Лимит на одиночество

- Слушай, Тор, тут такое дело… - обычно прямолинейный и простой, как долларовая купюра Джонни мямлил и мялся с ноги на ногу. – Я знаю, что тебе может быть неприятно... - Прямо можешь сказать? – оторвав взгляд от мониторов, Тор укоризненно посмотрел на Джона – в их работе медлительность была недопустима. - Тревога-сильный удар, тревога по капоту, авария питания, авария резервного питания, зажигание включено, - Джон вновь помедлил. – Объект 72306. - С клиентом связывались? – не меняясь в лице, спросил Одинсон, и Джон отрицательно замотал головой. – А надо было бы. Сам свяжусь. Тору не нужно было набирать номер объекта в программе центрального наблюдения, чтобы увидеть телефон клиента в карточке объекта, эти данные с единственным ответственным лицом он знал наизусть. Схватив трубку стационарного телефона, Тор прижал ее левым плечом к уху и правой рукой набрал мобильный номер. Пока шли гудки, Одинсон все же открыл карту объекта и запросил координаты GPS, а так же данные по отдельному каналу, чтобы все было наверняка. Если произошло что-то страшное, то координаты нужны максимально точные. - Да… - голос на другом конце провода был таким, словно его владелец только что проснулся от крепкого сна. – Я Вас слушаю. - Доброй ночи, дежурный, «Пандора», - отчеканил Тор. – Прошла тревога по «Туарегу». Можете назвать пароль? - Я… Простите, я не помню. Тор на секунду опешил, не зная, что сказать, но после вновь взял себя в руки: - То есть пароль я не услышу? – Одинсону не нужно было его слышать, он знал его, но должностные обязанности требовали другого. - Простите, - стоял на своем голос на другой стороне. – Я даже не понимаю, о чем Вы говорите. - Уведомляю Вас о том, что наряд группы оперативного реагирования уже направлен по координатам, - не дожидаясь ответа, Тор швырнул трубку так, что остальные сидящие в кабинете на него обернулись. – Чертов интриган. Тор поставил программы в режим ожидания, откинулся на спинку кресла и с силой потер уставшие от ночной работы глаза. Всего-то осталось отсидеть несколько часов, а потом домой и крепко спать часов до трёх-четырёх. Но как можно спать, когда внутри так неспокойно? Тор изо всех сил старался не накручивать себя, чтобы с дуру не вскочить с места и не поехать черт знает куда, только чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Это больше не дело Тора. Кого угодно, только не его. По крайней мере, Тор убеждал себя именно в этом уже довольно долгое время. - Все в порядке? – приметив потемневшего, словно грозовая туча, Тора, Джонни решил все же полезть на рожон. - Ничего страшного, все, как всегда, - безучастно бросил Одинсон. - А чего тревог столько много? Въехал куда? - Понятия не имею, узнаем из утреннего отчета. - Ты направил туда группу? – продолжал сыпать вопросами Джон. - Иди, работай, а? Как и любой другой мужчина, Тор не любил, когда до него докапывались с глупыми вопросами. Безусловно, вопросы были не глупые, и впечатлительный Джон просто проявлял свою обеспокоенность, но Одинсон считал иначе. Зачем Тору беспокоится о человеке, которому он поверил, а потом потерял все, что только можно? Бывший директор сервисного центра небольшой, но заслужившей доверие фирмы, счастливый человек, справедливый начальник и заботливый любовник превратился сначала в обычного установщика оборудования в конкурирующей фирме, где его не очень-то ценили, а после перевелся в оперативно-дежурную службу, чтобы лишний раз не видеть, не слышать человека, который поступил так по-скотски, и работать за гроши. Прошло не так уж много времени с тех пор, как Тор услышал банальное и такое больное «нам нужно отдохнуть друг от друга». Все друзья в голос говорили о том, что ничего страшного в этом нет, что такое действительно случается, пройдет пара недель, и все будет, как прежде, но как прежде уже не будет никогда, говорил Одинсон сам себе. Он и Локи сошлись слишком быстро, оказавшись в одной постели в тот же вечер, как познакомились, они виделись практически каждый вечер, а если не виделись, то долго говорили ни о чем, перед тем, как уснуть. Тор очень рано принял решение расторгнуть договор аренды на свою квартирку, что он так любил, чтобы перебраться в хоромы Лафейсона, они слишком рано начали строить из себя семью, чтобы все сложилось нормально, что в конце каждый начал задерживаться на работе, чтобы не видеть другого. Локи стал брать длительные командировки, во времена которых Тор чувствовал, что дышать стало легче, что без Лафейсона ему гораздо лучше, чем с ним, но он не собирался уходить, он знал, что это временно, что они справятся, однако Локи решил по-другому. - Ты можешь остаться. Я бы даже хотел, чтобы ты остался, уеду я. - Думаешь, мне некуда идти? – в тот злосчастный вечер Тор вспыхнул, как пороховая бочка. – Думаешь, я без тебя не справлюсь? - Я не хочу тебя напрягать, - Локи тут же отстранился и начал делать вид, что он говорит не с человеком, что делит с ним одну постель на двоих, а с очередным бизнес-партнером. – У меня есть, где… - Мне не нужны твои деньги, не нужна квартира и ключи от машины тоже забирай, - вытащив из внутреннего кармана комплект ключей, Тор швырнул их на лаковый стол. – Пятнадцать минут, и я уйду. - Тор, прошу тебя, - Локи попытался взять Одинсона за руку, но тот резко отдернулся. – Хорошо, как знаешь, но ключи будут там же, где и всегда. Тогда Тор решил, что он поменяет все в своей жизни, и обязательно уволится с работы, где он и Локи могут пересечься, и они обязательно пересекутся, по-другому и быть не может. Первая неделя на новой работе прошла спокойно, Одинсон даже думал, что он свободен и счастлив, но до конца убедить себя в этом не смог. Особенно плохо вышло, когда на пороге сервисного центра оказался Лафейсон, в руках которого лежал договор на установку оборудования для новенького авто. С горем пополам Тор вмонтировал-таки проклятый комплект в еще больше проклятый «Туарег», но в этот же день попросил перевод в дежурку. Там, по крайней мере, было спокойно и тихо, не считая пары ложных тревог, что излучал «пульс» Лафейсона. - Тор? Тор, проснись, - шипел над ухом голос Джонни. – Нас уж скоро сменят, и у меня есть новости. - Как сменят? – Одинсон резко поднял голову. – Я уснул? - Ты тут сутки уже торчишь, не мудрено, - хмыкнул Джон. – Отчет о выезде, - парень протянул Одинсону листок бумаги. - Думаю, тебе будет полезно узнать. - Сюда дай, - Тор выхватил распечатанный отчет из рук Джона. – «Марка автомобиля: Volkswagen Touareg. В 4.16. поступил сигнал «Тревога (сильный удар)», «Тревога по капоту (зажигание включено)», «Авария питания», «Авария резервного питания». Автомобиль отображался по адресу: Верхний переулок, дом 16. По докладу дежурного Т. Одинсона, собственник не смог назвать пароль. Автомобиль удаленно заблокирован. Сигнал дублирован в частное охранное предприятие «Нэтуолк». По докладу группы реагирования: авария, собственник в шоковом состояние направлен в больницу, автомобиль эвакуирован. По докладу технического обслуживания: автомобиль под ликвидацию, причина аварии не выяснена, ведутся работы». – Тор швырнул лист на свой стол. – Ведутся работы… Сколько времени? - Без пятнадцати восемь, - на автомате ответил Джонни. - Сдашься за меня? - Ты?.. Хорошо. Да, конечно. Джон не стал возражать, предвидя все действия своего напарника. Из всех коллег Тор общался только с Джонни, более того – он был его единственным близким человеком на то время, так как Одинсон, в очередном порыве праведного гнева, спустил в канализацию сим-карту и купил новую, так и не оповестив никого из знакомых о смене номера. Единственный плюс работать по ночам, что с утра можно спокойно и без пробок выехать из центра города, когда большая часть народа наоборот стремится в центр, дабы занять свое место перед монитором компьютера, заварить себе зеленый чай без сахара, обсудить с коллегами новости вчерашнего вечера, а после тупо выполнять фронт работы до обеда, составляя никому ненужные служебные записки и ставя задачи для смежных отделов. Тор давил на педаль газа своего верного «Фокуса», следуя указаниям навигатора. Когда серый седан завернул на парковку больницы, Одинсону не составило труда найти место, чтобы оставить машину. Несколько минут Тор простоял около входа в госпиталь, вдыхая свежий утренний воздух, и не решался войти. Он же сам пошел на попятную, сам же решил не отдохнуть, а разрушить, уверяя себя, что он не будет жить с этим человеком, что он ему не нужен, что так будет лучше для всех. Так что тогда ему было нужно? - Доброе утро, - Тор уперся руками в ресепшен, за которым сидела уставшая после ночной смены медсестра. – Я хотел… - Время приема начинается с десяти, - тучная женщина даже не удосужилась взглянуть на посетителя. - Послушайте, мой друг попал в аварию, и мне хотелось бы… - Лафейсон? – медсестра, наконец, подняла голову и оглядела Тора покрасневшими глазами. – Склерозник? - Не знаю насколько склерозник, - нахмурился Тор. – Но точно Лафейсон. - Шестнадцатая палата, третий этаж, и я Вас не видела. Тор не стал ничего отвечать, лишь кротко кивнул головой и обошёл ресепшен с правой стороны, чтобы подняться по лестнице. Лифты Тор не любил, не то что он страдал клаустрофобией, просто предпочитал ходить пешком, если конечно этаж не тридцатый и выше, но таких домов в его городе было раз, два и обчелся. Терапевтическое отделение, в отличие от премного покоя, уже кипело жизнью. Врачи и их пациенты в больничных халатах сновали из кабинета в кабинет, сестры с маленькими тележками разносили завтраки и таблетки и, что самое приятное, никто не обращал на Тора внимания. Дверь в палату Локи была приоткрыта, и Тор, стараясь остаться незамеченным, решил оценить обстановку с более безопасного расстояния. Локи был в сознании, без каких-либо видимых увечий, лишь небольшая ссадина между ключицами. Во второй раз за утро Одинсон в нерешимости топтался около двери, думая, что же ему лучше сделать: уйти, так как он убедился, что все хорошо, либо зайти и спросить об этом самого Локи. Вдруг все не так гладко, как кажется на первый взгляд? - Привет, - Одинсон напустил на себя самый безразличный вид, что был в его арсенале. – Ты как? - Привет, - Локи повернулся к своему гостю. – Ты Тор, да? В одночасье Одинсону захотелось не то что спрашивать у этого гаденыша все ли с ним хорошо, а лично переломать ему пару костей. Да кем он себя возомнил, чтобы вести себя подобным образом? Но Тор вовремя взял себя в руки и решил принять правила игры Локи, ведь криком тут ничего не добьешься, а так можно и повеселиться. - Он самый, - натянуто улыбнулся Одинсон. - Прости, а ты не скажешь, кем мы друг другу приходимся? – вид у Локи был самый, что ни на есть, невинный, что Тору пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться ему в лицо. - Я твой брат, - первое, что пришло в голову, ляпнул Тор. - Мне сказали, что из родственников, у меня только отец, но до него не смогли дозвониться, - на тяжелом выдохе ответил Лафейсон. - Говорят, он знатный человек, весь в делах, а вот про тебя ни слова. - Сводный брат, - не растерялся Тор. – Отцы у нас разные, а мать, как ты помнишь, погибла с пять лет назад. - Хорошо… Хотя… Конечно это не хорошо! – одернул себя Локи. – Что же хорошего в чужой гибели? Я просто рад, что ты пришел за мной. - У тебя амнезия? – решил не тянуть кота за хвост Тор. - Доктор говорит, что это шок, что когда я успокоюсь, все встанет на свои места. А еще они шутят между собой надо мной. - Шутят? - Говорят, что я смешно торможу. Каламбурят на тему того, что тормозить надо было тогда, когда я не смог справиться с управлением на скользкой дороге, а не сейчас… Сейчас якобы поздно, но я все равно торможу. - Я понял, - Тор остановил поток слов Локи. – А что ты помнишь? - Знаешь, мне кажется, что все, но нет связей. Я помню тебя, помню, что мы с тобой… - Одинсон уже мысленно спраздновал победу, надеясь на то, что Локи вот-вот и раскроется. – Я очень тепло отношусь к тебе, но почему-то я не знаю, как ты относишься ко мне. Сколько мы знакомы? - Два года, - Одинсон осекся. – Нормально знакомы два года, общаемся точнее. А так уже очень давно. - Я тебе не нравлюсь, да? – Локи расстроено нахмурил брови. – Что я плохого сделал? Могу я как-то это исправить? - Думаю, когда твоя память вернется, ты заговоришь по-другому. - Врачи сказали, что уже ничего не будет по-старому, даже если память вернется. Настаивали на том, чтобы я не вступал ни в какие секты… - Секты? Они-то тут причем? - Статистика показывает, что больше половины людей, что попадают в передряги несовместимые с жизнью, обращаются в веру и чаще всего в очень сомнительную веру, - Локи взглянул Тору в глаза и пожал плечами. – Не знаю, так врач сказал. - Они тебя тут в корень застебут такими темпами, - выдохнул Тор. - А мы можем поехать домой? Врач сказал, что это не опасно, - Лафейсон опустил глаза на ранку между ключицами. – Они вытащили осколок приборной панели и сделали два шва. Если не буду напрягаться, то ничего страшного не произойдет. - Кто твой врач? - Ты… Не подумай ничего плохого, но, видимо эта авария… Я уже и твое имя забыл, - Тор не доверительно взглянул на Лафейсона. – Я и свое забываю, так что врачи дали мне это, - Локи схватил со стола бумажку, на которой обычно пишут направления на анализы, но на этой большими и толстыми буквами было выведено «Локи Лафейсон». – В общем, я не помню. - Тор, меня зовут Тор, а врача я сейчас твоего поищу, - и Одинсон, не понимая, что ему делать дальше, вышел из палаты. За время короткой беседы с Локи, коридоры терапевтического отделения вполовину опустели, и Тор приметил в одном из кресел для посетителей одинокого врача, который делал какие-то заметки в своих бумагах. Понадеясь в очередной раз на авось, Одинсон подошел к доктору и сел с ним рядом. - Да? – врач сразу же обратил на него свое внимание. - Лафейсон, я пришел насчет Лафейсона. - И кто Вы ему? – не отвлекаясь от бумаг, спросил мужчина. - Брат. Сводный, - продолжал лгать Тор. – Матери разные, отец один, - Одинсон завис. – Точнее наоборот. - Амнезия, видать, у вас семейная, - хохотнул врач, тем самым разряжая обстановку. – Нормально все с вашим братом будет, такое не в первый раз в моей практике. Отдохнет, полежит немного, да вспомнит. - Скажите, а он может?.. Может солгать про амнезию? – наконец, врач повернулся на Тора и со всей серьезностью заглянул ему в глаза. - А зачем ему это делать? - Актер он у меня, - нашелся Тор. – Погорелого театра. Любит всякие эксперименты над людьми ставить, так сказать, проверяет свое мастерство на ржавчину. - У нас сказано, что он директор какого-то там департамента. - Где платят, там и работает, а в душе он актер. Всегда мечтал выступать на Бродвее, и, поверьте, сцена по нему плачет. - Ну, - врач задумался. – Возвращаясь к Вашему вопросу, отвечу – может, но не думаю, что после такого шока кто-либо на это способен. - Вы плохо знаете Локи, - Тор поджал губы и отбил по коленям быстрый и короткий ритм пальцами. - Мы вечером его домой отпустить хотели, да вот только куда его отпускать, если он не помнит где живет и где найти ключи от квартиры. Обычно такие случаи потери памяти кратковременные, так что день-два, максимум неделя и вспомнит, тогда выпишем. - Я зато прекрасно помню, - встал в позу Тор. – И я хочу его забрать. Не хочу оставлять тут, к тому же если что, - Одинсон предвидел возражение врача. – Мы живем совсем неподалеку, и при экстренных случаях я сам привезу его к вам. Хотя, что может произойти с ним экстренного? - Кто знает? Я вот не знаю. Хотите забирать – забирайте, пусть будет по-вашему, но я бы настоял… - Заберу, сейчас же заберу, - Тор прекрасно понял, что имея Локи под боком, он сможет гораздо быстрее раскусить его глупый план, нежели чем Лафейсон будет сидеть в больнице. – Спасибо. - В документах напомните ему расписаться! – крикнул вдогонку врач. Локи немного оживился, узнав о том, что Тор забирает его домой. В тот дом, где Локи будет жить с Тором. Одинсон в очередной раз убедился в том, что Лафейсон паршивый актер, что можно было бы и качественнее скрывать радость от того, что его план удается, и Тор решил выработать свой план: показать, что он верит Локи, что жалеет его, а когда тот окончательно расслабится, сделать так же, как и сам когда-то сделал Локи. - Я не… Я не хочу, - прижимая к груди пол-литровую стеклянную бутыль с успокоительным, что торжественно вручил Тору врач, Локи со страхом смотрел на серенький «Фокус». - Лекарство свое прими, да поехали, - Тор пообещал себе, что будет следовать всем правилам игры, но потакать подобному он не собирался. – Не вечно же тебе теперь машин бояться? - Тор, - от того, как Локи произнес его имя, Одинсона передернуло. – Сегодня ночью я попал в аварию, в жуткую аварию. Благо я жив и ничего не помню, но страха от этого у меня не меньше. Я боюсь, я чертовски боюсь и никуда не поеду. Буквально за несколько фраз, так резко брошенных Локи, Тор вспомнил, почему он влюбился в этого человека. «Кратковременные приступы покаяния», как называл их Одинсон, приводили Тора в восторг. В такие моменты Локи казался самым чистым и невинным человеком на всем белом свете, хотя на деле это было не так. Лафейсон был очень жёстким начальником, который увольнял своих работников за любую погрешность, большую часть он не работал, а следил за другими, чем невероятно бесил не только свой отдел, но и всю фирму, но уволить его никто не мог, уж больно хорошо департамент продаж выполнял плановые показатели. Семью свою Локи не любил, лишь изредка поминал добрым словом мать, временами по-хамски относился к Тору, а когда тот решал-таки дать отпор, собирал вещи, уезжал в неизвестном направлении и одному Богу известно, чем там занимался. Если все это сложить, то выходило, что Локи вообще не человек, а если и человек, то бездушный ублюдок, но на деле все было не так. Когда Локи, наконец, превозмогал себя и отпускал все свои страхи, обиды и травмы детства, Тор не верил своему счастью. Бывает так, что люди подходят друг другу, словно части паззла, вот так же было и у них, поэтому Одинсон старался не замечать плохого и всегда ждать хорошего. Да, Локи грубил, но он никогда не был так холоден, как в их последний разговор в качестве пары. Зная темперамент своего любовника, Тор понял: это все. Холод в плане Локи обозначал одно – безразличие. Лафейсон мог беситься, злиться, мог даже нарываться на драку, но все это делалось лишь потому, что у него есть эмоции к Тору, и их слишком много, чтобы справиться одному. Холерик – один словом, пороховая бочка, и никогда не знаешь чего от него можно ожидать. - Идти долго придется, - выдохнул Тор. – Не стоит тебе стоять на ногах так долго. - Может, автобус? – Локи попытался улыбнуться, но вышло плохо. - А это еще что? - Тоже от нервов. Я плохо распоряжаюсь своим телом. - Где-то я уже это слышал, - усмехнулся Одинсон и, поставив автомобиль на охрану, кивнул в сторону автобусной остановки. – Пошли. Только если что не то почувствуешь, сразу мне говори, хорошо? - А кто из нас старше? – ни с того ни с сего спросил Локи. - Одногодки мы, но ты зимний, а я летний, так что, выходит, что ты. - Такое странное ощущение, когда рассказывают о тебе же самом, но ты этого не знаешь, - тяжело вздохнул Лафейсон. – Я хотя бы человек-то хороший? Тор сглотнул. Ну как можно было лгать такому беззащитному и родному Локи, когда на деле знаешь, что он еще та ядовитая змея, спокойно распускающая целые отделы. Хотя с чего Тор взял, что Локи такой и есть? Да, они прожили под одной крышей около полугода, но что первый, что второй постоянно торчали на работе, и вечером у них обоих уже не хватало сил ни на что. Локи старался не потерять то, что имел, а Тор хотел большего. С тех пор, как они поняли, что добились друг друга, уже не нужно было приглашать никого на свидания, не нужно было оказывать знаки внимания, не нужно было звонить, чтобы просто спросить «как дела?», ничего из этого больше было не нужно, осталась лишь тошнотворная будничная рутина, в которой не было ни единого выходного. - Знаешь, я как-то не успел тебя узнать, оценить, так сказать, по достоинству, - Тор поднял голову вверх. С потемневшего неба начал крапать мелкий, но на счастье теплый дождь. - Надо поторопиться. - А у меня вот есть уверенность, что ты мне нравился, - Локи ускорил шаг. – Возможно, я хотел, чтобы ты стал моим другом. - Больше не хочешь? - Разве, ты видишь вокруг меня еще людей, что пришли забрать меня из больницы? – Локи улыбнулся именно той улыбкой, которую Тор увидел в первое утро, проснувшись рядом с ним. На душе стало тепло. Может, еще можно хоть что-то исправить? Может, Локи не зря затеял эту игру? - Ты точно нормально себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Тор, поддаваясь чувствам, что с новой силой начали набирать в нем обороты. - В руке странное ощущение, словно отлежал, мышцы лица плохо чувствую, рана немного ноет и в голове как-то глухо, - Локи первый нырнул под козырёк остановки, ставя стеклянную бутылку на пустую лавку. – Но в целом все хорошо. Неожиданно для себя, Тор сделал то, что так давно хотел. Точнее, он обманывал себя, что не хотел, но всегда знал, что ему это нужно. Прижимая теплого Локи к себе, Одинсон прикрыл глаза и сжал объятия еще сильнее: - Я сдаюсь, - прошептал Тор. – Ты выиграл. Ты мне нужен. - Так мы все же поругались, да? – Локи почувствовал, как Одинсон уже было собрался отстраниться, но не позволил ему этого. – Что случилось? - Прекрати, пожалуйста, - Тора начало бить мелкой дрожью. Настойчивость Локи в том, что у него амнезия, начинала бесить. – Давай не будем начинать сначала? - А по-моему это самый подходящий момент, чтобы как раз-таки начать с самого начала. - Тогда тебе нужно было избрать более простой способ, - Одинсон отпустил Локи. – Не нужно было заставлять меня нервничать. Не нужно было разыгрывать целый спектакль, в котором мне отведена не лучшая роль. - Давай просто доедем до дома, хорошо? – Лафейсон пристально посмотрел Тору в глаза. – Может, ты мне и не веришь, но я упорно не могу понять почему. Возможно, привязка к прошлой жизни в виде квартиры мне поможет. Оставшееся время ожидания автобуса Тор и Локи сидели молча, вглядываясь в пустоту осенних улиц. Температура воздуха стремительно близилась к нулю, что изо рта шел хоть и не густой, но все же заметный пар. Скоро выпадет снег, - подумалось Тору, а, значит, зима будет ранней. У Одинсона было двоякое отношение к самому холодному времени года: иногда он любил зиму всем сердцем, а иногда ненавидел. Все крутилось возле одного: есть ли рядом с ним кто-то или нет, есть ли тот, кто будет ждать его вечерами, кто будет пить с ним теплый глинтвейн, кто будет согревать его по ночам. Если таковой человек был, то Тор считал себя самым счастливым человеком на свете, если же его не было, то все летело коту под хвост, но у него еще ни разу не было такого, когда такой человек есть, но почему-то не хочется возвращаться домой, не хочется варить вино с фруктами, не хочется ложиться к нему в постель. - Твои волосы, - за весь день Тор первый раз искренне улыбнулся. – Ты забыл убрать их в хвост. - А зачем я должен был это делать? – Локи вновь недоуменно взглянул на Тора, отвлекаясь от мелькающих магазинчиков за окном автобуса. - Да так… Просто. До самого конца пути улыбка не сходила с лица Тора. Локи терпеть не мог, когда под воздействием сырости его волосы начинали виться. Он делал с ними все, что угодно, начиная от геля, заканчивая плойками для волос. Без разницы, какие меры, лишь бы не вились. Одинсону же наоборот нравился такой Локи, такой домашний, такой спокойный и умиротворенный, словно всего одна деталь – прическа, и человек менялся до неузнаваемости, особенно в сочетании со слишком для Лафейсона олимпийкой Тора и местами порванными джинсами после аварии. - Ну что, есть сдвиги? – Одинсон кивнул на десятиэтажное здание, фасад которого был сплошь усыпан застекленными балконами. - Так ты мне веришь? – Локи игриво вздернул бровью, стараясь окончательно разрядить обстановку. - Пятьдесят на пятьдесят, - со всей честностью ответил Тор. – Так как? - Нет, ничего, - отрицательно помотал головой Локи. - Тогда пошли дальше. Маленький экранчик в лифте отсчитал шесть этажей, пока Локи, словно гипнотизированный, смотрел на отражение в зеркале. По его взгляду можно было понять, что он удивлен, словно увидел себя в первый раз, и Тор уже не знал, что лучше сделать: положить очередной «плюс» в копилку к актерской игре Локи или сдаться окончательно и поверить. - Что-то не так? - Знаешь… - Локи помедлил. – Такое чувство, что я вижу некоторые события, но они… Они были словно не со мной, а с кем-то другим, очень похожим на меня. Не понимаю… Короткий и приятный звук оповестил, что они приехали. Лафейсон немного потоптался на месте, прежде чем выйти из лифта, но когда Тор протянул ему руку, то без замедления вышел. - Держи, - Одинсон вложил в ладонь Локи ключи. – У тебя есть четыре двери. Какая из них нужная? «- Тор, я тебе тысячу раз говорил, что эта дверь меня не устраивает! – они только успели хорошо отужинать, мило прогуляться, а не брать такси, но Лафейсону все равно нужно было все испортить. – Ты понимаешь, что она ненадежна? - Она ненадежна лишь потому, что я ее выбирал, ведь так? – Одинсон не стал дожидаться, когда Локи откроет проклятую дверь, и сам принялся искать ключи по карманам. - Да что ты все на свой счет-то берешь? – не унимался Лафейсон. – Ее может взломать и школьник! У меня, вообще-то, там документы, ценные бумаги, банально – техника. - А у меня, значит, там ничего нет, - выдохнул Тор. – Наверное, мне лучше еще прогуляться. - Как умно, Тор Одинсон! Как умно! Как только назревает проблема, ты сваливаешь, - Тор больше ничего не отвечал и даже не поворачивался на Локи, ожидая, пока приедет лифт. – Ну и проваливай. Если когда ты придешь, на месте этой долбанной двери будет другая, то не проси меня выдать к ней ключи». - Вот эта, - Локи указал на самую дальнюю дверь по коридору. – Я… - Да, Локи? - Я ее ненавидел. - Ты не ее ненавидел, - нервно хохотнул Тор, забирая ключи обратно. – А меня. Темная квартира встретила долгожданных гостей холодом, тишиной и давящим ощущением тяжести в воздухе. Порядок идеальный, да вот только толстый слой пыли говорил о том, что в этом доме уже никого давно не было, хотя Тору казалось, что Локи должен был частенько сюда заходить, а не ютиться в тридцатиметровой студии из принципа. Лафейсон любил уют, но вот только его понятие уюта, всегда отличалось от понятий Тора. Локи был минималистом, он любил, чтобы все было, но чтобы оно было там, где никто не видит, а Тор наоборот стремился к тому, чтобы каждая вещь в доме была пропитана воспоминаниями, и не важно насколько давно ее нужно было заменить на новую. «- Ты ждал меня? – Локи вздрогнул. Он настолько увлекся изучением отчета от отдела стационарных продаж, что даже не заметил, как Тор вернулся. – Или опять сидишь упахиваешься? - Прости, - Лафейсон тут же захлопнул крышку ноутбука. – Я помню, что обещал тебе меньше сидеть за цифрами. - И, как обычно, облажался? – Тор прошагал в кухню и, чуть пригнувшись, обнял Локи и поцеловал в макушку. - Не понимаю, как меня еще земля-то носит? – изобразил наигранное удивление Лафейсон. - Она просто видит твои старания и глупо верит, - Тор аккуратно снял с лица Локи очки и положил их на ноутбук. – Ты хотя бы ел сегодня после работы? - Я купил пиццы. - Отлично! – Тор направился к холодильнику и резко открыл его. – Итак… И где же она? - Я не хотел тебе говорить… - Локи опустил глаза и напустил на себя скорбящий вид. – Но я не смогу утаивать от тебя это вечно… Её больше нет. - Тогда ты мне кое-что должен, - не растерялся Тор. – Я голоден, и ты обязан это исправить. - Я могу заказать тебе другую пиццу. - Пиццей тут не поможешь, - Тор подошел к Локи и наклонился к его уху. – У меня немного другой голод, если ты понимаешь, о чем я». - Эй! Стоять! - Локи пошатнулся, но Тор вовремя успел подхватить его под руку. – Чего с тобой? - Не трогай! – Лафейсон дернулся в сторону. – Пожалуйста… Не надо, дай мне несколько минут. - Ты что-то вспомнил? Лафейсон отрицательно помотал головой и, обойдя Тора, вышел с кухни. Воспоминания мелькали яркими флешбеками, где каждая комната напоминала о чем-то плохом, нейтральном или хорошем. Захотелось убежать, унести ноги без оглядки, только не видеть всего этого, а самое главное – не чувствовать. Локи открыл первую дверь по коридору и со всей силой захлопнул ее у себя за спиной, не забыв повернуть ручку замка. - Локи, открой, пожалуйста, - Одинсон тихо постучал. – Я немного… Я солгал, и верю тебе. Дай мне помочь. Взгляд Лафейсона скользнул по темным стенам комнаты. Он точно знал, где и когда был куплен этот светильник, точно знал, почему край занавески подпален, точно знал, какую мелодию играет электронный будильник, он точно знал, почему в этой квартире одна спальня, хотя в ней живут два человека. «- Я думал, ты там за буйки заплыл и пора вызвать береговую охрану, - Локи почувствовал, как Тор, прижимаясь к его спине грудью, легко коснулся холодными губами горячей шеи. – Эй! Сколько можно уже в ледяной воде мыться? - Она была горячей, - оправдался Одинсон. – Быстро остывает. - Давай не сегодня, - Тор положил ладонь на бедро Локи и притянул ближе к себе. – Я устал, и… - Что «и»? – Тор остановился и приподнялся на кровати, чтобы увидеть лицо Лафейсона. - Я хочу поспать сегодня на диване или… Чтобы ты пошел туда. В общем – раздельно. - Я чего-то не догоняю? – после долгой паузы спросил Тор. - Нет, - Локи перевернулся лицом к Тору. – Нет-нет-нет, ты только не пойми неправильно. Просто ты сам видишь, я все чаще становлюсь причиной наших ссор, причем на пустом месте. У меня так бывает, я… Я просто устаю, в этом нет ничего страшного или сверхъестественного, просто мне нужно время побыть одному, отдохнуть, собраться с мыслями… - Я тебя напрягаю, да? – завелся Одинсон. - Как бы банально не звучало, но дело во мне. Я не хочу, чтобы все продолжалось так, как сейчас. Потому что будет еще хуже, если ты не дашь мне время отдышаться. - А это можно считать угрозой. - Да нет же, нет, - Локи попытался взять руку Тора в свою, но тот вырвался. – Тор? - На диване, так на диване». - Где ключи от моей второй квартиры? – Локи резко распахнул дверь. – Куда я мог их деть? - Ты не оставил мне экземпляра, - вспомнил о наболевшем Одинсон. – Посчитал, что я могу вторгнуться на твою личную территорию. - Не время, Тор, не время, - Локи отрицательно помотал головой и быстро направился к комоду, что стоял в коридоре. Лафейсону совершенно не хотелось ссориться, ибо те воспоминания, что ударили ему словно по голове обухом, были и без того наполнены негативными эмоциями. Непонимание, Тор и Локи никогда не понимали друг друга, не считались с чужим виденьем мира, не пытались донести то, что действительно хотели сказать доступными для другого словами. Они забыли одну очень важную вещь – они разные, и никто и никогда это не изменит. Вещи летели на пол без разбора. Локи вытряхивал содержимое пакетов, коробок, выворачивал наизнанку вещи, заглядывал под мебель, поднял палас, даже заглянул в сливной бочок, пока не нашел искомое в самом неожиданном месте – шкафчик для ключей. Связка с серебристым брелком весела там всегда, как помнил Тор, но он никогда не задумывался над тем, что же открывают эти ключи. - То есть они всегда были тут? - Она недалеко отсюда, да? – от нервных поисков Локи запыхался. – Где-то… Повернуть направо, два дома вниз, еще раз направо… Ну же! – Лафейсон закрыл глаза, пытаясь воссоздать маршрут в своей голове. - Послушай, это большой стресс для тебя. - Не важно, все не важно, - повторял, словно заведенный, Локи. – Мы должны туда пойти, должны. Немедленно. - Мы? – не поверил Одинсон. - Да-да-да, потом налево… Право? Лево? Нет-нет-нет… Все! Пошли! Тор даже не успел понять, как они казались в совершенно другом доме, как успели за такое короткое время пересечь несколько кварталов, так же он не мог вспомнить закрыли ли они дверь той квартиры, как Локи удалось так быстро идти после случившегося этой ночью, и почему на улице уже было темно. - Локи! Локи, подожди, - Лафейсон лихорадочно пытался вставить ключ в замочную скважину, но трясущиеся руки всячески противились этому. – Да остановись ты хотя бы на минуту! – не выдержав всего напряжения, Тор выхватил из рук Локи ключи. – Хватит, остановись, - Одинсон видел запуганный, словно у животного, взгляд, слышал как часто и сипло Локи совершал вдохи и выдохи, чувствовал, как дрожало его тело. – Прошу тебя, успокойся, - взяв лицо Лафейсона в свои ладони, Тор прикоснулся губами к его лбу. – Чего ты так боишься? Что тебя напугало? - Я не… Не уходи, пожалуйста, - Одинсон ожидал любого ответа, но не этого. – Это, - Локи указал на дверь. – Это больше не секрет. - Так, погоди. Ты думаешь, мы… Мы расстались из-за квартиры? - А разве нет? – с надеждой вопросил Локи. – Ты говорил, что я слишком много скрываю от тебя, не пускаю в свою жизнь, а потом говорю, что нужно на время разойтись. Это не понравилось бы любому… - Стоп. Дыши глубже, давай же. Вдох, выдох, - Лафейсон последовал указаниям Тора. – У тебя невроз, так что нам лучше пойти обратно и дать тебе отдохнуть. - Зачем нам куда-то идти? - Локи, - Тор сглотнул и сделал тяжелый вдох. – Ты знаешь, что там? - Понятия не имею, - у Одинсона не было причин не верить Локи, так как то, что творилось с ним, невозможно было сыграть. Хотя, может, и возможно, но Лафейсон никогда не упоминал, что у него есть диплом актера. – Пошли? Вместе? - А если… Давай. Давай ключи, я сам открою. Дрожащей рукой Локи вложил связку в ладонь Тора и отступил, давая Одинсону место, чтобы развернуться в узком коридоре. Уже в тысячный раз за этот день, как казалось самому Тору, он стоял в нерешительности перед очередной дверью, но надежда в глазах Лафейсона дала ему сил. Первое, что испытал Одинсон, был шок. Маленькая квартирка, которую можно было полностью разглядеть с порога, больше напоминала руины и явно не подходила для жизни. Пол усеян осколками от посуды, раскуроченный шкаф, вмятина от кулака в стене, подтеки воды на обоях, разбитый плафон и настежь открытое окно. Тор отчетливо увидел картины того, как Локи в гневе швыряет все, что ни попади в стены, как кричит в пустоту от бессилия, как разбивает руки в кровь, убивается своим бессилием, и сердце Одинсона сжалось. - Тор, - Локи сделал несколько шагов вперед, что осколки под его ботинками издали противный хруст. – Вот теперь я помню. - Зачем?.. Зачем ты все это сделал? - Тор… Я люблю быть один, - голос Локи, наконец, стал спокойным. - Порой мне нужно это. Мне нравится смотреть фильмы в одиночестве, иногда нравится одному обедать и ужинать, мне время от времени нужно свое пространство, и если мне его не давать, то… - Лафейсон сделал еще несколько шагов, оказавшись посередине комнатки. – Знаешь, я не говорил тебе, но эта квартирка у меня есть уже с 16 лет. Она была моей раковиной, пристанищем, чтобы брать перерывы. Когда дела становились совсем плохи, то отец отправлял меня сюда с наличностью на руках и даже не звонил по неделям. Это неотъемлемая часть меня, и если это… Если это тебе не подходит, то я постараюсь измениться. - Ты разрушил свою раковину, - подытожил Одинсон. – Теперь тут нужно делать капитальный ремонт, - Локи расстроенно опустил взгляд. – В «Кастораме» сейчас неплохие скидки, если хочешь, я возьму недельку за свой счет, хотя бы прибраться тут успеем, а там смогу помогать по вечерам, да на выходных. Так же как и ты, я не могу обещать, что все изменится с ног на голову, что я стану полностью понимать тебя с одного взгляда, я не научусь читать по мимике, но я могу постараться. Я могу приложить свои силы, попытаюсь понять, но я не буду говорить. Что я обязательно пойму. Наполовину сорванные занавески поднялись под очередным порывом ветра, и казалось, что в квартире стало гораздо холоднее, чем на улице. На полу Локи увидел несколько пожелтевших листьев, которые местами уже успели подгнить. Еще с неделю назад все было так прекрасно. Все было так хорошо, когда он сидел на скамейке в ближайшем парке и наблюдал за милующимися парочками, что пинали золотые листья под своими ногами. Тогда Локи верил, что у него хватит сил прямо сейчас, в эту секунду набрать столь знакомый номер телефона и просто попросить о встрече. «Эй, привет! Надеюсь, я не побеспокоил. Но сегодня такая прекрасная погода, давай просто прогуляемся?». Локи не хотел давить, он не хотел вымаливать прощения, он мечтал об одном – начать все сначала. Он верил, что он справится, что все еще может получиться, но вместо этого он услышал: «набранный номер больше не используется». Следующим шагом была работа. Локи не помнил, когда он в последний раз он так сильно нервничал за рулем. Каждый маленький затор на дороге, каждый светофор отделял Локи от того, что ему было нужно больше всего на свете, но он опоздал. Опоздал на очень большой промежуток времени. «Простите, но Тор тут больше не работает». Это было его последней надеждой, последней ниточкой для того, чтобы не замерзнуть этой зимой, но на все есть воля случая. «Тор перевелся в дежурку, если хотите я могу посмотреть, когда будет его смена». План созрел молниеносно. - Я слишком перестарался. - Перестарался? – Тор не сразу понял, к чему данная фраза. - Я надеялся смять левый бок машины. Ну, понимаешь, по пассажирской стороне? Тогда бы максимум, что меня ждало, так это подушка безопасности, но кто же знал, что дерево решит упасть. - На тебя упало дерево? – ужаснулся Одинсон. - Оно продавило крышу в сантиметре от меня. Вот тут, - Локи постучал себя по правому плечу. – Если бы был просто сильный удар, то и машину бы не пришлось ликвидировать. - Какая машина, Локи?! – не выдержал Тор. – Ты понимаешь, чем все могло бы закончиться? Ты понимаешь, что я… Что я мог тебя потерять? - Могу я? – Лафейсон в нерешительности протянул руки к Тору, и тот без возражений крепко обнял его. – Я здесь и больше никогда не уйду. - Не обещай того, чего не сможешь выполнить. В тот вечер они больше не говорили. Локи закрыл окно, смел большую часть осколков, а Тор в это же время перестелил кровать, вытряхнув из одеяла кусочки засохшей грязи. Одинсон сразу же догадался, как грязь могла попасть в кровать, ведь не один раз Локи укладывался спать прямо в одежде и обуви, когда все было чертовски плохо. Так же и в этот раз никто из них даже не удосужился снять с себя верхнюю одежду в виде кожаной куртки Тора и дутой олимпийки Локи, они просто прижались друг к другу, пытаясь дать хоть каплю той нежности, которая еще осталась между ними. Локи уснул первым, а Тор еще долгое время думал, безэмоционально смотря в белый потолок, и даже ночная смена не мешала ему в этом деле. Будет ли все хуже или лучше Одинсон не знал, так же как он не мог дать гарантий, что между ними все наладится, но он дал себе и Локи слово, что приложит к этому все свои силы, и что бы ни произошло, Тор сдержит свое слово. *** - Мистер Одинсон… - Прекрати, - отмахнулся Тор. - По регламенту я должен обращаться к начальнику дежурной службы… - К черту регламент, Джонни! Не томи. Чего опять случилось? - Да мы с ребятами решили сегодня в баре матч посмотреть, может, наш начальник соизволит составить нам компанию? – с надеждой в глазах спросил Джон. - Я-таки дождался звонка, - хохотнул Одинсон. – Оуэн должен тебе сотню. - Значит, все же Европа? – потер руки Джонни. - Ага, сегодня прилетает из Праги, так что, прости, но не получится. - Я знал! Знал! Сколько его не было? - Десять дней... Или… - Тор взглянул на календарь. – Две недели. Его не было две недели. Быстро время-то летит. - Ну и прекрасно, что возвращается. - А разве может быть иначе? Куда он от меня денется-то? Тор лениво потянулся на скамейке в зале ожидания. Рейс задержали из-за погоды, но Одинсона это мало волновало. За короткий срок Тор выучил одно правило: если Локи уходит, то он обязательно вернется, и ни погода, ни отсутствие во всем мире электричества, ни глобальное потепление, ни война, ничего не сможет ему в этом помешать. Взяв со стенда очередную туристическую брошюрку, Тор принялся ее изучать. Скоро лето, а, значит, можно будет съездить в отпуск, может даже на острова, поближе к солёной воде и пальмам, а можно и просто посмотреть мир, наведаясь, к примеру, в Австралию, поглядеть на кенгуру и страусов. Мир велик, так же как велик и выбор, осталось только разрешить один вопрос. - Меня с собой возьмешь? – Тор улыбнулся, но поворачиваться не стал. – Эй? Ты на меня в обиде? Я думал, что ты будешь рад… - Я невероятно рад, - нескольких секунд мучений для Локи Тор почитал вполне заслуженными, но больше давить не стоит. – И я обязательно возьму тебя с собой, если ты, конечно, не решишь поселиться в другой отель. - Нет, - отрезал Лафейсон. – На ближайшие месяцев девять-десять мне хватит. - Вот и прекрасно, - Одинсон поднялся со скамейки и легко обнял Локи. - Ты ждал меня? - Каждую секунду. - А волновался? - Если честно… - Тор помедлил. – Не очень, - отстранившись, Локи посмотрел на Одинсона непонимающим взглядом, на что Тор громко рассмеялся. – Я был уверен в тебе. Добро пожаловать домой, Локи, добро пожаловать.