Outside Time

      Ремус скрылся за дверью, и девушка перевела дыхание. Она парила, испытывала легкость, тянулась к небесам. Пальцы изгибались в отчаянной попытке коснуться облаков, но к ногам привязана веревка. Монолит не позволяет улететь, а лишь приподняться над землей.       — Когда ты вернулась?       — Где-то в июне, — отслеживала эмоции отца на лице, покрытом щетиной и шрамами. — Ждала вас, но в какой-то момент к дому подошли ПСы темного. Пошла к Альбусу и…       Хотела бы рассказать больше, но остановилась только на страхах и чувствах. На правде, но не той, что требовали глаза Ремуса.       — Пап, прости. За то, что ушла, за то, что не пробовала вернуться. Прости, что по возвращению заставила ждать. Я просто не знала, что мне делать. Альбус погиб, Англию накрыла тень, меня опять ищут. Если бы не Тесеус, ты бы вряд ли увидел меня так скоро. Я даже не знала, где вас искать, да и не собиралась, пока за мной гоняются пожиратели. Прости.       Она смотрела на закрытую дверь, но слышала голоса внутри из-за приоткрытого окна. Витэлия подошла чуть ближе, прислоняясь к стене. Ее мысли были о сумке, которая осталась с Клаусом.              — Дора, Клаус, мы уходим, — голос Ремуса распустил по телу уверенность, что тот будет непреклонен к любым просьбам. — Мы к Андромеде, а после свадьбы будем искать укромное место для детей.       Андромеда Тонкс. Витэлия положила руку на грудь, стараясь силой выдавить те неприятные ощущения. Она была сестрой ее родного отца, но Ремус предупреждал, что Витэлия отправится туда при первой возможности. Никто не знает о происхождении девушки, поэтому искать ее у Андромеды — не то, что придет на ум в первую очередь. Конечно, потом они сменят не одно укрытие. И Тэлия все еще сомневалась, что сие действие нужно осуществлять с отцом и его женой.       — Она заходить не будет? — поинтересовался знакомый голос. Джордж.       — Дай мне минутку, брат, — это уже был Клаус.       Голос тут же стих, и скрипнула дверь. Он вылетел наружу, осматриваясь. Искал ее.       — Клаус, — тихо позвала она, делая шаг вперед и вытягивая руки.       Такие необходимые объятия не только для одного, а для некоего целостного, что они создали своей любовью. Да, каждый из них может радоваться встрече с другими людьми, ощущать взрывы при пересечениях взглядами, но только обнимая друг друга, у каждого появляется нечто большее, чем просто уют и спокойствие. То, что они построили давно. То, что берегли. Одно целое, части которого могут существовать друг без друга, но всегда тянулись. Один к другому.       Клаус отстранился, перекидывая через плечо ведьмы ее сумку. По глазам все было ясно. Он пошарился внутри. Обиды не было, только наигранный хмурый взгляд.       — Здесь все для безопасности Гарри, — отозвалась Молли, и Тэлия отстранилась. Даже не нужно было просить друга молчать, она знала, что он будет. — Ей безопаснее здесь.       — Безопаснее, но не лучше, — подметила Дора.       Знали они об открытом окне или нет, уже не так важно, ведь две пары ушей уже прислушались. Слышались шорохи, кто-то ходил по дому, и Клаус потянул их к стене, чтобы послушать.       — Девочку нужно защитить, Ремус, — это уже был Кингсли. — Если часть слухов — правда, за ней охотятся чуть ли не все пожиратели. И нам бы выяснить причину.       Тэлия кивнула другу, полностью подтверждая слова мужчины. Клаус закатил глаза, похлопав подругу по спине.       — Ремус, она что-то рассказала? — поинтересовался Артур.       — Тэлия ничего не знает. И я требую, чтобы вы даже не пытались спросить. Отстаньте от ребенка.       — Брось, Ремус. Она знает многое, и, возможно, по этой причине ее ищет Сам-Знаешь-Кто. И не очень она похожа на ребенка, пока смело кидает ему вызов знаками своего деда. Она говорит ему, что здесь и у этого есть причина, Ремус. Витэлия нужна нам, и она уже не ребенок, — спокойно ответил Кингсли. — Альбус всегда говорил, что она знает больше, чем говорит. Не забывай, что он всегда говорил, что кем бы девушка ни стала после пережитого, она есть и будет Грин-де-Вальд.       — Она мой ребенок. И она не Грин-де-Вальд и даже не Блэк. Она Саламандер в первую очередь, а во вторую — Люпин, — выкрикнул Ремус.       Его ребенок прижимается к своему другу, принимая очередное важное решение. И весы склоняются не в пользу того, чтобы остаться с отцом.       — Она столько времени была с Геллертом. Если верить Альбусу, то всю свою жизнь через видения и сны. Ее воспитал не ты и не Саламандер. Ее вырастил Грин-де-Вальд, и нам бы стоит подумать, какие качества она могла перенять у него, — прошептал Кингсли.       Румянец появился на скулах, распространяясь по всему лицу. Этот Кингсли все больше и больше не нравился ей.       — Даже не смей думать о подобном! — отрезал Ремус. — Не смей думать о ней в таком ключе! Она через такое прошла, что многим и фантазии не хватит, и если решит молчать об этом век, то ее право.       — Прошу прощения, немного перегнул, но Витэлия может помочь, — уверял Кингсли. — Я понимаю, что девочка многое повидала, даже помыслить не могу, как справилась, но впереди война, и она полезна. Витэлия смогла остановить Грин-де-Вальда. Перехитрила его, и никто не знает как, но он пал. Если Сам-Знаешь-Кто хочет повторить ритуал?       — Через что прошла Витэлия и что за ритуал? — спросил Гарри, и друзья закатили глаза. Взрослым обязательно в своих вспышках злости разбалтывать такую важную информацию? — Вы, может, расскажете? Годы прошли, а мы до сих пор не знаем, зачем Грин-де-Вальд провернул все это.       — Вы не знаете, потому что не вашего ума дело. Занимайся, Гарри, своими проблемами, — отрезал Люпин.       — Если Кингсли прав…       — Я не собираюсь снова потерять свою дочь! — выкрикнул Ремус. Витэлия подняла влажные глаза на Клауса. Он потеряет, ведь и не возвращал ее. — Делайте что угодно, но не смейте впутывать ее. Гарри, она прошла через ад и свой путь начала в шестнадцать, а может еще раньше. Ты видел ее припадок. И никто не посмеет даже вопрос ей…       — Тогда оставь ее здесь, раз так волнуешься за безопасность! — ответил Гарри, и послышались шаги, из-за которых ребята пригнулись. Хотя, скорее всего, никого уже и не волновало открытое окно. — Я тоже через многое…       — Моя дочь свою войну окончила, — прошипел Ремус. — И Клаус. С них хватит.       — Да брось…       — Клауса поймали нацисты, посчитав за шпиона еврейской крови, как думаешь, радушный ли был прием?! — Ремус больше не сдерживался. — У них отняли память, заставляли делать то, что они не хотели, и я вовсе не про сбор гербария. Они стояли перед теми, кого не помнят, и не понимали, почему же их так тянет к ним. Их отвергали те, кого они любили и у кого просили защиты, или ты думаешь, все сразу прониклись к ним теплом? Они враз потеряли свою семью, любовь, защиту, опору и память. Они не понимают, кем являются, и это только краткая выжимка. Когда говорю, что они прошли через ад, то не преувеличиваю, ведь расскажи все… Гарри, я все лишь хочу защитить своих детей, и тебе, как никому другому, известно, на что способна родительская любовь.       Девушка больше не в силах терпеть. Ссоры им сейчас очень не хватает, учитывая, что никто не старается остудить несколько разгоряченных голов. Она аккуратно вошла в дом, смотря только на отца.       — Пап, — Витэлия положила руку ему на плечо. — Думаю, вы уже многое успели сказать.       Витэлия, не переставая улыбаться, положила ему руку на щеку, туда, где шрамы, и притянула в объятия. Как только ее голова оказалась вне зоны видимости Ремуса, взгляд изменился, и она подняла глаза на Кингсли. В них больше не плескалась нежность. Ее взгляд сковал лед, прозрачный и похожий на стекло. Если он видит в ней Грин-де-Вальд, она ни разу не шелохнется, чтобы изменить его мнение. Даже если так считает весь дом или вся Англия. Грин-де-Вальд она или нет — ее проблема.       Она отстранилась и коротко улыбнулась.       — Я не хотел оскорбить, — промолвил Кингсли. — Прошу прощения, если в моих словах услышала подобное.       — В Ваших словах я услышала только страх и желание покончить с войной. И в Ваших словах есть правда. Я — Грин-де-Вальд, но есть вещи, которые нужно просто принять. И я прошу принять тот факт, что ничем не могу помочь. Все, что нужно знать, — что я не знаю ничего, как и тогда, когда предстала перед Геллертом.       — Но тогда ты выиграла, — отозвался Рон.       И за победу не до конца расплатилась.       — Если в моей памяти и найдется что-то, что будет достойно вашего внимания, то непременно сообщу. Мы на одной стороне, но рассчитывать на мои знания не стоит.       Как и на меня.       — Миротворец, — Ремус потрепал по голове дочь, заглядывая в серые глаза. — Сириус бы гордился тобой.       — Не только мной, — она улыбнулась Гарри, и он кивнул ей. — Мы, пожалуй, пойдем. От нас проку не будет, да и кое-кому надо успокоиться.       — Простите, что вспылил, — отозвался Ремус. — Гарри, ты особенно.       — Ничего, — отмахнулся Поттер. — Не подумал, что Грин-де-Вальд явно не чаем поил.       — Не такой он и монстр, чай все же был, — быстро среагировал Клаус.       — Ромашковый и облепиховый, — отозвалась Витэлия, и Клаус кивнул. — Его готовила я и Маркус.       — Каков урод, — покачал головой друг, и ведьма смогла улыбнуться.       Она подняла глаза на близнецов, наконец встречаясь взглядом с Фредом. Интересно, а он согласен с мыслями Кингсли? Они ведь столько не виделись, а Витэлия вновь планирует исчезнуть.       — А ты, между прочим, — шептал Клаус ей на ухо. — За него замуж собиралась. В шутку, конечно.       Он пробудил словами внутри что-то. То, что было похоронено задолго до потери памяти. То, что Витэлия предпочла забыть сама. И там была важная дата, за которой пылал огонь, крушилось некое здание.       У него был дар. Альбус говорил, что он мог перейти ко мне. Триггеры. Мне нужны триггеры, чтобы наконец разобраться, откуда корни у моей странной памяти.       — Платье уже выбираешь? — прошептал Клаус.       — Пап, а можно мы его тут оставим? — попросила Витэлия, и Ремус улыбнулся. — От шута толка мало.       — Он, между прочим, одолел пару пожирателей, — ответил Ремус с нескрываемой гордостью, наблюдая за взглядами дочери, которые она пыталась скрыть.       — Как дела? — спросил Фред, ведь не мог иначе.       — Нормально, — тихо произнесла Витэлия, закусывая губу.       — Витэлия Розмари Фредерика Блэк-Саламандер, — обратился он к дочери, лукаво улыбаясь. — Манеры.       — Так и знал, — моментально отреагировал Клаус, щелкая пальцами и на пятках поворачиваясь к подруге.       — Вы о чем? — переспросил Джордж.       Витэлия переводила свой взгляд с одной мебели на другую.       — О свежем воздухе, — указала пальцами на дверь и развернулась. — Я ушла.        — Давайте сначала поужинаем, а потом вы отправитесь, — предложила Молли, останавливая Витэлию. — Просто ужин. Не лишай нас возможности посмотреть на ту, которую Ремус так долго ждал.       Девушка опустила глаза. Как бы им более мягче сказать, что нет никакого желания оставаться здесь.       — Пожалуйста, — попросил Клаус тихо, чтобы слышала только подруга. — Они тоже ждали тебя.       Чувство вины вопило, что необходимо задержаться. Остальные чувства просили уйти.       — Если это не составит вам неудобств, у вас свадьба завтра, — она посмотрела на Билла и Флер, и они кивнули ей. — Вам надо подготовиться и отдохнуть. Мои поздравления.       — Мы тебя тоже ждем, — отозвался Билл.       — Чудесно, — отозвалась Миссис Уизли, хлопнув в ладоши. — Дайте мне пять минут, и ужин будет готов.        — Где могу умыться? — Молли указала ей направление. — Клаус, проводишь?       Они поспешили уйти. Найдя ванную комнату, закрыли себя там, открывая кран с водой, заглушая голоса.       — Не хочу быть здесь. Мне нужно поговорить с тобой кое о чем, — намыливая руки и смотря на друга через зеркало.       — Ты о дарах смерти? — он положил подбородок на плечо, и она расслабленно выдохнула, когда взгляды пересеклись.       — Не только. Мне необходимо тебе рассказать все, но прежде всего попросить прощения.       На раковине появился Кикимер, и Витэлия вздрогнула, снося какие-то бутылочки с полки. Клаус вскинул руки, рассматривая домовика. Послышался голос Ремуса, и девушка поспешила заверить, что все просто отлично, а сама с выпученными глазами смотрела на Кикимера.       — Ты что здесь делаешь? — пропищала Витэлия, оглядываясь на Клауса.       — Мы знакомы, и логику уловить можно, но откуда ты его знаешь? — прошептал парень.       — Он вывел меня из Хогвартса, но об этом позже. Кикимер, что случилось?       Кикимер протянул стопку бумаг, склоняя голову. Девушка приняла бумаги, бегло осмотрев их.       — Спасибо, но не в Нору же.       Клаус забрал кипу из рук подруги, прочитывая каждое слово быстро, лишь улавливая общий смысл, который ему уже не нравился.       — Хозяйка должна знать, что Кикимер не хотел, чтобы так получилось. Кикимер спешил к Вам, — прошептал он, перебирая полы своей тряпки, которую носил, и косил взгляды на Клауса. Витэлии пришлось заверить домовика, что появиться при нем не страшнее, чем если бы она была одна. — Кикимер не хотел появляться при других, но за Вами охотятся. Кикимер слышал, как пожиратели готовятся к чему-то. Боюсь, что хотят найти Вас или хозяина Гарри. Никому не доверяйте.       — Ты бы так смело не заявлял подобное, — промолвил Нидермайер.       — Хорошо, я знаю про поиски, — тихо отозвалась девушка, ставя оглушающее на дверь. — А при чем здесь доверие?       — Откуда же иначе пожиратели узнали о перевозке хозяина Гарри? Вас ищут. Кикимер слышал, что хозяйку называют воровкой и сам Темный Лорд ищет Вас, — прошептал эльф, наклоняясь ближе к девушке.       — Ты что-то у слизеринца сперла? — Витэлия коротко кивнула, возвращая свое внимание на домовика. — Scheiße.       — Что-то выяснил про крестражи?       Ремус спросил все ли хорошо, и девушка промолчала, ведь заклинание не пропустит ее голос, только поторопила эльфа.       — Самое запоминающееся «прости» в моей жизни, — прошептал парень, прикрывая ладонью глаза.       — Практически ничего, хозяйка. Но Флетчер был с Аластором Грюмом, когда перевозили хозяина Гарри.       — Аластор Грюм? — в виски словно вонзались иголки.       — Он погиб, а Наземникус сбежал, — немного пояснил Клаус. — Я не вдавался в подробности, но, как понимаю, нужно, да?       — Вы были знакомы с ним, хозяйка. Кикимер слышал, что хозяйка предвидела нечто на шестом курсе. Кикимер не знает, но хозяину Сириусу говорили о способностях Грин-де-Вальда.       Тина писала, что шестой курс был в Хогвартсе, но она ничего не писала больше. Близнецы могут знать, и папа тоже. Может я смогу увидеть то, что нас ждет?       — Ты подозревала Грюма. Потом оказалось, что под его личиной Крауч-младший.       — Турнир Трех Волшебников?       — По окончании турнира погиб Сириус Диггори и воскрес Темный Лорд.       — А где была я?       — Говорят, хозяйка нашла настоящего Аластора Грюма, и ее пленил Барти Крауч-младший, — Кикимер продолжил тише, выкладывая все, что знает.       — В ДНК есть отдельное окошечко для прорицания? — парень ощущает, как тяжелеет его голова.       — Получается, я предвижу что-то более глобальное, чем итоговый тест. Что-то очень плохое. Главное — не спасовать, как в прошлый раз. Хорошо, спасибо, Кикимер, — поблагодарила ведьма, оглядываясь на дверь. — Постарайся не приходить столь внезапно без очень веской причины, хорошо?              — Кикимер постарается, — он чуть ей поклонился.       — И, ради всего святого, на деньги, что я дала, найди одежду. Договорились?       Глаза Кикимера заслезились. Эльф кивнул, и ведьма помахала ему рукой. Она без понятия, что из себя представляют домовые эльфы, но этот эльф вызывал в ней большое сочувствие. Даже не уверена, что правда купит себе одежду или сделала ли она его таким образом свободным. Она не может полностью распоряжаться домовиком или его свободой. Просто надеется, что однажды уговорит Гарри, но пока стоит молчать.       — Ремусу ни слова, — попросила девушка, убирая оглушающее.       — Я надеюсь на очень подробное объяснение и что у тебя есть хоть наметка плана. Иначе все твои действия, увиденные мной, теряют смысл.       Выйдя из ванной, сразу же встретились с Ремусом.       — Пойдем, — она рукой показала на коридор и сама поспешила скрыться от глаз отца.       За столом все разговаривали, разбавляя атмосферу и вынуждая отвлекаться от мыслей. Витэлия не знает, по чьей просьбе, но никто не смотрел на нее. Стало намного легче. Девушка заняла место рядом с Клаусом, протягивая тому руку, чтобы крепко-крепко сжать и больше никогда в этой жизни не отпускать. Клаус разделял ее мнение, еще крепче сжимая ладонь. Вот-вот сломаются, но сейчас они вновь вместе шагнули на новый путь. Витэлии нужен Клаус не меньше, чем он ей. И парень единственный, кого она может попросить о помощи.       Возле каждого человека образовалась тарелка, а на столе появилась еда. Рагу, пирожки, булочки. Живот девушки пробурчал, жалуясь, что ему жизненно необходима еда.       — А как дела на… фронте? Ты мне мало рассказал, — поинтересовалась Витэлия у Ремуса, что сидел по другую сторону. — У вас при перевозке Гарри ведь что-то случилось? Я слышала про Аластора Грюма.       — Ты его помнишь? — поинтересовался Билл.       — Давай отдохнем немного, не все раны заживают быстро, — попросил Ремус, поглаживая по перчатке. — Болит?       — Нет, — усмехнулась Витэлия, пододвигая к себе тарелку.       — Проклятие? — поинтересовалась Гермиона и тут же подняла глаза на Ремуса. — Не ст…       — Да, побочка ритуала, — разминая свои пальцы, прежде чем взять ложку, ответила Витэлия. — Пальцы теперь словно в саже и весьма костлявые. Пап, все нормально.       Ремус кивнул, и этим дал свет неугомонным вопросам в головах многих.       — А что за ритуал? —спросил Гарри. — Кингсли говорил, что он захочет повторить. Это как-то связано с крестражами?       Витэлия замерла с ложкой возле рта. Отложив ложку, посмотрела на Поттера.       — Крестражи? Во множественном числе? — нахмурившись, поинтересовалась ведьма.       — Ты знаешь, что это такое? — к ней повернулась Дора, обеспокоенно смотря на нее, потом на своего мужа. Оставалось только гадать, о чем думает женщина, но ведьма надеется, что просто беспокоится, а не пытается выстроить взаимосвязь.       — У меня был экскурс в темные искусства.       — Глубокое погружение, я бы сказал, — посмеялся Клаус.       — У него есть крестражи. Сколько? — она смотрела на отца.       — Этот псих расколол душу примерно семь раз, — пояснил Рон. — Кстати, он открывал тайную комнату примерно в то время, когда вы уже были там. Не слышала про это? Тогда тоже был создан крестраж.       Ремус покачал головой, а Клаус тихо посмеялся с него.       — Была занята немного другим отбитым на голову волшебником. Да и Альбус редко говорил про Хогвартс, и я там ни разу не была. Ему было около семнадцати, когда он создал крестраж?       — Да. Ты вообще про него ничего не знаешь? — нахмурился Билл.       — Просто ужин, Молли? — поинтересовался Ремус.       — Папа, все хорошо. Не о погоде же нам говорить. Тем более что мне самой интересно узнать про Во…       — На его имени табу, — быстро перебил Артур. — Не произноси его.       — Его зовут… — снежный лес и дикий холод. Такие же холодные темные глаза с неподходящей для них дружелюбной улыбкой. — Его зовут Том, да? Том Реддл.       — Да. Волан-де-Морт — анаграмма от Том Марволо Реддл. Дамблдор занимался крестражами, но до конца так и не уничтожил. Не смог найти кольцо. По его словам, его кто-то выкрал, — пожал плечами Гарри.       — Кто-то выкрал у Реддла его сокровище. Негодник, — ведьма придушила бы своего друга, будь у нее гарантия, что он останется жив. Никогда не может промолчать, но надо отдать должное, его замечание повеселило ее.       — А что еще можете рассказать про Тома?       Она правда ничего не знала, но в сороковых годах. Могла бы остановить, если бы немного поинтересовалась им до своего невольного путешествия. Возможно, внутри бы откликнулось больше. Она должна была рассказать Тине, но после пережитого даже думать о странном подростке не могла.       Лишь когда встретила Кикимера, узнала все. Лишь когда Кикимер рассказывал ей про Регулуса и некий медальон, что принадлежал темному волшебнику, смогла сопоставить некоторые факты. Именно тогда ведьма и попросила принести ей «какой-нибудь томик про жизнь Томика». Сама не могла найти ни единого упоминания о более ранних годах Лорда, да и искать было особо негде. Большую часть времени провела в мотелях маглов. Там вряд ли можно встретить даже «Ежедневный пророк». Даже мага, помимо Витэлии.       Тогда-то Витэлия просила рассказать про Регулуса, на что получила немного виноватый взгляд и перестала задавать такие вопросы. Что-то было в домовике, что мешало рассказать о любимом хозяине, и ведьма отчетливо видела вину. Ну а допрос ведьма устроила через пару дней, узнав про историю в пещере. И именно тогда заинтересовалась, что же такого в медальоне, что эльф не мог его уничтожить, а Волан-де-Морт так сильно охранял.       — Дамблдор говорил, что он был примерным учеником, — отозвался Гарри. — Потом хотел преподавать в Хогвартсе, но был слишком молод. Потом торговал сладостями вроде, и все время собирал армию. Умер, потом воскрес.       — Камень?       — Чей это крестраж?!       — Опасный медальон, хозяйка. Кикимер не мог его уничтожить. Его украл Наземникус Флетчер!       Руки Тома вновь сомкнулись на ее шее.       — Не знаю.       Его темные глаза смотрели в ее с чистым безумием.       — Какой камень, Ви?       Ей становилось дурно. Голова кружилась как от нехватки кислорода.       — Кольцо.       Девушка помнит его. Каждую секунду, связанную с ним.       — Ты расколола душу?!       Попытавшись вывести свой разум из лабиринта воспоминаний, что плохо сказывалось на ее психике, ведьма прикрыла глаза, слушая рассуждения о Волан-де-Морте. Витэлия Блэк-Саламандер должна вскоре придумать, как уничтожить крестраж, чтобы не уничтожить воскрешающий камень, лежавший на дне ее сумки, если такое вообще возможно. И по возможности действовать так, чтобы никто даже не узнал про кольцо и камень. Про камень.       Разговоры текли плавно, но девушка не принимала в них участия. Внимательно слушала, но не находила слов, чтобы поддержать беседу. Больше ничего нового она не узнала. Поглощая пищу, пыталась найти хоть одно подтверждение своим догадкам. И когда речь внезапно перескочила на Хогвартс, девушка напряглась и, как оказалось, не зря.       — Витэлия, хочу спросить тебя о Хогвартсе, — начала Гермиона и, получив кивок, продолжила. — А зачем ты ушла? Почему не попыталась найти профессора МакГонагалл или не подождала Ремуса? Насколько мне известно, тебе отправляли патронус.       Витэлия не опасалась таких вопросов, но не горела желанием отвечать на них.       — Я искала Минерву. То есть, профессора МакГонагалл.       — Нормально, — улыбнулся Рон.       — В общем, там впервые узнала, что за мной охотятся пожиратели. Столкнулась с Лестрейндж, увы, не Литой, — криво усмехнулась, опуская взгляд. Ладонь друга дрогнула, но он продолжал держать ее за руку. Иногда шутки помогали, иногда нет. — Родственники у меня чудесные, конечно.       «Это были слова Джоан. Как я понимаю, ее слова — банальная истина, от которой не убежать. Куда более ценны слова Олисавы» — Витэлия мысленно обращалась к Клаусу. Она не была уверена, что он услышал, но она постаралась проникнуть через тот барьер, который построен в большей степени от Куинни.       — В особенности Малфой, — фыркнул Рон.       — Он там тоже был, если ты про Драко. Он… — Витэлия содрогнулась. Она точно не помнит, было ли это на самом деле, ведь все было туманно и неосязаемо после потери Альбуса. — Был напуган.       — Драко обезоружил Дамблдора и должен был его убить, — сквозь зубы произнес Гарри. — Но убил Снегг.       Этот перепуганный мальчик? Он выглядел белее света. Может, он что-то наподобие Регулуса нашего времени? Так, а если Драко обезоружил Альбуса, а он — Геллерта, то палочка должна слушаться Малфоя. Прилетели.       — То есть вы серьезно думаете, что какой-то мальчик смог обезоружить величайшего волшебника? — поинтересовалась Витэлия, поднимая взгляд на Гарри.       — Но ты же смогла…       — Я не сталкивалась с Геллертом лицом к лицу в дуэли. И поверь, Гарри, если бы Дамблдор хотел, Драко бы сам слетел с башни.       — Ты хочешь сказать, что Дамблдор знал, что умрет в ту ночь? — удивилась Дора. — Про такое вообще можно узнать?       — Знал, не знал, он мертв. Если у него и был план, о нем мы узнаем в нужный час, — отмахнулся Клаус. — Ты как из Хогвартса выбралась?        — Через лес, а потом просто испугалась. Скиталась среди маглов, а там уже нашел Тесеус и привел сюда.       — Поэтому на небе появлялись знаки Грин-де-Вальда? — спросил Билл и получил грозный взгляд Ремуса.       — Я ни за что на свете не позволю ему даже задуматься, что он вселяет в меня страх, — пожала плечами ведьма. — Потому что я не боюсь.       — Самоуверенно, — отозвался Билл.       — Геллерт пал, когда я перестала бояться.       — Он все еще преследует тебя. Точно ли ты избавилась от страха? — ох уж этот Кингсли. Витэлия стиснула зубы от непонятной раздражительности, но успела задуматься, прежде чем слова слетели с ее языка.       Я ведь не боюсь его, так почему он и правда преследует меня?       — От прошлого мне никуда не убежать.       — Хвати,. Тэлия, не стоит злить Темного Лорда, — указал Ремус. — Гнев — необычайная сила.       — Да, но войну не выиграть, пока голова тонет в пучине гнева, — ответил Клаус.       — Или превосходства над другими, — продолжила Витэлия.       — А когда происходит смесь, рождается то, что двигает такими, как Грин-де-Вальд, — подхватил Нидермайер.       — Огромное самомнение, — пояснила его подруга. — И тут наступает конец.       Клаус подкрепил ее слова, вскинув ладони и изобразив взрыв.       — А не стоит ли ему увязнуть в нем и мыслях, что мы боимся? — отозвался Гарри, косясь то на близнецов, то на другой дуэт.       — Вам, но не ей, — настороженно протянул Клаус. — Если он знает, что было с нами, то понимает, что надо действовать с осторожностью. Знак Грин-де-Вальда — напоминание того, что с ним стало. Таков план, Тэлия? Ты надеешься, что он знает, поэтому напоминаешь ему?       Она кивнула, улыбаясь другу и его находчивости. Как же она скучала по чувству, что ее банально понимают.       — То есть, ты утверждаешь, что он ищет тебя из-за прошлого? Тогда почему Клауса нет? — сузил глаза Артур.       — Это и отдаленно не напоминает простой ужин, — сказал Ремус, но Витэлия ласково посмотрела на него, слегка улыбаясь.       — Я не знаю. Может да, может нет. У меня только теории. Может он вообще про дары хочет узнать, — спокойно отвечала Витэлия.       — Про какие дары вы всегда говорите? — в беседу снова включился Гарри, наклоняясь к девушке.       — Артефакты, которые искал Геллерт, — Витэлия закусила губу, отводя взгляд к окну. — И которые уничтожил Альбус.       — Стоп, он их уничтожил? — тут же спросил Клаус и получил пинок под столом. Аккуратный, но вполне ощутимый. Виду не показал. — Я думал, они уничтожились во время ритуала.       — А ритуал? — и снова Гарри.       — Вам не о чем переживать, — заверила Витэлия. — Ритуал больше никогда не повторится. Он канул вместе с Геллертом и дарами.       — Так, давайте поужинаем, а потом уже и разговор об этом заведем, — потребовала Молли, смотря на Ремуса.       Гермиона кивнула своим друзьям, опуская взгляд в тарелку. Вновь завелся разговор на более приятные темы, а Ремус впервые посмотрел на дочь без радости и блеска глаз. Она видела, чувствовала, что он все понял. Может, по этой причине он слегка приобнял дочь и поцеловал в макушку? Может, он чувствует, что скоро надо расстаться?