Статус: все сложно

Утро. Солнце, слепящее глаза. Больничный запах и старые, давящие стены. В палате собрались девять человек, смотрящих на девушку, никак не приходящую в себя. Не хватало лишь виновника произошедшего — он был в другой палате по своим причинам, которые были известны всем, кроме кареглазой. Прошли уже почти сутки с момента операции, но состояние не улучшалось. На фоне нервного срыва плод молниеносно погиб и началось отслоение от эндометриального слоя. Настя лежала в позе эмбриона, хотя врачи клали ее на спину. Кажется, самопроизвольно ее подсознание решило огородить ее от внешнего мира после событий суточной давности. Время уже подходило к девяти вечера, но никто не собирался уходить даже несмотря на ругань врача. Ему просто молча дали пачку зелёных и остались наблюдать за состоянием подруги. Всем хотелось, чтобы как только та открыла глаза, почувствовала, что она не одна и есть люди, которые всегда придут на помощь. Где-то в одиннадцать ночи, когда все уже были в состоянии полудрема, девушка зашевелилась. Сначала она сильнее вжалась головой в ноги от нестерпимой боли по всему телу. Насте казалось, что ее буквально разрывают и ломают кости на живую, от этого начала постанывать, пытаясь держаться из последних сил, чтобы не пошли слезы. Она поняла бедность своего положения сразу же — ей не надо было объяснять, что случилось. Белова чувствовала присутствие людей в палате, которые скорее всего, уже знали о выкидыше и ей стало противно от того, что теперь все будут считать ее слабой — ведь ее организм просто-напросто не справился со вчерашней ситуацией и произошло то, что произошло. Но деваться было не куда, вряд ли в этом состоянии она могла даже встать. Спустя пять минут, восстановив дыхание, она с мокрыми следами от слез на глазах вынырнула из одеяла. Все без исключения подскочили. —Доченька, как ты? — первой начала мать, стоявшая рядом с Юрием Ростиславовичем, чьи связи помогли прооперировать девушку быстро и перевести ее в лучшую палату государственной больницы. —Бывало и лучше — слабо улыбнулась девушка, осматривая лица других. Все они выражали усталость от бессонной ночи и сочувствие. В моменте девушке даже показалось, что они все чувствовали вину за то, что недоглядели за ней. Смотреть было тяжелее всего на Космоса, которого буквально трясло от всего, что он пережил за вчерашний день и сегодняшнее ожидание. —Спасибо, что не оставили меня.— тихо сказала Настя. —Перестань, мы бы никогда тебя не бросили.— сказала Света и Настя резко подняла на нее глаза. —Ты знала? Посмотри на меня, Свет! Ты знала? Подруга подняла глаза, полные слез. —Нет, Настенька, нет. Если бы я знала, что пригрела такую гадюку, то никогда бы в жизни не подошла к ней в первом классе. Саша лишь молчал, но в его взгляде читалась фраза, которая девушка поняла сразу: «Я же говорил тебе». Еще полчаса все мягко расспрашивали Белову о ее состоянии и том, что произошло. Она старалась держаться стойко и с полной уверенностью, но то ли из-за усталости, то ли от того, что душевная рана была слишком свежей, получалось у нее не очень. Все расставили график дежурства — никто не должен был оставлять девушку одну минимум полторы недели, чтобы она не оставалась наедине с устрашающими мыслями в голове. Мать порывалась остаться с ней на ночь, но дочь сказала ей, чтобы та успокоилась и шла домой, потому что ей завтра на работу. Но на самом деле ей просто было страшно говорить маме про все ее переживания, зная слабое сердце женщины. Поэтому с девушкой остались брат и его будущая жена. Как только дверь с остальными посетителями закрылась, Настя заплакала. Ей было так же больно морально и физически, в голове лишь крутились воспоминания из той злополучной квартиры Пчелкиных, а фантазия доделывала всю работу — она представляла, как Витя целовал Алину, признавался ей в любви в момент оргазма и просто флиртовал с ней весь вечер. Оля не находила себе места, она молча обнимала подругу, стараясь самой не разрыдаться. Сурикова винила себя в том, что не убедила подругу остаться у нее. Конечно, покрывать изменщика ей не хотелось, но видя состояние Насти, она бы лучше сделала это, чем отправила ее проживать ту ночь повторно. Саша же держал руку сестры, сжимая ее в знак поддержки. —Если хочешь, я могу найти кого-нибудь другого в качестве свидетельницы. — Начала Сурикова. —Нет. Спасибо, но я справлюсь, побуду здесь чуть-чуть и буду дальше готовиться к вашей свадьбе. —Настя, ты очень слаба, врачи рекомендуют выписывать тебя день в день, ты уверена, что тебе нужно это? — заговорил брат. —Я договорюсь! Мне плевать, что он свидетель! Плевать, что я сейчас в больнице, еле сидящая на койке и у меня ломит все тело. Я справлюсь. —Иногда нужно остановиться и признать, что тебе плохо, а не показывать всем, что ты сильная и на все найдешь управу. —Я найду. —Не сомневаюсь, но… —И никаких но…— почти закричала рыдающая девушка.— Где он? —Здесь. В другом отделении. —Очень смешно. Что, уже склеивает симпатичную медсестру? Оля и Саша лишь переглянулись и промолчали. Нет, он никого не клеил, и Саша его не убил сразу же, потому что на то были веские причины. —Ясно.—лишь ответила сама себе девушка, видя реакцию остальных. Только она действительно подумала, что ее бывший уже нашел ей замену в беспорядочных отношениях. —Тебе нужно купить платье на свадьбу, я завтра вечером привезу журнал, выберешь, я куплю.— старался перевести тему Саша. —Не надо, у меня есть, я знаю в чем идти. Но мне нужно, чтобы меня выпустили хотя бы за день отсюда. —Зачем? —На свадьбе увидите. —Я надеюсь, мы не найдем тебя повешенной на дереве около дома Оли, когда приедем выкупать? — испугался брат, на что Белова лишь расхохоталась сквозь слезы. Это было бы крайне забавно и глупо с ее стороны. Она была слишком умная и рассудительная, чтобы поступать так, обрекая всех друзей на горе. Пчелкину отомстить можно было и по-другому: лишь показать, что она счастлива и без него. Только как это сделать, она пока не понимала. Не понимая как, девушка уснула, но спалось ей не очень. Он опять мимолетом появился в сновидении, от чего Настя вскочила. Рядом на креслах спали Оля и Саша, охранявшие подругу. В какой то момент, кареглазой даже показалось, что она ощутила запах Пчелкина, но посчитав это полным бредом, вновь закрыла глаза, убегая в сон от самокопания. Следующие дни девушку навещали друзья один за одним. Она делилась с ними событиями той ночи, чтобы ей «полегчало», но, к сожалению, боль никуда не уходила. Зато по ночам ей стали мерещиться шаги бывшего, его шепот и одеколон, но Настя никому не говорила об этом — думала, что ее сразу же назовут больной и отправят после свадьбы в психушку, чтобы окончательно подлечилась. Космос, который был у девушки каждую ночь, скрашивал ее присутствие в этом угнетающем месте с кучей лекарств, которыми Белову пичкали больше, чем едой. Он рассказывал ей забавные истории из детства и делал все, чтобы она не возвращалась в себя. Ему было страшно оставлять ее снова одну и давать ей «пережить» боль, как в ту ночь, потому что ничем хорошим это не обернулось. Но он также сказал ей, что теперь жизнь точно наладится, потому что «Курс-Инвест» под ними. Кареглазая никак не отреагировала на это новость, лишь мысленно сказав себе, что ее страдания принесли пользу окружающим. В больнице девушка вела себя как настоящая маленькая послушная девочка. Конечно, слушать указания других не было ее искренним желанием, но это был один-единственный способ выйти отсюда быстрее положенного. Ровно за два дня до торжества, она уже стояла с вещами в регистратуре, чтобы ее наконец-то выпустили из этого места. Но в коридоре столкнулась с Пчелкиным, состояние которого было настолько ужасное, что казалось, что он сам перенес выкидыш. Она лишь улыбнулась ему, в знак того, что он не причинил ей ни капельки вреда и прошла мимо. Позже встретилась и с остальными парнями, решавшими вопросы по поводу юриста, которого прессанули люди Артура. Дождавшись Ваню и Свету, девушка помчалась прямиком в родной дом. Тут уже ничего не указывало на события той ночи, поэтому находиться одной здесь было не так тоскливо, хоть Настю все равно потряхивало. Немного справившись с волнением, она подошла к телефону и набрала номер из телефонной книги. —Здравствуйте! Это парикмахерская? Можно записаться на завтрашний день к вам? Получив утвердительный ответ и положив трубку, девушка прошла в комнату и достала гитару. Играть совсем не получалось, хоть и стоило придумать песню к свадьбе. Забросив эту затею, девушка отправилась на кухню готовить ужин, чтобы немного отвлечься. Проходя из комнаты в комнату она старалась смотреть лишь на пол, чтобы ее взгляд не упал случайно на фотографии. Ей стоило разорвать их все, но совесть и что-то еще совершенно не позволяли это сделать. Дождавшись маму, девушка поела и пошла спать, привыкнув к больничному режиму с ранними подъемами. Завтра предстоял день «красоты» перед свадьбой, и все нужно было сделать достаточно быстро, чтобы завалиться спать хотя бы в десять, потому что к Суриковой на дачу нужно было ехать к семи утра. Проснувшись утром следующего дня, Настя обнаружила, что проспала и почти опаздывала в салон, поэтому пулей собравшись, она выбежала из квартиры и побежала к метро. Ее силы не восстановились окончательно, поэтому сев в поезд, она еще минут пять восстанавливала дыхание. Однако приехав к месту назначения вовремя, она вдруг снова почувствовала прилив энергии. Пробыв там минимум четыре часа, оттуда вышла новая Белова— вместо длинных русых волос девушка теперь носила каре цветом блонда. К счастью, сегодня ее такой могла увидеть только мать, поэтому завтра остальных ждал большой сюрприз. «Перемен требуют наши сердца» — сказала сама себе девушка, как вошла в квартиру. Она достала то самое красное платье, купленное на Сашины деньги на празднование 17 дня рождения девушки. Найдя туфли и бусы, девушка примерила образ. Хотя вещи и не поменялись, все сидело на ней совершенно по-другому. Ее исхудавшее тело, которое на удивление сохранило формы, выглядело намного эффектнее, чем раньше, а новая прическа лишь добавляла колоритности. Снова переодевшись в повседневную домашнюю одежду, девушка ушла скоротать время за телевизором и параллельно красить ногти. Ближе к восьми вечера пришла мама, которая после работы забегала к свадебному ведущему, чтобы обсудить несколько вопросов, касающихся взаимодействия свидетелей между собой. —Мам, привет! — выбежала девушка из зала. —Батюшки! Настя, ты чего сделала? — стояла в шоке уставшая мать. —Сменила имидж. Как тебе? —Красиво, но, доченька, у тебя же такие роскошные волосы были. —Отрастут еще, пошли ужинать, я без тебя не стала. У тебя потом какие планы? —Сходить в ванну и завалиться спать, а что? —Может посидим еще часик? А потом по комнатам разойдемся. —Хорошо, доченька. Ты мне только скажи, во сколько тебя завтра будить? —Не надо будить, я сама встану в пять. Накрашусь у Оли и там же переоденусь. —Ну и куда ты с огромными пакетами поедешь? В электричке будешь толпиться? —Вряд ли в шесть утра кто-то будет такой же безбашенный как я, чтобы переться из города на дачи. Настя оказалась права— во всем вагоне на следующий день было человека три от силы, поэтому она спокойно положила пакеты рядом с собой и отправилась в путь. Конечно, ее очень пугал сегодняшний день, но она успокаивала себя тем, что все зависит лишь от ее поведения. Чем лучше она будет выглядеть на людях — тем лучше будет в душе. Приехав в 6:55 на станцию, она рванула к Суриковой, которая была настолько пунктуальной, что скорее всего в 7:01 уже пила бы корвалол, если бы подруга опоздала. —Доброе утро, невеста! — с порога кинулась обнимать Настя Олю, бросив на землю пакеты.— Как настроение? —Волнуюсь. А что это с тобой? —Да так, всего лишь прическу изменила. —Это то я вижу, зачем? Тебе же очень шли твои волосы.—серьезно сказала Оля. —А теперь что? —Теперь еще лучше.—рассмеялась подруга, решившая пошутить над Беловой.—Ты такая красивая, я не могу! —Не смущай! Пошли собираться, у нас всего лишь 3 часа. Настя, как истинный стилист, сделала Оле прическу и макияж за два часа и, поняв, что она не укладывается в график, принялась за себя. Волосы она решила выпрямить, поэтому привычные кудряшки сегодня никто из знакомых кроме Оли и ее бабушки не видел. Нарисовав длинные стрелки на накрашенные тенями глаза, девушка накрасила губы красной помадой и показалась остальным. —Как я вам? — улыбнулась она. —Очень красиво, Настенька. —Ты как будто сегодня затмишь меня.—улыбнулась Оля. —Перестань, мне до тебя как до Эвереста. Пошли переодеваться. Ровно в 10:00 на пороге дома стоял Саша, ночевавший в съемной квартире сегодня ночью. Он был в элегантном костюме и с кучей парней, которые разбудили весь посёлок своими криками. Выйдя на крыльцо в своем красном платье и новом образе, Настя словила на себе кучу восторженных взглядов. —Сестренка, я в шоке. Вот что делает советская медицина с людьми. Ты потрясающе выглядишь. Да, Пчел? Витя смотрел на девушку как завороженный. Он сразу узнал это платье — когда девушка была в нем, он предложил ей встречаться, но никак не мог принять, что теперь она блондинка с прямыми короткими волосами. Ей шел этот образ до ужаса, но Пчелкин понимал, что это он, долбаеб, толкнул ее на такие перемены. И теперь его ждала страшная месть, потому что от доброй Беловой ничего не осталось. Она могла убить его в любой момент, затоптав в грязь. Причем, ее новый образ роковой женщины очень даже соответствовал мотивам. —Ну что, жених, покажи, на что ты готов, чтобы завоевать невесту! — продолжила Настя, сделав вид, что не обратила внимание на последнюю фразу брата.— Вот тебе ребёнок.— с этой фразой она достала свою любимую куклу Дашу.—Представь, что это твоя дочь и тебе нужно одеть ее на прогулку. Если не хочешь, то плати деньги! —Ты бы и меня и так могла попросить деньги, зачем все эти глупости? —рассмеялся Саша.— Давай сюда Дашу. —Ты что, помнишь как ее зовут? —рассмеялась Настя. —Как такое забыть вообще можно? Ты с ней не расставалась до пятого класса. Довольно быстро и аккуратно собрав ребенка, Саша вернул куклу сестре: —Вот тебе моя дочка, пожалуйста, аккуратнее с ней. —Молодец, но это еще не все.— сказала Настя, поднимаясь на пять ступеней вверх. Она подняла исписанный ватман, лежащий на полу и раскрыла. —Теперь угадай, где почерк Оли! —Ну вот же, не держи меня за дурака.— ткнул Саша в первую попавшуюся надпись. —Саш, я не Оля.— сказала рассмеявшаяся Тамара. —Так, ладно, тогда вот этот. —И я тоже не Оля. Спасибо, что за 20 лет запомнил, как я пишу. —Ой, не начинай, Насть.— раздосадовался Белов.— Давай я тебе заплачу и дальше пройдем? —Гони тысячу. —Сколько? — закашлялся Пчелкин, ответственный за бюджет жениха. —Тысячу.— язвительно улыбнулась ему Белова. —Так, ладно, вот этот.— сказал Саша, испугавшийся такой суммы. —А тебя всегда нужно припугивать, чтобы ты соображал быстрее? —Не беси. Я угадал? —Да, пошли дальше.— развернулась девушка и поднялась выше. —Теперь последнее задание. Вот тебе шарик с гелием. Тебе нужно набрать воздуха оттуда и покричать Оле о своих чувствах. —Сестра, я тебя люблю, конечно, но хочу убить.— хлопнул себя по голове жених.—Можно я не буду этого делать? —Не любишь что ли? — подняла брови вверх девушка.— Гони тысячу! —Саш, нам потом еще дверь открывать за деньги, я могу покричать, если хочешь.—шепнул Белову на ухо Пчела. —О том, как ты жену мою любишь сильно? Сдурел что ли? Ладно, давай сюда шарик. Вдохнув в себя побольше гелия, Саша закричал изо всех сил писклявым голосом. —Оля, я люблю тебя! Выходи, а то моя же родная сестра сейчас меня убьет! Настя и всё остальные залились смехом. Такое точно нужно было записывать на диктофон, чтобы потом шантажировать Сашу. Поднявшись на последнюю ступень лестницы, Витя дал Насте деньги, специально нежно дотронувшись до ее руки. Она быстро перехватила купюры и открыла дверь, где уже стояла Оля, красивая, как ангел, спустившийся с небес. —Привет, маленькая моя.— поцеловал ее Саша, отчего все присутствующие зааплодировали. Одна лишь Настя пустила слезу счастья за брата и несчастья за себя, ведь могла оказаться на месте Оли в ближайшее время, если бы не… —Замечательно выглядишь! — приобнял Настю Космос со спины.— Ты как себя чувствуешь? Не устала еще? —Нет, спасибо Кос. Мне еще целый день на ногах, куда я денусь? —Ну если что, я всегда готов помочь.— чмокнул он ее в волосы в качестве поддержки. Эта сцена до ужаса выбесила Пчелкина, внимательно смотревшего на друзей. Кажется, он точно все потерял.