Правда или действие

-Эй, Цезерино, правда или действие? -Опять ты несёшь какой-то бред. -Хаа? Ты что, не умеешь играть?! -Я не собираюсь опускаться до твоего уровня и детских игр. -Неужели у тебя есть какие-то грязные секретики, которые ты не хочешь раскрывать, а, Цезарь-ча-... АЙ-ЯЙ, да понял я, понял, отпусти!! Злюка. Цезарь не знал, в какую часть Венеции был влюблен больше - в то великолепие, где горят в лучах опускающегося солнца своды дворцов и пёстрые мосты или же в ту, где разномастные домики сами по себе имеют рыжую окраску, словно выводок резвых лисят, где говорливые торговцы даже не думают закрывать свои лавки и только оживленнее завлекают посетителей. Джозефу повезло гораздо больше, он твердо знал, что приживётся везде, где вкусно кормят и не заставляют работать. Иногда у Цезаря закрадывалось подозрение, что при рождении Джостара вселенная что-то перепутала и поместила разум кота в тело двухметрового британца. Сейчас парни встречали закат на одном из уютных балкончиков номера в отеле. Их наставница, хоть и была сурова в обучении, но все равно сжалилась и дала целых два выходных своим подопечным, чтобы они съездили в город отдохнуть и "с незабитой всякими глупостями головой" вновь приступили к тренировкам. Джоджо обиженно надулся и потер полыхающее ухо. Воспользовавшись тем, что его спутник отвернулся, юноша мстительно показал ему язык. Удовлетворившись свершенным возмездием, он снова повеселел. Неожиданно для самого себя, Джостар поймал крайне удачный ракурс, так что теперь солнце подсветило волосы итальянца, создавая что-то вроде нимба. -Цезарь-чан, ты сейчас похож на одуванчик. Нужно ли говорить, что подобное сравнение особенно понравилось Джоджо и не слишком воодушевило его друга. Поэтому, пока Джозеф тщетно пытался сдержать смешки, Цезарь осуждающе взглянул на него, сведя золотистые брови к переносице. -Нахрена ты вообще поперся со мной на балкон? Ты же не куришь. -Как будто ты сам не знаешь, что за компанию. -Ты бы ещё в уборную со мной за компанию ходил. -Цезерино, ты же знаешь, я с тобой хоть в огонь, хоть в воду, хоть отлить. Не знал, правда, что один ты боишься это делать. Или тебе просто одиноко без меня в туалете?~ -Заткнись, а. Джостар предусмотрительно закрыл уши руками, защищая их от чужой цепкой хватки, но его друг просто потушил сигарету и задумчиво взглянул на алеющее небо. -Ты че, смысл жизни вдруг понял? -Это ты явно не понял значения слова "заткнись". -Слушай, ты чего пасмурный какой-то? Девчонка бросила, что ли? Новую найдешь, делов-то. Когда нашему казанове девушки отказывали? Казанова хмыкнул, наигранно приподнимая одну бровь. -Интересная теория. Не хочу тебя огорчать, но не было у меня никакой девчонки. -Да ладно... Наступившее молчание было слишком неуютным даже для Джозефа, поэтому он поежился и, как обычно, когда стало слишком скучно, начал подыскивать повод, чтобы пожаловаться. -Холодно тут. -Мы в Венеции и сейчас лето, придумай что-нибудь убедительнее. -А мне холодно! -Ты просто мнительный. -Ты просто мнительный, бе-бе-бе, - восторженно передразнил его Джостар. Нахмурившись, он старательно делал вид, что возмущён, но то и дело расцветающая чуть ли не до ушей предательская улыбка выдавала его с головой. Немного подумав, вероятно, прикидывая, что могло бы посильнее взбесить, скорчил рожу, но, наблюдая ровным счётом ноль реакции, окончательно насторожился. -Нет, правда, ты с каждым днём всё больше раскисаешь, словно это в тебя, а не в меня кольцо с ядом запихнули. Цезарь бросил на него пронзительный взгляд, словно Джоджо, собираясь ткнуть пальцем в небо, нечаянно попал в самую точку. -Это ты ведешь себя слишком легкомысленно для человека, в которого, как ты выражаешься, его запихнули. -Да ладно! Я думал у тебя что-то серьёзное, а ты снова из-за тренировок бурчишь. Ты очень не вовремя включаешь режим обеспокоенной мамаши, ты в курсе? -Иди нахуй. -Только если на твой, сладкий~ В следующее мгновение уху Джозефу было очень больно, зато ему самому - чертовски смешно. -Ты заебал меня со своими шутками. -Я тебя пока не ебал. Цезарь казался мрачнее тучи, пока Джоджо складывался пополам от смеха. Успокоившись, он посерьезнел и проявил свою готовность к более-менее конструктивному диалогу. -Я не забыл про яд, просто не считаю нужным без толку хандрить. -Хандрить?! Да ты буквально спишь на тренировках, идиот. Даже сегодня ты выпросил выходной, как будто тебе плевать, насколько мы отстанем в обучении за это время. На всём острове нет никого, кто бы настолько пренебрежительно относился к твоей жизни. Джозеф потрясенно взирал на друга и, в особенности, на смятую в чужих пальцах, ещё не закуренную сигарету. -Ты действительно всё это время переживал за меня, а не просто выпендривался? -Спасибо, что заметил. Наверное, Цеппели собирался произнести это язвительно, но его голос прозвучал бесконечно устало. -Мне не плевать, Цез. Я тоже живой человек, неужели ты думаешь, что мне нестрашно? -Тц, использовал бы этот страх, чтобы не лезть на рожон, когда не просят или хотя бы стать сильнее. -Ты не понимаешь... -Ну ну. Юноша обречённо вздохнул, положил скомканную сигарету в карман. Разговор ни к чему не привел, и Цезарь уже жалел, что начал его, но Джоджо ведь хотел узнать правду. Он поднял глаза на Джостара, выглядевшего сейчас ужасно растерянным. С чего Цезарь вообще решил, что к нему прислушаются? Он развернулся и коснулся дверной ручки, собираясь вернуться в номер. -Я часто не могу заснуть. То ли потому, что чувствую эти треклятые железки, то ли потому, что боюсь, вдруг, однажды яд просочится в кровь или что-то типо того. Если это произойдёт, пока я сплю, я ведь.. Ничего не успею заметить. Цезарь отвернулся. Не то, что бы он злился, просто не хотел показывать свои эмоции. Он не понимал друга. Не понимал, почему тот сначала бездумно бросается в самое пекло, а затем говорит, что ему страшно. Честно сказать, Цезарю было бы намного легче на душе, окажись Джостар просто очередным трусом, готовым сбежать в опасной ситуации и бросить остальных. Тогда было бы намного проще на него злится, чем сейчас. -Я подумал.. Вне зависимости от исхода всей этой истории, потом я могу пожалеть, что толком не погулял с тобой в Венеции или не написал бабуле Эри-... -Ты серьёзно?! Он не мог не перебить Джозефа. Незаметно для себя, Цезарь перешёл на крик. -Не смей хоронить себя, пока ты ещё живой, слышишь?! Он вновь отвернулся, пытаясь успокоиться. Щеки горели, сердце колотилось о грудную клетку так, словно в любую секунду вырвется из неё. Почему Джоджо ведёт себя так, будто ему всё равно на то, что Цезарь старается ему помочь? Почему он решил, что может просто так сдаться, не ходить на тренировки, не спать ночами и вести себя так, будто ничего не произошло, будто его жизнь не висит на волоске? -Ты злишься? Джозеф выглядел окончательно расстроенным, и Цезарь вцепился в перила, пытаясь справиться с чувством стыда и оставляя ногтями на краске царапины. Снова он перестал себя контролировать... Джоджо хоть и ведёт себя по-идиотски, но он точно не заслужил того, чтобы на нём срывались. Итальянец вздохнул и первым нарушил молчание. -Я выбираю правду. -Что?.. -Не заставляй меня повторять. Джозеф нервно сглотнул. Следующие слова дались ему тяжело, словно каждый звук приходилось вытаскивать клещами. -Цез.. Что мы будем делать, если не успеем до конца месяца? -... Действие. Эти слова прозвучали обжигающе холодно, но, кажется, Джостар слышал, как дрогнул чужой голос. Цезарю легче было сделать вид, будто ничего не произошло, а у Джоджо не было выбора. -Обними меня. Как бы Джозефу не хотелось, они были не в дешевом бульварном романе и, вместо того, чтобы притянуть Джоджо к себе, пылко обхватить ладонями лицо и, смотря прямо в глаза, пообещать, что будет рядом до конца, Цезарь просто продолжил стоять там, где стоял, безразлично глядя перед собой, и, кажется, ни один мускул не дрогнул на его лице. Время тянулось нестерпимо медленно, словно увязая в сгустившемся воздухе. Секунды ощущались, как минуты, а минуты, как часы, а Цезарь всё ещё пялился на это дурацкое небо и молчал. Британец закусил губу, чувствуя, как горечь разочарования скапливается в его горле комом, а на глазах вот-вот выступят слезы. Парень издал какой-то полувсхлил-полувздох и рывком развернул спутника за плечо. Притянув к себе как-то особенно безвольно обмякшего, словно кукла, Цеппели, Джоджо уткнулся носом ему в ключицы и сжал чужие ребра так, будто не боялся отпустить, а собирался задушить. Наконец, спустя бесконечные секунды тишины, он услышал над своим ухом голос друга. Такой хриплый, словно не принадлежащий ему голос. -Ты придурок. -Я знаю. -Я могу ударить тебя. -Я знаю. -Ты не убираешь рук. -Если бы ты хотел мне врезать, уже давно врезал бы. Цезарь хмыкнул. Как ни странно, парень был абсолютно прав, и голос итальянца смягчился. -Не знаю, как ты, а я иду в номер. -Куда же ты без меня? Я тебя и в сортир отведу, не переживай, - кажется, Джоджо собирался всю жизнь припоминать другу этот разговор или пока смерть не разлучит их. -Вот уж спасибо за такое счастье. -Ты просто не знаешь, что теряешь. Вот ночью ты проснёшься, а одному в темноте идти страшно, а я раз - и отвёл тебя. И сразу стало нестрашно. -Разве что ночью. -Держась за ручки? -Обойдешься. -Ты меня не любишь!! Эй, ответь что-нибудь! Цезарь закрыл лицо руками, делая вид, что раздражён, и одновременно скрывая улыбку. -Ты чего там улыбаешься? -Ничего. Итальянец убрал от лица ладонь и тут же почувствовал, как в неё вцепились тёплые и немного грубые пальцы. Подумав несколько мгновений, он переплел с ними свои собственные. В ответ на это Джоджо выдал свою фирменную улыбку до ушей. Кажется, в тот момент он был больше всего похож на Чеширского кота. -Надо было сразу сказать, что волнуешься за меня, а не ломать комедию. -Чья бы корова мычала. Жалеть он будет.. Теперь уже придётся гулять по этой твоей Венеции. Джостар только рассмеялся и потянул парня за собой, уводя с балкона и закрывая дверь. У них впереди ещё целый день и две ночи, чтобы обойти город, побывать в доброй половине ресторанов и попить кофе на всех венецианских мостиках. В общем, дел хватает, а со своими мыслями, страхами и всем прочим они, может, не сразу, но однажды точно разберутся.