Оборотни не спят по ночам

      После обеда все разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть, а точнее — хорошенько выспаться. Я тоже хотел пойти спать, но Роман преградил мне дорогу и рукой остановил меня.       — Саша.       — Да? — откликнулся я и с сожалением посмотрел вслед уходящим по коридору Халику и Зику.       — Я просто подумал… — произнёс он и посмотрел в сторону. Затем он снова взглянул на меня. — Можешь уделить мне полчаса? Мне хотелось бы поговорить с тобой… наедине.       Я зевнул. Мне ужасно хотелось спать, но отказывать Роману было как-то неудобно, да и боязно в какой-то степени. Я утвердительно кивнул. Он улыбнулся.       — Хорошо, — сказал он и двинулся в сторону, противоположную той, куда удалились Халик и Зик. — Идём в мой кабинет.       Я нехотя поплёлся за ним. Мы минули несколько дверей и остановились у той, что никак не отличалась от остальных. Роман выудил из кармана один единственный ключ и открыл им дверь. Он зашёл первым, я — вслед за ним.       Кабинет был довольно просторным. В центре стоял большой стол. За ним располагалось высокое, больше человеческого роста окно, на данный момент занавешенное тяжёлой тёмно-синей шторой, из-за чего комнату окутывал полумрак. У левой стены от окна стоял камин из серого кирпича. У камина расположились два бархатных, таких же тёмно-синих как и шторы, кресла. На данный момент камин был пуст. Лишь несколько свечей расположились на его полке. Они были единственным освещением в комнате.       — Да, — сказал Роман, усаживаясь в одно из кресел, — разуйся, пожалуйста.       Я с подозрением сощурил глаза.       — Зачем? — спросил я и посмотрел на свои ботинки.       — Не хотелось бы, чтобы ты наследил на ковре, — ответил Роман.       — Но тут по всему дому расстелены ковры, — заметил я. — Почему разуваться нужно именно здесь?       Роман с улыбкой вздохнул.       — Я далеко не всех пускаю в свой кабинет, — заметил он. — И для меня это имеет значение. Ну что ты! Тебе же несложно.       Я ещё несколько секунд помешкал, а потом всё же снял ботинки ногами, не наклоняясь и не используя рук. Я прошёл по приятно щекочущему ковру, плюхнулся в кресло и расслабленно разлёгся в нём, уставившись на Романа полуприкрытыми глазами. Как же мне хотелось спать, но, видимо, Роман хотел поговорить о чём-то важном, иначе не стал бы так настаивать на этом разговоре.       Мне невольно вспомнилось, как точно так же к себе в кабинет меня пригласил Асманд. Асманд… Так, стоп! Я насторожился. Почти никто не бывал в этом кабинете, а я сидел в удобном кресле… Всё так же, как и тогда… Единственное, в этот раз рядом со мной не было Зика. Он ушёл спать вместе с Халиком. Кто же мне поможет в случае чего? Я не хотел бы снова попасться в ловушку. С другой стороны, у Романа есть девушка, Василиса. Но кто знает…       Я крепко стиснул подлокотники и сильнее вжался в кресло, не сводя глаз с хозяина дома. Роман всё также безмятежно улыбался.       — Ты же не всегда был демоном? — прервал он молчание.       — Нет, не всегда, — ответил я.       — Ты был обычным человеком, да? — уточнил Роман.       — А почему ты спрашиваешь? — спросил я и подозрительно сощурил глаза. Как-то меня это всё беспокоило. Чего это он вдруг интересуется?       — Просто мне показалось, что мы с тобой похожи, — пояснил Роман. — Мне бы хотелось посоветоваться с кем-то, кто переживал примерно то же, что и я.       — Наши истории немного разнятся, — сказал я, — но сходства в них, безусловно, присутствуют.       — Расскажи о себе, — попросил Роман, удобнее усаживаясь в кресле. — Ты же знаешь мою историю, почему бы тебе не поделиться своей? По-моему, это будет справедливо.       Я немного поразмыслил: действительно ли стоит рассказывать малознакомому человеку что-либо о себе? Тем более личное… Но всё же ответил:       — Ладно, так и быть.       Роман улыбнулся шире и приготовился внимательно меня слушать.       — Я упущу некоторые моменты моей жизни, если позволишь, — сразу предупредил я, — я бы предпочёл, чтобы они остались при мне. — Он утвердительно кивнул головой. — Кхм… Я родился в измерении сорок восемь тысяч сорок пять по течению Красной Иглы, но, когда мне ещё не исполнилось даже четырёх лет, я лишился своего тела, и моя душа была переселена в измерение по Драконьей Извилине номер тридцать три тысячи одиннадцать на планету Земля. Я оказался заточённым в теле девочки.       Я в тот момент будто бы начал свою жизнь заново. Теперь я жил в приюте. Не думаю, что мне стоит подробно рассказывать о нём, несмотя на то, что я прожил на Земле почти двадцать лет, по летоисчислению того измерения. Я всегда чувствовал, что со мной что-то не так. Мне не нравилось моё имя, мне не нравилось, как ко мне обращались другие люди, в общем, я чувствовал себя очень некомфортно. Я всегда ощущал себя так, будто живу не свою жизнь и не в своём теле. У меня совсем не было друзей, мне было очень одиноко, пока один раз во сне я не познакомился с ним. Тогда я думал, что придумал Халика сам. Он был моим единственным другом.       На самом деле наша дружба была довольно странной. Да и из дружбы она постепенно начала перетекать, скажем так, в нечто большее… — я смутился собственных слов, встряхнул головой и продолжил: — Короче, Халик нашёл меня в реальном мире и утащил в их измерение вампиров Клана Падшей Луны, предварительно погрузив меня в сон. В измерение номер… сорок четыре тысячи… семьдесят девять, вроде… — я уставил взгляд в потолок, пытаясь припомнить точную цифру. — Но это точно по Округу Козерога. Где-то на этом же кольце с вашим измерением…       Роман молча кивнул. Я же стал перебирать в голове всё, что только что сказал. Я пытался припомнить, не сказанул ли я чего лишнего.       — Халик… — и тут я понял, что ничего лишнего не говорил. Это самое лишнее я чуть сейчас не сказал. Я со смущённой улыбкой посмотрел на Романа. — А можно я не буду это рассказывать?       — Нуу… — протянул он, — можешь не рассказывать, если это можно опустить в твоей истории, и я смогу уловить главную мысль.       — Эм, — я стал обдумывать то, как же можно рассказать, не упоминая того момента. — В общем, Халик на самом деле не хотел причинить мне вреда. Но Асманд… это глава вампиров, он подумал, что Халик хочет меня убить, и прогнал его. Когда я проснулся, Халика уже не было. Это всё мне рассказал Асманд. Я был очень удивлён, что Халик существует на самом деле, и даже в какой-то степени рад этому. Но всё моё веселье вмиг улетучилось, когда Асманд сказал, что я больше не буду видеться с Халиком, ведь тот якобы чуть меня не убил. Зато Асманд помог мне вернуться обратно в моё тело. Он сумел его найти. Там долгая история, и я не хочу ей делиться. Могу сказать лишь, что моим телом завладел злой дух и, когда я снова оказался в своём теле, то отправился к сатанисту Туку, который должен был изгнать из меня духа. Но всё пошло наперекосяк, и я оказался принесённым в жертву Лунному Демону.       — Какое-то прям невероятное стечение обстоятельств, — усмехнулся Роман.       — Это ещё что! — отмахнулся я. — Я сперва пытался бежать от него, но что простой смертный может против демона? Правильно — нихуя! Он догнал меня. Я не буду вдаваться в подробности того, как он обратил меня в демона. Процесс не из приятных, и я не думаю, что ты хотел бы это услышать. Да и я не хочу это вспоминать… — Я передёрнул плечами, а по спине у меня пробежал неприятный холодок только от мысли об этом. — Самое главное, что из этого могу выделить — это то, что он подарил мне демоническое сердце.       Я расстегнул верхние пуговицы рубашки и провёл рукой по выступающему из груди серебристому камню. Камень излучал слабый свет за счёт маленького огонька, расположенного внутри него.       — Леонард, тот самый Лунный Демон, дал мне несколько уроков о жизни демона. Заставил пить кровь дракона… — Я скривил лицо. — Демонам моего родного измерения нужно пить кровь, чтобы залечивать раны. Да и в целом это работает с любыми демонами, насколько я знаю. Мне же нужно было пить кровь именно драконов, змеев, ящеров и прочих пресмыкающихся, потому что оные издревна считаются врагами демонов. Они любимцы Харзама, бога моего родного измерения. Ты же знаешь, что демоны, они как бы враги богов?       — Ну, вообще я ничего этого не знал, — ответил Роман и задумчиво почесал затылок. — Я до тебя ни разу не видел демонов вживую. Но спасибо, что объяснил.       — На самом деле я и сам не слишком-то много знаю о демонах… Леонард не удосужился мне ничего рассказать. Рассказал только самое основное, а потом по-быстрому ретировался в свою пещеру, оставив меня одного с Зиком.       — О, — протянул удивлённо Роман, — а откуда же взялся Зик? Ты про него до этого ни слова не сказал.       Я уставил взгляд в ковёр. Про Зика мне не хотелось говорить слишком много. А особенно про его прошлое. Это было в большей степени нечто личное. И я очень боялся, что Роман может меня неправильно понять. Я поднял на него глаза.       — Зик… — произнёс я. — Он часть меня. Считай, половина моей сущности, и без него я буду неполноценен…       Я на какое-то время замолчал. Роман ждал, когда я продолжу, но я упорно сохранял тишину. Я не знал, что ещё можно к этому добавить, да и не хотел.       — А Халик тоже жил в этом измерении? — прервал молчание Роман. Видимо догадался, что про Зика я продолжать не хочу. — Как ты нашёл его?       — Да, Халик тоже жил там, — ответил не сразу я. — Тогда он работал в корпорации «Исцеление». Знаком с такой?       — Да, немного слышал о ней, — ответил Роман. — Ну, в плане, что я знаю о них лишь то, что многие их ненавидят.       — Ещё как ненавидят! — крикнул возбуждённо я. — Это корпорация столько жизней погубила! Мне кажется, что в сумме даже больше, чем все демоны вместе взятые! — Мой пыл немного поутих, и я продолжил уже более холодным тоном: — Их главной задачей является истреблять демонов и прочую нечисть, что якобы отравляет миры нашей необъятной вселенной. Как мне рассказывал сам Халик, он выучился в специальной академии, чтобы его туда приняли. Он работал в исследовательском отделе. Занимался изучением тех существ, что поймали живьём. Так как он был в рядах лучших, то ещё иногда ходил с группами охотников за головами.       — Погоди, это что же получается, есть те, кого они не убивают? — перебил меня Роман и изумлённо вскинул брови.       — Да, но не сказать, чтобы им повезло больше, — ответил я. — Это, по-моему, даже хуже, чем смерть… — Голову опять заполонили неприятные воспоминания. По телу пробежались мурашки. Я обнял себя, словно пытаясь согреться.       — Халик, получается, должен был убить тебя?       — За мою голову обещали большое вознаграждение, — сказал я. — Да за моей головой по-прежнему охотятся. Приходится соблюдать осторожность. Но, да. На тот момент я был в числе самых опасных демонов. Геноцид почти целого поселения — это тебе не шутки.       Брови Романа сначала сошлись вместе в недоумении, а затем его глаза испуганно округлились. Он даже как будто слегка отодвинулся от меня. Я подобрал ноги под себя и внимательно на него посмотрел.       — Да, я не святой! — ответил сердито я.       — Может, корпорация тебя поделом ловила? — заметил Роман и нахмурился.       — У меня были на то свои причины, — воскликнул возмущённо я. — К тому же я потом об этом очень долго сожалел. — Я отвёл взгляд в сторону. — Не думаю, что ты бы поступил по-другому. Хотя, тебе, наверное, будет непросто понять меня!       Я какое-то время молчал. Я сжал руки в кулаки и прикрыл глаза. Меня приводило в бешенство, когда другие существа всерьёз начинали считать меня каким-то неправильным, заслышав всего одно слово. Когда они неправильно воспринимали меня. Смотрели лишь на внешнюю оболочку и выбирали те моменты из моей жизни, которые были им выгодны. Я открыл глаза и злобно посмотрел на Романа исподлобья.       — Легко выносить вердикт тому, кому не приходилось жить в чужом теле, — прорычал я. — Тому, кто не терял почти сорок лет своей жизни впустую. Тому, кого не обращали насильно в чудовище. Тому, кто не пребывал в рабстве с десяток лет, где тебя постоянно избивают, залечивают раны, а затем снова пускают на арену. И так по кругу. Изо дня в день. Из года в год! — На последнем предложении я повысил голос и приподнялся. Я уже не мог сдерживаться. — И когда в этом ёбаном цикле у меня появился единственный луч надежды на лучшую жизнь, у меня и его отняли! — Я уже кричал: — Я хотел сжечь их всех дотла! Я хотел, чтобы они все получили по заслугам, за все те унижения, что я испытывал! Я хотел, чтобы они все до единого сдохли в мучениях!       Я сел обратно в кресло и склонил голову, закрыв лицо руками. Меня била мелкая дрожь. Я видел сквозь пальцы, что Роман смотрел на меня с растерянностью и, похоже, не знал, что на это ответить.       — А потом ещё Халик… — продолжил хриплым голосом я. — Я сперва не поверил, что это он. За столько лет я уже успел забыть о его существовании, да и… галлюцинации… А он так вообще меня не признал. Драка… Сильный удар по голове… — я сделал паузу. Меня словно снова со всей силы ударили по голове. Я убрал руки от лица и уставил ничего не значащий взгляд в стену. — Очнулся уже скованным… На лице была большая тяжёлая, напоминающая намордник, маска с кучей проводов. Тёмный подвал с принадлежностями для экспериментов. Для меня… для пыток…       — Он… — выдавил из себя Роман, не веря ушам.       Я поднял на него серьёзный взгляд.       — А, казалось бы, в моей жизни не будет уже ничего хуже тех дней, проведенных в рабстве! — Я невесело рассмеялся и приспустил рукав на плече. На нём красовалось множество мелких тонких шрамов. В некоторых местах они выглядели как точки. Я улыбнулся. — Это всё его рук дело. Красиво, правда?       Роман поджал губы. Его удивлению не было предела. Он слегка прикрыл глаза и глубоко вздохнул.       — Я тебе больше скажу, — продолжил я и натянул рукав обратно, — у меня не всегда была синяя кожа.       — Ну, очевидно, — согласился Роман. — Ты же раньше был человеком.       — Я не об этом, — ответил я. — Она была серой. Можно сказать, серебристой, как свет луны. У Зика тоже, только у него она была слегка темнее.       — Чем же он тебе накачал? — произнёс Роман и прикрыл рот рукой.       — Да чем только не накачивал, — ответил я. — Я всего-то даже и не знаю. Он испытывал лютую ненависть ко всякой нечисти. Можешь не спрашивать, почему. Он даже со мной не захотел этим делиться. Предполагаю, это у него исходит из детства, а лютое обострение началось после того, как Асманд запретил нам встречаться. Впрочем, Асманд сам наделал делов, а потом сам же и спас меня. Он вовремя образумил Халика. Я не знаю всей подоплёки, ведь Халик предпочёл умолчать обо всём этом. И до сих пор держит рот на замке. На все вопросы лишь улыбается и говорит, что это всё в прошлом.       — Но как вы можете любить друг друга после всего этого? — спросил Роман.       — Я не поверил тогда его резко переменившемуся настроению и сбежал, — ответил я. — Разорвал провода и кандалы и бежал прочь, сам не знал куда. Лишь бы подальше от того, кто некогда любил меня, а потом возненавидел. Возненавидел в тот момент, когда я больше всего нуждался в поддержке. Мне нужен был кто-то, кто помог бы мне выбраться из пучины боли, отчаяния и безумия, а Халик лишь погрузил меня туда глубже… Я не смог снять этот дурацкий намордник, потому что не знал кода от замка! Так как провода и трубки были разорваны, в намордник перестал поступать воздух. Я забился в угол… Потом меня нашёл Халик и снял эту тяжеленную бандуру с меня. Мне некуда было идти, и я окончательно сдался…       Я на время замолчал и грустно опустил брови. Действительно, это был тот самый момент, когда я окончательно опустошился и потерял смысл существования. Когда я опустил руки… Это случилось со мной впервые за все тогдашние пятьдесят пять лет моей жизни. И чувство это было отвратительно.       — Халик пытался помириться, мне было всё равно, — продолжил я. — Я знал, что всё, что я испытал, было мне поделом. И даже больше — все те жизни, что я погубил в целом городе, стоили гораздо большего. Поэтому я понимал, что не могу вменять вину Халику, ведь сам совершил ужасную ошибку. А всё отчего? От злости на весь мир. На несправедливость. Но одно было хорошо: из-за меня Халик изменился. Бросил работу в корпорации. Устроился на работу в заповеднике. Потом были путешествия по мирам, потом у меня украли демоническое сердце, и я чуть не погиб. Халику ничего не оставалось, кроме как обратить меня в вампира. Что он и сделал, несмотря на мои протесты. Я опять попал к ним в измерение. Познакомился по-новому с Асмандом… — в голове всплыл его образ. Я невольно почувствовал отвращение. — Он подарил мне Чурика и… надежду…       Роман с грустью посмотрел на меня.       — Твоя история полна печали, — произнёс наконец он. — Как ты смог вернуться к нормальной жизни, ведь по твоему виду и не скажешь, что с тобой случалось что-то подобное? Ты ведёшь себя довольно адекватно.       — Это всё Асманд, — ответил я. — Он предложил мне начать всё с чистого листа. Надеялся, что мы будем жить с ним вместе. Ну я послал его на три буквы.       — Он надеялся, что…       — Да это уже неважно! — отмахнулся я. — Это всё в прошлом! Вот он я, сижу перед тобой и всё это тебе рассказываю. Жив, здоров и вроде с головой всё в порядке. — Я засмеялся. В этот раз уже без горечи, а искренне. Роман, заметив, что я больше не грущу, тоже улыбнулся.       — Я не люблю говорить о своём прошлом, — продолжил я. — Я предпочитаю о нём не вспоминать. Поговорим о настоящем? Или вообще пойдём спать, мм?       — Ладно, — ответил Роман. — Но мы можем поговорить ещё несколько минут? Не каждый день встретишь такого интересного собеседника.       — Хорошо, — протянул устало я. — Ваши вопросы?       — Что за Чурик, которого подарил тебе Асманд?       — Чурик — это перчатка, — ответил я и несколько раз сжал и разжал пальцы руки, изображая Чурика. — Я с его помощью могу проникать в умы разумных существ и ещё открывать порталы. У него есть своё сознание. Когда я его надеваю, наши сознания сплетаются воедино. Правда, у меня его изъяли и сейчас у меня нет его с собой.       — Кто у тебя его забрал?       — Евангилиона, — я опять зевнул.       — Что? — Роман всплеснул руками. — Евангилиона забрала у тебя такую ценную вещь?       — И не только её. Она ещё забрала мой золотой трезубец.       — Почему ты раньше об этом не сказал?       — А что, должен был?