоящего подле отца. Помню наш первый разговор. Ты тогда прибыл о поручению отца и не нашел его у себя. Ты тогда меня нашел. Знал бы, как сердце мое трепетало! Это не сказки, я был влюблен в тебя с первого взгляда и вздоха. И казалось, что предначертан ты мне был судьбой, был ее подарком. Надо было всего лишь подождать, не спешить события раньше положенного времени и, возможно, судьба была бы более благосклонна.       Я люблю тебя, Петр Федорович, и ты знаешь это. И это знал мой отец, твой Государь. А ты, как последний трус продался самозванцу? Этому Дмитрию? Новость, о том, что даже ты бросил меня и мою сестру на погибель, ранила мое чувственное сердце. Ты предал нас, Петр Федорович. Покайся Богу, у него проси прощенья, не у меня. Я, может быть, смогу это сделать, отбросив свою гордость и честь. Но ты, ты сам сможешь себя простить? Если у тебя вообще есть чувства ко мне? Или же была игра, в которой я был твоей куклой? Но тогда за что ты так со мной поступил? "       Письмо закончилось. Нежный подчерк под конец стал более рваным и тонким, выдавая спешку и эмоции пишущего. Раздирающее чувство боли медленно сжимало мою грудь. Я хотел плакать, но сейчас не время. Лжедмитрий приказал убить тебя и Голицын это с радостью выполнил. Мне так жаль, так жаль.