sunsets in your eyes

Дилюк, студент первого курса, приходит на своё место уже вторую неделю подряд, надеясь не застать там розоволосую, так любящую ободки с кошачьими ушками. Их вражда началась еще с далёкого седьмого класса, граничила вот только она с симпатией. Пусть и мимолётной, но сильной. Диона сидела, свесив ноги с края, любовалась небом в ожидании прекрасного заката. Дилюк бесшумно подошёл ближе. На этот раз он ее точно прогонит. — Кошак, не надоело тебе тут ошиваться? — Диона вздрагивает, а затем тяжко вздыхает — опять этот голос. — Вторую неделю здесь сидишь, как не приду. — Следишь за мной? — хитро спрашивает студентка. — В жизни не подумал бы, — раздражённо произносит красноволосый. — До твоего прихода я всегда сюда поднимался. Диона фыркает и нехотя приглашает парня присесть. Дилюка это удивило. Вражда, длившаяся уже шесть лет, подобного поведения со стороны кого-то из них не предусматривала. Но он всё же присел рядом с девушкой в позе лотоса. Надевать наушники и включать альтернативу нет никакого желания, он не имеет ни малейшего понятия почему. Время доходило шесть; октябрь уже почти не грел, вечера становятся холоднее, поднимается лёгкий ветерок. Слышится звук взлёта самолёта, вдалеке виднеется взлётно-посадочная полоса. — Холодновато... — замечается персоной слева. — Блин, ну почему я не взяла с собой плед... Рагнвиндр просто молча наслаждается обществом врага. Ничего особенного. Телефон в его кармане завибрировал, отвлекая от мыслей. Увидев сообщение от надоедливого брата, отвечать перехотелось, и телефон снова был отправлен в карман. Студент сомкнул веки, прислушиваясь к звукам на крыше. У кого-то на верхних этажах открыто окно, оттуда слышится какой-то рок, который Дилюк покрыл бы трёхэтажным матом. Его и так знакомая своими концертами донимает, будто ему этого мало. Совсем приглушённо слышится, как внизу заводится грузовая машина... У Дионы отчего-то перехватило дыхание. Он открыл глаза и взглянул на сокурсницу. — Ди-и-иль, смотри, — тихо и воодушевлённо произнесла студентка. Она легонько дёрнула названного за рукав тёмно-серой толстовки. Два врага сейчас вместе сидели на крыше и словно завороженные смотрели на то, как солнце уходит за горизонт. Дилюк наблюдал эту картину уже множество раз, но каждый раз был для него словно новым. Он не мог оторвать взгляд, закаты стали для него чем-то особенным. Студент невольно улыбнулся, даже не замечая на себе взгляд зелёных глаз. Чья-то холодная ладонь легонько коснулась его, что заставило Дилюка вздрогнуть и посмотреть на Диону. — Знаешь... хоть у нас с тобой не всё так однозначно, — розоволосая макушка опускается на плечо, сжимая чужое запястье, — я готова каждый вечер с тобой провожать закат, а иногда даже сидеть до рассвета. Ты комфортный. Только я раньше этого не хотела замечать. Вот и, собственно, всё. Дилюк и подумать бы не смог, что они с Дионой будут вот так вот смотреть когда-нибудь закат. Буквально десять минут назад они всё так же цапались друг с другом словами, а сейчас сидят как ни в чём не бывало. Потому для Рагнвиндра смысл этих слов раскрывается не сразу. Ему очень хотелось получить от девушки признание в любви, но если ее язык любви выражается через подобные фразы, то он не будет против. Он и сам не заметил, как Диона стала для него сродни дому, в который он всегда возвращается с улыбкой и трепетом в груди, а не с привычной кислой миной и звоном в ушах от воспроизводящегося мозгом громкого голоса. Он это понял давно, просто признавать не хотелось, госпожа Гордость не позволяла. — Ты замёрзла? Твоя ладонь очень холодная, давай сюда вторую руку.