Пустота

Флеш стоит перед дверью, сверля ее тяжёлым взглядом, и не решается войти. Он продержался совсем немного, всего несколько дней, но для него они тянулись невероятно медленно и тяжело, сливаясь в одно большое целое, серое и пустое. Флеш неожиданно для себя осознаёт, что ненавидит это чувство одиночества. Поэтому он снова здесь, чтобы ненадолго забыться и скрыться от удушающей и давящей реальности. Совсем чуть-чуть, чтобы найти силы снова идти дальше. Сейчас отступать-то уже некуда. Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Одиннадцатый тянется к ручке и заходит внутрь. Попадая в свою комнату, он не замечает ни души, что сначала вводит его в замешательство, а затем пугает. Но когда он чувствует сильные руки, обнимающие его со спины, то облегчённо выдыхает. Всё на своих местах. — Ты вернулся, — радостно произносит Боец и сильнее жмется к нему. — Да, привет, — Одиннадцатый разрывает объятия и оборачивается. Выглядел Девятнадцатый так же, как и всегда. Хотя, что в нем должно было измениться. Теперь-то уж точно ничего. — Ты давно не заходил, — замечает Боец, но без какого-либо упрека в голосе. Он никогда не корил его за такие пустяки и всегда относился с пониманием. Даже сейчас. — Да, извини. Дел в последнее время не в проворот, — Одиннадцатый неловко трёт шею и извиняющимся тоном добавляет, — но сейчас мы можем наверстать все упущенное, так ведь? Боец в ответ лишь улыбается и снова тянется за объятиями. Флеш наконец начинает расслабляться, ему мерещится тепло чужого тела.

***

Они говорили очень много. Одновременно ни о чем и обо всем, постоянно меняя темы и не зацикливаясь на чем-то одном. Флешу хорошо и спокойно, как может быть только здесь и только с Бойцом. Если бы он мог, то остался бы здесь навсегда. Боец лежит рядом с ним, на его кровати и внимательно слушает все, что ему рассказывает Флеш. А рассказывал он обо всем — новостей за прошедшие дни накопилось предостаточно. Хотя чаще всего он просто повторял то, что было сказано до этого уже тысячу раз. Все равно к следующему его приходу все опять сведётся к одному и тому же началу. Когда тем для разговора не остаётся и Одиннадцатый наконец выдыхается, комната погружается в тишину. В ней постепенно заполняют голову воспоминания об их прошлой жизни до революции и проносятся, как кадры из какого-то старого фильма. К какой жизни он бы пришел, если бы не пошел на поводу у собственной слабости? Флеш уверен, она была бы гораздо лучше того, что он имеет сейчас. Но он уже смирился с этим. Ну, можно сказать, почти. Одиннадцатый смотрит на лежащего рядом Бойца, рассматривает любимые черты лица, каждую деталь, как будто изучает их впервые. Сейчас он казался таким настоящим и осязаемым, таким живым. Флеш проводит ладонью по чужой щеке и со вздохом произносит: — Знал бы ты, как я скучаю по вам. — Да, я знаю, — его руку в ответ несильно сжимают, а эта теплая улыбка очаровывала своей лёгкостью и простотой. Хотя даже так, Флеш никогда не сможет насладиться ею сполна, и причина была ему известна. Но сейчас так не хотелось задумываться об этом и прочих подобных вещах. Ему просто нужно хоть какое-то утешение и успокоение среди всего, что сейчас его окружает. Поэтому он раз за разом возвращается сюда, на свой собственный райский остров в бесконечном океане одиночества и тоски. Флеш прикрывает глаза и прижимает Бойца ближе к себе, а тот уже привычно обнимает его в ответ. И ничего более. Просто ощущение уюта и тепла, о котором он уже успел позабыть. И главное, с любимым человеком.Неважно, насколько реальным он был. С этими мыслями Одиннадцатый незаметно для себя засыпает. Он не знал, сколько времени так пролежал, но предполагает, что достаточно долго. Со сном в последнее время все плохо. Поэтому пробуждение даётся ему несколько тяжело. Возможно, Том уже ищет его по всему Бобсоку, хотя Флеш уверен, что тот следил за ним и знает, где он сейчас находится. Но лучше все же уже уходить. Одиннадцатый нехотя поднимается с нагретого места. — Уже уходишь? — подходя к двери, он оборачивается и смотрит на Бойца, тоже только что проснувшегося. — Да, мне пора, извини, — Флеш как-то неловко отводит взгляд, будто перед реальным человеком извиняется. Боец поднимается следом, подходит к нему и снова обнимает. Как любил делать всегда при жизни. — Я буду ждать до следующего раза, — на самом деле, для него было бы лучше прекратить свои походы сюда и не терзать себя ещё больше, но не может. Хочет, но никогда не переборет свое желание увидеться вновь. Поэтому Одиннадцатый обнимает в ответ и устало произносит: — Да, я тоже, — и уходит. Стоит двери за его спиной закрыться, как вся комната, включая оставшегося в ней клона, начинает исчезать, не оставляя после себя абсолютно ничего.Лишь бесконечная серая пустота.