Ночной гонщик.

Выкручивая на себя рукоятку подачи газа, на спидометр и смотреть не нужно. Но там ещё не максимум, но вот доберётся он до магистрали К1 — и на такой скорости в Токио можно оказаться за какие-то пятнадцать минут. Опасно, но не для Чуи. Для Накахары это «умный риск», достаточный для щекочущего мозг адреналина, «играющего» в выпирающих на руках венах. От этого хорошо, голова пустеет мгновенно, сливаясь в одно целое с байком, есть только они, в темноте засыпающего города, разрезаемой светом фонарных столбов, просто заебись, знаете. Последний светофор перед платной дорогой, Чуя чувствует, как руки в перчатках слегка потеют. Ухмыляясь себе, он смотрит в сторону — кто-то ещё на низком старте перед зелёным сигналом. В тёмно-синей субару импреза сидит какой-то оболтус, кто болтает по телефону, параллельно курит, кто вообще так делает? Поднимая стекло мотошлема, Чуя смотрит на сидящего в машине рядом парня укоризненно. Вероятно, заметив пристальный взгляд периферийным зрением, брюнет, не оставляя телефонного разговора, возвращает взгляд, кивая, типа «чё, как». Тряхнув головой, Чуя опустил стекло, готовясь дать старт и внимательно смотря на огни светофора спереди. Когда рядом раздается не по-божески громкий рёв турбированного двигателя. Чуя лишь закатывает глаза, идиоты на спортивных тачках. Но, хей. Максимальная скорость его дукатти 289км/ч, а эта импреза едва ли развивает более 250. Так что самочувствие Чуя по непонятной причине улучшилось. Зелёный свет. Красный дукатти. Развивая 100км/ч за какие-то 3,6 сек, Чуя уже на мосту через залив, он бы сказал — ночью здесь так красиво, но знакомый пейзаж за стеклом шлема — это расплывчатый фон, и видно лишь полотно перед собой. Достаточно сбрасывая скорость перед пунктом взимания платы для проезда по платной части скоростной магистрали, синий субару равняется с ним, и Чуя нехотя смотрит на автомобиль, откуда ему улыбается этот отбитый водитель, кто в этот раз хотя бы по телефону не говорит. Накахара не может себе противиться, рёв турбированного двигателя импрезы словно мурчание самого ласкового зверя. Нравится. Сексуально. Он платит за дорогу и летит по магистрали до первой развязки, чтобы, развернувшись, направиться обратно. «Хвоста» не было видно нигде, и Чую самого адски раздражает, что он ищет взглядом этот автомобиль. «Чтобы дать ему в морду и объяснить правила дорожного движения», — уверенно думает Накахара. Но на съезде с магистрали в порт Чуя всё же видит субарик, припаркованный на портовой площадке, и, кусая себя за внутреннюю сторону щеки, сбавляет скорость, сворачивая туда же и останавливаясь чуть поодаль от тёмно-синего автомобиля. Высокий брюнет (и дрищ!) стоял оперевшись на импрезу, как ни в чём не бывало ухмылялся, словно знал, что этот байкер объявится. В любом случае, всё всегда шло по его плану. Но этого Чуя знать не мог. Слезая с байка и снимая шлем, Чуя проводит рукой по растрёпанным прядям рыжих волос (в жопу шлемы так-то, но безопасность, он не безрассудный, окей?). — Чудесный вечер в порту, не так ли, Накахара Чуя. — Интересно, а вот я тебя совсем не знаю. Подходя ближе, Чуя смотрит снизу вверх в карие глаза брюнета, в которых отражаются портовые огни. — Все знают Накахару Чую, кто ночами рассекает по Йокогаме на своем красном дукатти… и, кажется, — брюнет, словно задумавшись на мгновение, смотрит вверх, постукивая указательным пальцем по нижней губе, — я видел в инстаграм фан аккаунт, посвященный ночному гонщику и, по совместительству, красавчику. Возвращая Накахаре взгляд, Дазай смотрит, нагло ухмыляясь. — Раз мне повезло встретить на дороге тебя лично, я решил убедиться, что ты действительно так хорош собой. Всё это время молчавший Чуя вскидывает бровь, крепче прижимая к себе шлем. — Убедился? А теперь послушай меня. — Слушаю внимательно. — Не будь конченным идиотом за рулем автомобиля с мощным движком. Болтать по телефону опасно как для твоей, так и для жизни других людей. — Ты такой правильный. — Тц, знаешь, дело твоё, но на дорогах действуют негласные правила, как и официальные правила, или ты жить не хочешь? — БИНГО! Чуя смотрел на улыбающегося Дазая и не мог понять, что с «этим» не так. — Но я постараюсь быть осторожнее, так и быть, — как ни в чём не бывало продолжал парень, — если ты пойдёшь со мной на свидание. — А ты дерзкий, не боишься, что я тебе по твоей ухмылке шлемом заеду? — Для начала — не дотянешься... — 💢💢💢 — …во-вторых, твой ответ? — У меня нет времени на свидания ходить, даже «при всём желании». Брюнет, поджав губу, всё же не теряется. — Но вот ты вместо того, чтобы ехать дальше, раз такой занятой, всё же съехал с дороги в порт? Значит... время есть на свидание прямо сейчас! «Боги, вот досадный». — Что ты предлагаешь? — Провести время в ночном порту? Посмотри на все эти огни набережной, отражающиеся в чёрной зеркальной глади залива. Отсюда открывается прекрасный вид на Минато Мирай, ты, что... в первый раз здесь? Чуя, вздохнув, всё-таки был вынужден согласиться с парнем, хоть и не скажет этого вслух, всё, на что хватало его времени, это на короткий сон между долгими сменами на работе и ночные поездки на запредельных скоростях, чтобы «разгрузить» уставший мозг. Он любил порт. Всегда любил, это его дом. — Пошли. Отталкиваясь от машины, Дазай подошёл к водительскому сидению, открывая дверь. Не колеблясь, Чуя направился к пассажирскому месту. Дазай перепарковал автомобиль так, чтобы вид из лобового окна был ещё живописнее. Но он уже знает, что самый прекрасный «вид» сейчас сидит на пассажирском сидении его автомобиля. Парни неловко молчали, Чуя вообще не знал, как в такой ситуации оказался. Но признаться, это было и... прикольно? Ведь все его рутинные дни, они как под копирку одинаковые. — Я — Дазай Осаму. Чуя, вырванный из своих мыслей, обернулся к парню. — А... ок, всратый вкус у тебя на музыку, Дазай, — рассмеялся Чуя, прислушиваясь к песне, раздающейся из динамиков, — но так и быть, зато у тебя отличный вкус в авто. Чуя смотрит пристально в глаза карие, обращая внимание на то, как щёки брюнета покрываются румянцем. Это на комплимент о машине-то? Забавный. Заправляя непослушный локон за ухо, Дазай вдруг улыбнулся в ответ, смотря неотрывно на губы рыжего. Которые выглядели до безумия соблазнительно, как же хочется почувствовать их на своей коже. А ведь рыжий наверняка великолепный любовник, и то, как байкерская экипировка плотно облегает его тело, очерчивая мускулы рук и ног... Дазай машинально сглотнул слюну, что в большом количестве скопилась во рту, боже, Накахара в живую в миллиарды раз лучше, круче, охуеннее, чем все его фотографии, что Дазай листал в инста днями… неделями… Он ждал достаточно. Узел желания скрутился, отвлекая на себя всё внимание, что Дазай не заметил, как Чуя придвинулся к нему очень близко, положив одну руку за подголовник водительского кресла, второю крепко сжимая руль. Он был близко, окей, его дыхание опаляло, синие глаза сияли, как сапфиры, пока на губах играла довольная ухмылка. Он смотрел в упор в глаза брюнета, кто наконец вернулся из мыслей в настоящий момент. — Скажи мне, чего ты хочешь, Дазай. Дазай хочет многого, распластаться под рыжим, почувствовать его вес на себе, он хочет его хватку на своей шее... на своем члене, хочет эти губы — везде... Но он, словно оцепеневший от поведения Чуи (Дазай не знал, что Чуя такой, окей? Но он очень надеялся), лишь шумно вдыхал, выдыхал, и грудь его, покрытая белоснежной рубашкой, вздымалась. — М? Чуя придвинулся ещё ближе, так же размеренно и горячо дыша брюнету прямо в лицо. Дазай уже чувствовал эфемерный запах сигарет, это было опьяняюще. — Я… — Скажи это, Осаму. Что ж это за пытка для Дазая, кто свои чувства выражать просто не научился, но подёргивание твердеющей плоти в тесноте его брюк говорит за себя. Кажется, Чуя начал догадываться, что брюнет «повержен», а ведь строил из себя такого самоуверенного. И, если честно, это делает его невероятно милым. Дыхание Чуи уже на губах Дазая, и это сводит брюнета с ума, нужно подать знак, но он словно не может пошевелить и мускулом. Ещё никогда никто не оказывал такого эффекта, это ново, это интересно, это будоражит кровь, Дазай начинает чувствовать себя живым. Это непривычно, это мурашки, это приятно? Чуя сокращая последний миллиметр, оставляет невесомый поцелуй прямо на уголке губ, сразу же, не поднимая взгляда, шепча: — Так нормально? — Да… — А так? Чуя прижимается губами к губам Дазая, крепко, но не настойчиво. Но рука брюнета, кто отмер и сел вполоборота, уже пробралась на шею рыжему. Пальцы ледяные, но он сначала осторожно, затем увереннее притягивает Накахару на себя, одновременно слегка приоткрывая рот, приглашая. Приглашая проникнуть в себя. Чуя переводит руку, покоящуюся на руле, брюнету на бедро, мягко сжимая. Ожидая реакции, осторожно проникает языком в рот Дазая, находя его язык и нежно его оплетая своим. Они целуются медленно, тягуче, словно время остановилось, пальцы Дазая уже вплелись в рыжие локоны, очень хочется оттянуть их посильнее, но это потом. Накахара целуется охуенно, он овладевает и ртом Дазая, и разумом, но без напора или давления, его язык рисует узоры на языке Дазая, это так приятно, дыхание ускоряется, хочется глубже. Хочется больше. Расцепляя влажные и чуть припухшие губы, Чуя открывает глаза, смотря на парня напротив, кто теперь смотрит в ответ. Сейчас большие тёмные глаза того, спрятанные под взъерошенной чёлкой, смотрят совсем по-щенячьему, и Накахара невольно улыбается, этот парень — чудо лохматое, не иначе, но тем не менее он ему точно нравится. А может и больше, чем нравится. Нехотя отсаживаясь на своё сидение, ведь до этого он буквально нависал над коробкой передач, Чуя проводит рукой по своим волосам, вздыхая и подбирая свалившийся с колен из-за всех «манипуляций» шлем. — Кхм, послушай, Дазай, у меня есть идея. Кажется Дазай ещё никого не слушал с таким интересом. — М? — Как на счёт настоящего свидания? А не этого подобия? — Но... не ты ли сам сказал, что всегда занят? — Да, сказал, да, занят, но я тут подумал… — Вау! — Да погоди ты… Дазай уже легко рассмеялся, и хотя Чуя начинал немного злиться, он всё же, улыбнувшись, продолжил: — Не будь придурком, завтра, в это же время, здесь в порту. — Хорошо, я приеду, Чиби. — Чиби? Ты ведь напросишься… — открыв дверцу, Чуя вышел из автомобиля. Дверца хлопнула, и Дазай всё смотрел туда, где только что сидел известный ночной гонщик — Накахарая Чуя. Когда справа над его ухом раздался гулкий стук. Оборачиваясь, он видит в окне ухмыляющегося рыжего и сразу нажимает кнопку опускания стекла. — Забыл что-то? — Да, моя часть сделки выполнена, и ты будешь аккуратнее за рулем? «Какой же он правильный». — Лааааадно, буду! — Хороший мальчик Приближаясь через окно и оставляя беглый поцелуй на и без того алой щеке брюнета, Чуя салютует двумя пальцами, направляясь в сторону своего байка. Всё, что остается Дазаю, смотря парню вслед, — это поверить, что всё это не сон, и подтянутая задница Накахары в облегающих байкерских штанах выглядит очень даже реально.